Глава 4

Эта ночь станет одной из самых запоминающихся для Ареса. Он ещё никогда не бывал в такой ситуации. Просыпаться не по будильнику, а от удара по носу неугомонного во сне Дюка, боль от острых пружин, впивающихся в рёбра, борьба за одеяло во сне…

Он хотел было поклясться себе, что больше никогда не будет спать в чужом доме, но вспомнил, как судьба-злодейка любит доказывать ему, что даже подумать «никогда» – всё равно, что бросить ей вызов. Поэтому Арес опустил все проклятья и клятвы в своей голове, накинул форму поверх экзоскелета, в котором ему пришлось сегодня спать, и поспешил вернуться в пятый, на свой удобный матрас.

До вокзала он старался не поднимать глаз, чтобы не испытывать чувства вины за «прекрасную» архитектуру этих куполов. Получалось плохо.

Хоть улицы старых, клонящихся к земле домов ещё пустовали, парень отчётливо ощущал на себе осуждающие взгляды. Грязь под ногами скользила, словно желая уронить гостя и показать ему все прелести местной жизни. Невольно Арес вспомнил, в каких условиях живут «сверхлюди», как их теперь было принято называть, и, страдая от несправедливости этого мира, сжал кулаки. Как до этого дошло?.. Нет, как это исправить?

«У солдата воли нет. Ты стоишь с оружием в руке, и тебя всегда окружает сотня дул у виска, – думал он, понимая, что у кого-то слово «долг» заменило слово «совесть», а у кого-то они сплелись в одно, и второму типу солдат он даже завидовал. Они свято верили в то, за чем шли, и в тот мир, который строили. А во что теперь должен был верить он?.. Лучший солдат по результатам службы, худший – по верности.

Мысли об этом улетучивались так же стремительно, как уходил первый рассветный поезд с вокзала второго сектора, и, стоило Аресу сойти с перрона в пятом, как сделка с совестью отошла на второй план.

– П-ш-ш-ш… – заработала рация. – Всем патрулям! Поступило сообщение о минировании вокзала! П-ш-ш-ш. ПОВТОРЯЮ! В здании вокзала бомба!

Усталые глаза солдата моментально распахнулись от неожиданности. Поначалу, как это обычно и бывает в подобных ситуациях, Арес напрочь забыл всё, чему его учили: как искать бомбу, на что следует ориентироваться и что при этом делать. Если эти знания покрылись пылью из-за того, что в истории защитных куполов бомбу применяли всего лишь раз, и та была муляжом, то на секунду потерянные навыки использования рации он списал на недосып.

– П-ш-ш-ш. На связи приспешник Арес, я в здании вокзала пятого сектора, где бомба?!

Глазами Арес начал искать помощь в лице охранников, но тех на перроне не было. Только блуждающие гости купола. Прохладное утро, когда купол ещё не нагрелся ни под настоящим, ни под искусственным солнцем, заставляло вновь прибывших сонных пассажиров укутываться в тёплые кофты, сливаться в одно неразделимое пятно и нерасторопно двигаться к выходу.

– П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь. Поступил звонок, точного места нет, как и нет номера вокзала. П-ш-ш-ш. Необходима эвакуация со всех вокзалов. П-ш-ш-ш. Подойдите на пост охраны.

Парень только сердито цокнул языком. Ситуация была нестандартная, и солдата словно отбросило в его первый день в роли приспешника. Сейчас его ноги, как и тогда, с трудом поддавались и начинали движение. «Лучше бы это был дикий больной зверь, я бы и с закрытыми глазами справился».

Поборов нависшее облако сомнений, Арес начал двигаться, пока вовсе не забыл, как дышать. Пробираясь сквозь толпу, он сразу прибавил шаг, выкрикивая призыв об эвакуации всех прибывших с ним на одном поезде. Арес поздно понял, что совершил, казалось бы, незначительную ошибку: нельзя кричать об эвакуации, находясь в гуще толпы. Но незначительной она была лишь потому, что следом за его криками подоспела сирена, открывая турникет на свободный выход и не позволяя разгуляться панике.

