Цитаты из книги «Чернильное сердце»

створки были открыты. Сажерук мяукнул так натурально, что на его зов откликнулось сразу несколько кошек, но за окном никто не шевельнулся. Он прислушался, тихо выругался, а потом каркнул так пронзительно, что Фарид, вздрогнув, прислонился к стене. На этот раз из окна выглянула женщина. Сажерук приветственно помахал ей, она махнула ему в ответ и исчезла.

. Он прислушался, тихо выругался, а потом каркнул так пронзительно, что Фарид, вздрогнув, прислонился к стене. На этот раз из окна выглянула женщина. Сажерук приветственно помахал ей, она махнула ему в ответ и исчезла.

створки были открыты. Сажерук мяукнул так натурально, что на его зов откликнулось сразу несколько кошек, но за окном никто не шевельнулся

Она пришла поговорить с королем в надежде, что он запретит своему сыну это путешествие. Но он сказал: «Дорогая моя, не сомневайся: приключения полезны даже самым маленьким. Когда человек вырастет, приключения будут у него в крови, даже если он о них и не вспомнит».

Только теперь она отложила книгу и посмотрела на меня. И произнесла эти слова: – Жизнь несправедлива, Билл. Мы уверяем наших детей, что справедливость восторжествует, но так говорить подло. Мы их не просто обманываем – мы их жестоко обманываем. Жизнь несправедлива, никогда такой не была и никогда не будет.

Рассказы, романы и сказки похожи на живых существ, а может, они и в самом деле живые. У них есть голова, ноги, по их жилам течет кровь, а еще они носят одежду, совсем как люди. Э. Кестнер. Эмиль и сыщики

Мне, бедняку, все царство – книги.

Если кто-то крадет книги или не возвращает их, одолжив на время, пусть превратится книга в его руках в ползучего гада, и да хватит его удар, и да онемеют все его члены. И да будет он громко кричать, прося пощады, и да не будет мучениям его конца. И пусть книжные черви гложут его внутренности, а последним наказанием его станет вечная Геенна огненная. Надпись в библиотеке монастыря Сан-Педро в Барселоне

Один знаменитый писатель говорил: «В писателе живет рассказчик, учитель или волшебник… но господствует все-таки волшебник». Я думаю, это так.

М. Энде. История, конца которой нет[24]