Ступакову Владимиру Владимировичу

Посвящаю эту книгу.

Просто за то, что ты есть в моей жизни, Брат!

Человек, помни: не каждый человек – Человек!

От автора…

© Константин Васильевич Скуратов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Если закрыть глаза и расслабиться, то вполне можно было представить, что ты сидишь в уютном кресле на веранде загородного дома. Даже едва заметный ветерок гладит волосы.

Только ноги вытянуть нельзя. И почти незаметная вибрация постоянно напоминает – ты летишь на самолете черт знает куда из черт знает откуда…

Курьер летел в Москву. Собственно, лично для него пункт доставки груза не имел никакого сакрального значения. Вчера он отдал кейс с документами человеку в Гааге. Неделю назад вручил какую-то коробочку джентльмену, встречавшему рейс в Хитроу. Работа такая. Хлопотная, временами опасная. Зато хорошо оплачиваемая.

Содержимое груза, как и его дальнейшая судьба, курьера не интересовали. В его жизни бывал откровенный криминал – драгоценности, оружие, наркотики, накаченные транквилизаторами люди. Там и оплата другая, и пути доставки более сложные. А эту вещицу он просто положил в карман, где она тут же затерялась среди ключей, мелких монеток и десятка зубочисток из аэровокзального кафе. Элементарная вещица, на которую ни один таможенник даже не взглянет. Легкое задание.

Отчего же так неуютно?

Курьер в очередной раз обвел нарочито безразличным взглядом салон авиалайнера. «Либо у меня паранойя, либо противник из профессионалов высочайшего уровня» – подумал он, так как снова не смог даже примерно определить, следит ли кто-нибудь за ним.

Свободных мест в салоне не было. Ни один из пассажиров явно ничем не выделялся. Ни поведением, ни пристальными взглядами, ни, наоборот – полным безразличием. В самом деле, самые вызывающие всеобщее подозрение – трое мужчин на заднем ряду, вели себя, по меньшей мере, как откровенные заговорщики. Потому что весь полет тайно пили тайно пронесенный виски.

Курьер усмехнулся. Русские авиалинии относятся к пьяницам довольно гуманно. Вот если бы вы, парни, летели сейчас в Америку. Например…

Среди откровенно спящих, каковых было, естественно, большинство, тоже не попадались субъекты с дрожащими от напряжения веками. Люди реально спали.

Оставались читающие. Их было немного. Но и среди них никто не пытался наблюдать за курьером в отверстие, специально проделанное в электронной книге.

«Может, кто-то из экипажа?» – подумал курьер и решительно отмел это предположение, как совсем уж явную паранойю.

Он вспомнил инструктаж. Отправители не отрицали возможность слежки и даже попытки перехвата. Потому и наняли именно его – профессионала высочайшего класса с огромным опытом и стальными нервами.

Сейчас эти нервы гудели от напряжения, словно натянутые до предела струны, резонируя с неприятельскими флюидами. Нет, это не паранойя, заработанная в бесчисленных поездках. Это – опыт. И стремление сохранить свою шкуру целой, счет в банке увеличенным на оговоренную сумму, а имидж профессионала – упроченным.

Насколько им важна эта вещица? Фанатично настроенные могут ради того, чтоб не досталась никому, и самолет взорвать…

Смешно – вдруг понял курьер. Вещица настолько мала, что после взрыва и падения на землю совершенно не пострадает. Так что ее история не закончится. В отличие от его.

Вообще задача была довольно простой – никаких паролей, явок, тайных встреч в полутемных ресторанах или на безлюдных автопарковках. Получателя курьер знал в лицо, всего и дел – пройти контроль и встретиться в зале ожидания. А потом дождаться нужного рейса и вновь улететь, только на этот раз совершенно беззаботным пассажиром.

Он вновь не выдержал и, проклиная себя за проявленную слабость, обвел взглядом салон авиалайнера. Ну, где же ты?! Кто ты?!

Глава первая
которую можно, собственно, и не читать, потому что в ней ничего не происходит. Почти…

Взгляд изнутри. Сидоров

Настроение у Сергея Сидорова было под стать погоде – непонятным.

