© Константин Викторович Трунин, 2018

ISBN 978-5-4490-2005-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Эмиль Золя – зачинатель натурализма, противник вольных допущений в литературе – видел назначение художественных произведений в детальной проработке имеющегося в человеческом обществе. С юных лет он определился с предпочтениями, не желая изменять выработанную точку зрения. Найдя опору в период изживания романтизма, он вовремя понял, в каком направлении следует двигаться. С первых его работ стало ясно – он предпочитает повергать устои, бросая вызов обыденности. Все понимали – Золя не придумывает, а говорит правду – но никто не был готов к подобной откровенности.

Эмиль придерживался натурализма природного. Он желал видеть в литературе отражение окружающей человека реальности. Без лишних измышлений, коими художественные произведения переполнятся после. Реализм всякий раз начнёт извращаться в угоду интересов определённой группы людей. Будет ли он исходить изнутри, как натурализм личных ощущений, или опираться на внешние проявления, вроде склонности считать устремления прошлых поколений к жизни современных писателю реалий, поражая тем воображение натурализмом иного толка, вроде так популярного на рубеже XX и XXI веков натурализма сексуального.

Изменение представлений в истинном их понимании – это творчество Эмиля Золя. Пока ещё не случилось наслоений за счёт пропаганды социалистических воззрений или толкования действительности за счёт извращённого восприятия. Не мог Эмиль полностью отказаться от романтических элементов в создаваемых им произведениях, ибо не мог он говорить откровенно, когда за малые допущения его уже лишали покоя. Что же могло быть, пиши Золя ещё откровеннее? Но Эмиль и не желал делиться всею правдой. Зачем в подробностях описывать физиологические процессы, когда они не несут никакой нагрузки на представленное в сюжете действие?

Если читатель заинтересовался таким вступлением. Если он готов взяться за изучение литературного наследия Эмиля Золя, то данный труд может оказаться ему полезным, либо поможет успокоить эмоции, когда не получается разобраться с представленными на страницах историями или появляется желание ознакомиться с доводами рассудка. Кроме художественной составляющей наследия, следует обратить внимание на публицистическую деятельность Золя, о которой в сей книге получится найти значимое количество полезных рассуждений, порою в кратком изложении. Ведь нельзя поделиться критикой на критику, ежели и без того сказано достаточно.

Автор сего труда не желал разбираться в жизни Золя. О том интересующиеся найдут информацию в биографиях. Тут только анализ литературного наследия, через которое получится понять Эмиля иначе. Как именно? Влияние внешних факторов сольётся с мысленным миром писателя, благодаря чему понять Золя получится исходя из им сказанного. Для простоты формулировки лучше будет сказать, что творчество Эмиля представляется шаг за шагом, начиная от писем восемнадцатилетнего неуверенного юнца, вплоть до устойчивых взглядов достигшего зрелости человека, способного влиять на окружающих.

Необходимо пояснить об этом издании дополнительно. Версия ему установлена на значении «1.0». Находящиеся внутри статьи писались на протяжении нескольких лет, причём не в той последовательности, в которой они теперь представлены. Для интересующихся аналогичными работами о других писателях, рекомендуется обратиться к сайту trounin.ru. Помимо критики и анализа литературного наследия Эмиля Золя, автором написана схожая работа, раскрывающая наследие Джека Лондона.

Данное издание распространяется бесплатно. Цитировать его можно где угодно, но с указанием, откуда был взят текст. Например: К. Трунин «Эмиль Золя. Критика и анализ литературного наследия». Это не накладывает никаких обязательств, зато способствует повышению продуктивности автора сего труда. Более того, будет приятно осознать, что наследие Эмиля Золя не утратило значения и в наши дни.

Письма (1858—60)

Мир полон возможностей, но нужно уметь распорядиться своей жизнью, дабы добиться благосклонности. Кем был Золя в восемнадцать лет? Мечтателем о лучшей доле. Он беден, сидел на шее у матери. Ему желалось получить образование адвоката и безустанно работать, лишь бы заработать на существование. Он писал пьесы и стихи, делясь ими с друзьями. На первых порах переписка Золя представляла общение с Полем Сезанном и Батистеном Байлем. Они принимали его многословие, отделываясь отписками. Эмиль их звал в Париж, они же сомневались, продолжая отказываться или сохранять молчание. Погружённый в одиночество, Золя ощущал пропасть, разверзшуюся под ним из-за отсутствия какого-либо таланта.

