Глава 2

Эмма заблудилась. Она бродила по хорошо освещенным коридорам, заглядывала в темные комнаты, где прятались парочки, чтобы заняться любовью, быстро отступала, бормоча извинения и мечтая оказаться в Англии, где люди гораздо сдержаннее.

Наконец она нашла дверь в сад, вышла на террасу и оглянулась на дворцовый замок. Она слышала музыку, доносящуюся из бального зала, видела освещенные окна. Конечно, она сможет найти обратную дорогу и снова начать поиски.

Но ведь она все еще не выполнила просьбу матроны и слишком хорошо знала цену неповиновения командам леди Леттис.

Морикадия – прекрасная маленькая страна, расположенная высоко в Пиренеях, с великолепными видами, роскошными лугами и горячими источниками, которые считались лечебными. Эмма стояла под звездами, глядя на журчащий фонтан, мечтая быть богатой красивой аристократкой, а не бедной, хорошо образованной простолюдинкой. Что толку от здравого смысла и острого ума, когда ее главная обязанность днем обмахивать потное чудовище, а ночью массировать его толстые ноги? И если Господь не отвечает на ее прочие мольбы, может, он даст ей возможность добираться из пункта А в пункт В, не заблудившись, чтобы она могла намочить этот дурацкий носовой платок.

Как говаривал ее отец, она, возможно, и робкий ребенок, но у нее аналитический ум. И этот Божий дар она должна использовать, чтобы сделать свою жизнь и жизнь других лучше и плодотворнее.

Подойдя к фонтану, Эмма опустила в воду носовой платок леди Леттис, потом выжала его.

Услышав за спиной хриплый смешок, она вздрогнула, выронила платок и, обернувшись, оказалась нос к носу с Майклом Дьюрантом, бывшим узником принца Сандре.

– Я вышел проводить вас в дамскую комнату, но вижу, что вы нашли лучшее решение. – Он кивнул на фонтан.

– Вы ошибаетесь. – Похоже, ее самый страшный кошмар сбывается. Дьюрант сообщит о ней чудовищу. Она окажется на улице в чужой стране, без средств, без крова над головой. Она умрет, или ее ждет судьба, которая хуже смерти. – Я пришла сюда случайно…

Он поднял руку, призывая ее успокоиться.

– Возможно. Леди Леттис ясно дала понять о вашей удивительной неспособности находить дорогу. Но она не права. Я считаю это способностью импровизировать. Мисс?..

– Чегуидден. – Компаньонка присела в реверансе, как ее учили в школе мисс Смит для благородных девиц. – Эмма Чегуидден.

В бальном зале, наблюдая за Майклом Дьюрантом, она не заметила в его манерах высокомерия. Скорее он показался ей чертовски красивым – высокий, широкий в плечах, суровый. Его черный костюм из прекрасной ткани и отменно сшит. Она готова держать пари, что Дьюрант пользовался услугами только лучших лондонских портных. И все же одежда сидит на нем не слишком хорошо: сюртук узковат в груди, брюки велики в талии, весь ансамбль придает ему вид могучего рыцаря, наряженного джентльменом. Волосы у него были рыжие, не тронутые сединой. Глаза яркие, пронзительно-зеленые, кожа загорелая.

Он поклонился.

– Очень приятно, мисс Чегуидден. Вы из йоркширских Чегуидденов?

– Именно. – Наивно было радоваться тому, что Дьюрант знал о ее семействе, респектабельном, хоть и обедневшем, но после этих слов Эмма прониклась к нему симпатией. – Мой отец был священником во Фрейберне, недалеко от поместья Сент-Эшли.

– Я эти места хорошо знаю. Очень красивые, почти дикие. Вы скучаете по ним?

– О да. Весной, когда ветер дует над пустошью, шевеля пурпурный вереск, я… – У Эммы резко перехватило дыхание. Она взяла себе за принцип никогда не думать о доме. Невольные слезы вызовут только насмешки.

Но Дьюрант сказал:

– Я нахожу, что Морикадия очень отличается от Англии.

– Вы правы. – Эмма с трудом сглотнула, взяла себя в руки и указала на восток. – Город космополитичный, такой яркий и полный богатых людей, приехавших развлечься.

– На самом деле Тонагра, – он взял ее палец и повернул в противоположном направлении, – находится там.

