Глава 5

Герман

– Я подумаю, – отвечаю Полине. На самом деле я принял решение, как только вошел в кабинет.

За этот год она мало изменилась. Волосы стали длиннее, да взгляд поменялся. Я смотрел на нее и понимал, что ничего не исчезло. Глубоко засела занозой в сердце, меня все так же накрывало в ее присутствии. А она даже не смотрит мне в глаза!

Машу она хочет вернуть! Вычеркнула меня из своей жизни, скрыла рождение дочери, потом опустились со своей матерью до того, что продали мне ребенка. Люди не умеют просить, им легче совершить низкий поступок.

Сейчас же у нее нашлись нужные слова! Не верил ей, но и отпускать не собирался. Маше она нужна. Вспоминая, как хорошо нам с ней было в постели, я мог с уверенностью добавить, что мне Полина тоже нужна. Огромное количество любовниц не давало мне того, что эта девочка.

– Герман, я только родила Машу, организму нужно время, чтобы восстановиться, – совсем тихо произносит она. Видел, что нервничает, неужели думает, что я сходу заделаю ей ребенка? У меня на нее другие планы.

– У тебя есть три года, но секс у нас будет регулярно, – я готов прямо сейчас ее взять. – Согласна?

– Да, – кивнула она.

– Поля, если ты попробуешь сбежать с Машей, больше никогда ее не увидишь. Если надеешься на то, что я забуду о нашем уговоре, то очень ошибаешься. Через два года мы вернемся к этому разговору. Я хочу еще одного ребенка, и ты мне его родишь. В противном случае уходи прямо сейчас.

– Я же сказала, что согласна, – голос ее сорвался. Полина заметно нервничала.

– В твои обязанности будет входить забота о Маше и секс со мной, попробуешь отказаться или заявить, что у тебя болит голова – мы распрощаемся. Дочь останется со мной. Если у тебя есть другой мужчина, самое время задуматься.

– У меня никого нет… и не было никого, кроме тебя, – я ничего не ответил. Женщинам верить не стоит, для достижения своих целей они способны на многое. Умение красиво и ладно лгать у них заложено на генном уровне. Хотя ее слова смогли задеть за живое, хотелось бы, чтобы это оказалось правдой. Полю я не желал ни с кем делить.

– Если ты согласна, мы прямо сейчас поедем ко мне, – я приблизился к ней почти вплотную. Нас разделяло несколько сантиметров, я мог прямо сейчас схватить Полю и уложить на стол.

– А твоя жена?.. – вот кого точно не стоило вспоминать!

– Я оставил ей городской дом, сам пока перебрался с Машей на съемную квартиру, – мама звала к себе, но я понимал, что нас там будет слишком много. Хотелось тишины. Маша очень беспокойно спит, реагирует на каждый шум, а племяннику этого не объяснишь.

– А кто сейчас с Машей? – я заметил ее беспокойство.

– Нужно было так волноваться, когда оставила дочь со своей матерью. За Машей хорошо присматривают, – жестко отрезал я. – Кстати, я не хочу больше встречаться с твоей мамашей, – сразу решил предупредить.

– Я тоже не хочу с ней видеться. С этим проблем не будет. Герман, мы можем прямо сейчас поехать к дочери? – за это время я так привык быть рядом с малышкой, что сам рвался домой.

– Поехали, – подхватил ее сумку, Поля в это время кинулась подбирать разбросанные денежные купюры. – Оставь, Костя соберет! – можно было покинуть клуб через служебный выход, но я хотел переговорить с управляющим. – Иди к машине, подожди несколько минут, я сейчас к тебе присоединюсь, – произнес Полине на ухо. Стоял и вдыхал ее аромат. Поля так близко, захотелось впиться ей в губы, но я заставил себя отступить.

Полина развернулась и пошла к выходу. Я смотрел ей вслед, завис ненадолго. Не сразу понял, что меня настораживает. Мне казалось странным, что она так медленно идет, выставляет вперед руки. Чуть с официантом не столкнулась, будто его не заметила. Догнал ее у двери, прикрыл собой и проследил, чтобы она нормально выбралась на улицу.

– Полина, тебе плохо? – схватил за подбородок и задрал лицо к своему. Несмотря на позднее время, на улице еще было светло. Хотелось утонуть в ее глазах, но она смотрела на мой рот. Губы Полины приоткрыты, словно ждут поцелуя, меня так и тянет накрыть их своими.

– Нет, голова… Я сегодня почти ничего не ела, воду не пила, а в зале такой шум, – затараторила она. И чего так разволновалась? С кем из женщин такое не случалось? У Наташи так постоянно! А во время беременности она так и вовсе сознание теряла.

– Пойдем, посажу тебя в машину и принесу воды.

