Глава 2

Правила «Монополии»: двигайтесь по доске, чтобы получить деньги и новую собственность.

Николь Сондерс услышала в голове голос своего отца, когда с тревогой взглянула на человека, который мог изменить ее жизнь простым кивком.

«Твоя импульсивность однажды доведет тебя до беды, Николь», – предупреждал ее отец.

Он не ошибся.

Она это знала.

«Но тебя здесь больше нет, папа, и я стараюсь изо всех сил».

Ей казалось, что она видит сон и проснется в любой момент в постели; ее сердце будет быстро колотиться, а ладони вспотеют, как сейчас.

Но Николь знала, что это невозможно, потому что сегодня утром встала с постели и от волнения не смогла позавтракать. Мать и сестра очень надеялись на то, что она сумеет сохранить кафе и дом.

Поэтому она не сомневается, что сейчас сидит в кабинете Ксавье Маккуина и пытается осмыслить его предложение.

От мысли о проживании в одном доме с этим могущественным, властным незнакомцем ее сердце забилось чаще.

Этот парень очень привлекательный. Худощавый, но мускулистый, он явно занимается спортом регулярно. У него угловатые черты лица, высокие скулы и тяжелая челюсть; светло-зеленые миндалевидные глаза, обрамленные темными ресницами, придающие ему неповторимый шарм. И у него по-настоящему хорошие волосы: густые, блестящие, цвета расплавленного шоколада. Они были аккуратно и стильно подстрижены, вероятно, в лучшем салоне красоты; ей захотелось протянуть руку и прикоснуться к его мягким локонам, чтобы выяснить, такие ли они мягкие и послушные, как ей кажется.

– У меня несколько условий, – сказала она чуть резче, чем хотела.

– Вы имеете на это право, – немного иронично ответил Ксавье. Он был самым насмешливым человеком, которого она когда-либо встречала. Такое ощущение, будто он не воспринимает всерьез ничего из того, что она говорит.

Тем не менее он не смеялся. На самом деле, несмотря на его сарказм, он внимательно смотрел на Николь, словно она была решением всех его проблем.

– Если я стану вашей женой на год, мне надо быть уверенной в том, что о моей маме позаботятся должным образом. Поэтому за ней необходимо присматривать, пока меня не будет дома. Днем она справится одна, а вот по вечерам и утром ей понадобится помощь. Я также хочу, чтобы вы оплатили обучение моей сестры в университете. Она устроится на работу, чтобы покрыть расходы на свое проживание. – Ее сердце колотилось как сумасшедшее. Она боялась, что ее условия покажутся Ксавье неприемлемыми.

Он долго смотрел на нее в упор, и ей стало не по себе.

– Ладно, я скажу напрямик, – произнес он в конце концов. – Вам нужна сиделка для матери на полный рабочий день, оплата за обучение сестры, сохранение арендной ставки в кафе на ближайшие пять лет и определенная денежная сумма, которая будет выплачена вам, как только мы поженимся.

Она с трудом сглотнула:

– Да.

– И на какую сумму вы рассчитываете?

Дрожа, она озвучила сумму, которой, по ее мнению, хватило бы на выплату зарплаты работникам кафе на следующий год, а также на расходы по маркетингу или ремонту кафе после ее развода.

Он выгнул бровь.

Николь затаила дыхание, у нее пульсировало в висках.

Неужели она рассердила его, попросив слишком много?

– Договорились, – сказал он наконец. – Но, учитывая то, что вы потеряете свою зарплату как уборщица и вам придется нанять кого-нибудь, чтобы подменять вас в кафе, я готов накинуть вам сверху еще двадцать процентов от суммы, которую вы хотите.

Николь с трудом сглотнула, на ее глазах выступили слезы.

– Если вы выйдете за меня замуж в течение следующего месяца, вы должны будете проводить большую часть своего времени в моем доме, – быстро прибавил он. – Я не против того, чтобы вы навещали свою мать и работали неполный рабочий день в кафе, возможно, один-два дня в неделю, но почти все свое время вам придется проводить со мной. Особенно по вечерам.

– Значит, я могу работать только днем?

– Да. Мне бы хотелось, чтобы вы сопровождали меня на все общественные мероприятия. Для этого мне надо, чтобы вы сосредоточились на своей жизни со мной.

Она подозревала, что он просто не хочет говорить о том, что такой человек, как он, не должен иметь жену, которая владеет игровым кафе.

– А что я буду делать в остальное время? – спросила она, рассердившись.

