Способные. Методическое пособие для сотрудников В.О. Уровень доступа: вторая ступень.
Параграф 2. Ясновидящие (гадалки, рентген-зрение и пр.)
Возникновение:
Второй всплеск: раздвоенные потоки магии, шторм. (I тыс. до н.э.).
Общая характеристика:
Единственные из Способных появились во время Второго всплеска. Ввиду особенностей всплеска оказались способными «сливаться» с магическим потоком, устремляясь по его ответвлениям до нужного им места или периода. Не способны управлять потоками! Могут лишь двигаться по проложенному руслу.
Особенности:
Опасно находиться рядом со Способным типа «ясновидящий» в период его «блужданий» по потокам.
Часто страдают психическими заболеваниями.
Классификация:
Классификация Способных типа «ясновидящие» обширна (см. Приложение 1 к Параграфу 2)
Инструкция по обнаружению, обезвреживанию и уничтожению:
Обнаружение:
Способных «ясновидящих» принято делить по уровням (пять уровней). Обязательному наблюдению и контролю подвергаются «ясновидящие» уровня четыре и выше. «Ясновидящие» уровней 1 – 3 заносятся в специальные картотеки, данные по ним перепроверяются не реже одного раза в полгода.
Обезвреживание:
Железные наручники и цепи.
При режиме «Оранжевый» всех «ясновидящих» (1-3 уровни) рекомендуется взять под стражу.
Запрещается сотрудникам ниже ступени посвящения «пять» входить в контакт при режимах «Оранжевый» и «Красный» с «ясновидящими» уровня 4 и выше. В случае невозможности избежать контакта сотрудник отстраняется от работы (от года).
Потрескавшийся кафель на стенах, поддон, явно нуждающийся в преемнике, облупившаяся краска на потолке и венец всего – мохнатый коврик на полу. Единственное, что могло примирить с участью принимать душ в такой ванной комнате, так это практически стерильная чистота. Радовали аккуратно составленные в ряд бутылочки, стопка чистых махровых полотенец. Пытаясь найти зеркало, наткнулась на мрачный взгляд парня. Пока я осматривалась, он, видимо, не сводил с меня глаз.
– Что? – буркнула, жестом показывая, что ему необходимо выйти.
Стас жестов не понимал или усиленно делал вид, что не понял. Он подошел ближе, и только тут я заметила, что на нем, кроме шорт, ничего нет. Близость обнаженного тела взбудоражила, взгляд помимо воли заскользил по широким плечам, по рукам, на которых выделялись крепкие мышцы, по прессу с явственными кубиками. Со спортом он точно дружил.
Меня испугало вдруг возникшее желание положить ладони ему на грудь, как я делала много раз в своих снах. Я не сдержалась, потянула к нему руки, но не посмела коснуться. Слишком хорошо я знала реакции людей на мои прикосновения. А информация о том, что на него не действует мой яд до сих пор казалась неправдоподобной.
Он взял меня за запястья и повел по направлению к своей… груди?!
Я вскрикнула, почувствовав твердость его тела, пыталась вырвать руки из захвата, но он держал крепко, а смотрел мрачно, ни тени улыбки.
Его лицо начало медленно приближаться к моему. Мир остановился, воздух с трудом проталкивался в легкие, судорожный вздох выдал мое волнение. Я почувствовала его дыхание на своих губах, внутренний голос исходился криком, требуя оттолкнуть парня. Но предвкушение… Я так долго об этом мечтала, я так часто видела во сне наш поцелуй. Я не смогла бы отказать. Широко раскрытыми глазами смотрела в его небесно-голубые.
Еще ближе, я замерла, в тот миг забыв, как дышать.
А он усмехнулся и прошептал, едва-едва не касаясь моих губ:
– Не обожгись, принцесса, – и уже громче сказал, – аккуратнее с кранами.
И вышел. А я еще с минуту стояла в ступоре. В районе груди отдалось болезненным уколом, я сжала кулаки и поклялась, что никогда! Никогда не позволю этому наглому парню поцеловать меня. Даже если он будет умолять на коленях. Да! Злость освободила скованные от странного онемения мышцы, я повернулась к душевой кабине.