– Не беспокойся, уже лучше, – слушать ее не стал, довел до автомобиля, помог сесть на пассажирское сидение. Сумку с вещами закинул в багажник и вернулся в клуб.

Взял из бара бутылку воды. Переговорил с Костей, предупредил, что деньги на закупку алкоголя разбросаны у него по всему кабинету. Он если и удивился, виду не подал.

– Поля, все нормально? – открыл дверь и протянул ей бутылку с водой.

– Мама звонит, – показала она мне экран телефона.

Глава 6

Полина

Как только Герман отошел от автомобиля, я быстро достала из сумочки таблетки и приняла их. Запью водой, когда он ее принесет. Голова болела, зрение вновь стало подводить. Нельзя переживать… Нельзя.

Разговор с Германом дался мне нелегко. Я могла сколько угодно говорить себе «не нервничай», но это было невозможно. Слишком многое зависело от этой встречи. Неужели все закончилось? Не верилось, что скоро я смогу обнять свою малышку.

Герман… Меня пугали его холодность и жесткость. Исчезло все, что когда-то было между нами. Все… но только не моя любовь. Сердце так же замирало в его присутствии, а потом бешено стучало в груди, стоило Герману оказаться рядом.

Условия, при которых я могу находиться рядом с Машей, меня вполне устраивали. Родить Герману ребенка… сына. Интересно, а если родится еще одна девочка? Что тогда? Надо спросить у Германа. Хотя вряд ли смогу я выполнить требование – все будет зависеть от того, как пройдет операция, и от последующего лечения.

У меня есть три года. Три года. Хотя, есть ли они у меня, еще неизвестно. За это время многое может измениться. Не хотелось сегодня думать о самом страшном повороте судьбы. Я отдавала себе отчет, что долго скрывать от Германа свою болезнь не получится. Рано или поздно он все заметит. Скорее рано, если учитывать, с какой скоростью после лечения будет падать мое зрение. Остается надеяться, что он не выкинет меня из жизни Маши. Пугала мысль, что так может произойти. Я хотела надеяться, что он выслушает и поймет.

Что касается секса… Разве это условие? Я сама желала оказаться с ним в постели. Чтобы, как раньше, его сильные руки нежно ласкали мое тело. Чтобы жаркие поцелуи обжигали кожу. Чтобы каждое нервное окончание откликалось, когда он будет во мне.

Я возбудилась. Стоило только представить, что мы занимаемся любовью. Я не спросила врача, можно ли мне вообще жить полноценной половой жизнью, или это будет иметь какие-то последствия? Ведь в момент оргазма каждое нервное окончание вибрирует от напряжения. Придется выяснять самой. Смерть от оргазма – не самая плохая смерть. Мысли невеселые, соответственно, и шутки такие. Как бы все сложилось, не будь у меня опухоли? Кто знает…

Из сумочки раздалась мелодия телефонного звонка. Увидев на дисплее телефона «мама», я хотела сбросить вызов, но в этот момент дверь открылась, на водительское место сел Герман. Я помнила его предупреждение, что мою родительницу он не хочет больше видеть. Как отнесется Герман к тому, что она мне звонит?

– Поля, все нормально? – я не хотела его разозлить, поэтому сказала правду.

– Мама звонит. Я не знаю, что ей нужно.

– Ответь, – равнодушно бросает он, я вижу, что не злится. Сбрасываю вызов и прячу трубку обратно в сумку. Не хочу ее слышать. Откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Им нужен отдых.

Какое-то время мы едем в тишине, каждый думает о своем. Как же хотелось пролезть в его голову и узнать его мысли. Несмотря на все те переживания, что свалились на меня в последнее время, сейчас мне было хорошо. Совсем скоро я увижу свою дочку, смогу обнять и прижать к себе. Машенька…

– Почему ты сбежала? – Герман не злится, я слышу в его голосе лишь интерес.

– Твоя жена была беременна. Я не хотела делать ей больно. Не хотела, чтобы ты разрывался между нами. Это решение мне непросто далось, но на тот момент оно было единственно верным, – мне было интересно, кто у них родился, но я не решалась спросить об этом. Он никак не прокомментировал мой ответ, задал следующий вопрос:

– Чем ты занималась все это время?

– Пока могла, работала продавцом в небольшом продуктовом магазине, – Герман не смотрел в мою сторону, я могла тайком его разглядывать. Машенька похожа на папу. Конечно, дочка еще много раз изменится, но черногоровские волевые черты лица уже сейчас были заметны. И глаза у нее голубого цвета, как у отца.

Мне о многом хотелось его спросить, узнать, как эти дни вела себя Маша, но я боялась новой волны злости. Пока безопаснее отвечать на вопросы и ждать, когда Герман готов будет меня выслушать.