Какое сегодня число, Сергей не знал, поскольку число, как и день недели в его жизни никакого значения не имели. И ничего удивительного, если учесть, что работал он грузчиком в огромном сетевом магазине по графику два через два – то есть, два дня таскал коробки и катался на каре, а следующих два дня пил пиво и смотрел по телику боевики. Так что сегодня был обычный рабочий день номер два, отличающийся от предыдущих только тем, что он же был и последним рабочим днем Сидорова в огромном сетевом магазине.

Перед обедом на склад заглянул ушастый сотрудник отдела кадров, прозванный среди грузчиков «Черной меткой», ибо приходил он всегда только для того, чтобы указать очередному неудачнику на широко распахнутые ворота склада.

В этот раз он, молча, поманил Сидорова в комнату для переодевания и там, так же молча, положил перед Сергеем не очень толстый конверт и лист бумаги.

Особой грусти уже бывший грузчик не испытал совершенно, ибо за последний год таким или примерно таким образом он покидал уже пятый сетевой магазин, утешая себя мыслью, что в столице такие гиганты плодятся быстрее мух, следовательно, на его век работы хватит.

Опять же, записи в трудовой книжке позволяли новым кадровикам совершенно верно оценивать имеющийся опыт работы именно в сетевых магазинах, поэтому Сергея брали охотно. Правда, всегда на два с половиной месяца. То есть, увольняли до окончания испытательного срока. Тоже понятно – кому нужен ненадежный летун, пусть и опытный…

Сергей Сидоров представлял собой олицетворение идеальной рабочей силы. Роста чуть выше среднего, лицо предельно славянского типа, волосы светлые настолько, что даже пятидневная щетина бдительным кадровикам в глаза не бросалась. И, главное – возраст! Тот самый, вожделенный всеми фирмами, конторами, предприятиями и организациями – до тридцати пяти…

Сергею было тридцать два, из которых кучу бессмысленных лет он провел в детском саду и школе, два развеселых года в армии, где сначала его били старики, а потом уже он сам бил молодых – не по злобе, а исключительно в целях обучения. Как и его, собственно…

Последние десять лет он последовательно менял места работы, даже не пытаясь сделать карьеру. Впервые попав в сетевой магазин, Сидоров мысленно ахнул, осознав, как ему с работой повезло. Конечно, грузчик – профессия не творческая, зато всегда рядом с материальными ценностями, за которые отвечают совсем не грузчики…

Совесть Сидорова жила в полном согласии со своим хозяином, тем более, что хозяин сильно не наглел – служба безопасности тоже премии получать хочет. Так что пара банок пива, колбаса на закуску, да новые кроссовки взамен стоптанных – даже и не кража. Так – компенсация за отсутствие премиальных…

В личном плане Сидоров от большинства своих коллег тоже не сильно отличался. Первый опыт жизни в браке оказался настолько скоротечным, что Сергей даже не мог уверенно сказать – был ли он неудачным? Оксана уже на свадьбе с куда большим удовольствием целовалась с каким-то бородатым очкариком, с ним же и укатила на третий день, а через месяц приехала на недельку – чтобы развестись. Сергей не возражал, материальных претензий стороны друг другу не выставляли, свадьбу вспоминали каждый по-своему, но одинаково с удовольствием – классно погуляли!!!

В следующий раз Оксана появилась в его жизни ровно на десять минут, чтобы на правах бывшей законной супруги занять двести долларов.

Последний раз она погостила у Сергея два дня полгода назад. Неожиданно вернула долг, скромно переночевала на диване в зале и уехала в Португалию, по официальной версии – собирать виноград. Зная наклонности и предпочтения бывшей жены, Сидоров в официальную версию верил слабо. Уехала без бородатого очкарика, который, судя по всему, всерьез и надолго застрял где-то на севере Архангельской области, талантливо подделав чью-то подпись в финансовых документах – прокуратура такое не прощает даже олигархам…

Кстати, распространенное мнение о том, что все грузчики – люди, не обремененные образованием, да и вообще интеллектом не изуродованы – полная чушь. Сергей мог доказать обратное на примере своих многочисленных коллег по перемещению тары. Перестройка, а затем и грянувший беспредел девяностых увлек в подсобные рабочие всех мастей огромный отряд бывших младших и средних научных специалистов, которым внезапно стало нечем кормить семьи. Малопьющие, умеющие молча много работать, стесняющиеся даже не требовать – просить! – положенную заработную плату, они постепенно выдавили прежних выпивох. В современной России грузчик с высшим образованием стал таким же естественным явлением, как и бизнесмен с неполным средним.