Горячая вода лилась мне на голову, а вместе с ней лились слезы из глаз, перемешиваясь, соскальзывая, растворяясь…
Горько и страшно. Марья Петровна права, я насквозь пропиталась страхом. Мало того, я никогда в жизни ничего не боялась так, как боюсь сейчас. Что могло напугать меня раньше? Наверное, я по-настоящему испытала это чувство только один раз в жизни, когда увидела реакцию Егора на мой поцелуй. Первая реакция на касание моих губ. Она же последняя. Больше я не позволяла никому меня целовать. Лицо Егора, скорчившееся в судорогах, до сих пор снится мне в кошмарах. Это уже после я научилась смотреть на тех, кто получил порцию моей отравы, спокойно.
Папа думал, что натаскивает меня как бойца, отправляя на обучение к мастерам. Даже удивительно, что никто из наставников не сдал меня. Но главному научил меня отец. Именно он в мои шестнадцать лет объяснил, что яд на моих руках – мое главное оружие. Объяснил спокойно и обстоятельно. Ровно также он рассказывал в мои десять о Способных, Измененных и Всевидящем Оке, организации людей. И таким же точно тоном, как в мои пять, он показывал картинки в книжке и поведал мне о различиях горгон. Лишь один раз за всю свою жизнь я слышала, как у отца дрогнул голос. В тот момент он говорил о маме.
Мама была человеком. Это раньше нас было много, и мы никогда не позволили бы смешаться крови горгон и простых людей. Но со временем наш вид вымирал. Горгоны-женщины могли выносить лишь одно дитя, на втором – они обычно обменивали свою жизнь на жизнь ребенка. Все же, пожалуй, дела у нас обстоят лучше, чем у фурий. У тех крайне редко рождается потомство. И бесчисленное множество ритуалов, чтобы зачать.
Горгоны зря переживали, что драгоценная кровь смешается с людской и тем самым ослабит нас. Нет, все вышло совсем по-другому. Женщина, зачавшая от мужчины вида «горгона», родит ребенка вида «горгона». Не слабее ее «чистокровных» сородичей. И, самое удивительная, женщина-человек могла родить и второго, и третьего, и это не причинило бы ей вреда.
Вот только моей мамы не стало в день моего рождения.
Выделяемый в моем организме яд был слишком силен. Обычно яд у горгон набирает концентрацию и мощность с возрастом. Но не у меня. А когда отец узнал, как именно действует моя отрава… Думаю, тогда он стал смотреть на меня чуть иначе.
Винил ли он меня в гибели мамы? Ни словом, ни делом никогда он не показывал этого. Но в глубине души я знала, что виновна.
Ах, зачем сейчас об этом? Я почувствовала сильную слабость в коленях. С силой закрутила кран. Нужно думать о спасении собственной жизни, а не в тысячный раз мечтать, как было бы, если бы… И не в миллионный раз корить себя за то, что появилась на свет ценой жизни той, кто мне подарила мир.
Всхлипнула и сразу зажала рот рукой. Открыла кран с ледяной водой, умыла лицо.
Грязную футболку не хотелось надевать на чистое тело, поэтому я выбрала объемный халат, висевший на одиноком крючке.
Вышла из ванной комнаты и сразу наткнулась на два тяжелых взгляда. Стас и Способная молчали. Это была неловкая тишина, такая, словно они только что разговаривали именно обо мне. Знакомая Стаса мягко улыбнулась.
– А вот и Лера, садись, девочка, сюда, – она вышла из-за стола, отодвинув мне один из мягких стульев.
Я подошла и непроизвольно скривилась, увидев на мягкой обивке сиденья клок рыжих волос.
– Сейчас, сейчас, – пробормотала Марь Петровна и принялась чистить материал.
