Алекса стояла у квартиры Дениса и ждала, пока он накинет олимпийку и выйдет к ней на лестничную площадку. В силу своего характера, а именно острой потребности поговорить по душам и немного развеяться, она довольно часто прогуливалась в сторону его дома, чтобы пошушукаться с ним наедине. В её глазах Григорян был лучшей кандидатурой для подобного времяпрепровождения и умел не только слушать, но и был надёжным соучастником в хранении чужих секретов. В подтверждение их взаимности, как только он вышел к ней, они с трудом могли сдержать улыбки.

– А что это у тебя? – при взгляде на него настроение Алексы значительно улучшилось.

– Это?!! С этого дня – это твой подпопник…

– Под… что!?

– Я лучше покажу… – опередил он всякие расспросы и, положив эту вещицу, похожую на мягкий валик, на одну из ступенек, усадил её сверху. – Мне бы не хотелось, чтобы ты отморозила свою задницу…

– Судя по твоим словам, получается, что это не подпопник, а подзадник! – не сдержав смеха, поправила его Алекса.

– Прости. Ляпнул, не подумав… – смущённо пробормотал он и застенчиво улыбнулся.

Всё-таки, смущение – это первый признак чувств. Отведение взгляда, неловкие паузы, появление румянца – всё это было присуще им обоим в первые мгновения. Вот если бы вместо Дениса здесь был Костя Митин, он вёл бы себя совсем иначе – без умолку трепал языком, заигрывал, травил анекдоты и хулиганил.

Теперь, когда не нужно было стоять или мучиться, сидя на корточках, всё было по-другому. Ей вдруг вспомнилось, как однажды Денис присел на лестничную ступеньку, томным взглядом посмотрел на неё снизу вверх и начал бормотать что-то постороннее, но милое, а ей вдруг невообразимо захотелось подойти и присесть ему на колени, в точности так, как сидит на уличных лавочках большинство влюбленных парочек. Но теперь желание, на которое она почти осмелилась, казалось несбыточным, ведь сесть ему на колени под предлогом усталости и затёкших ног было бы глупо, так как она была снабжена специальной подушкой. Интересно, а думал ли он когда-нибудь о ней в подобном ключе?

– Я боялась, что не застану тебя дома, – задумчиво призналась Алекса, – мало ли… гуляешь с кем-нибудь…

Даже в этом полумраке подъезда было заметно, как его глаза с кошачьим разрезом заблестели, будто улыбнулись.

– Ну или застану не одного… – поторопилась добавить она, зная, что к компанейскому и дружелюбному парню время от времени забегают одноклассники.

– Сегодня я дома… – радостно заявил он. – И, как видишь, тут больше никого, кроме нас. Хотя, ты права, тут постоянный конвейер людей, все заходят друг за другом, только успевай дверь открывать… Мамка уже не выдерживает. Выходит на лестницу и ругается.

– А кто чаще заходит?

– В основном, Костик, Игорёк… Ты с Юлькой! Серёга Пономарев, Витёк, Мишаня, Колесникова…

Услышав фамилию их одноклассницы, Алекса вспыхнула, будто чиркнутая о коробок спичка. Подобие невозмутимой улыбки возникло на её лице, как лекарство, чтобы подавить неприятное чувство. Она старалась не подавать виду, что личность Ольги Колесниковой занимает её воображение намного больше, чем ей того хотелось. Несмотря на то, что та была стабильной троечницей, спорт и разряд КМС сформировали в ней сильный характер. При незаурядной внешности и проблемной коже, она, однако, обладала шкодливой улыбкой и спортивной фигурой. Титулом чемпионки и завораживающим контральто она искренне гордилась и очень ловко этим пользовалась, чтобы привлечь внимание Григоряна. Находясь с ней в приятельских и абсолютно безобидных отношениях, Алексу всё же страшно задевало, когда та, виляя мини юбкой, приближалась к Денису и более чем навязчиво пыталась его склеить. Наблюдая за тем, как эти длинные ноги в бежевых колготках демонстративно расхаживают перед его носом, в ней происходила странная перемена и остывшие к нему чувства в пользу Костика разгорались с новой силой, заставляя Алексу увлечься самым прилежным мальчиком в классе.

И всё же воображение Алексы иногда играло по чужим правилам – она моментально представила, как он общается здесь с Ольгой, которая бы не упустила своего и искупала его во внимании, флиртовала, хихикала, строила ему глазки. Ревность набирала обороты.

– По-моему, Колесникова по тебе сохнет… – как можно непринуждённее сообщила Алекса, заведомо зная, что это и так хорошо ему известно.

