Цитаты из книги «Эрагон. Наследие»

Ну что ты свистишь, как забытый на огне чайник? – спросил он.

Легко быть спокойным, когда не о чем тревожиться. Но истинное проявление самообладания – это умение оставаться спокойным в любой, даже самой мучительной, ситуации. Ты не можешь позволить гневу или отчаянию затуманить твой разум. Сейчас это совершенно недопустимо

И все же он ничего не мог с собой поделать: его до нервной дрожи пугало то, какое имя ему может открыться.

По какой-то причине ему всегда казалось, будто Анжела видит его насквозь, знает о нем все, понимает каждую его мысль и каждый поступок.

Но прошло несколько дней, и Муртаг в зале Ясновидящей ни разу не появился, не попытался установить с нею и мысленную связь, и Насуада начала опасаться, что он ее попросту бросил, оставил одну в цепких лапах Гальбаторикса. Эта мысль причинила ей куда больше боли и горя, чем ей хотелось бы в этом себе признаться, и она все сильнее тревожилась.

Вот, теперь и ты можешь как следует позавтракать», – сказала Сапфира, явно довольная собой. Эрагон посмотрел на нее и расхохотался; он даже пополам согнулся от смеха, упираясь руками в колени и хватая ртом воздух. «Что тут такого смешного?» – спросила дракониха и понюхала обуглившуюся раковину. «Действительно, Эрагон, почему ты смеешься?» – поинтересовался Глаэдр. Но

потом подошел к Сапфире, ласково погладил ее длинную морду обеими руками, прижался к ней лбом и сказал: «Спасибо тебе».

Чем дольше они с Муртагом беседовали, тем легче и свободней текла их беседа. Несмотря на весьма неприятные обстоятельства, Насуада обнаружила, что ей очень приятно с ним разговаривать. Он был умен, хорошо образован и обладал цепким умом и житейской смекалкой, что было особенно ценно в нынешнем ее, весьма затруднительном, положении.

Отчасти. Ну и что? – Она ожидала от него презрения, возмущения или еще чего-то подобного, однако он оценивающе посмотрел на нее, и губы его изогнулись в понимающей усмешке. – Ну что ж, тогда я вынужден признать, что это была отличная работа! – сказал он. Она не сразу, но все же улыбнулась в ответ и пояснила: – И потом, все-таки в глубине души я надеялась, что у меня есть хоть какой-то шанс и я смогу убежать. Муртаг фыркнул: – Ну да, а драконы смогут начать травой питаться! – И все равно я должна была попытаться! – Да, я понимаю… И я бы сделал

К ее удивлению, мысли Муртага показались ей странно знакомыми. Его сознание удивительно напоминало ей сознание… Нет, нет, она не должна вспоминать об этом человеке! И все же сходство было поразительным, как, впрочем, и отличия. И самое яркое из этих отличий – гнев, который, казалось, лежал в основе характера Муртага, как некое холодное черное сердце, зажатое в кулак, неподвижное, но порождающее такое количество ненависти и гнева, что эти чувства, растекаясь по венам, змеями опутывали его душу и разум. И все же его тревога, его искренняя забота о Насуаде сияли ярче