Он нахмурился, опешив от ее вопроса:

– Возможно, вам надо поработать над четкой бизнес-стратегией, на которую у вас сейчас нет времени. – Он махнул рукой. – Я уверен, у вас будет много дел.

– А что, по-вашему, я должна говорить людям, когда они начнут спрашивать меня, кем я работаю? – спросила она, все еще раздраженная ее отношением к ее способу заработка средств к существованию. – Чем занимаются женщины, с которыми вы обычно общаетесь? – немного напряженно прибавила она.

Он потер ладонью лоб, ошеломленный ее прямотой:

– Большинство женщин, с которыми я встречаюсь, работают в средствах массовой информации либо врачами и адвокатами.

– Ну, мне не удастся никого убедить в том, что я врач или адвокат, – сказала Николь, поднимая бровь. – Моя сестра унаследовала весь интеллект наших предков.

Он нахмурился:

– Ладно-ладно, выберете себе другую профессию. Чем бы вы занимались, если бы не владели кафе?

Прошло много времени с тех пор, как она задумывалась о том, чем могла бы заниматься, кроме кафе.

– Я не знаю. Ученого из меня точно не получится. Мне нравилось моделировать одежду, я занималась этим в свое свободное время. Мой папа настаивал на том, чтобы я изучала академические предметы и у меня было больше шансов в жизни.

Но Николь мечтала просто иметь семью и, возможно, зарабатывать себе на жизнь как модельер. Она была такой наивной.

– Почему бы вам не говорить людям, что вы бизнесвумен? – спросил он.

Она медленно кивнула, уже не чувствуя себя такой раздраженной:

– Хорошо. Бизнесвумен.

Он кивнул и осторожно спросил:

– Вы расскажете своей семье о нашей договоренности?

– Я скажу им, что устроилась на работу экономкой и буду получать огромную зарплату.

Он кивнул, затем вытащил свой телефон и начал набирать текст. По-видимому, он старался записать ее условия.

– Они все равно не поверят, что я выхожу замуж за совершенно незнакомого человека, – прибавила она, ощущая странное покалывание в горле.

Николь чувствовала себя необычно. Всякий раз, когда она фантазировала о своем замужестве, что происходило не очень часто в последнее время из-за кучи проблем, она думала о парне, который любит настольные игры. Они повстречаются пару лет, потом сблизятся, а затем он сделает ей предложение в каком-нибудь отдаленном романтическом месте. Например, на Гавайях, или в Марокко, или, возможно, на средиземноморском острове во время плавания на яхте.

Они поженятся в причудливой маленькой церкви в присутствии своих друзей и членов семьи, потом будет пышная вечеринка, где они протанцуют всю ночь. Через год или два у них родятся дети. Детей у них будет не менее трех-четырех.

Николь всегда хотела большую семью.

В юности, скучая на уроках, она думала о том, каково быть матерью. Как она будет готовить своим детям кучу вкусной еды, а потом они будут с радостью играть с игрушками или водить пальцем по столу, засыпанному мукой, смеясь над тем беспорядком, который они творят. Она представляла себе, как ласково треплет их по головам, обнимается с ними, кричит им, что она любит их, а они, смущаясь, радуются ее признаниям. По вечерам она укладывала бы своих сонных, счастливых детей в кровать, а остаток вечера проводила с великолепным мужем, беседуя о прошедшем дне, прежде чем лечь с ним в постель.

Однако теперь все это казалось неосуществимым.

Уже давным-давно она не была на полноценном свидании. И даже тогда, когда она встречалась с мужчинами, у них не доходило дальше поцелуев. Она ясно давала им понять, что семья для нее важнее всего, и это разрушало все ее шансы на отношения.

Не то чтобы она обвиняла свою мать и сестру. Ничуть. На самом деле, несмотря на трудности, ей очень нравилось быть главой семьи. На нее все полагались. Это создавало впечатление, что у нее есть цель, которой раньше не было.

Хорошо, что Ксавье настаивает на исключительно платонических отношениях. У Николь нет времени для романтики.

– Сколько тебе лет, Николь? – резко спросил Ксавье, возвращая ее в настоящее.

Она встревожилась, по ее спине пробежала дрожь.

– Двадцать один, – сказала она, распрямляя плечи и решительно глядя на него. – Я достаточно взрослая, чтобы жить своим умом, – твердо прибавила она.