Со временем некоторые особо влюбленные в науку грузчики вернулись в свои институты и центры. Те же, что втянулись в жизнь среди ящиков, контейнеров и прочей тары, остались, медленно деградируя до уровня своих предшественников.

Благодаря оставшимся Сергей Сидоров, даже не читая книг, обрел довольно обширные, хотя и поверхностные, знания едва ли не во всех областях человеческой жизни. Он легко к месту и не к месту цитировал классиков российской словесности, мог поддержать умный разговор о роли синхрофазотрона в современной науке, уверенно спорил о возрасте египетских пирамид и четко знал химическую формулу спирта. Конечно, глубокими его познания назвать было нельзя, но на случайных подруг и такие производили неизгладимое впечатление.

Жил Сергей с мамой – обладательницей запредельного стажа работы в метрополитене, так что ее пенсия спокойно покрывала и квартплату, и расходы в периоды отсутствия работы сына. Кроме того, в ближнем Подмосковье приносила стабильный доход маленькая квартира, доставшаяся маме от ее мамы в наследство. Короче – типичная московская семья…

Погода стояла такая же, как и настроение у Сергея Сидорова – непонятная.

На дворе жила своей жизнью середина июля, называемая учеными с загадочным и заковыристым прозвищем «френологи» макушкой лета. Под ногами упруго вибрировал размягченный солнцем асфальт. Деревья баюкали свою пыльную листву, мечтая, если не о дожде, так хотя бы о поливочной машине. От домов несло жаром, из переулков – духотой.

Перед уходом с уже чужого склада Сергей по-новому огляделся, пытаясь определить то, что можно вынести с собой безнаказанно. В его распоряжении было всего пять минут, так что, когда сотрудник службы безопасности небдительно осматривал его на выходе, в целлофановом пакете успели очутиться лишь несколько бутылок пива, упаковка жевательной резинки, да пара пачек сигарет из мгновенно распотрошенного блока: блок – это подозрительно, а несколько пачек…. В конце концов, сотрудники службы безопасности тоже не святые – знаем, уж чего там…

Сейчас Сергей Сидоров лениво брел по улице с пакетом в руке, конвертом в заднем кармане джинсов, сигаретой в зубах и полным отсутствием планов на будущее в голове.

Если начистоту, то где-то в глубине души Сергей, конечно, обиделся. Обиделся, несмотря на то, что сам и не собирался связывать свою дальнейшую судьбу с именно этим магазином. Обида из глубины души подсказывала, что было бы неплохо залить ее водкой. Жара на улице предлагала перенести данное мероприятие на вечер – исключительно из чувства самосохранения.

Мысль о том, чтобы донести расчетные деньги до дома и отдать их матери, даже не родилась.

Сергей Сидоров не был алкоголиком. Из этого следовало, что для залития водкой обиды непременно понадобится хорошая компания верных, понимающих ситуацию товарищей. И такие люди быстро нашлись…

…В этот уголок лесного парка полицейские заглядывали редко, разве что когда начальство спускало им план по заполнению койко-мест вытрезвителя. В остальное время здесь сутками блаженствовали люди свободных профессий не только из окрестных домов, но даже и близлежащих районов города. Здесь не дрались, не скандалили – здесь отдыхали. Среди постоянных обитателей места, незатейливо прозванного в народе Поляной, существовал неписаный кодекс поведения, которому следовали все. Нарушители имели дело с бывшим воином-афганцем, ставшим вроде местного шерифа, во-первых, потому что мужик был зациклен на справедливости, во-вторых, потому что мужик был в драке страшен и непобедим.

Туда-то, на Поляну, и направился Сидоров. Это место было ему давно знакомо – не раз сам пережидал среди кустов сирени очередное безработное состояние.

