Глава 9. Раш

Я на взводе.

Моя жизнь вот-вот совершит крутой поворот, и я до смерти боюсь, что после этого окажусь далеко от всего, что знал. И уже никогда не смогу вернуться.

Я громко вздыхаю, пока мой агент продолжает трещать без умолку.

– Буду с тобой честен, приятель. Я перестал что-либо понимать еще пару минут назад. Просто скажи, получал ли ты новости от руководства. – Я стою на краю заднего двора Джонни и любуюсь открывающимся передо мной видом. Стоит только заглянуть дальше неприлично дорогих домов, что ютятся друг на друге, скрывающая зелень долина из стекла и бетона меркнет перед раскинувшимся за ней городом.

Восходящее солнце у меня за спиной отражается от небоскребов вдалеке, а за ними виднеется сверкающая голубая полоска Тихого океана.

Раз уж вид настолько завораживает, почему тогда я скучаю по пасмурному небу и мрачным пабам родины? Прошло всего две недели.

Потому что тебе не хватает футбольного поля. Стадиона, что возвышается вокруг, пока ты тренируешься. Страха проиграть, а также того чувства, что ты – часть истории.

В США я чувствую себя отстраненным… словно все просачивается сквозь пальцы, а я ничего не могу с этим поделать.

Тем не менее я стараюсь проявить терпение, прислушаться к Финну, сделать именно то, о чем меня попросили.

– Ты заходил в интернет? Смотрел, что пишут в английских газетах? Я понимаю, почему ты игнорируешь пресс-агента, даже она это понимает, но тебе же лучше, чем кому-либо, известно, что потребуется время, чтобы расхлебать ту кашу, которую ты заварил, – говорит Финн. – Если ее вообще можно расхлебать.

При последнем замечании я разминаю плечи и потираю переносицу.

Неужели я облажался? Неужели разрушил все, над чем работал? Следует ли мне позабыть о верности и необходимости отплатить за услугу и превратиться в негодяя, которым меня и так считают?

Разве не иронично?

– Для такого нужно время, Раш. Не каждый день кто-то из моих клиентов устраивает переворот в своей же команде.

– Я уже говорил, что люди докопались бы до истины, если бы присмотрелись получше.

– И что, черт возьми, это значит? Я твой агент, который должен оставаться на твоей стороне, бороться за тебя, а ты бросаешься громкими фразочками.

«Тогда почему же я в Америке?» – спрашиваю я себя раз за разом.

– Мне приказали об этом не распространяться.

– Чушь собачья, и ты это знаешь. Я действую в соответствии с тем, что мне известно, – повторяет Финн, казалось бы, уже в миллионный раз. Хотя я помню, как он примчался ко мне, когда новости только появились. Как кричал, что я не способен сосредоточиться на игре и удержать свой член в штанах.

Как и все вокруг, он поверил в худшее.

– Я должен оставаться на твоей стороне и бороться за тебя. – Предполагалось, что я ничего не должен доказывать Сандерсону, что он верит в меня как в человека и как в игрока. Но все же…

– Я же здесь, разве нет? Делаю то, о чем ты попросил.

Кажется, это замечание помогает ему успокоиться. Взяв себя в руки, он прочищает горло.

– Знаю, веселого в этом мало, но залечь на дно – лучшее, что ты пока что можешь сделать.

– Ты же поддерживаешь связь с клубом? С руководством? Я в лучшей форме, приятель. На пике своей карьеры. И не могу позволить себе пропустить сезон.

– Ты будешь играть, только не за…

– Нет, мое место в команде Ливерпуля. Только там я и хочу играть, – заявляю я тоном, подсказывающим, что на любой другой вариант я не соглашусь.

– Ну тогда не стоило спать с женой товарища по команде.

Я вздыхаю и от отчаяния провожу рукой по лицу.

– Я же говорил, что не…

– Да-да, знаю. Ты этого не делал, – усмехается он, чем действует мне на нервы. Звучит как «я тебе не верю» или «я тебя слышу, но несешь ты полнейший бред». – К тому же не важно, делал или нет, значение имеет только то, что о тебе думает публика. Не сможешь переубедить ее, так и останешься грешником.

– Какой же дурдом.

– Да, и поэтому ты в Лос-Анджелесе. Мы сделаем так, чтобы ты оставался на виду, покажем, сколько пользы ты приносишь спорту, а потом усадим их за стол переговоров и посмотрим, что выйдет. Доверься мне.

– Я тебе доверяю, но на кону моя жизнь.

– Она и останется твоей, просто нужно дождаться, когда все утихнет.

