Цитаты из книг автора «Кристофер Прист»

Три дня назад она объявила, что ей нужны свободные отношения, и ушла в половине двенадцатого ночи, прихватив изрядную долю моих книг и почти все музыкальные компакт-диски

моя собственная жизнь рисовалась мне интереснее и сложнее, чем замшелые истории про каких-то фокусников.

Как-то мне попалась книжка – кстати, приключенческая, – в которой говорилось, что близнецов нередко соединяет необъяснимая и явно мистическая связь. Даже если такие близнецы живут за сотни миль друг от друга или в разных странах, они разделяют ощущения боли, удивления, счастья, подавленности. Когда я это прочел, меня словно озарило.

Престиж – это исходное тело, подвергающееся транспортации, которое словно умирает внутри аппарата Теслы.

Когда я лежу по ночам без сна, меня до сих пор преследуют раздумья о бессмысленности этой жертвы. Когда-то Джулия была для меня всем; можно сказать, именно она помогла мне войти в тот мир, где я существую и поныне. Мои дети, беспомощные и невинные, тоже принесены в жертву. Скажу лишь одно: мое безумие – это безумие страсти; все иные чувства, кроме влечения к Оливии, во мне отмерли.

Девушка так и не смогла подняться; она смотрела на меня снизу вверх, не помня себя от злости.

Неистово орудуя локтями, я чудом вырвался из железных ручищ, ринулся ей наперерез, грубо схватил ее за плечи и оттолкнул в сторону. Она растянулась на полу.

один прекрасный день, примерно год спустя после того как меня забрали из школы, в мастерской объявился новый работник по имени Роберт Нунэн; его подрядили восстановить разрушенную ураганом заднюю стену двора, которая давно требовала ремонта. Появление Нунэна и стало вторым обстоятельством, определившим мое будущее

Мое имя – мое настоящее имя – Альфред Борден

приемную семью меня отдавал отец, которого звали Клайв Александр Борден. Моя мать, Диана Рут Борден (в девичестве Эллингтон), умерла вскоре после моего рождения. Сперва я подумал, что из-за этого от меня и отказались, но выходило, что между ее кончиной и моим усыновлением прошло более двух лет и в течение этого срока отец растил меня в одиночку. При рождении мне было дано имя Николас Джулиус Борден. В документах ни слова не говорилось о другом ребенке – усыновленном или каком-то еще.