Мы выехали на загородное шоссе. Герман уверенно вел машину. Красивые мужские руки сжимали баранку руля. На загорелом запястье золотые часы, как бы я ни напрягала зрение, разглядеть циферблат мне не удавалось. Страшно терять зрение. Неизвестно, что будет через месяц… неделю… или завтра. Боялась никогда больше не увидеть рассвет, закат, любимые лица. Их у меня осталось два: Маша и ее отец.

– Куда мы едем? – не настолько я слепая, чтобы не видеть, что мы свернули в лесополосу. Он ничего не ответил. На миг мне стало страшно. Герман съехал с просеки, остановил машину в гуще деревьев. Сердце тревожно билось в груди. Фары погасли, вокруг темнота. Что он задумал?

– Я хочу тебя, – его низкий голос заставляет мурашки бежать по коже. – Здесь и сейчас, – звучит требовательно. Герман не собирается предоставлять мне шанс на отступление. – Иди ко мне.

Глава 7

Полина

И почему нельзя было подождать до дома? Хочет убедиться, что я не нарушу договоренность? В машине сексом мы не занимались, я смутно представляю, как это будет происходить.

Не успеваю что-нибудь спросить или возразить. Герман наклоняется и целует. Одним прикосновением срывает все стоп-краны. Тело охватывает знакомая легкость. Ощущение, будто бабочки порхают в животе. Как можно думать, когда любимый мужчина страстно набрасывается на тебя? Губы требовательные, властные, они не позволяют даже вдохнуть воздух.

– Ты слишком далеко, садись на меня! – произносит Герман, подхватывает и помогает удобно устроиться на нем сверху. Тут же ощущаю его готовность. Желание горячей лавой растекается по всему телу, концентрируется внизу живота.

Я забываю обо всем: о болезни, о том, что мы год не общались, о том, что между нами недопонимание, и о том, что у Германа есть семья. Мне так хочется ощутить себя нужной и любимой. Не думать хоть в этот момент, что смерть ходит со мной рядом. Одно желание – раствориться в этом мужчине. Забыться…

Жадные руки Германа забираются под юбку сарафана, оглаживают ягодицы. Это безумие. Такое приятное безумие. Откидываю голову назад, держусь за его плечи и на его бедрах рисую бедрами волну. Еще одну…

– Поля, – прорычал он и потянул мой сарафан вверх. Мы словно одержимые тянулись друг к другу, хотели наверстать упущенное время. Бешеная жажда. Всепоглощающая страсть. Ненасытность.

В машине было жарко, хотелось ощутить хоть немного прохлады на коже, но Герман только сильнее разжигал огонь в моем теле. С моих губ сорвался тихий протяжный стон, когда его рот опустился на мою грудь. Пока он уделял внимание моим соскам и мял до синяков бедра, я терлась о его возбужденный член. Долго так не выдержу.

– Идем на улицу! – он предупреждает, я не успеваю сползти с его коленей, как он подхватывает меня на руки и вместе со мной покидает салон. Долгожданная прохлада проходится по разгоряченной, покрытой испариной коже. Герман усаживает меня на капот, который успел за это время остыть. Вновь целует. Язык проникает в рот, затевает сражение с моим языком. Герман рычит и прикусывает губу. Несильно. Не больно. Дает этим понять, что его терпение заканчивается. Он и раньше так поступал. Я уже знаю, что Герман на пределе. Не хочу, чтобы он сдерживался. Кладу руку на его ширинку, оглаживаю каменную выпуклость.

– Без тормозов, Поля? – интересуется Герман, поглаживая через тонкую ткань трусов промежность. – Тебе можно, не наврежу? – он интересуется моим женским здоровьем, а я в этот момент задумываюсь об опухоли в голове. Надеюсь, она не напомнит о себе в самый неподходящий момент.

– Можно. Я уже восстановилась, – он укладывает меня на капот, за бедра оттягивает к самому краю. Подхватывая пальцами резинку моих трусов, Герман стягивает с меня черное кружево. Куда оно летит, я не успеваю проследить. Держаться не за что, я обхватываю его талию ногами, чтобы не соскользнуть. Хотя знаю, упасть он мне не позволит.

Пальцы Германа проходятся по складкам, растирают влагу, задевают клитор. Мое тело выгибается над капотом. Два пальца проникают внутрь, аккуратно растягивают стенки влагалища. Ощущаю небольшой дискомфорт, будто у меня еще не было мужчины. Хочется закрыть глаза, все равно в этой темноте ничего не вижу, но я знаю, как он любит смотреть в них, когда занимается сексом.

Надо мной черное небо, усеянное миллионами звезд. Я просто знаю, что эти размытые сверчки на небе – звезды. Одинокая луна освещает силуэт любимого. Он прекрасен, словно древнее божество, соблазняющее невинных девиц. Темнота вокруг, черные кроны деревьев и такая приятная прохлада.

