Зато можно найти исследования, в которых пишут о том, что у детей нужно беречь верхнюю часть головы – темечко и желательно, чтобы оно было закрыто. Кто-то считает, что голова ребенка обязательно должна быть чем-то накрыта. Кто-то считает, что дети должны быть одеты тепло, и многие матери благоразумно следуют именно этим советам и, думаю, что они поступают правильно. Как рассказывала мне одна знакомая, тепло одевать своих детей ее учила мать, а та, в свое время, была научена этому своей матерью. И это правило у них передавалось из поколения в поколение. Она же мне рассказала, как часто гуляя со своим маленьким ребенком, который тепло одетый на улице моментально засыпал, встречала свою знакомую, которая придерживалась современным рекомендациям, и видела, как ее легко одетый ребенок, постоянно ворочался, кряхтел, вел себя очень неспокойно. Найти правильное решение в данном вопросе не сложно. Надо оценивать реакцию ребенка – если ребенок комфортно себя чувствует в легком одеянии, то, очевидно, что кутать его не следует, в данном случае надо учитывать реакцию ребенка. Но в случае с памперсами – тут уже надо исходить из других соображений. С памперсами удобно и родителям и детям, но, родители должны знать о последствиях и поэтому, использовать памперсы нужно только в самых необходимых случаях, когда нет возможности его переодеть. В остальных случаях лучше пользоваться тем, чем пользовались наши предки.

Эти простые примеры показывают, что, во-первых, единых правил на все случаи жизни нет и быть не может, а, во-вторых, то, что мы часто не знаем элементарных вещей. Что же говорить о более сложных, тем более что кругом столько советчиков, столько специалистов в области воспитания, что каждый, в итоге, предпочитает решать сам, как поступать в том или ином случае.

Простой пример, ребенок устраивает своим родителям постоянные истерики. Можно зайти в Интернет и прочитать на эту тему много неплохих советов, которые дают специалисты и обычные родители. Хотя без всякий советов понятно, что дело не в ребенке, а дело в родителях. Истерика у ребенка его реакция на поведение родителей. Иногда закатывая истерику своим родителям, ребенок всего лишь копирует поведение родителей, которые в присутствии ребенка, занимаются выяснением отношений. Когда один из родителей наказывает ребенка, а другой тут же начинает его защищать, то такие родители провоцируют ребенка к плохому поведению, в том числе и к истерикам. Недопустимо, когда родитель после наказания, увидев понурое лицо ребенка, тут же пытается исправиться – начинать жалеть ребенка, ласкать его. Это – самая большая ошибка, которую допускают родители. Ребенок, чтобы получить очередную порцию ласки, может снова преднамеренно совершить какой-нибудь плохой поступок. Чаще всего истерики закатывает избалованный ребенок, прекрасно понимающий, что он в семье самое важное лицо, и он, таким образом, пытается занять соответствующее место в семье, самоутвердиться. В семьях, в которых растут несколько детей, такие сцены – большая редкость, зато в семьях с одним ребенком – они обычное явление. Ребенок, закатывающий своим родителям истерики, чаще всего нормально себя ведет, когда оказывается в обществе других взрослых людей без родителей и в компаниях своих сверстников.

Очень много полезных советов о том, как воспитывать детей можно найти в книгах. Но много ли мы знаем примеров, в которых прослеживается связь между воспитанием и результатами этого воспитания. Интернет дает такую возможность. Благодаря Интернету любой из нас может моментально получить такой объем информации по интересующей теме, который раньше был не доступен даже специалистам в этой области. Например, в истории. Не удивительно, что сегодня появилось так много работ по истории, авторы которых пытаются переосмыслить сложившуюся версию истории.

Приведу интересную цитату В. Ю. Катасонова: «…К моменту, когда русский человек стал превращаться в материалиста и атеиста, Запад уже успел создать громадное количество разных теорий и «наук». Поэтому русские «образованные» люди с жадностью набросились на всю кучу этого накопленного с XVI – XVII веков хлама, который они по своей духовной слепоте приняли за истину. Роясь в куче этого хлама, они нашли разные непонятные теории, касающиеся устройства общественной жизни, экономики, финансов…. Те теории, которые приходили к нам с Запада, вообще не имели никакого отношения к науке, потому что они призваны были не объяснять мир, а обосновывать и оправдывать политику тех, кто эти теории заказывал. Да, да! Эти теории не были результатом свободного творческого поиска истины. Они представляли собой инструмент идеологии определенных групп интересов, которые рвались к власти или уже находились у руля власти. Особенно это касалось общественных «наук». Эту цитату, относящейся к экономики, можно с полным успехом отнести и к истории, кроме того, у авторов альтернативных версий истории есть еще один убедительный аргумент в пользу пересмотра традиционной версии истории – объем информации, которым они располагают, просто был не доступен, предыдущим поколениям историков. Меня заинтересовала книга «История» Геродота. На русском языке имеется только один перевод этой книги, но он меня не устраивает. Захожу в Интернет, и тут же нахожу текст Геродота на греческом, с помощью переводчика перевожу его, значение каждого слова могу внимательно разобрать. Не понравился мне греческий текст – нахожу английский, несколько авторов, можно и на французском, на любом языке. Разве имели такую возможность ранние исследователи творчества Геродота? Все можно проверить, все можно перепроверить. Результатом моих изысканий стала работа «Древняя Меотида». Подход, который я применил при написании этой работы, заключался в том, чтобы максимально использовать возможности Интернета для получения неограниченного количества информации, часто недоступной предыдущим исследователям. Осмысление этой информации дало возможность сделать довольно интересные выводы. Точно также я подойду к этой теме воспитания. Можно было бы, конечно, подойти к этой теме традиционно, изучив ее по работам специалистов в этой области. Я не собираюсь игнорировать работы специалистов, но я хочу найти ответ на очень важные, на мой взгляд, и очень конкретные вопросы, и помощником в этом мне будет Интернет. Я использую биографии известных людей, книги великих писателей, работы известных философов о воспитании и… свой жизненный опыт. Ничего нового в моей работе нет, все, что я пишу давно известно, но ведь один и тот же материал можно подать по-разному, и воспринят он тоже будет по-разному.