– Пускай… – спокойно сказал Денис, облокотившись о перила, – у неё нет шансов…

– Почему?

– Она не в моем вкусе.

– По-моему, она классная.

– Классная, – подытожил он вышесказанное, – но мне нравится другая…

– Ясно… – понимающе кивнула она, чувствуя, как сердечко внутри сначала замерло, а потом быстро застучало.

Алекса потупила взор, наслаждаясь пониманием того, что Денис не клюнул на обёртку и предпочел гибкой, длинноногой кокетке её, Алексу Димченко.

– Денис, а к тебе может кто-то прийти сейчас?

– Не исключено, – пожал он плечами, внимательно наблюдая за ней. – А что? Ты хотела поболтать?

– Ну да… – замялась Алекса, глядя на него снизу вверх. – Наедине.

– Не переживай. Если кто-то придёт, я попрошу не мешать нам и зайти позже. Говори, что у тебя стряслось.

Он присел рядом на ступеньку, убрал со лба длинную чёлку и серьёзно посмотрел на неё.

– Не знаю, как бы это сказать… – вздохнула она. – В общем, со вчерашнего дня ко мне приставили водителя. Ну он… не совсем водитель… То есть он не только водитель… Он ещё и охранник.

– Типа личного телохранителя?

– Что-то вроде этого.

– А зачем тебе телохранитель?

– Вот и я хочу знать зачем! – пасмурно сказала она. – Не было, не было… И вдруг появился. Теперь возит меня повсюду, ходит рядом, смотрит, что я делаю.

– А где сейчас этот чувак?

– Ждёт внизу. В машине.

– Сюда что ли тебя привёз?

– Представь себе! До твоего дома идти семь минут, а меня везут. Вышел из машины, проводил до подъезда, убедился, что я в него вошла, и теперь ждёт, когда я спущусь, чтобы отвезти меня домой.

– Мда… – его брови вспорхнули вверх, поселив на лице озадаченность. – Охрану нанимают для того, чтобы обеспечить человеку полную безопасность. Эти отважные дядечки рискуют собственной жизнью ради жизни другого. Вряд ли тебе что-то угрожает… Может, тебе просто приставили няньку?

– Хороша нянька! Вооружена и предусмотрительна.

Денис вопросительно смотрел на неё, явно переваривая услышанное.

– А что за мужик-то он?

– Какой-то Виктор. Якобы давний друг мамы, которому она полностью доверяет. В принципе, сам по себе он чувак нормальный, да и выглядит не как блатной, но вот на правой руке у него нет трех пальцев. Когда он ведёт машину, мне немного не по себе.

– Ага… Как в старых добрых боевиках… – хмыкнул Денис. – А что говорит твоя мама?

– Говорит, что это для её личного успокоения, что сейчас много хулиганов на улице. А ты представь, каково мне! И так в школе обсуждают, а теперь ещё один повод появится – Димченко в школу за ручку с охранником приезжает! Посмешище… – помрачнела она, предчувствуя новые сплетни старшеклассниц.

– Приятного, конечно, мало. Но с другой стороны, в этом есть свои плюсы.

– Например?.. Меня развозят по друзьям?

– Это тоже. И ещё ты точно не замёрзнешь, пока добираешься куда-либо…

– Денис! – в голосе Алексы не чувствовалось улыбки.

– Ладно… Извини… – он неожиданно поднялся, прикрыл плотнее дверь, оставив лишь маленькую полоску света и, вернувшись к ней, встал рядом.

Нетрудно было представить, как облизывалась Оля, находясь рядом с этим высоким парнем в потёртых джинсах и растрёпанной чёлкой.

– Есть ещё кое-что… – она отвела взгляд от его заплатки чуть выше колена и взглянула в его смуглое лицо. – Только я хочу, чтобы это осталось между нами. Не хочу, чтобы об этом знал кто-то ещё.

– Зуб даю… – энергичным движением он щёлкнул по зубу.

– Я случайно подслушала один разговор Чирика…

– Чей разговор?! – нахмурился он, выставив вперёд голову, будто не расслышал.

– Ну Лёши! Лёши Ларина.

– А-а… Ты про отчима?

– Он мне не отчим… – прохладно заметила она, – всего лишь мамин муж.

– Ну это я так, для идентификации… Так что не так с этим твоим Лариным?

– Ты же помнишь о том, что мама наняла мне репетитора по английскому языку? Ту тётку…

– Ну помню… – подтвердил он, скрестив руки на груди.

