В 2016 году у меня на ногах появилось рожистое воспаление, с которым я загремел в инфекционную больницу. Пролечили антибиотиками, но, несмотря на это, было несколько рецидивов.
Через какое-то время появилась сыпь на теле. Я обратился к дерматологу – тот поставил диагноз «каплевидный парапсориаз». А спустя два года, в 2018 году, у меня начался дикий зуд стоп (позже я узнал, что это один из признаков лимфомы). Постепенно зуд поднимался вверх по телу, я весь чесался. Дерматологи прописали цитостатики. Стало легче, но ненадолго. Я решил обратиться к онкологу, потому что, помимо зуда, увеличились лимфоузлы.
Самое сложное было жить в неопределенности. Врачи долго не могли поставить диагноз. Зуд мучил ужасно. Надевать любую одежду было невыносимо. То и дело бросало в пот. Хорошо, что было лето и одежды нужно было минимум.
Летом 2019 года мне сделали биопсию пахового лимфоузла, но ничего, кроме воспаления, не нашли. Когда врачи уменьшили дозировку лекарств, зуд снова вернулся. Онколог посоветовал сделать биопсию лимфоузла – я согласился.
Гистология показала лимфому, однако из-за недостатка материала тип её не выяснили. Было 2 варианта: B-клеточная ходжскинская или T-клеточная неходжскинская. Собрав весь анамнез, врачи пришли к выводу, что у меня все же T-клеточная неходжскинская лимфома. Когда поставили диагноз, я обрадовался, потому что мог начать лечение.
Меня положили в больницу, назначили 6 курсов химиотерапии. Побочки были, но не скажу, что я прям загибался. Зуд прекратился сразу же после первого курса химии.
Родители у меня живут далеко, в Казахстане, поэтому с ними я связывался только по телефону. Из-за пандемии границы были закрыты: ни они ко мне, ни я к ним приехать не могли. Меня очень поддержала жена, которая постоянно была со мной, привозила-увозила в больницу. Родители жены, коллеги и друзья тоже очень поддержали.
Лечение началось в апреле, закончилось в августе. После 6 курсов химии я сделал ПЭТ-КТ, на котором ни один лимфоузел не светился. Это означало, что у меня ремиссия. Врачи решили закрепить результат лучевой терапией, и я прошёл ещё 15 сеансов лучевой.
Что могло стать причиной болезни? Возможно, стресс. Мне нравится моя работа, однако она часто заставляла понервничать. Сюда также стоит добавить экологию, не самый здоровый образ жизни. Все это в совокупности дало такой результат.
В России лимфому лечат хорошо. Протоколы лечения такие же, как в Европе. Полетите в Германию – вам будут ставить те же препараты, такую же дозировку и т.д. Лечение отличается только в Америке. Там, помимо химии, делают дополнительно трансплантацию собственного костного мозга, но в России и Европе этого нет. К трансплантации прибегают только в случае рецидива.
Пока я сижу дома, стараюсь особо никуда не ходить. Мне нельзя болеть, переохлаждаться, перегреваться. Нужно подождать хотя бы год, чтобы организм окреп. Сейчас я учусь, получаю новую специальность – веб-разработчик. С моей инвалидностью на прежнюю работу не возьмут, да и простудиться на ней легко, а мне нельзя. Остаётся только дистанционная работа.
После болезни рычаги в голове перевернулись. Отношение к другим больным поменялось. Я сам все пережил и теперь знаю, через что люди проходят. Жизнь иногда может сыграть злую шутку. С деньгами сейчас непросто, потому что не работаю, а пенсия маленькая, но стараюсь перечислять деньги тем, кто в этом нуждается.
Мне самому помогли люди. Когда на 5 курсе химии в больнице закончились препараты, пришлось идти в платную клинику. Последние два курса химии я был вынужден пройти платно. На лечение мне нужно было немного, всего 50 тысяч рублей, но на тот момент их не было. Я обратился в Инстаграме к людям за помощью, и нужную сумму люди собрали за день.
Что бы я посоветовал людям, которые столкнулись с онкологией:
Если диагноз поставлен, нужно не опускать руки и держать себя в тонусе, не терять позитива. Силы для химиотерапии точно нужны. Верьте, что вы поправитесь, лечение пройдёт хорошо, ремиссия наступит и будет бессрочной. Держите хвост пистолетом.
Некоторые начинают думать: за что, почему я? У меня тоже всплывали такие вопросы, но они были тогда, когда не было понятно, что со мной. А когда диагноз поставили, то я смирился: ну есть, значит, есть. Хотя бы известно, что это. Когда узнал, что у меня онкология, даже начал снимать шуточные видео про онкологию в Инстаграме.
Рак у меня обнаружили в 2013 году. Упустила время – онкология была уже на 3 стадии. У меня было большое хозяйство. Всю жизнь крутилась, как могла, муж и дети помогали. Весной начались посадки, нужно было достать картофель из погреба. Вместе с мужем все вытащили, после чего началось сильное кровотечение.
До этого чувствовала небольшое недомогание, но я всё списывала на повышенное давление. Когда обратилась в больницу из-за кровотечения, врачи сказали, что у меня онкология минимум второй стадии. Позже поставили диагноз «плоскоклеточный рак шейки матки 3в стадии».
Мне никто не говорил, что рак может появиться из-за наследственности. У мамы была онкология в 47 лет, но о раке мы не разговаривали. Это неправильно. Если бы она предупредила, что у меня может быть рак, я бы внимательнее относилась к своему здоровью и чаще посещала бы гинеколога. Онкология развивалась шесть лет – примерно с того момента, когда я перестала ходить к врачу. Я всегда была здоровой и сильной физически. Никогда не приходило в голову, что у меня может быть рак.