Я же села на первое, что попалось. Удобное кресло словно обняло меня, мне показалось даже, что оно слегка завибрировало, убаюкивая. Сладостная тьма аккуратно подступала к сознанию, веки тяжелели. Через мгновение я погрузилась во мрак.
***
Проснулась от навязчивого солнечного лучика, пыталась отмахнуться рукой раз, второй, он не отставал. Проснулась, но глаз открывать не хотелось. Было так тепло, так мягко, хотелось понежиться в кровати подольше, пусть бы Марго забыла про время.
Реальность ворвалась резко и грубо. В виде хрипловатого смешка и ощущения прикосновения грубой кожи к моему лицу. Он погладил меня по щеке.
– Просыпайся, принцесса.
Сознание сыграло со мной неплохую шутку, позволив почувствовать себя в собственной кровати дома. Старый дырявый плед казался мне минуту назад нежнее шелка, а сейчас… Я бы брезгливо откинула тряпку, если бы не предостерегающий взгляд Стаса. Проследила за его рукой, увидела стоявшую у окна Марью Петровну. Я уже поняла, что этих двоих что-то связывает. Может, они родственники?
Женщина немного, буквально на пару сантиметров, отодвинула тяжелую черную штору и пристально вглядывалась в темноту. Стоп.
– Почему за окном темно? – выдала я первое, что пришло мне в голову.
– Тебе нужно было время восстановиться, горгона, – резко ответила Способная, отворачиваясь от окна. – Силы тебе понадобятся.
– Ты меня чем-то опоила? – обдало холодом. Все-таки очень неприятное чувство не контролировать свое тело. Я не знала, что делали со мной похитители, пока я была без сознания. Я понятия не имела, что делали Стас и эта странная женщина, пока я спала целый день. Хотя я вроде ничего не пила в этом доме.
– Нет, – она махнула рукой на небольшую полочку на стене, там стояли зажженные свечи, в воздухе витал нелюбимый всеми горгонами аромат. Лаванда…
– Ты ведьма? – я нахмурилась, не до конца еще придя в себя после долгого сна.
Марья Петровна хохотнула, погрозив мне пальцем.
– Разве можно прямо задавать такие вопросы, девочка?
Я не сводила с нее напряженного взгляда. Стас не вмешивался в наш разговор, сменив на посту наблюдения у окна свою знакомую.
– Только ведьмы используют подручные средства, – повторила я зазубренное наизусть. – Остальным Способным это ни к чему.
– С чего ты взяла? – искренне удивилась хозяйка. После минутного молчания добавила, – Ну хорошо, – она села за стол, с шумом отодвинув стул. – Откуда у тебя такая информация?
Я поджала губы, уловив насмешку в ее словах.
– Раньше новое поколение было куда более осведомленным. Я могу просветить тебя…
– Не сейчас, ма, – влез Стас. – У нас есть заботы поважнее.
– Кое-что она должна знать прямо сейчас, – Марья Петровна оглянулась на парня, тот махнул рукой.
Вот даже как, неужели ей необходимо было его разрешение?
Через пять минут мы сидели за столом. Знакомая Стаса поставила перед нами дымящиеся чашечки с умопомрачительным ароматом травяного чая и пышные булочки. Только сейчас я поняла, насколько сильно проголодалась.
– Ешь, не бойся, – прямо посмотрела мне в глаза хозяйка, пока я с сомнением принюхивалась к чаю.
Я не стала извиняться за свое недоверие. После лаванды неизвестно, что можно ожидать от нее. Все прекрасно осведомлены, что горгоны очень чувствительны к ароматам именно этих цветов. Они действуют расслабляюще, дают ощущение эйфории и легкости. Зачем было окуривать комнату?
– Стас рассказал, что тебя похитили, – как ни в чем не бывало продолжала ясновидящая, – знаешь ли ты, где находишься, Лера?
