– Все съела? – резко спросил он, когда она поняла, что больше не в состоянии проглотить ни кусочка, и отодвинула тарелку.

– Спасибо. Было очень вкусно…

– Господин, – подсказал он.

– Спасибо, Господин, – покорно повторила Тася.

Его глаза довольно сверкнули:

– В том сарае, где ты выросла, так не кормили, а? – он вскочил. – Пошли. Покажу твою комнату.

Комната была роскошна, как все в этом доме. Вызывающе, невозможно роскошна. Отделанные золотом обои. Ковры по щиколотку на полу, тигриная шкура у камина, огромная кровать, на которой вольготно могли бы расположиться четверо. Витражные окна в позолоченных рамах.

Тася съежилась, чувствуя себя неуютно в этом дворцовом великолепии. Это все было для нее слишком. Слишком большим, слишком дорогим, слишком помпезным.

– Не нравится? – процедил демон, пристально следивший за выражением ее лица. – Что, недостаточно уютно для тебя, селючка?

Она сжалась.

– И плевать! Ужин был хорош, но я хочу десерт.

С этими словами он толкнул девушку на кровать.

Тася ойкнула и поползла по кровати, не отрывая взгляда от своего хозяина. Она понимала, что сопротивляться бесполезно, но при виде красноволосого демона с горящими от вожделения глазами в ней просыпался инстинкт жертвы, который громко кричал: «Беги! Беги от него!»

– Подойди.

Она отползла еще дальше и юркнула за кровать, наблюдая за ним, как пугливый зверек из норки.

– Я сказал подойди.

Молчание было ответом.

Дэмиан оскалился.

– Я тоже люблю играть в догонялки, селючка. Начали! – с этими словами он запер входную дверь и вынул нож из-за голенища.

Следующие десять минут Тася металась по комнате, слепо натыкаясь на стены, как бабочка, бьющаяся всем телом о стекло в поисках выхода. Демон то настигал ее, чтобы игривым и легким движением срезать очередную деталь одежды, то снова давал ускользнуть. Каждый раз, когда бритвенно-острое лезвие проходило в миллиметре от нежной кожи, девушку охватывал неконтролируемый ужас. Она взвизгивала, а демон довольно смеялся.

Последний взмах ножа перерезал бюстье. Вконец обессиленная Тася, на которой остались только трусики и пояс с чулками, забилась в щель между стеной и камином и съежилась, пытаясь закрыться.

Дэмиан бросил на нее еще один взгляд, помрачнел.

– Хватит, – решил он, убирая нож. – Мне надоела эта игра, селючка. Иди сюда.

Тася замотала головой.

– Я сказал: иди сюда, – теперь в его голосе зазвучала угроза.

Всхлипывая, девушка выбралась из своего убежища и встала перед ним, прикрывая руками грудь. Он взял ее за запястья, отводя руки. Поцеловал заплаканные щеки.

– Ну что ты плачешь, маленькая, – вдруг совершенно другим ласковым голосом сказал ее мучитель. – Я никогда не сделаю тебе ничего плохого, если будешь послушной. Но ты не должна отвергать меня, понимаешь.

Тася растерянно заморгала. Такая резкая перемена в поведении сбила ее с толку.

Он обнял ее – очень нежно, осторожно, словно она была хрустальной. Одной рукой прижал к себе, второй погладил по голове.

– Ты такая красивая. Как зверек с бархатистой шубкой. Я бы никогда не стал портить такую кожу ножом, – его глаза гневно сузились. – Так почему ты этого не понимаешь и боишься меня?!

– Я… – Тася почувствовала себя виноватой. – Я не знаю…

Его пальцы впились в плечи девушки, Дэмиан встряхнул ее.

– Будь послушной. Называй меня Господином. Не зли меня, селючка. И ты никогда не узнаешь силу моего гнева, – его голос снова зазвучал проникновенно, ласково. – И я решу все твои проблемы. Ты не будешь голодать. Ни в чем не будешь нуждаться. И никто не посмеет тебя обидеть. Веришь?

Она не знала, что ответить, поэтому кивнула.

– Отлично! – демон словно только заметил, что обнимает почти обнаженную девушку, и облизнулся. – А сейчас я хочу развлечься. Стена или кровать? Пожалуй, начнем со стены.

Он за плечи подвел Тасю к стене. По его приказу девушка подняла руки над головой, чувствуя себя еще более открытой и беззащитной. Клацнул металл. Прохладные браслеты охватили запястья.