– Так вот… Эта женщина обучала меня около двух месяцев. Приходила три раза в неделю. Всегда в одно и то же время. Вся такая милая, приветливая… Один её урок обходился в кругленькую сумму, а я, если честно, эти новаторства не очень эффективно усваивала. Трудно мне даётся язык. Пустая трата денег. Но мама настаивала, полагая, что за такое вознаграждение из меня должны сделать, как минимум, иностранного переводчика!

– Да уж! – весело прыснул Денис, зная, с какой незаинтересованностью и скукой она отсиживается на уроках английского.

– Буквально неделю назад эта англичанка отменила занятие и пришла к маме с предложением включить меня в группу детей, проходящих языковую практику в Англии. Сказала, что у меня, типа, слабый потенциал и что в моём случае мне поможет только обучение за границей.

– Эмм… Так тебя можно поздравить? – не зная, как реагировать, развел руками Денис.

– Да подожди ты, рано поздравлять! – прервала его Алекса. – В общем, эта репетиторша рассказывала о будущих перспективах и заверила, что уже через три месяца пребывания в специальной школе в Англии я буду свободно владеть языком. Маму такое предложение зацепило сразу. Конечно, всего за каких-то несколько месяцев её дочь будет знать иностранный язык!

Алекса с тяжёлым сердцем вспоминала те дни, когда после состоявшегося разговора об Англии Мария принялась искать финансовую поддержку у всех, кого знала. Неотрывно набирая номер за номером с просьбой выручить и занять ей любую, даже незначительную сумму, она сутками сидела на телефоне. В сопровождении Ларина, который умел вести диалоги иного характера, ездила по должникам и в срочном порядке возвращала деньги, воскрешала давно забытые связи с теми, кто мог бы выручить, и делала всё, чтобы подарить дочери шанс на хорошее будущее.

– Интересно, что за сумма такая? – полюбопытствовал Денис.

– Не знаю точно. Но очень большая. Деньги нужны были сразу, чтобы оплатить трехмесячное проживание, билеты, визу, документы, занятия. В общем, Ларин от мамы не отходил, помогал ей всячески собрать деньги. А как только они собрали нужную сумму, сразу расплатились с англичанкой. А та взяла и исчезла.

– В смысле, исчезла? – переспросил он.

– Вот так, взяла деньги и исчезла…

– Так, может, с ней что-то случилось?

– Мы так и подумали. Все, кроме Ларина… Он психанул, начал прозванивать её по всем телефонам, которые у нас были, и которые были указаны в объявлении. Все номера оказались заблокированы.

– Ни хрена себе… Получается, это была подстава?

– Да. Эта женщина нас кинула.

От того, что происходило в тот вечер, у Алексы до сих пор бегали мурашки. Мария, занявшая столь крупную сумму, сидела белее полотна и в истерике глотала успокоительные. Чирик был в ярости и не курил, а практически грыз сигареты, сплевывая табак. С перекошенным от злости лицом и безумными глазами, он звонил по телефону и, больше не сдерживая себя перед Алексой, в ужасающих подробностях описывал своим шестёркам план мести.

– Слушай, а где вы вообще взяли эту тетю? – вопрос вывел Алексу из ступора, в который она погрузилась во время своего рассказа. Денис вернулся к ней и присел на ступеньку рядом.

– По объявлению в газете. Как оказалось, там была красиво написанная сказка. Говорилось о том, что преподаватель высшей категории обладает опытом работы за границей. Все документы, дипломы и лицензии были при ней. Да и мама была ею очень довольна.

– И что, она так и не нашлась?

– Сначала мы все ждали, что она сама позвонит. Всё-таки, поездка на носу. Кучу денег отдали. Но она так и не объявилась. Чирик больше не хотел ждать и как с цепи сорвался, жутко матерился, угрожал, пробивал по своим знакомым. Потом ему доложили, что человека с таким именем и фамилией не существует, а все документы и объявление – липа. Подделка.

– Ничего себе, аферистка! – обалдело прокомментировал Денис.

Она вдруг замолчала, желая опустить некоторые подробности того телефонного разговора, когда, поднеся мобильный телефон к посиневшим от злости губам, Чирик произнёс хладнокровным и жутким голосом: «Найди мне эту курицу, которая решила нас кинуть и улететь в Англию без детей. Я таких вещей не прощаю. И за свою дочку эту тварь на органы продам».

– Вы обратились в милицию?

– Нет… – голос стих, будто спрятался, – Леша сам её нашёл.

– Оперативно… ничего не скажешь… И что дальше?..