Я мотнула головой, Марья Петровна обернулась к Стасу. Он отпил горячий напиток и начал рассказывать:
– В 1933 году здесь располагался ничем не примечательный поселок. Власти решили создать комбинат по производству высокообогащённого урана-235 и плутония-239. Началась грандиозная работа. Для строительства комбината по приказу министра внутренних дел организовали исправительно-трудовые лагеря. Заключённые работали не только на промышленных объектах, их труд использовался также и при строительстве жилых домов и объектов городской инфраструктуры. На строительстве закрытого города и комбината работали около двадцати тысяч заключённых. Через восемнадцать лет был получен первый уран. Поселение было закрыто с 1934 года, а с 1953 стало секретным, его убрали со всех карт России. Вскоре была построена промышленная атомная электростанция. В 1993 году на химическом комбинате произошла радиационная авария, в результате которой произошёл выброс радиоактивных веществ в атмосферу. Облучению подверглись 5946 человек. Город эвакуировали. Предприятия закрыли.
– Как подробно… – пробормотала я, несколько сбитая с толку от поступившей информации.
– Это только официальные данные, – мрачно прокомментировал Стас, – а вот тебе неофициальные. Списки заключенных, работавших на строительстве, находятся в В.О. под грифом «секретно», – он тяжело посмотрел на меня, – но мы смогли получить к ним доступ, и не смогли найти ни одного человека из тех списков…
– Прошло почти сто лет, – я недоуменно развела руками.
– Двадцать тысяч человек, – медленно повторил парень, – и никто не оставил после себя след? Никто не женился, не завел детей, не попадал в больницы?
– Ну, не знаю.
– Город официально закрыли девятнадцать лет назад, но он до сих пор обнесен ограждениями с шестью контрольно-пропускными пунктами. Работающими пропускными пунктами, – уточнил Стас. – Попасть сюда крайне сложно.
– А вот выбраться – практически невозможно, – грустно проговорила Марь Петровна, пожимая руку парню.
– Но что в этом городе делаете вы? Что в этом городе делаю я?!
– Стас пришел, чтобы помочь мне, – ясновидящая подняла на меня взгляд, – а вот ты, дорогая, была доставлена сюда с определенной целью.
– С какой? – совсем сбила меня с толку женщина.
Она не спеша встала, подошла к кособокому серванту, покопошилась в полке и достала белый альбомный лист.
– Вот, – она положила передо мной лист цветной стороной. На нем было изображение моего лица, перечеркнутое двумя красными чертами. Справа в углу крупными буквами выведено «МУТАНТ».
– Это неправда! – я отшвырнула злополучный лист в сторону, стало вдруг трудно дышать.
– За твою голову объявлена награда, – добил меня Стас.
***
Страх стать мутантом впитывался Измененными с молоком матери. В нашей среде разговоры об этом были под запретом, но все равно изредка просачивались слухи о новоявленных мутантах, о тех, кому вдруг по неизвестной до сих пор причине стали подчиняться потоки Силы, пронзающие наш мир.
Три всплеска за всю историю цивилизации, три катастрофы, следствием которых стало появление Способных и Измененных. Они возникли с определенным набором отличительных черт и никогда особенности разных видов Измененных или типов Способных не перемешивались. Раз возникшие, они лишь могли воспроизводить себе подобных.
Способные – их тела не изменились, им дано было получить возможность взаимодействовать с магическими потоками.
Измененные пережили трансформацию тела, наделение физическими совершенствами, но они не могли даже соприкасаться с потоками, не видели их, не чувствовали.
Но иногда… Никто до сих пор не нашел ответа на этот вопрос. Иногда Измененный вдруг получал возможность управлять потоками. Обратного пути не было. Разум Измененного не приспособлен к подобному, и для обретшего власть над потоком жизнь заканчивалась. Он неизменно сходил с ума.
Самый яркий пример – Измененные типа «призрак». Только за последние десять лет было выявлено около десяти случаев мутации. Хорошо известны они и широкой аудитории, таких мутантов окрестили полтергейстами.