Он оглядывал ее пару секунд, потом кивнул:

– Тогда ладно. Думаю, это все, что нам нужно обсудить сегодня. – Он положил свой телефон на стол, потом опять посмотрел на Николь. – Послушай, я понимаю, ты шокирована. Поэтому я предлагаю тебе побыть одной и подумать о том, что мы обсуждали. И я не ожидаю, что ты дашь окончательное согласие, не собрав обо мне информацию.

Она резко кивнула. Несмотря на браваду, она обрадовалась возможности избавиться от волнующего присутствия Ксавье и обо всем подумать.

– Хорошо. Я так и сделаю. По правде говоря, мне не хотелось бы выйти замуж за серийного убийцу. – Она улыбнулась.

Не обращая внимания на ее попытку вести себя легкомысленно, он открыл ящик своего письменного стола и вынул оттуда визитную карточку, которую протянул Николь:

– Здесь номер моего мобильного телефона и адрес. Позвони мне, когда будешь готова к разговору. – Он нахмурился. – Но не затягивай с ответом, иначе я найду себе другую невесту.

Она сначала не поняла, шутит он или нет. Он не улыбался и не выглядел по-настоящему счастливым. Он был циничным и сдержанным.

Ей стало любопытно, что сделало его таким, но потом она отмахнулась от этой мысли. Сейчас это не важно, и она действительно не должна к нему эмоционально привязываться. Между ними будет только деловое соглашение.

– Спасибо. Я скоро свяжусь с тобой, – ответила она, беря у него визитную карточку. Напряженно улыбнувшись Ксавье, она поднялась на дрожащие ноги и повернулась, чтобы уйти.

– Николь?

Она обернулась.

– Если я узнаю, что детали моего предложения просочились в прессу, я знаю, где тебя найти. И тогда ты останешься и без своего бизнеса, и без своего дома.

– Понятно, – сказала Николь и покинула офис своего будущего мужа, задаваясь вопросом, во что ввязалась.

Вернувшись в кафе, она отпустила Калли, которая много трудилась в кафе официанткой и любезно согласилась отработать дополнительную смену сегодня утром, чтобы Николь могла сходить в офис Маккуина. Выполнив все ежедневные задачи и обслужив клиентов, Николь села за стойку бара с ноутбуком и дрожащими пальцами набрала имя Ксавье в поисковике.

Конечно, она уже собирала о нем сведения перед встречей. Он ничем себя не скомпрометировал. По крайней мере, на первый взгляд. Ей надо проверить его тщательнее, потому что она собирается жить с этим мужчиной целый год. Меньше всего ей хочется быть втянутой в нечто непредвиденное. Однако она не нашла ничего, что бросало бы тень на его репутацию.

О нем только сплетничали. Прошедшие годы он встречался с богатыми женщинами и был своего рода международным плейбоем, который всегда появлялся на пышных вечеринках с мгновенно узнаваемой дамой. Он походил на персонаж любовного романа, которые любила читать Николь. Она никогда не верила, что такой человек, как Ксавье, существует в реальной жизни, но он все-таки был.

Потом она позвонила своему другу-полицейскому и попросила его проверить Ксавье, говоря, что это необходимо по деловым соображениям, касающимся кафе. К счастью, друг вроде бы повелся на ее вранье.

Она провела остаток дня в нервном напряжении и испытала сильное облегчение, когда ее друг позвонил ранним вечером и сообщил, что на Ксавье нет вообще никакого компромата. Похоже, он выдающийся гражданин королевства.

Оставалось только проверить, где именно находится его дом, открыв онлайн-приложение. Он вряд ли заставит ее жить в какой-нибудь разрушенной лачуге. Хотя, если судить по высококачественной мебели и восхитительной элегантности его офиса, дом Ксавье вряд ли будет тем местом, где она не захочет проводить время. Она могла бы поселиться в его офисе, если бы он попросил ее сделать это.

А вообще она не должна жаловаться. Ее дом там, где живет ее семья, и Николь счастлива обитать над кафе вместе с ними. Проживание в этой квартире помогает ей чувствовать себя ближе к отцу. Она по-прежнему представляет его сидящим в потрепанном старом кожаном кресле у окна после долгих перерывов в кафе, с книгой в мягкой обложке у него на колене и крепким черным кофе на маленьком столике напротив. Он ненавидел работать в банке и через двадцать лет наконец отказался от корпоративной жизни и уволился, чтобы управлять игровым кафе, о котором давно мечтал.