– Как нашёл, сразу позвонил маме. Мы тогда сидели все вместе на кухне. Разговаривали. Оказалось, что эта мошенница давно в розыске. Но из-за того, что у неё куча поддельных документов, её никто не мог вычислить. А ещё выяснилось, что у неё таких учеников, как я, было много по всему городу. Поэтому она, когда со всех деньги собрала, планировала скрыться и уехать из города. Но не успела. Он передал трубку этой женщине. Я сама слышала, как та умоляла простить её, кричала в трубку, что вернёт всё до копейки. Маме сразу стало плохо. У неё руки затряслись. Она вся побледнела. Потом закрылась от меня в спальне, разговаривала с Чириком, просила его успокоиться, потом сама плакала.

– Ты ничего не знаешь?

– Нет, – с тревожной грустью ответила Алекса. – Знаю только, что после этого случая появился мамин знакомый телохранитель. Да и Чирик куда-то запропастился. Больше не появляется у нас дома.

* * *

Уже несколько часов Алекса не выходила из своей комнаты, пытаясь справиться с нарастающей паникой. Мысленно взывая к старенькой бронзовой иконке Николая Чудотворца, затаившейся на её письменном столе, она просила, чтобы хоть кто-то из взрослых вернулся домой. Поначалу она держалась бойко: отвлекалась книгой, музыкой, играми с котом и вообще успокаивала себя тем, что их квартира, неоднократно окроплённая святой водой и по всем церковным канонам освещённая приглашенным батюшкой, не привлекательна для нечистой силы. Но как только за окном стемнело, воспалённое воображение Алексы разыгралось не на шутку. Прошлые воспоминания, связанные с временами, когда они жили с отцом в кооперативной квартире в стареньком, укромном районе города, дурили голову и нагоняли страх. Та жизнь с получением долгожданной жилплощади отнюдь не стала такой радужной, какой представлялась, ведь с переездом и обустройством нового жилья обстановка лишь обострилась. Среди ночи можно было услышать посторонние звуки, заметить тень, резко ослепнуть, когда вырубало свет, погружая всех в кромешную темноту, или, чего хуже, просто ощутить чьё-то невидимое присутствие рядом. Родители старались не придавать этому значения, не подавать виду, об этом старались не говорить, как и о том, что в доме периодически происходили несчастные случаи и трагические происшествия, связанные с повешением и утопленниками.

Несмотря на то, что они давно съехали с улицы детства и оставили неуютную квартиру в далеком прошлом, девочка никак не могла привыкнуть к тёмному времени суток. Казалось, что странные видения могут вновь встать перед глазами. Злые призраки – страх чего-то, чего она не видела, но знала наверняка, что оно существует, преследовали её и теперь. А если ей померещится что-то в темноте? Если она прислушается и услышит странные звуки или скрип, похожий на скрип половицы в той самой квартире? А если свет, который она предусмотрительно включила во всех комнатах, вдруг вырубится? От этого предположения она похолодела. Успокаивало лишь то, что она своевременно заперла кота у себя в комнате и теперь не выпускала его из виду, чувствуя пусть и крохотное, но облегчение от того, что рядом есть живое существо. Королевский питомец и любимец всей семьи мирно и беззаботно лежал на её постели, положив морду на край маленькой подушки. Похоже, его не беспокоило существование всякой нечисти и окружающих звуков; он продолжал лежать в непоколебимой позе, зажмурив глаза и издавая гулкое мурчание, похожее на заведённый игрушечный трактор.

Иногда Алекса вела себя, как настоящая проказница, ищущая остроты ощущений и поэтому выдумывала себе маленькие подвиги, которые совершала вопреки правилам безопасности – каталась с запрещённых трамплинов, поднималась на вершины сопок, бродила по болотистым местам, летела на тарзанке над обрывом, гуляла по заброшенным стройкам, жгла спички, перебиралась через колючую проволоку, прыгала по крышам дворовых гаражей, ходила по железным узким трубам со стекловатой, нависшим над оврагами с крапивой, участвовала в переплывании карьеров на самодельном плоту, забиралась в мрачные кочегарки, вызывала в сарае «пиковую даму», брала на спор лягушку в руки, но никак не могла взять в толк, почему среди этих рискованных мероприятий она трусила оставаться дома одна… Казалось, бояться совершенно нечего, ведь в квартире стоит надёжная входная дверь с бронепакетом, толстым металлом, защитой от несанкционированного проникновения и замками высокого класса взломостойкости… Но это никак не успокаивало, память то и дело подсовывала ей омерзительные, леденящие душу эпизоды из фильмов ужасов, дорисовывая их слишком бурным воображением.