– Хорошо.

– Перезвони мне, чтобы рассказать, как все прошло. Обещаю, будет не так ужасно, как ты себе представляешь. А чек…

– У меня денег больше, чем я могу потратить, Финн. Чеки мне нужны только от команды «Ливерпуля».

– Или от кого-то похожего, – снова добавляет он и замолкает, пока его слова оседают и поражают меня сильнее, чем я ожидал.

За всю карьеру я играл только в футбольном клубе «Ливерпуль». Когда мне было пятнадцать, я получил стипендию и с тех пор прокладывал себе путь по служебной лестнице, пока не стал тем, кем являюсь сегодня, – центральным нападающим «Ливерпуля», а в следующем году – капитаном команды.

Если в следующем году я вообще буду там играть.

– Я не рассматриваю возможность играть в другой команде.

– А стоило бы, – вздыхает Финн. Ненавижу, когда он так делает, потому что знаю, что за этим последует что-то еще. – Твое пребывание в Лос-Анджелесе – не совсем публичный способ показать, что ты не прячешься. Создать впечатление, что ты приехал в Америку по работе, а не чтобы игнорировать всех, пока скандал не уляжется. Пассивно-агрессивный вариант того, как сказать, что ты не боишься показать лицо и что тебе нечего стыдиться.

– Я на взводе.

– Знаю, но тренироваться ты можешь где угодно. Тебе не обязательно быть в Англии, чтобы оставаться в форме.

Но обязательно, чтобы просто жить.

Когда мы заканчиваем разговор, я чувствую себя не лучше, чем раньше. Не помогает и то, что, когда я закрываю приложение на телефоне, в приложении всплывает фотография, из-за которой я сейчас нахожусь в таком затруднительном положении.

От этого у меня еще больше портится настроение.

Я уже собираюсь вернуться в дом, когда замечаю Леннокс – женщину, которую никак не могу выбросить из головы после сцены у бассейна и в ванной. Она стоит на кухне со скомканным кухонным полотенцем в руке и смеется над чем-то, что сказал Джонни.

Какова ее история? Что их связывает? Очевидно, они близки, в противном случае она не стала бы звонить и просить остаться здесь.

Может, раньше они встречались? Неужели они нравятся друг другу, но никак не могут в этом признаться? Или же они именно те, кем и кажутся? Хорошие друзья.

Но с толку сбивает флирт, за которым я наблюдаю сейчас и который заметил, когда они сидели прошлым вечером в патио.

Я чувствую мимолетный укол ревности, потому что совершенно не важно, кто они друг другу. Я способен распознать заинтересованность, видел, как эта женщина смотрела на меня вчера.

Я ей определенно не безразличен.

Чтобы меня впечатлить, нужно нечто большее.

Я совсем не поверил этим словам.

Притяжение было взаимным. Как и потребность, которую мы готовились попробовать на вкус.

Пока смотрю, как она усаживается на столешницу и перекидывает ноги через край, слушая, что говорит Джонни, я провожу рукой по подбородку, думая об уверенности и желании, что отражались в ее глазах прошлой ночью. Вспоминаю легкий цветочный запах ее духов. Я помню, как мурашки побежали по ее рукам, когда мы находились в нескольких дюймах друг от друга.

Да, она вела себя дерзко, бросала саркастичные замечания, но вместе это создавало невероятную смесь, которая только побуждала меня прощупать почву.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не поцеловать ее.

Еще труднее было не постучать в дверь ее спальни, чтобы спросить, всегда ли она носит кружевные трусики вроде тех, которые «случайно» обронила в ванной. Если да, то… черт меня дери.

Но что-то остановило меня. И теперь, когда я наблюдаю за ней через стекло – она покачивает загорелыми ногами, светлые волосы рассыпались по спине, пухлые губы растянуты в широкой улыбке, – это «что-то» становится более очевидным.

Я хочу Леннокс.

Но, похоже, не контролирую мир вокруг. Каждое мое движение просчитано, распланировано кем-то другим, так что последствия моих действий ясны еще до того, как я успеваю что-либо предпринять.

Чтобы управлять тем, как меня воспринимает публика.

Догадывается ли хоть кто-то, как сложно такому, как я, следовать инструкциям, что раздают тренер и менеджеры, но при этом жить своей жизнью вне футбола? Эта жизнь принадлежит только мне. Осознают ли они, что каждая частичка меня хочет воспротивиться приказу?

И Леннокс… Агент, который конкурирует с моим. Плохое решение. Осложнение, которого лучше избегать.