– Ох. – Ее не смутила его поправка. Скорее Эмма осознала, сколько времени прошло с тех пор, как она общалась с человеком, который по крайней мере не оскорбляет ее. И его прикосновение, проникая через ее тонкую нитяную перчатку, было теплое, нежное, легкое.

– Но я перебил вас. – Дьюрант убрал руку и, когда Эмма не ответила, сказал: – Мисс Чегуидден?

Сбитая с толку своими мыслями, она торопливо заговорила:

– Здесь, в Морикадии, игорные дома большие, роскошно украшенные, и так много посетителей! Столько денег! И замки на склонах гор рассыпаны как звезды в небе. Но в то же время… люди настолько бедны, и у меня такое чувство, что никакие усилия человека не могут обуздать эти вершины или покрывающий их непроходимый лес. – Вспоминая узкую извилистую дорогу, по которой они приехали сюда с леди Леттис, вплотную подступающие деревья, ущелья, которые она видела, когда карета поднималась на перевал, Эмма вздрогнула и закуталась в шаль.

Сообразив, что Дьюрант внимательно на нее смотрит, она вспыхнула.

В бальном зале Эмма сочла его лицемером, очередным аристократом, разыгрывающим трагедию ради эпатажа и свежих сплетен.

Сейчас он выглядел другим – удивленным и сочувствующим ее непростой жизни. И все-таки он видел слишком много, слишком хорошо понимал ее эмоции, и в нем чувствовалась какая-то затаенная сила, как у тигра, поджидающего добычу. Впрочем, в ее положении обращать внимание на подобные детали грозит возможностью быть замешанной в скандал и оказаться невинной жертвой.

Так что нужно быть осмотрительной. Хоть Дьюрант и проявил доброту, он мог быть столь же противным и насмешливым, как другие джентльмены, окружавшие леди Леттис, и куда более опасным, поскольку вызывал на откровенность.

– Не обращайте внимания на мои слова, милорд, – сказала Эмма смиренным тоном. – Это всего лишь глупые домыслы.

– Нисколько. Вы демонстрируете глубокое понимание окружающей обстановки.

– Значит, вы пробыли здесь долго?

– Очень долго.

– И ваша семья не способна уплатить выкуп?

– Какой выкуп?

– Чтобы освободить вас и вы смогли бы вернуться домой.

– Мои родные были бы весьма шокированы такой просьбой. Они уверены, что я мертв.

– Какой ужас! Разве вы не можете послать тайное сообщение, чтобы облегчить их горе?

– Я предпочитаю этого не делать.

От потрясения и отвращения Эмма застыла на месте.

– У вас, наверное, есть мать, отец…

– И два брата.

– И вы не хотите к ним вернуться?

– Я никогда не допущу, чтобы они положили деньги в карманы де Гиньяров.

Она все отдала бы, чтобы вернуть отца, заплатила бы любую сумму, просила бы, умоляла… а этот человек отказался известить родственников, потому что… потому что…

– Так это гордость вас сдерживает? Вы не желаете покидать Морикадию, и вас не волнуют чувства близких?

Дьюрант шагнул к ней.

Эмма вдруг вспомнила, что она в саду и никто об этом не знает. Майкл Дьюрант знатный человек со связями. И она только что критиковала его поведение.

Эмма отступила назад.

– Я перешла границы дозволенного… но вы должны стыдиться своего эгоизма.

– Вы правы и в том и в другом. – Его голос звучал учтиво, но отчужденно. – Помочь вам достать платок леди Леттис?

Взглянув вниз, Эмма увидела, что белый квадратик плавает в воде.

– Спасибо, я сама справлюсь. – Не поворачиваясь спиной к Дьюранту, Эмма наклонилась, поймала платок кончиками пальцев и выжала. – Леди Леттис нарочно послала меня сюда, чтобы унизить. – Это горькая пилюля – знать, что все потешаются над ней, и она не может ничего сделать.

– Уверен, она не дворянского происхождения.

– Нет. – Эмма снова скрутила носовой платок, представляя, будто это шея матроны.

– И не слишком приятная женщина. – Поднимаясь по ступенькам, Майкл оглянулся. – Вернемся в бальный зал?

Из этого Эмма сделала вывод, что Дьюрант хочет проводить ее, и осторожно последовала за ним.

Глянув на нее, Майкл придержал дверь.

Эмма расправила плечи.