После того, как я узнала о своём диагнозе, я засела в интернет, чтобы о нём всё выяснить. Сама я живу в районе, поэтому меня направили лечиться в Архангельск. Когда приехала, врачи сказали, что операцию сделать не смогут, потому что метастазы пошли уже в лимфоузлы. Назначили химиотерапию и лучевую.
Я была готова ко всему. На тот момент мне было 58 лет, трое детей с квартирами и машинами, внуки. Дал мне Господь 58 здоровых лет, спасибо на этом. Некоторые часто болеют, а я долгое время ничем не болела. Для себя решила, что буду потихоньку умирать. Однако была готова и вылечиться. Отдала всё на волю Бога, после чего успокоилась.
Но тут начались проблемы с внуками. То у одного что-то, то у другого. Тогда я поняла, что умирать мне нельзя. Стала молиться: «Господи, ну зачем я там тебе нужна? Дай мне ещё немного времени». Наверное, Бог меня услышал.
Когда я заболела, вся семья растерялась, потому что они привыкли к тому, что всё держится на мне. Дед смотрел на меня со слезами, у дочери была истерика… Я сказала им прекратить плакать и попросила, чтобы они ко мне не приезжали, пока я лечусь в больнице. На мой взгляд, в такой ситуации родственники – это слабое звено. Что они могут сделать? Жалеть? Но этим они не помогут закрепиться за эту жизнь. Нужно это делать самому. Это родственников нужно пожалеть, потому что ты уходишь, а они остаются. Я многое прошла. У меня не первый брак, троих детей я вырастила в 90-е годы. Характер у меня выработался. Но люди бывают разные. Другим, возможно, нужна поддержка. Некоторые не привыкли бороться, поэтому им было тяжелее. Мне пришлось саму себя брать в руки.
В больнице 45 дней пролежала на облучении. Мне дали максимальную дозу – сколько можно по возрасту. Врачи сказали, что, если выдержу – буду жить. Стадия рака была 3в, почти четвёртая. Я послушно лечилась, делала всё, что необходимо. Почему-то у меня была уверенность в том, что я выживу, хотя насмотрелась я в онкоцентре всякого…
Был страх перед внутренним облучением. Но там такие опытные врачи работают, просто асы! Химиотерапию я перенесла хорошо за счет того, что никаких проблем со здоровьем у меня до этого не было. Всю жизнь не пью и не курю.
Но самое сложное для меня были даже не процедуры, а питание в больнице. Я привыкла питаться натуральными продуктами, а в Архангельске у меня нет знакомых, которые могли бы приносить еду в больницу. Обходилась столовой. Еду, которую давали в больнице, мой организм категорически не принимал. Питалась только яблоками, кусочками хлеба с маслом и сыром и немного кашей. От такого питания у меня начал резко падать гемоглобин. Но потом я узнала о кафе для врачей, где вкусно готовили. Немного дороговато, правда. Я похудела на 35 килограмм. До этого я была крупной, весила больше 100 килограмм, а после больницы кожа на мне висела.
Рак – сложная болезнь. Хорошо, что я разобралась во всех терминах. Врачу легче, если пациенты приходят и задают конкретные вопросы. Не нужно на врача каждый раз смотреть с открытым ртом и просить, чтобы он все объяснил. У онкологов очень большая нагрузка, по крайней мере, в Архангельске. Каждому объяснить такие сложные вещи просто не по силам.
Моим лечащим врачом была худенькая, маленькая девочка лет 25. Но она оказалась такой внимательной! Меня нужно было облучать в разных местах, и она все это определяла очень точно. Своему врачу, Ольге Витальевне, я бесконечно благодарна. Российских врачей и медицину нашу часто ругают, но за всё время я не встретила никого, кто бы мне в чём-то отказал.
Мне повезло, потому что у меня все пошло по оптимистичному сценарию. Опухоль уменьшилась, восьмой год она держится на одном уровне, рецидива, к счастью, не было.
Сейчас мой диагноз – миома. В ситуации, где выживает примерно 25%, я попала в счастливый процент. Живу дальше. Два моих внука уже оканчивают бакалавриат, родились ещё один внук и внучка, один скоро женится. Все идет своим чередом.
Болезнь меня очень изменила. Я надеялась на вторую стадию и операцию, но оказалась третья, химия и лучевая. Мир увидела совсем по-другому. Даже с зятем своим помирилась. Все распри ушли в прошлое.
Когда у тебя рак, над головой как будто висит меч. Начинаешь думать, что надо делать все сегодня, потому что завтра можно не успеть. Все то, что не успел в жизни, стараешься доделать. Каждый день просыпаюсь, вижу солнце и радуюсь. Красота мира, взаимосвязь с природы и человека, раскрылась. Пришло восприятие Бога и целесообразности всего им созданного. Вот это дерево для того, чтобы построить дом, а это дерево для того, чтобы ты заготовил дрова, тысячелистник нужен для желудка… Любая травка создана для человека. По образованию я биолог и понимаю, что сам по себе организм не может существовать. Белок не может сам по себе стать живым. Наконец-то пришло умиротворение той жизнью, которую мне подарили.
Что бы я посоветовала людям, которые столкнулись с онкологией:
Узнайте, есть ли у вас наследственная предрасположенность к онкологии. Если окажется, то есть, чаще проходите медицинские обследования. Мне никто не говорил, что онкология может передаваться другому поколению. Если бы моя мама, у которой был рак, меня предупредила о том, что меня он тоже может коснуться, я была бы более внимательной и чаще ходила бы к гинекологу.
О проекте
О подписке