Внезапно появившийся у меня зуд.

Черт.

Я усмехаюсь. Что там говорят о зуде? Что, если зудит, нужно почесать.

С каких это пор меня стало волновать, что правильно или как это воспримут?

Разве не из-за этого я и попал в неприятности?

Разве не из-за этого мне не стоит прикасаться к Леннокс?

Но опять же – она выглядит как женщина, с которой можно иметь секс без обязательств. Которая привыкла пересекаться с людьми, ничего от них не ожидая.

Так, может, хороший секс с великолепной женщиной придется только кстати.

Глава 10. Леннокс

– Теперь, когда документы подписаны, – говорю я, подталкивая контракт к Кэннону, который слегка ухмыляется, – вы расскажете мне детали того, на что я согласилась. Уверяю, я внимательно прочитала каждый пункт, но даже если речь идет о двух главных целях, объясняется только одна.

– Успокойся, Леннокс. Это же не тюремный приговор, – усмехается он и постукивает документами по столу, чтобы сравнять их и отложить в сторону.

Но его комментарий попадает в цель. Должностные обязанности с расплывчатым описанием он указал как юридические, не относящиеся конкретно ко мне.

И все же чем дольше Кэннон улыбается, как кот, только что съевший канарейку, тем сильнее мне кажется, что я совершила ошибку.

Я с трудом сглатываю образовавшийся в горле ком.

– Кэннон? – настаиваю я. – Детали.

– Мне нравятся уверенные в себе женщины.

Оставив без внимания как это замечание, так и то, что он подмигивает мне, я натянуто улыбаюсь.

– В моей работе это просто необходимо. В контракте указано, что я должна осчастливить игроков, переманить их. Я уже заглотила наживку, теперь ваша очередь выполнить свою часть и объяснить мне все подробнее. Только так все получится, – я завершаю свою речь сладкой, даже приторной, улыбкой.

Когда Кэннон отрывисто хмыкает, я съеживаюсь, вспомнив, что Деккер говорила о его репутации.

– Твоя работа заключается в том, чтобы делать игроков счастливыми. О первой составляющей мы уже говорили – контракты и бонусы, ориентированные на то, что они ищут. А вторая – сделать определенного игрока особенно счастливым, чтобы он покинул нынешний клуб и перешел в ВЛПС.

Еще один тревожный звонок.

– Я не совсем понимаю, – раздраженно вздыхаю я, потому что мне уже все ясно, но я притворяюсь дурочкой, чтобы вынудить его произнести это вслух. Никогда не следует строить предположений.

– Уже само это предложение говорит мне об обратном.

В ответ я вскидываю брови, а мысленно тут же возвращаюсь к той части, где Кэннон говорит о том, чтобы сделать кого-то «особенно счастливым». Возможно, после того что наговорил Финн, я чувствительна к любому намеку на то, что использую секс и собственную внешность, чтобы заполучить клиентов, но, клянусь, именно это Кэннон и имеет в виду.

– Боюсь уточнять, чего именно вы от меня ждете.

– Я хочу, чтобы ты завербовала игрока.

– Только одного? – спрашиваю я, и он кивает.

– Остановимся на этом, – Кэннон откидывается на спинку стула и мгновение изучает меня взглядом. – Я хочу, чтобы ты использовала свои навыки и умение убеждать и показала данному игроку, что переход в нашу лигу – не такая уж плохая идея.

– То есть я разыгрываю из себя представителя ВЛПС и адвоката только потому, что это уловка, созданная, лишь бы добиться конечной цели – переманить этого игрока в ВЛПС.

Улыбка Кэннона становится шире, словно он гордится, что я сумела прочитать спрятанное между строк.

– Да, – его невозмутимый ответ. Определенный.

– Выглядит довольно… хитро. Как лис, пробравшийся в курятник.

– Мне нравится думать об этом как об активности с некоторой ноткой агрессии, – пренебрежительно фыркает Кэннон. – Благодаря первой части задания ты займешь свою нишу, но этот игрок… Он станет для тебя бонусом.

– Почему бы просто не связаться с его агентом? Разве это не проще, чем платить мне за переговоры с ним?

– Я не хочу, чтобы ты вообще говорила с его агентом. Любые переговоры будут проходить между тобой и непосредственно спортсменом.

– А он знает, какую участь вы ему уготовили? – спрашиваю я.

– Нет… в этот раз.

– Так моя работа – пойти напрямик или же показать ему все великолепие лиги, чтобы он просто не захотел уходить?

Смех Кэннона разносится по комнате.

– Последнее.