Диплом – ключ к жизни. Этой истиной старательно нагружают человека уже который век. Под действие этого заблуждения подпал и Эмиль. Хуже всего – необходимость найти призвание в будущей работе, для чего человек предварительно обучается. Разве мог Золя смириться с необходимостью каждодневного физического труда? Когда он в письмах предстаёт именно писателем, поскольку стремится много говорить, делясь с собеседниками обуревающими его чувствами. Ему требовалось изливать душу, пускай он не получит ответ.

В 1860 году Золя исполнилось двадцать лет. Он продолжал оставаться в подвешенном состоянии. Ему нравились «Опыты» Монтеня. Он увлекался Данте, Горацием, Шекспиром. Даже зачитывался Жорж Санд. Уже мечтал об утопическом обществе и статусе божества, отказывающегося от возносимого к нему почёта. Одно у него не получалось – зарабатывать деньги. Приходилось предаваться сочинению писем, открывая сокровенные фантазии, на удивление сохранившиеся.

Почему друзья не ехали в Париж? Сезанну Эмиль расписывал прелести столичной жизни. Можно копировать лучшие картины, зарабатывая на продаже реплик. Нужно каких-то восемьдесят франков, которых хватит на аренду комнаты, покупку художественных принадлежностей, посещение мастерской и прочие нужды. Золя был согласен посещать с Сезанном занятия по художественному искусству. Байлю он ничего предложить не мог, ибо этот друг склонял выбор в пользу математики. Где уж ему найти интересное времяпровождение в окружении маляра Поля и рифмоплёта Эмиля.

Впрочем, как раз Байль знакомился с мировоззрением Золя. Только ему сообщалась информация о представлении Эмилем окружающего мира. Золя едва ли не в каждом письме писал об одиночестве и сомнениях: вокруг него люди, а он как в пустыне. Он не видел красоты, принимая её за специально кем-то измышленное. Пройди мимо Венера Милосская, он бы в её существование не поверил. Не верил Золя и в способность музы прокормить его, поскольку он скорее умрёт от голода, нежели заработает первый франк. Ему оставалось согласиться на любую работу, какую только получится найти, лишь бы платили более тысячи франков в год.

Эмиль всё больше погружался в мир литературы. Он читал и старался анализировать. Мир пока ещё делился для него на чёрное и белое. Если и пытался творить, то ни на кого не обращая внимания – должно получиться своё, отличное от всего прочего. Он желал найти смысл бытия, этому посвящая им создаваемое. В душе продолжал оставаться поэтом, отдаваясь написанию поэм. В его словах встречались упоминания об ожидающих выхода книгах собственного сочинения. Он задумывался о псевдониме: имя Эмиль Золя не казалось ему серьёзным, дабы быть помещённым на обложку.

Внутренний критицизм Золя приводил к отрицанию собственного значения. К нему могли относиться негативно, что не сказывалось на нём. Важнее он считал личное отношение к определённым людям, в том числе и к друзьям, тем уже их всех приобщая к определённому кругу, которым следовало гордиться. Не ради себя, но сугубо избранных им ради. Ценность была не в дружбе Золя-Сезанн или Золя-Байль, а в том, что через Эмиля Поль и Батистен оказывались в определённых для них рамках хорошего общества.

Ничего из себя не представляя, Золя смел высказывать суждения о литературном творчестве. Одним из секретов является необходимость создавать новое, не обращая внимания не прежде созданное. Нет смысла править двадцать написанных стихотворений, если есть возможность написать несколько новых. Прошлое следует оставить прошлому, как бы за него не приходилось краснеть. Люди не рождаются идеальными! Идеальными они становятся в результате движения к цели таковым быть. Так зачем жить канувшим в Лету, ежели даже твоё лицо будут помнить не юным, а наделённым морщинами? А то и не вспомнят вовсе.

К концу 1860 года Золя закончил обучение и впал в уныние. Куда бы он не приходил, никто не брал его на работу. Он, как и ранее, соглашался на любые условия, но всё равно не встречал заинтересованность. И вот в таких условиях Эмиль продолжал находить отдохновение в мыслях о литературе. Он видел, как классицизм оказался вытесненным романтизмом: следовательно, вскоре появится до того невиданное. Золя ощущал наступление реализма на позиции утопающих в фантазиях писателей.

Данный год примечателен ещё и письмом к Виктору Гюго. Коротко, дабы не отвлекать внимание великого человека, Золя попросил оценить пару вложенных в письмо стихотворений. История хранит в тайне ответ титана романтической мысли.