Цитаты из книги «Принц и Лишний»

Скажи мне, Судьба, почему же ты меня постоянно била? За что же ты меня вечно наказывала? Чем же я перед тобой так провинилась, что ты меня так невзлюбила? – Странная ты, Любовь! Да все вы странные! Если мать любит своего ребенка, неужели она все время его по головке гладит? Да, иногда больно. Иногда обидно до слез… Но это уроки. Стала бы я тратить время на то, чтобы научить тебя чему-либо, если бы ненавидела?

– После того что ты со мной сделала, ты просто обязана на мне жениться! – возмутилась я, поворачивая голову в ее сторону. – После того что я с тобой сделала, мне проще тебе денег дать!

Я могу без тебя жить, но не хочу!

И тут я почувствовала, как мне влепили пощечину, от которой свет фонаря сразу смазался перед глазами. Такое чувство, будто мимо меня пронесся на полной скорости поезд, оглушая шумом колес и гулом ветра. Мне показалось, что я стою на перроне и вот-вот повторю судьбу Анны Карениной.

Не надо путать любовь с истерической агонией брошенного, для которого удар по самолюбию страшней потери человека

Я снова посмотрела в окно, смахнув слезы. Мы будем всегда вместе. Ты и я. Ты ведь не умер… Ты тоже где-то думаешь обо мне и наверняка скучаешь… И пусть ты не умеешь плакать, но ведь любить ты умеешь, не так ли? И я недавно узнала, что умею. По моим поджатым губам скользнула грустная улыбка. Наверное, с такой улыбкой старушки достают портреты любимых, смотрят на них, вздыхают, а потом бережно ставят на вязанную крючком салфетку, на которой уже стоит дешевая ваза с искусственными цветами. Я впервые задумалась над тем, сколько людей с алтарем в сердце стоит в очереди, сколько едет в автобусе, сколько идет по улице, поглощенные своими мыслями. Нет, нас, людишек, копошащихся на поверхности планеты, не семь с половиной миллиардов. Нас намного больше. Ведь почти в каждом сердце живет еще кто-то.

Я выдернула руку и бросилась бежать по знакомой дорожке, приподнимая окровавленный подол платья. Прохладный ветер гладил мое лицо, пытаясь осушить слезы… Кто-то говорит, что в такие моменты в душе образуется пустота. Нет, неправда… Пустоты быть не может… В такие моменты душа не умирает… Она становится храмом, в котором на алтаре лежит единственная святыня – воспоминание. Постепенно, со временем, воспоминание обесценивается, и его выбрасывают… Но я никогда его не выброшу. Я чувствовала себя эльфийским королем, который прятал открытую рану души под маской презрения, покуда судьба не смилостивилась над ним и не вернула украденное. Я посмотрела на кольцо, стерла с него кровь и поцеловала. Когда я буду думать о любимом, я буду всегда целовать его последний подарок… Я никогда не сниму это кольцо… Никогда… Я буду беречь его до конца своих дней. – Я люблю тебя… Где бы ты ни был… – прошептала я, целуя бордовое зернышко, задыхаясь от боли и слез. – Что бы ни случилось, ты всегда со мной…

– Лучшая музыка – тишина, – заметил мой «меломан», угадывая мой вопрос. – Я не хочу подстраиваться под музыку, зная, что она никогда не будет подстраиваться под меня. Мне проще представить свою музыку… И когда танцую с тобой, я ее отчетливо слышу.

амбициозной. Гнилые души безошибочно находят друг друга, но, соприкасаясь с чем-то светлым, они начинают искать среди света родную гнильцу. Родители с гнилой душой, глядя на светлую душу ребенка, боятся ее. Они обеспечивают ребенка, делают все, что требует от них общество, но душевной близости между ними и ребенком никогда не будет. Это касается не только родителей.

На меня смотрели с такой нежной задумчивостью, с какой родители смотрят на любимого, смышленого не по годам ребенка. Рука легла мне на голову в трогательном жесте отеческого покровительства. – Рядом с тобой я чувствую себя маленькой девочкой, которая с несвойственным для ее возраста скептицизмом рассуждает на взрослые темы, – улыбнулась я, наслаждаясь тем, чего была лишена в детстве.