– Нам туда. – Он указал на коридор и, когда они двинулись, продолжил: – Насколько я припоминаю, она единственная дочь крупного промышленника, и барон Сертиз женился на ней ради денег.

– Говорят, в семнадцать лет она была несравненной красавицей. – Эмма умолчала, что теперь леди Леттис настоящее исчадие ада. Она подозревала, что Дьюрант, с его проницательным взглядом, уже это понял.

– Я также слышал, что после двадцати с лишним лет несчастливого брака Сертиз избавился от брачных уз, упав замертво.

– Вы язвительны, милорд. – Она вздохнула, чтобы сдержать смех, и, овладев собой, сказала: – Но по существу вы правы. После кончины мужа леди Леттис решила действовать. Она взяла его титул и свое относительно нетронутое состояние, наняла безропотную компаньонку в знаменитой академии гувернанток, у которой не было ни семьи, ни средств, то есть меня, и отправилась в большое турне по Европе.

– В надежде встретить следующую жертву… э-э-э… супруга.

Высокий рост Дьюранта немного пугал Эмму. Когда они шли, она обратила внимание на его руки, большие, с крупными суставами и широкими ладонями. Руки, умеющие бороться. На левой кисти, на костяшке пальца белый шрам. Наверное, Дьюрант ударил кого-то и повредил руку. А она гуляет с ним наедине да еще ведет доверительные разговоры.

– Сначала леди Леттис искала молодых англичан, думая выйти за того, кто может ввести ее в высшее общество, но юноши были чересчур ветрены и не слишком льстивы. – Эмма потерла подбородок. – Так что она мудро переключилась на джентльменов с континента. Они куда более искушенны в отношениях с женщинами ее возраста и богатства.

– Могу себе представить. Сюда. – Дьюрант свернул направо, потом налево, ведя Эмму по скупо освещенным свечами коридорам с вереницей закрытых дверей.

– Мы идем к залу? – Она готова была поклясться, что они возвращаются в сад.

– Я никогда не сбиваюсь с пути. – Он сказал это с такой самоуверенностью!

С этим человеком нужно быть начеку. Возможно, он не способен заблудиться, но определенно нажил себе немалые неприятности. С большей резкостью, чем собиралась, Эмма спросила:

– Что вы такого натворили, что оказались в тюрьме?

Дьюрант остановился.

Эмма тоже.

– В Морикадии не стоит совать нос в политические дела. – Он похлопал ее по носу пальцем. – Запомните это.

Немного оскорбленная его словами и особенно жестом, она сказала:

– Я такой оплошности больше не допущу.

Красивые брови Майкла насмешливо поднялись.

– Конечно, нет! Вы в высшей степени рассудительны.

По тому, как он это произнес, Эмма поняла, что только что назвала его глупцом.

– Милорд, я не имела в виду…

– Разумеется. Вы совершенно правы. Прошу вас. – Он открыл перед ней дверь.

Послышались звуки музыки и смех. Всмотревшись, Эмма разглядела обеденный зал, где слуги леди Тиболт накрывали стол к ужину, через открытые стеклянные двери виднелся бальный зал.

Она не могла сдержать вздох облегчения, оттого что вернулась довольно скоро и не придется испытывать гнев леди Леттис, оттого что больше не придется оставаться наедине с загадочным Майклом Дьюрантом.

– Носовой платок леди Леттис еще у вас? – спросил он.

– Я не теряю вещи, милорд. – Она показала ему зажатый между ладонями платок. – Я теряю только дорогу.

– Теперь вы у цели. Оставляю вас самостоятельно проделать путь к креслу леди Леттис. – Он поклонился. – Приятно было познакомиться, мисс Чегуидден.

Эмма присела в реверансе.

– Милорд, я вам сердечно благодарна. – Глядя ему вслед, она думала о нем. Он казался то добрым, спасая ее от неприятности, то бессердечным, позволяя своим родным считать его мертвым. Но тем не менее Эмма была благодарна ему, ведь она пришла обратно, носовой платок намочен, и леди Леттис осталась с носом в своей отвратительной затее.

Конечно, неудача приведет леди Леттис в мерзкое настроение, вечером помощь с ее туалетом станет настоящей пыткой, но иногда, независимо от последствий, хорошо победить… А теперь благодаря Майклу Дьюранту все пойдет как надо.