Арес вздохнул, радуясь, что его преждевременное предупреждение об эвакуации не возымело печальных последствий, и попытался выстроить цепочку мыслей, что должна была помочь в поиске самой угрозы: «Если бы целью были убийства, то террорист бы выбрал другое время. Прекрасно подошёл бы час пик… Да и эффектней угрожать на более популярных маршрутах. Скорее, просто хотел запугать охрану, демонстрируя, что способен разместить бомбу даже в самом охраняемом куполе, но бомба – это бомба, и самая лёгкая мишень для крушения купола – вокзал, где нет высоких бетонных стен… А что, если бомбу подложили не в пятом секторе, а во втором?» – закончил он свои размышления, разворачиваясь обратно к поезду и рукой подзывая к себе подоспевшую охрану.

– Нужно проверить дно поезда, срочно! От первого вагона до последнего.

– Техника сюда! Под поезд, срочно! Оцепить перрон! – крикнул в рацию один из охранников.

– Я побегу по вагонам, мне нужен помощник! – крикнул Арес, и его костюм замигал ярким светом, говоря о тревоге носителя. «Возьми себя в руки», – проклинал солдат сам себя.

– Ох, чёрт… отбой, с… снарядите техника под поездом маской, остальным изолировать перрон.

– Но, господин…

«Если, если, если… В этом уравнении слишком много «если». Если мы останемся вдвоём, то можем не успеть, но если останутся все, то при нарушении целостности купола необходима изоляция перрона… Эта функция в пятом точно есть, а вот снаряжения на людей столько не найдётся. Они все погибнут. Не от взрыва, так от отсутствия кислорода. И последнее «если» – если бомба тут…».

– Я беру командование на себя, я старший по званию. Мы с техником осматриваем поезд, ваша задача: полная изоляция перрона и поиск бомбы в каждом его уголке! Это приказ! Выполнять!

– Да, сэр, – охранник вокзала, мужчина в возрасте, что раньше уже досматривал Ареса, не смел ему перечить. Он, весь покрасневший от прилившей к мозгу крови и вспотевший от волнения, поспешил в здание, повторно выкрикивая приказы Ареса:

– Полная изоляция перрона, обыскать здание! Пассажиров и персонал эвакуировать!

– П-ш-ш-ш. Передать всей охране! Изолировать перрон! Осмотреть прибывшие поезда! Как слышно?

– П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь принял. П-ш-ш-ш. Всем, кто находится на вокзалах, изолировать перрон! Обыскать прибывшие поезда!

На перроне остался молодой парень, в сером, запачканном маслом комбинезоне. Руки в таких же грязных перчатках тряслись, надевая кислородную маску, оставляя на ней следы. Худой, с вытянутым лицом, на которое падали неряшливые волосы до плеч, пожелтевшие зубы – парень точно был не местный и, скорее, тоже только приехал со второго, едва успев накинуть рабочую форму.

– Не бойся, главное, не медли и сразу зови меня, – Арес положил руку на плечо работника, тот неловко кивнул, едва поднимая аэродоску, на которой ему предстояло осматривать дно. – Отлично, погнали.

Солдат уже вошёл в кабину машиниста, включая сканер, позволяющий разглядеть силуэт за тонкими металлическими стенами, но это было так же бесполезно, как искать иголку в стоге сена. Его снаряжение не приспособлено к поиску взрывчатого вещества или бомб. Ругнувшись себе под нос, Арес начал менять системы визора, настраивая его на поиск чего-либо подозрительного, а после выключил и стал просто шарить руками по всем возможным местам. Поезд со второго купола был одним из старых, грязных и небезопасных мест, в нём имелось множество непрактичных углов и лазеек, которые предстояло обыскать.

Старые сырые одеяла, хранящиеся в подпольях вагонов, о которых, казалось, все позабыли, застывшие жвачки в углах, старая кожура от семечек в верхних ящиках, пакеты с грязными пластиковыми упаковками от еды быстрого приготовления… Арес раздражённо закатил глаза, злясь на условия, в которых существуют эти люди, но уже в третьем вагоне его внезапно пробил холодный пот при мысли, что он мог пропустить бомбу или ошибаться насчёт её местоположения.

– П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь, вокзал пятого купола – чисто, как слышно, господин Арес?

– П-ш-ш-ш. Принял, осмотрено три вагон. Пока тоже чисто, продолжаю.

– П-ш-ш-ш. Кажется, я что-то вижу. Господин Арес, пятый вагон. Что-то мигает.

Кровь застыла в жилах солдата от осознания того, что именно сейчас и именно его поезд оказался заминированным. Аресу было не страшно умирать, но он даже боялся представить себе масштаб взрыва, физические и моральные последствия для всех, и, более того, боялся, что это только начало.