К сожалению, он проработал в кафе всего пять лет, а потом умер. Тем не менее Николь радовалась, что ему удалось реализовать свою мечту. После смерти отца кафе стало для нее символом надежды и напоминанием о том, что тяжелая работа и преданность делу рано или поздно окупаются. К ее стыду, она поняла это не сразу.

Отмахнувшись от чувства вины, которая всегда причиняла ей боль, когда она вспоминала, какой эгоисткой была в подростковом возрасте, Николь встала из-за стойки, чтобы закрыть кафе. Последние посетители выходили на улицу, весело махали ей руками и благодарили. Если бы у них было больше постоянных клиентов, которые ежечасно покупают еду и напитки, у кафе появилась бы надежда на выживание.

Николь просто надо найти способ привлечь в кафе больше клиентов.

Заперев дверь, Николь вышла на середину зала и постаралась объективно оценить кафе. Почему люди не приходят сюда чаще? Да, кафе выглядит немного потрепанным после многих лет работы, но в нем царит дружеская и уютная атмосфера.

Ей не хотелось менять то, что сделал в кафе ее отец. Он отшлифовал и отлакировал деревянные столы, расписывал стены, подбирал посуду, которая теперь была слегка потертой. Ей казалось, что если она обновит интерьер, то уничтожит память об отце.

Она вздрогнула: ей была ненавистна эта мысль. Сначала Николь попробует сделать рекламу, а потом подумает о любых возможных изменениях, как только у нее появятся деньги.

Вдохнув, она постаралась успокоиться. Ей надо выйти замуж за Ксавье Маккуина, и все будет в порядке.

Необычность этой мысли заставила ее рассмеяться.

Качая головой и ощущая себя героиней сюрреалистического романа, она набрала телефонный номер Ксавье. Он ответил через два гудка:

– Ксавье Маккуин слушает!

– Это Николь.

– Привет, – сказал он в ответ.

После долгой паузы она нервно произнесла:

– Ну, я проверила тебя. Ты не серийный убийца.

Он не ответил.

Ладно, сейчас не время шутить. Этот парень привык заниматься делами.

– Я по-прежнему хочу заключить с тобой сделку, – прибавила она.

– Отлично! – Она услышала облегчение в его голосе. – Я попрошу адвоката составить предварительный брачный контракт, а также другой контракт, где будут указаны условия нашей сделки, которые мы оба подпишем. – Его тон стал деловитым.

– Я позвоню в регистрационный офис и сообщу о том, что мы хотим пожениться, но нам придется подождать двадцать восемь дней до церемонии. Ближайший регистрационный офис находится недалеко от станции Сент-Панкрас, но я думаю, тебе все равно, где выходить замуж. – Она поняла, что это не вопрос. – У нас не будет большого праздника с друзьями и семьей, – прибавил он, когда она не ответила.

– Хм, все в порядке. – Она говорила уверенным тоном, хотя у нее замирало сердце.

Она совсем не так планировала выходить замуж. Но как справедливо отметил Ксавье, это будет не романтическое событие, а сделка, и ее следует рассматривать как таковую. Между ними не будет никакой эмоциональной привязанности. Если бы Николь выходила замуж по любви, она позаботилась бы о том, чтобы ее свадьба была пышной, в кругу всех ее друзей и родственников. Тогда это стало бы поводом для настоящего праздника. Но сейчас ей просто надо помнить, что она заключает брак по расчету. Истинная любовь придет к ней позже, когда Николь наконец найдет на нее время и силы.

– Я сообщу тебе подробности, как только все устрою. Мне понадобятся твои документы. Я заеду за ними завтра, ладно?

– Н-нет проблем, – заикаясь, ответила она, чувствуя, как теряет контроль над своей жизнью.

По ее спине пробежала дрожь.

Она выйдет замуж через месяц. До этого момента у нее много дел. Ей следует найти жилье недалеко от университета для Домино и постоянную сиделку для матери, а также нанять дополнительных работников в кафе.

Сама мысль о предстоящей работе казалась ей утомительной.

Стараясь не паниковать, она напомнила себе, что все это делает ради своей семьи.

Через год она разведется с Ксавье, и ее жизнь станет совсем другой. Она сможет влюбиться и сыграть свадьбу по-настоящему.

С этой мыслью она попрощалась с Ксавье и повесила трубку.

Пытаясь игнорировать тошнотворную нервозность, она выключила освещение в кафе, сдержала зевок и пошла по узкой лестнице в квартиру. Сначала она проверит, что необходимо ее матери, а потом будет планировать, как лучше всего начать новую жизнь.