На Поляне при виде давно не заглядывавших знакомых никогда не раздавались крики, типа: «кого мы видим!» или «сколько лет, сколько зим!». Пришел и пришел. Не приходил раньше – значит, не мог. Пришел сегодня – значит, так надо.

Сергей деловито располовинил деньги из конверта, сунул часть сухому от пьянства и возраста старичку с прозвищем Главбух и подошел поздороваться к афганцу.

Местный блюститель порядка хлопнул Сергея по протянутой ладони своим кулачищем, спросил для проформы:

– Опять выперли?

Сергей кивнул. Афганец громко сказал в пространство:

– Народ! Сидора с работы турнули. Кто в долю входит – прошу к Главбуху.

– Слышь, Сидор, – засмеялся лохматый парень, вечный студент какого-то художественного училища – то ли скульптор, то ли художник – непризнанный гений, ясное дело, – мы твои увольнения отмечаем чаще, чем красные дни календаря!

– А он хочет на основе своей трудовой книжки издать справочник предприятий Москвы, – влез еще один дежурный хохмач – одноногий краснощекий здоровяк, – большие деньги грести будет. Особенно с таджиков. Сколько осталось, Сидор – два или три магазина?

Сидоров улыбнулся, сунул в чьи-то руки пачку сигарет, даже не надеясь ее еще раз увидеть, сел на подстеленный целлофановый пакет и стал ждать возвращения Главбуха с товаром…

Среди собиравшихся на Поляне людей бомжей никогда не было. Скорее, это был некий клуб по интересам, в зимнее время перебиравшийся в чудом сохранившуюся с советских времен пельменную, где все, включая тараканов, напоминало о славном прошлом. Едва пригревало солнце, члены клуба возвращались на лоно природы. Они не собирали бутылки, не клянчили в подземных переходах. У каждого был относительно стабильный доход – в основном пенсия, либо по возрасту, либо по инвалидности. Записи в клуб тоже не было – любой мог присутствовать на Поляне в любое время. Многие появлялись здесь единожды, были и такие, что приходили сюда раз в году. В общем, если где-нибудь в мире и существовала реальная демократия, то Поляна соответствовала ее принципам в полной мере.

Главбух отсутствовал недолго – связи с местными торговцами спиртным были отработанными и устоявшимися. Никто не стоял в очереди, сжимая в трясущейся руке грязный стакан. Не хочешь пить – не пей, это тоже один из принципов истинной демократии.

В начале мероприятия традиция обязывала виновника и инициатора сказать вступительное слово. Сергей долго не думал, прислонил пластиковый стаканчик к таким же, только в других руках, сказал:

– Чтоб у нас всегда был повод! – и выпил.

– Каковы планы? – задал дежурный вопрос афганец, больше для завязки разговора.

Сергей пожал плечами. Какие тут планы…. Хорошо бы найти чемодан с миллионом долларов, на худой конец выиграть в лотерею джек-пот. Тогда можно было бы и планы строить. А так, планы одни и те же – пропить деньги, отоспаться и идти устраиваться на новую работу. Кстати, на юго-западе очередной торговый гигант через неделю открывается – стоит поторопиться…

Уже после второй о Сидорове как-то позабыли. В самом деле, ведь не день рождения же, чтобы окружать человека назойливым вниманием. И не похороны, чтобы нахваливать. Только Главбух оцепенел у импровизированного столика, гипнотизируя водку в своем стакане. Остальные разбрелись по привычным местам, возвращаясь только затем, чтобы наполнить стакан или ухватить перышко зеленого лука на закуску.

Сергей полулежал на жесткой пыльной траве, пуская дым кольцами. Опьянение, если и было, то накрывало как-то незаметно, легко, отчего и настроение было легким, почти хорошим.

Планы…. Когда-то он любил строить планы. Это было в то счастливое время, когда человек еще не осознает разницу между планом, мечтой и фантазией. В детстве. Мечта стать космонавтом обрастала подробностями, в которых угадывалось почти планирование. Фантазии о межзвездных полетах тоже казались реальными, спасибо фантастам.