Я спрашивала у отца о причинах такого явления, одно время сильно меня заинтересовавшего. Папа кивнул на пухлые папки, занявшие целый стеллаж в его кабинете. Там была собрана информация о мутантах. Я посвятила чтению несколько вечеров, но не вынесла ничего стоящего – одни догадки, гипотезы, предположения. На мои расспросы отец неизменно отвечал, что нам это не грозит, не стоит беспокоиться. Не было случаев мутации среди горгон. Зато встречались среди упомянутых уже призраков и вампиров. Последние сами ликвидировали угрозу в своих сплоченных кланах. А вот Измененными типа «призрак» занимались сотрудники В.О.
– Я горгона, – голос дрогнул, но я упрямо смотрела ясновидящей в глаза, – среди нашего вида не бывает мутантов!
– Не было раньше, – поправила меня хозяйка, покосившись на Стаса.
– Я бы почувствовала изменения! Мы же говорим обо мне!
– Скажи, Лера, – успокаивающим тоном обратился ко мне парень, – от кого тебя защищал отец? Последние полгода с тобой ходила охрана.
– Я не знаю…
– Чего он боялся? – повысил голос Стас.
– Я не знаю.
– Почему он приставил к тебе охрану? – почти прорычал, а у меня от его тона завибрировало внутри. Как он смеет разговаривать со мной, будто я какая-то преступница!
– Я не знаю! – почти прокричала в ответ.
– А его ты знаешь? – Марья Петровна положила передо мной фотографию мужчины.
Задумчиво разглядывала кареглазого брюнета с широкой улыбкой на лице.
– Не ври нам, – угрожающе проговорил Стас, тыкая пальцем в фотографию. – Знаком он тебе?
– Знаком, – не стала отпираться, – это старый друг моего отца. Он частый гость в нашем доме.
Был частым гостем. Неожиданно пришла мне в голову мысль. Я не видела Руслана уже больше полугода, но не придавала этому значения. Хотя обычно он минимум раз в неделю ужинал у нас, приходя в гости всегда с новой девицей.
– Руслан Александрович Корнев, глава В.О.
Две пары глаз в упор смотрели на меня. Я не смутилась.
– Ну и что? Нельзя дружить с сотрудниками В.О.?
– Нельзя, – категорично рубанул ладонью Стас. – Они следят за всеми нами! Они требуют отчетов о рождаемости наших семей и пополнении кланов! Они не считают нас за равных.
– Глупости! – тоже на повышенном тоне ответила ему. – Люди боятся нас, поэтому и создали эту организацию. Чем она тебе мешает?
– Всем! Мы бы справились без нее!
– С чем мы смогли справиться сами? С поголовным истреблением людей в древности? С резней, которую стабильно раз в десятилетие устраивали вампиры? А что в Средние века творили ведьмы? – я разошлась, но, наткнувшись на печальный взгляд Марьи Петровны, осеклась.
– Руслан Александрович Корнев вступил на пост главы В.О. после инцидента, с которым не мог справиться предыдущий глава, – тихо заговорила Способная, – Руслан казался здравомыслящим человеком, он подтвердил все соглашения и пакты о ненападении с семьями Способных и кланами Измененных. Но все изменилось, – ее глаза вновь стали затягиваться белой пеленой, – несколько месяцев назад Руслан начал перепроверять списки Способных, и по результатам проверки потребовал ужесточить контроль над ними. Естественно, главы семей возмутились. Особенно это коснулось ведьм. Разразился жуткий скандал, когда в одном из городов выявили новый, нигде не зарегистрированный ковен. Сейчас, – Марья Петровна перевела на меня страшный взгляд, – сохраняется хрупкий нейтралитет. И все знают, что гарантом этого нейтралитета выступает, как и всегда выступал, Дмитрий Константинович Вербин.
– Отец? – я не сильно удивилась, догадывалась, что мой папа имеет какие-то дела с В.О., но в подробности не вдавалась.
– И вот сейчас, – Стас откинулся на спинку стула, – представь, принцесса, что начнется, если станет известно, что по приказу главы В.О. похитили дочь Вербина.
– Хрупкому миру между нами и людьми придет конец, – мрачно констатировала ясновидящая.
О проекте
О подписке