Герман расстегивает и спускает джинсы. Массивная головка тут же упирается во влажную промежность. Он разводит мои ноги в стороны, ступнями упираюсь ему в плечи. Герман проникает в меня одним мощным толчком. Мы словно сумасшедшие срываемся в водоворот чувств и эмоций. Тело не принадлежит мне. Тишину лесной полосы нарушают наши стоны и страстные крики.

– По-ля, кончай!.. – голос Германа срывается. Он кладет палец мне на клитор. Глаза закрываются, пальцы на ногах поджимаются. Я высоко выгибаюсь над капотом. По телу проходится сильная дрожь. Внутренние мышцы сжимаются, Герман в голос рычит… Глубокий мощный толчок, мы вместе приходим к финишу. Я разлетаюсь во вселенной. Я вижу звезды с закрытыми глазами.

По моим щекам текут слезы. Слезы счастья. Нет боли в голове, я не ослепла, хотя все мои нервные окончания пережили нереальное напряжение. Как долго это продлится, я не знаю, но в данный момент я невероятно счастлива. Герман помогает мне подняться, прижимает к себе и целует в висок. Ничего не говорит, а так хочется знать его мысли…

Хорошо в его объятиях и спокойно… Герман покидает мое тело, чувствую, как сперма стекает по внутренней стороне бедра…

Мы не предохранялись! Начинаю считать в уме, когда у меня были единственные месячные после родов… Есть ли вероятность, что я могу забеременеть?..

Глава 8

Герман

Против природы не попрешь. Когда рядом женщина, которую ты хочешь так, что яйца готовы взорваться, перестаешь соображать. Не планировал показывать, что меня накрыло, но разве тут устоишь? Стоило подумать, что Маша хрен даст нам нормально потрахаться, свернул с дороги. Дочь может устроить бессонную ночь. Отымеет так, что сил на секс у Поли просто не останется. А мне со стояком потом что делать? Минут сорок мы могли позволить себе задержаться. Мама и Таня приглядят за малышкой.

Не поймешь этих баб. Поля, как и раньше, страстно мне отдавалась. Секс с ней – высота, которую с другими женщинами я никогда не брал. Мне ее всегда мало. Вижу, что и у Поли так же, так зачем, спрашивается, сбегала? Наташу пожалела. Нашла кого жалеть! Она ведь не знает, что ребенка мне супруга так и не родила.

Будет еще время ей все рассказать. Пора поспешить к дочери.

– Поля, ты нормально? – только что всем телом тянулась ко мне, а сейчас сидит сама не своя. Переживает, что мою семью разбивает? Хрен поймешь, что за тараканы живут у нее в голове. Согласилась же делить со мной постель.

– Да, – отвечает автоматом, даже не задумывается. – Где мой сарафан? – подал влажные салфетки, потом принес вещь и помог надеть. – А трусы?

– Трусы забрала ночь, – на мою улыбку она не ответила. Не оценила шутку. – Не смог их отыскать, – мне нравилась идея, что на ней нет нижнего белья. Надо запретить Полине носить штаны и трусы. Так даже соблазнительнее, можно в любой момент задрать юбку, наклонить ее над столом…

Пипец! Словно и не трахались!

Меня поглощали мысли о сексе, а Полю какие-то неприятные думы. Она для меня словно открытая книга. Могу читать по выражению лица и глазам ее настроение. Присел на корточки возле открытой пассажирской двери. Полина обнимает себя за плечи, словно мерзнет, хотя на улице тепло.

– А теперь рассказывай, что тебя так расстроило? – мой тон не допускает возражений или отговорок.

– Ничего, – поднимает взгляд, смотрит на меня и машет головой.

– Поля…

– Мы не предохранялись, – еще немного, и она расплачется. – Ты сказал, у меня есть три года, – ощущаю острый укол вины. До автоматизма отточено натягивать резинку. Презервативы всегда лежат в заднем кармане. А тут даже не вспомнил о них. Как раньше с ней, без всяких барьеров. Словно только так правильно. Ничего нас не должно разъединять. Мы одно целое.

– Дни опасные?

– У меня же еще цикл не наладился. Не знаю даже.

– Не будем раньше времени паниковать. Может, пронесет, – Поля права, ей нужно восстановиться. Ведь только родила. Надо научиться рядом с ней включать мозг. – Буду внимательнее. Хочешь, сходим к врачу завтра?

– Зачем? – напряглась она.

– Чтобы ты не переживала больше, укол поставим, – Поля задумалась.

– Посмотрим.

– Что тут смотреть? – с ней не хотелось пользоваться резинкой. – Не желаю наблюдать, как ты впадаешь в депрессию каждый раз, когда рвется презерватив, – случаи, конечно, единичные, но они имеют место быть.