Глава 12

Жирный боров не упускал его из виду и тащился по пятам. А зачем еще толстяку и его коллеге следить за входной дверью, если не для того, чтобы последовать за ним, как только он выйдет из дома? Но все это превосходно вписывалось в его план. Не спеша он шел по тротуару в сторону метро. Одновременно незаметно натянул на руки латексные перчатки. Он не хотел оставлять отпечатков.

Ночь была ясная. Теплый южный ветер шелестел листвой деревьев, мимо которых он проходил, стараясь не оборачиваться.

Спустя пять минут достиг пересечения дорог рядом с Зюдштерн. Сначала держался левее, а потом свернул направо в сторону Лилиентальштрассе. Справа возвышалась церковь на Зюдштерн. Он бросил быстрый взгляд на здание и одновременно краем глаза покосился назад. Толстого не было видно. Как бы полицейский не отстал. Всего в нескольких метрах за перекрестком на Лилиентальштрассе находилась базилика Святого Иоанна, чью величественную колокольню по бокам украшали две башни пониже. Большой золотой циферблат церковных башенных часов показывал 12 часов 25 минут. У него еще достаточно времени.

Церковь на Зюдштерн, мимо которой он только что прошел, была протестантской, а базилика Святого Иоанна принадлежала католической епархии Берлина. Убедившись, что толстяк снова показался на тротуаре, он открыл кованые ворота и направился через небольшую площадь к входному порталу.

Довольный собой, подождал немного, чтобы полицейский мог его нагнать. В это время восхищенно рассматривал декор фронтона над входом. В тимпане был изображен Иоанн Креститель, в честь которого и была назвала базилика.

Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох, задержал воздух и попытался проникнуться внутренним покоем, который, как ему всегда казалось, исходил от церквей и усыпальниц. И именно здесь, в базилике Святого Иоанна, близость Отца ощущалась особенно сильно.

«Мой конец близок, и все равно я чувствую себя сильным, как никогда прежде», – подумал он и наконец выдохнул. Шум близлежащей автомагистрали был заглушен голосом в голове.

«Я не смог бы найти для этого никого лучше тебя», – шептал ему голос.

– Я знаю, – тихо ответил он.

Конечно, храм в это время был закрыт. Поэтому уже несколько недель назад он сделал дубликаты ключей, которые могли понадобиться. Сейчас он достал связку с обоими ключами, отпер дверь и вошел в переднее помещение базилики. Несколько настенных светильников и слабый свет уличных фонарей придавали находящимся перед ним сводам что-то мистическое. Он часто бывал один в этой и других церквях. Но сейчас это было что-то особенное. Чувство превосходства охватило его.

Вначале, когда Отец обратился к нему через голос, он ощущал раздражение. Лишь со временем ему стало ясно, что он Избранный и что вся его жизнь, все, что с ним случилось, непременно должно было произойти, чтобы подготовить его к миссии. Он был идеальным инструментом для этого важного задания. Как одно из тех растений, которые цветут лишь раз в жизни, а потом умирают. И подобно такому растению он знал, что цель его жизни будет выполнена, лишь когда смерть настигнет его.

Перекрестившись, он с благоговением направился по центральному проходу мимо расположенных по бокам колонн и нефов, пока не дошел до апсиды – полукруглой ниши, где находился алтарь. Быстро взглянул наверх, на великолепную роспись высокого купольного свода.

Положил на алтарь Библию, которую принес с собой. Затем пролистал до заранее выбранного места, которое выделил ярким фломастером. Найдя нужную страницу, он поднял взгляд на массивное распятие за алтарем с деревянной фигурой Иисуса Христа. Рассматривал кровоточащие раны Иисуса. Сам он умрет без каких-то видимых телесных повреждений. Но и ему придется испытать невыносимую боль, чтобы, как Иисус, сказать в конце своему Отцу: «Свершилось». На его губах появилась блаженная улыбка.