– Даже так было бы проще связаться с его агентом. Обойтись без посредника, – объясняю я.

– Его агент не обладает таким влиянием, как ты, – Кэннон складывает руки перед собой и наклоняется вперед. – Я многое узнал о тебе, Леннокс. Ты способна убеждать и при необходимости проявить твердость, но при этом располагаешь к себе. Не принимаешь «нет» в качестве ответа.

Я открываю рот, но, проигнорировав похвалу, закрываю его и мысленно прорабатываю все варианты развития событий. Во многих вариантах происходящее может обернуться мне боком.

– Так вы платите мне, чтобы я, не обращая внимания на агента, переманила спортсмена из его нынешней команды?

Поступи кто-то так со мной, это вывело бы меня из себя. Но… агент все равно получит свое жалованье.

Если, конечно, он тоже не хочет увести у кого-то клиента.

– Только не начинай болтать о профессиональной этике. Вы, агенты, каждый день меняете игроков, так что не надо меня воспитывать. – Кэннон резко кивает. – Думай лучше, что получаешь деньги за то, чтобы убедить спортсмена играть здесь.

– Довольно расплывчато.

– Твои слова, не мои, – замечает Кэннон.

– Для ясности, когда вся уловка с «послом ВЛПС» будет окончена, вы предложите ему контракт? Раз уж это мне придется задабривать его, разве справедливо, что все лавры получит агент? Выходит, он представит спортсмена клиенту и получит комиссионные, хотя всю работу выполнила я. Не кажется ли вам, что это слишком…

– Тогда сделай его своим клиентом, – когда я вздрагиваю, Кэннон лишь приподнимает бровь. – Это станет идеальным решением, разве нет? И принесет тебе успех. Ты ведь согласилась на эту работу, хоть твой отец и советовал обратное.

– Ничего подобного.

– Я говорил с ним на прошлой неделе, Леннокс, – возражает Кэннон, чем только затягивает ниточки, за которые дергает еще со вчерашнего дня. – Я знаю, он был не в восторге от моего предложения. Но что в этом хорошего? Посмотри только, что ты получишь, пойдя ему наперекор и уведя этого спортсмена. Популярного атлета, которого любой агент хотел бы иметь в списке клиентов.

Поднявшись с места, я подхожу к окну, чтобы взглянуть на расположенные за ним офисы. В словах Кэннона есть доля правды. Большая доля правды.

– Ты не только получишь огромную выгоду для себя и «КСМ», но и одержишь маленькую победу в процессе.

Зачем делать сомнительные предложения, когда я уже подписала контракт?

– Что вы имеете в виду под маленькой победой?

– Агентом этого спортсмена является Финн Сандерсон, – невозмутимо отвечает Кэннон. – Вы же знакомы?

Чтоб его.

Все еще продолжает закидывать меня аргументами.

Я пытаюсь скрыть собственное удивление. В этой головоломке слишком много деталей, которые я с трудом могу соотнести, но, черт возьми, мне следовало догадаться.

– Конечно, знакомы, – прочищаю я горло. – Вообще-то, он тоже присутствовал на конференции в Вегасе, – сообщаю я, обдумывая, почему Финн шутил по поводу моего отказа от этой работы. Работы, в процессе которой я могла сблизиться с его клиентом.

Мысленно пробегаюсь по списку тех, с кем Финн работает, но перечень куда длиннее, чем у «КСМ», да и в разгар такого разговора я просто не могу сосредоточиться.

Что-то смущает меня.

– И?

– Скажем так, он не входит в список моих любимчиков.

– Отлично. Тогда, если уведешь клиента у него из-под носа, не столкнешься с муками совести.

Знает ли Кэннон о том, что случилось прошлым вечером? О том, что наговорил Финн? С чего тогда ему предполагать, что я захочу утереть Сандерсону нос?

Кэннон усмехается. Не уверена, настоящая ли это сделка или всего лишь уловка.

– С какой стороны ни посмотри, Сандерсон тот еще подлец. Мне самому приходилось иметь с ним дело, да и все, кто с ним работал, терпеть не могут его грязные приемчики.

Иронично.

Поджав губы, я смотрю на Кэннона, пока пытаюсь взвесить все «за» и «против». Одержать крупную победу для «КСМ». Реабилитировать себя в глазах семьи. Насолить Финну.

А минусы?

Стоит мне задуматься о них, как я кое-что вспоминаю.

– Вы сказали, моим бонусом станет какой-то атлет. Как именно?

– Ты получишь сто процентов обещанного, только если он подпишет с нами контракт.