Помню, как я, будучи студентом, искал материалы по интересующей меня теме. Хорошо, что я учился в Москве. Записался в библиотеку политехнического института – там ничего не нашел, записался в ГПНТБ. Там было все. Более того, когда выяснилось, что книги, которую я хотел получить, в библиотеке не оказалось, мне предложили сделать заказ, библиотека на основании моего заказа могла купить эту книгу в Штатах, где она была издана и месяца через два я смог бы получить ее и пользоваться ее. Брать книги с собой было нельзя, но можно было тут же заказать копию интересующих меня страниц из этой книги. Заказать печать всех страниц сразу в один день было нельзя, но по частям я мог напечатать книгу полностью, стоимость листа была, кажется, 2 копейки, так что печать любой книги была доступна практически любому желающему. Тогда меня эта система очень впечатлила. Но пользоваться ее могли только те, кто жили или учились в Москве. На периферии все было намного хуже.

Конечно, мне жаль, что мое поколение смогло воспользоваться возможностями Интернета слишком поздно, но зато, казалось бы, как повезло нынешним молодым людям, которые все это имеют, которые должны были бы быть просто все вундеркиндами. Ведь у них есть все, у них есть возможность пользоваться любыми источниками, при этом, не выходя из собственной квартиры. О таком мы не могли даже мечтать. Самое удивительное, что этот самый Интернет, его возможности привел к тому, что многие молодые люди не знают элементарных вещей.

Этот вывод кажется парадоксальным, тем не менее, это именно так. Дело в том, что возможность легкого получения информации практически по любому вопросу отражается на мотивации глубокого изучения любого предмета – зачем себя утруждать, если при необходимости эту информацию можно получить, когда она понадобится. Этот момент очень важен.

Если у вас на полке лежит книга, которую вы можете в любой момент взять и прочитать, это может быть причиной того, что книга никогда не будет прочитана, во всяком случае, вы не будете спешить ее прочитать. А вот если у вас на короткое время оказалась редкая книга, которую нигде не найти, то книга с большой долей вероятности будет прочитана и прочитана очень быстро.

В Тбилиси я был записан в прекрасную библиотеку Тбилисского Окружного Дома офицеров (ТОДО). Для меня, школьника, выбор книг был огромен. Вся русская классика, зарубежные авторы – Ремарк, Кронин, Хемингуэй, Моруа, Бель. Уже тогда во второй половине 60-х годов, в Союзе начался книжный бум. Многих авторов, особенно зарубежных, достать было невозможно, но можно было взять эти книги в библиотеке. На популярных авторов была очередь, надо было записываться, и выдавали книги этих авторов на две недели. В число этих авторов входили Конан Дойль, Дюма. Я никогда не записывался на этих авторов, меня вполне устраивали, авторы, которых я брал свободно. Еще были книжные журналы – «Иностранная литература», «Москва», «Нева», в которых печатались – Базен, Стейнбек, Булгаков, в «Науке и жизнь» с удовольствием читал Павла Нилина о Бурденко. Журналы чаще всего приносила старшая сестра и на очень короткий срок, поэтому они прочитывались в первую очередь и очень быстро. Сестра брала книги, в основном, в публичной библиотеке, там выбор книг был просто громадный, но читать их можно было только в читальном зале, но читальный зал в выходные дни не работал, сестра договаривалась с библиотекаршами, брала их вечером в пятницу и утром в понедельник возвращала.

Как-то она принесла мне книгу еще дореволюционного издания «Пол и характер» Вейнингера, как всегда на два дня, читать было сначала не привычно, с ятями, и текст – не художественная литература, но читал я довольно быстро и смог одолеть ее за выходные. Потом в конце 80-х эта книга была переиздана и свободно продавалась. Я ее купил, все думал перечитать, но тут как раз этот фактор доступности и сыграл свою роль. Я ее перелистал, и она уже мне не показалась такой интересной. Каждая книга должна быть прочитана в свое время, и, если она в свое время не была прочитана, потом ее чтение никакой пользы не принесет.