С правой стороны за помостом с алтарем висел красный занавес. За ним находился узкий проход, ведущий в сакристию. В конце прохода он спустился по узкой лестнице в нижний склеп базилики, освещенный тусклой аварийной лампой. Вымощенный грубым камнем узкий коридор вел к мощной металлической двери. Он вытащил второй ключ для этого выхода из подвала, отпер замок и поспешил вверх по ступеням. На расстоянии метров десяти по правой стороне почти до самой улицы тянулась ограждающая стена. Прячась за самшитами, он перебежал к стене, открыл деревянные ворота и вышел на газон, заросший кустарниками и деревьями. Он мог бы просто исчезнуть, но должен был знать, удался ли его план, поэтому пошел вдоль стены назад в направлении улицы. В одном месте, с которого была видна вся площадь перед входным порталом, которую он пересек несколько минут назад, он, спрятавшись в тени старого дуба, привстал и осторожно заглянул через стену.

Он не смог сдержать улыбку. Сотрудник уголовной полиции стоял в стороне рядом с церковью и разговаривал по телефону. Выглядел растерянно. Конечно, он не знал, что ему делать, когда его объект наблюдения вошел в церковь. «Что ты решишь, полицейская ищейка: войти или остаться снаружи?»

Со своего места толстяк мог видеть только главный и боковой входы в церковь и, конечно, ничего не знал о находящемся сзади проходе через подвал. Наконец он закончил говорить и побежал вверх по ступеням к главному входу.

Ему было любопытно, смогут ли они сразу правильно истолковать его подсказку. Так у них хотя бы появится шанс понять, почему все это происходит: смысл не в том, чтобы убить людей, а прежде всего в послании, которое за всем этим скрывается.

Он выучился у своего мастера и собирался превзойти его. В отличие от мастера, который совершал свои добрые дела тихо и незаметно для других, он хотел, чтобы его труд увидели и оценили. Но его также научили, что необходимо однозначное поручение Отца, чтобы иметь право лишить человека жизни. Хотя речь шла о смертном грехе, который совершали женщины, он все равно хотел быть абсолютно уверен, что они должны умереть по воле Господа, вот почему доверялся знакам. Только следуя по правильному пути, он может рассчитывать на защиту Отца, который поможет ему завершить труд своей жизни.

Он удовлетворенно вздохнул и вышел из-за деревьев и кустарников на Лилиентальштрассе. Прошел немного по направлению движения и свернул на Цюллихауэрштрассе. Там по Ютеборгерштрассе и Федициништрассе добрался до станции метро на Мерингдамм. И через несколько минут сел в электричку, следующую в западном направлении.

Глава 13

Сара получила звонок от Хартмана спустя четверть часа после того, как он отправился вслед за Беном Вайднером. Он объяснил ей, что объект вошел в базилику Святого Иоанна, что сам он подождет немного и тоже последует за ним. Через пять минут Хартман в ярости сообщил ей, что Вайднера уже нет в церкви и, вероятно, тот вышел через подвальную дверь с другой стороны здания.

– Возможно, мы ошиблись и преследовали не того, а Вайднер по-прежнему в своей квартире, – сказала Сара. – Я проверю, прежде чем поеду к тебе.

– Ладно, только быстро, – ответил Хартман и положил трубку.

Сара вышла из машины и побежала через дорогу к подъезду дома. Быстро просмотрела табличку с несметным количеством кнопок-звонков и стоящими рядом фамилиями, пока не наткнулась на звонок Вайднера. Нажала несколько раз. Как и ожидалось, никто не ответил. И все равно Сара жала второй раз, третий. Ничего. Когда дверь подъезда неожиданно открылась, Сара испугалась. Перед ней стоял коренастый мужчина лет тридцати. На поводке он держал маленькую собачку неопределенной породы. Он на мгновение замер и подозрительно посмотрел на Сару. Та воспользовалась случаем и проскользнула мимо него в переднюю.

– Эй, вы куда? – крикнул ей вслед мужчина.

Сара вытащила свое удостоверение из кармана джинсовой куртки и сунула ему под нос:

– Уголовная полиция Берлина. А сейчас позвольте мне сделать свою работу!

Мужчина удивленно поднял брови, но, не сказав ни слова, вышел со своей собачкой на улицу. Сара услышала щелчок дверного замка, когда была уже на лестничной площадке второго этажа. Через несколько секунд она добралась до пятого этажа и завернула направо, в коридор. Перед дверью с фамилией Вайднер остановилась и нажала на звонок. Когда никто не открыл, она постучала.