Демон натянул цепь, заставляя свою жертву встать почти на цыпочки. Срезал остатки одежды. Спиной и ягодицами Тася ощутила прохладное и скользкое дерево настенной панели.

И снова был стыд пополам с наслаждением. Страх, чувство абсолютной беспомощности, жадные губы и пальцы, возносившие ее на вершину блаженства. И снова демон не пытался раздеться сам или овладеть своей жертвой. Только лицо у него становилось все более и более пьяным, словно это Тася ласкала его, доставляя немыслимое наслаждение против его желания и воли.

От стыда она пыталась сдерживать крики, но это злило Дэмиана. «Не молчи! – приказывал он, грубо пощипывая самую чувствительную точку ее тела. – Хочу слышать твой голос! Ну!»

И Тася вскрикивала в ответ.

Уже подведя девушку к последнему пределу, удерживая в полушаге от экстаза, он оторвался от нее, тяжело дыша, и начал медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Тася затуманенными глазами следила, как скользят его сильные гибкие пальцы по ткани.

Сейчас это случится. Она лишится девственности. Не как мечталось: после свадьбы с нежным и внимательным юношей, который будет уважать ее желания. Ее невинность заберет демон, для которого Тася – всего лишь игрушка, мимолетное развлечение.

Совсем как в том ужасном сне.

Демон сдернул рубашку, обнажив мускулистый торс, покрытый ровным загаром. Дэмиан был красив. Возмутительно красив и мужественен. С него можно было бы ваять статую героя древности, сражающегося с чудовищем.

Вот только он сам и был чудовищем.

– Пожалуйста! – попыталась она в последний раз. – Не делайте этого.

– Но я хочу, – возразил он, сжимая напрягшиеся соски девушки.

– Я не хочу.

Демон засмеялся:

– И кого это волнует? К тому же, – тут рука нырнула между ее ног, палец проник внутрь Таси, туда, где было горячо и очень влажно. – Ты врешь. Нельзя быть такой мокрой и не хотеть.

К первому пальцу присоединился второй, они задвигались, растягивая девственную дырочку, даруя чуть болезненное удовольствие.

Тася зажмурилась и беззвучно заплакала.

Что-то коснулось ее губ. Она распахнула глаза. Демон поднес к ее губам пальцы, испачканные ее же любовным соком. Запах собственного желания ударил в ноздри.

– Оближи, – приказал Дэмиан.

– Нет!

– Или ты будешь слушаться, или я тебя высеку.

Тася открыла рот, лизнула. Вкус был странным. Терпким, ни на что не похожим, но не противным, как она опасалась.

– Молодец, хорошая девочка, – в голосе демона послышалась насмешка. – Продолжай.

Она вылизывала его пальцы, пытаясь убедить себя, что это мороженное. Зрачки демона расширились, стали огромными – во всю радужку, дыхание участилось. Он протолкнул пальцы в рот девушке целиком и не отрывал взгляда от алых губок. Вторая рука пощипывала и выкручивала сосок.

Несмотря на всю унизительность своего положения, а может, благодаря ей, Тася почувствовала, как ее возбуждение усиливается. Внизу живота снова запульсировало, она ощутила, как несколько влажных капель стекло по бедру.

– Ты меня хочешь, – довольно выдохнул демон.

– Нет!

– Не люблю, когда врут.

– Я не хочу!

Она не хотела. Тело против воли откликалось на развратные ласки, но душой Тася мечтала оказаться как можно дальше от своего мучителя.

Тася стиснула зубы и замотала головой, и это взбесило Дэмиана.

– Не ври, селючка!

Он крутанул девушку на месте, заставляя развернуться, и на ягодицы с размаху опустилась жесткая ладонь. Тася взвизгнула. Стальные пальцы сжались сильнее на аппетитной округлости, чуть стиснули.

– Какая попка, – хрипло сказал демон. – Тугая и узенькая. Надо будет потом попробовать тебя там.

На соседнюю ягодицу обрушился еще один удар, куда более болезненный.

– Пожалуйста, Господин! Не надо! Я буду послушной.

– Будешь, – пообещал демон, поглаживая горящую кожу. – Обязательно будешь. Расставь немного ножки.

Девушка не подчинилась, за что была наказана целым градом хлестких ударов.

Это было больно. Куда больнее, чем в давешнем сне. Почти так же больно, как от розги матушки-настоятельницы.

Тася всхлипывала и вскрикивала, умоляя его прекратить, но Дэмиан не останавливался, пока девушка бессильно не обвисла на цепях и не заплакала.