– П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь принял. Бригада сапёров выехала на место. Время ожидания – две минуты.

Рация замолчала, и Арес кинулся к пятому вагону. Расстояние между вагонами не позволяло ему спрыгнуть под них, поэтому, включив магнитное снаряжение, он ловко вскарабкался по вагону, перепрыгивая на другую сторону. С зелёного дешёвого покрытия кусками посыпалась краска, оставляя за солдатом следы его присутствия.

Механик оказался смелым. Он молча лежал на аэродоске, наблюдая за отсчётом, пока синий светодиод освещал его лицо, искажённое паникой, и ждал команд, готовый тут же их выполнить. Хотя в мыслях молился о том, чтобы это была команда уходить.

– Господин, вам лучше уйти, – простонал он дрожащим голосом, словно намекая, что ждёт такого же предложения в ответ, – сапёры не помогут, осталось пятнадцать секунд, мы ещё можем спрятаться.

– Что за надпись? – судорожно выдохнул Арес, заметив буквы, выцарапанные на металлической крышке.

– Тут… тут… написано «перерезать синий провод».

– Так в чём проблема? – раздражённо ругнулся солдат и нырнул под поезд, совершенно не заботясь о том, что его форма наглухо пропиталась машинным маслом в считанные секунды.

– Тут нет синего провода. Нигде нет. Я искал! Нам следует уходить!

– Поздно. Ты это… попытайся спрятаться. – Арес толкнул немного вперёд механика, скрупулёзно ища глазами намёк на синий цвет или способ открыть детонатор в поисках нужного проводка, но всё время цеплялся глазами за отсчёт.

«Пять, четыре…», – провода нет.

«Три, два…».

– П-ш-ш-ш. Вокзал первого нашёл бомбу! ДВЕ СЕКУНДЫ ДО… – закричал оператор.

«Что за чудовищное утро сегодня у меня сложилось, Гелиос? Перед смертью всегда тебя настигает череда неудач? Но мне эгоистично жаловаться тебе, да? Ведь в твоём случае, любимая, это был кошмар. Я скоро снова обниму тебя. И мы навсегда будем вместе».

«Один».

Арес машинально прикрылся рукой, крепко зажмурив глаза, и замер.

Детонатор открылся, высыпав на солдата яркое конфетти и воспроизведя сообщение механизированным голосом: «Я смог это. Смогу и взорвать к чертям это всё по-настоящему, если не выполните мои условия».

Маленькая вспышка. Взорвался механизм воспроизведения сообщения, а Арес, что было сил у его экзоскелета, замерцавшего яркими синими огоньками, громко стукнул по дну коробки.

– Это что, шутка, что ли?! – крикнул он. – П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь, как обстановка на вокзале из первого?!

– П-ш-ш-ш. Оператор два-два-семь. Бомба – муляж. Глава охраны утверждает, что сообщение самоуничтожилось.

– П-ш-ш-ш. На связи приспешник Арес. Информацию подтверждаю. Аналогичная ситуация на вокзале из второго сектора.

Арес раздражённо выдохнул, сжав руки в кулаки. «Не сегодня, Гелиос. Наша встреча состоится не сегодня, милая».

Проклиная такое начало дня и ожидая в ближайшем будущем от судьбы приколов не хуже, Арес брёл к своей комнате в надежде на короткий сон. Сегодня он пообещал Дюку помочь тому в поисках Ришель. Как удалось выяснить Аресу, заявления не было, официально её никто не искал, камеры не смотрел. Почему Николь сказала Дюку, что этим делом занимаются, – вот в чём вопрос.

Николь не из тех, кто бросает слова на ветер, но это было больше похоже на обещание для наивного ребёнка, который ждал в подарок настоящий космический корабль.

«Нет-нет-нет. Это утро не может стать хуже», – молился солдат, мечтавший раствориться, словно дым, в коридоре прямо сейчас, но местные инженеры ещё не изобрели ничего, что могло бы ему помочь. Утро стало хуже… Дверь соседней комнаты открылась, и из неё выбежала фигура в плаще. Даже несмотря на то, что лицо было опущено вниз и скрыто под большим капюшоном, точно у лесного эльфа из сказок, Арес узнал эту девушку, олицетворяющую его проклятье, чем дружелюбного соседа.