– Господин Вайднер, это Сара Винтер из Управления уголовной полиции. Если вы там, пожалуйста, откройте дверь. Я хочу просто поговорить с вами. – Сара старалась не кричать. В конце концов, соседям не нужно ничего знать. Но она была уверена, что Вайднер услышал бы ее, будь он дома. Она подождала еще минуту, но за дверью все было тихо. Значит, Хартман действительно преследовал Вайднера.

Погруженная в мысли, Сара вышла на улицу, села в БМВ и поехала к своему коллеге на Лилиентальштрассе. Ранее из дома вышел кто-то, похожий на Бена Вайднера. Сейчас Вайднера не оказалось в квартире. То есть вполне вероятно, тот мужчина, которого преследовал Хартман, и есть Вайднер. Сара задумалась. Большинство психопатов никак не проявляют себя в обыденной жизни, даже скорее производят самое безобидное впечатление. После их ареста соседи и знакомые почти всегда говорят: «Мы и подумать про него такое не могли». С Беном Вайднером будет так же? Стрессовая ситуация, которую Вайднеру пришлось пережить во время похищения, и расставание с женой и ребенком могли повлечь за собой экстремальные психические изменения.

Добравшись до церкви, Сара вместе с Лу еще раз обыскали здание, включая и подсобные помещения. Безуспешно. Разбитые, уселись на скамью для молитвы перед алтарем. Хартман яростно сопел.

– У него должны быть ключи от входных ворот и подвальной двери. Я спрашиваю себя, как он их достал.

– Полагаю, нам в любом случае придется вытащить священника из постели. Кто-то ведь должен запереть ворота. Вот мы его и спросим, – сказала Сара.

Она достала сотовый телефон, позвонила Андрэ Слибову, старшему комиссару из следственного отдела, который работал над этим делом, и попросила его разыскать священника базилики Святого Иоанна и вызвать сюда.

– Вайднер, видимо, знал, что мы за ним следим, – сказала Сара, положив трубку.

– Конечно, знал. А я попался на его крючок. Вот дерьмо. Если он убьет еще одну женщину, это моя вина. – Хартман провел рукой по лысине и потом сжал руку в кулак.

– Вайднера нельзя было выпускать из тюрьмы, – сказала Сара.

– Чепуха. – Хартман уныло покачал головой и фыркнул. – Так у нас хотя бы был шанс выследить его и, возможно, поймать на месте следующего преступления и уличить.

– Но что ты мог еще сделать?

Хартман с горечью посмотрел на нее:

– Я должен был сразу войти внутрь вслед за Вайднером. Пусть даже слежка провалилась бы в этом случае, но мне, возможно, удалось бы предотвратить следующее убийство.

Сара не могла отрицать, что в каком-то смысле Хартман прав. И хотя у нее появились серьезные сомнения относительно ее первого впечатления о Вайднере, она попыталась успокоить коллегу:

– Это еще не точно. – Она задавалась вопросом, может ли Вайднер на самом деле оказаться хладнокровным убийцей.

Через полчаса подошел священник. Высокий, около шестидесяти лет, с короткой стрижкой и в очках без оправы.

– Ради всего святого, что здесь произошло? – спросил он и продолжил говорить, не дождавшись ответа. Голос его срывался от волнения. – Простите, что не смог приехать раньше. Но пока я оделся, а потом еще дорога сюда… Дом священника, в котором я проживаю, находится рядом с другой церковью, в которой я тоже служу, а это в нескольких километрах отсюда. – Он боязливо озирался, подавая руку Хартману и Саре, и представился Маттиасом Вейландом.

Мы не думаем, что что-либо было украдено или повреждено, – сказала Сара. – Мы преследовали одного подозреваемого. У того, видимо, был ключ от церковных ворот и от двери в подвал. То есть он попал внутрь через главный вход, а выбрался через заднюю дверь. Так он от нас и сбежал.

Священник сосредоточенно кивал. Сара заметила на его лице выражение облегчения. Он был рад, что его церковь не пострадала.

– Кроме главных ворот, бокового входа справа и подвальной двери сзади есть еще возможность покинуть здание? – спросил Хартман.

– Нет, – ответил Вейланд.