– Ну, тише, тише, – теперь он нежно гладил горящие ягодицы. – Все уже позади. Просто будь послушной и не лги мне, маленькая. Ты ведь хочешь меня?

– Хочу, – тихо всхлипывая, повторила Тася.

Она не знала, было это правдой или ложью сейчас, да и не желала знать. Просто не было сил больше бороться.

Он развернул Тасю, прижал к себе, собирая губами ее слезы.

– Что, неужели так больно?

– Да… – Она замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям. В отличие от розги, после которой еще несколько дней было трудно сидеть, боль от шлепков уже почти прошла, сменившись приятным теплом. – Не знаю.

– Ты такая красивая, – зашептал демон. – Посмотри на себя.

Он взял Тасю за подбородок, заставляя повернуться и взглянуть в зеркало на противоположной стене.

Зеркало отразило маленькую хрупкую блондинку. Обнаженную, прикованную к стене. Тонкая кожа чуть отливает розовым, руки вздернуты над головой, спутанные волосы прилипли к шее. Аккуратная девичья грудь с напряженными сосками, стройная талия. На белых бедрах и попке алели отпечатки ладони – непристойно и возбуждающе, словно утверждая доступность этой беззащитной девушки для всех желающих.

Пальцы демона снова погладили горящие ягодицы.

– Красиво, – хрипло сказал Дэмиан. – Очень.

Тася зажмурилась, не имея сил больше спорить и не желая признавать очевидное. Она не увидела, а почувствовала, как цепь над головой ослабла, потом звякнули оковы, высвобождая тонкие запястья. Демон поднял свою игрушку, перенес на кровать.

Теперь запястья обвила веревка. Дэмиан снова заставил девушку вытянуть руки над головой. Потом расстегнул ремень своих брюк, разделся полностью и опустился рядом, нависая над ней. Матрас чуть прогнулся под его весом. Сильные пальцы погладили бархатистую кожу. Язык прошелся между грудей, слизывая выступившие капельки пота.

Тася лежала, вытянувшись по струнке, ощущая странную смесь возбуждения и страха. Чувство беспомощности и ужас перед будущим так измотали девушку, что она уже почти хотела, чтобы все свершилось. Закончилось как можно скорее. Лишь бы не было этого невыносимого ощущения, когда кажется, что вот-вот, еще немного, и она сможет хоть что-то изменить в своей судьбе, но сколько ни напрягайся, только бьешься о невидимые стены.

Как мотылек в стеклянной банке.

Это все равно случится. Демоны с первой же минуты дали понять, что не ограничатся прикосновениями и ласками. Так почему не сейчас?

Он склонился над ее лицом.

– Поцелуй меня.

Спорить означало обречь себя на новое наказание. Девушка покорно потянулась и неловко коснулась губ своего хозяина. Демон не двигался и даже не отвечал на поцелуй, просто наслаждался неумелыми попытками Таси выполнить просьбу, куда больше похожую на приказ.

Шелковое белье на кровати чуть охлаждало горящие после шлепков ягодицы.

Дэмиан раздвинул ей ноги. Пальцы погладили нежную кожу с внутренней стороны бедра, скользнули вверх по влажным дорожкам, поднялись туда, где было горячо и очень-очень мокро.

Демон засмеялся:

– Да у тебя тут водопад. Любишь, когда тебя шлепают?

– Нет, – простонала Тася, отворачивая заалевшее лицо.

Она не виновата, что возбудилась! Она не хотела этого!

– Лгунья!

Горячий рот присосался к ее груди. Тася ощутила болезненно-сладостный укус.

– Признайся, тебе все это нравится!

Еще один укус. И еще. Наслаждение стало почти нестерпимым.

– Давай! – хрипло приказал он. – Не ври себе! Скажи, что хочешь меня, или я тебя трахну.

Произнести слова, которые требовал хозяин, было нестерпимо стыдно. Возможно, потому, что в них было куда больше правды, чем хотелось бы Тасе. Но если промолчать, демон просто изнасилует ее!

Изнасилует? Можно ли это назвать насилием, если все тело горит и ломит от желания. Если она сама выгибается, подставляя грудь под нежные укусы, и чуть двигает бедрами, словно умоляет войти в нее?!

– Молчишь? Это приглашение?

– Нет!

– Уверена? Тебе понравится.

– Не надо. Я… – она задохнулась, потому что его рука спустилась ниже и легла между бедер, а пальцы погладили влажные от любовного сока лепестки.