Сэл стал общим любимцем, потому что умел вести себя так, что всем было рядом с ним хорошо. Сэл умел доставить радость простой улыбкой: к
Ты был первый – и ты по-прежнему мой любимец. И тут он улыбнулся. Ох, эта его улыбка! Именно эта улыбка утащила меня из Другого Места, из-за этой улыбки я готов был сделать для него все, что угод
меня ему мало, всегда было мало. Я ничего для него не значил и даже не был особенным, раз он мог иметь от меня такую тайну
ни живут здесь столько же, сколько и я, – прошипел Питер. – У нас был договор! А ты, дурак, его нарушил, и теперь они придут за всеми нами.
жесткая ярость отступает, но не исчезает: она никогда не исчезала полностью, а ждала, чтобы правильная подкормка вернула ее к жизни.
Во всем лесу нет такого тупицы, который бы попытался напасть на Джейми, – заявил Питер с какой-то яростной гордостью.
ичего дурного в его чувстве не было. Питер был бы рад, если бы Дел был жив – но не расстроился бы, если бы Дел умер.