Я хорошо помню свое детство, которое прошло в маленьком городке. Отец был военный, мы часто переезжали, неоднократно меняли жилье и я хорошо запомнил те дома, квартиры, в которых жили, но большая часть времени у нас проходила на улице. Военный городок, лес, речка, озеро, до которого было семь километров, – все было наше. Дверь нашей квартиры никогда не закрывалась на замок, да и замка я не помню. На ночь родители закрывали дверь «на крючок», который только символически держал ее. А еще в памяти от детства осталось чувство полной свободы и ощущение того, что весь мир, громадный мир вокруг тебя – это твой мир. Тогда в своих мальчишеских компаниях мы учились самостоятельно жить, принимать какие-то решения, и уже тогда начинал формироваться наш характер.

Нынешние пацаны, особенно в крупных городах, лишены всего этого. Никаких мальчишеских компаний, все под строгих контролем родителей, чаще всего матери или воспитательниц, которые всегда рядом. Опасно отпускать детей одних гулять на улицу – случаи пропажи детей сегодня не редкость, в садик и даже в школу дети, и уже довольно взрослые, тоже ходят вместе с родителями. Невольно в голову приходит вопрос, а что за такое «демократическое» общество мы создали, в котором улица представляет опасность для ребенка. Опасность кругом. Ребенок не может просто выбежать из подъезда своего дома на улицу, он рискует оказаться под колесами автомобиля, опасность в соседе, который без намордника выводит гулять громадного пса – «да он не кусается», понятно, что хозяина, который его кормит, он не укусит, а как он поведет себя возле незнакомого – никто не знает, даже тот же хозяин. Опасность в бомжах, которые бродят возле вашего дома, в «нелегалах», а еще – в маньяках, преступниках, для которых нынешние демократические времена, просто рай земной.

Действительно, ребенка нельзя оставлять одного. И то, что у нас такое общество – виноваты мы, и виноваты, в первую очередь, перед нашими детьми, которых мы лишили детства, нормального детства. Мы вдруг осознали, что кроме нас наш ребенок никому не нужен, и, боясь его потерять, мы оградили его от окружающего мира, своим вниманием, стенами своей квартиры. Ребенок оказался оторванным от своих сверстников, от всего общества, от всего мира. Мы посадили его в клетку и пытаемся заменить ему – игрушками, компьютером – то, чего его же и лишили. Постоянно присутствуя в жизни ребенка, контролируя его, с одной стороны мы привыкаем к нему, как к любимой игрушке, с другой стороны мы неизбежно растим человека, которого трудно будет назвать нормальным человеком. Потом, когда он вырастит и возненавидит нас – не удивляйтесь, мы сами во всем виноваты. Создавая это общество, общество потребления, при этом уничтожая то предыдущее, мы не думали о том, каково в этом новом обществе будет нашим детям, мы думали только о себе.

Еще отличительная черта нынешних молодых людей. Я и все мои знакомые ребята, никогда не привлекали взрослых для решения своих мальчишеских проблем. Это было недопустимо. Мы могли подраться, но это были только наши проблемы, и родители об этом ничего не знали, конечно, если не случалось чего-нибудь серьезного. И взрослые не вмешивались в наши дела, словно был какой-то негласный уговор между детьми и взрослыми. Помню, как в третьем классе, мой одноклассник, не рассчитав своего движения, ударил меня ножом под сердце. Мальчишки, которые были тут же рядом, повели меня в санчасть, где мне обработали рану и перебинтовали. «Повезло тебе, парень, – сказал врач, – нож остановился на ребре». И даже тогда, я не собирался рассказывать об этом происшествии родителям. Другое дело, что мать только увидев меня, тут же испуганно спросила: «Что случилось?» Скрыть все равно бы не удалось, к вечеру у меня поднялась температура, да и пришел отец одноклассника – извиняться. Жаловаться, ябедничать – считалось недопустимым. И так воспитывались не только мы. Снова приведу пример из работы Муравьевой:

«…В повести Гарина-Михайловского отец Темы, провожая сына в первый класс гимназии, в очередной раз рассказывает ему про то, как стыдно ябедничать, про святые узы товарищества и верность дружбе. «Тема слушал знакомые рассказы и чувствовал, что он будет надежным хранителем товарищеской чести». Испытание ожидало его в первый же день: один из одноклассников нарочно «подставил» Тему и навлек на него гнев начальства. «Он понял, что сделался жертвой Вахнова, понял, что необходимо объясниться, но на свое несчастье, он вспомнил и наставление отца о товариществе. Ему показалось особенно удобным именно теперь, перед всем классом, заявить, так сказать, себя сразу, и он заговорил взволнованным, но уверенным и убежденным голосом:

– Я, конечно, никогда не выдам товарищей, но я все-таки могу сказать, что я ни в чем не виноват, потому что меня очень нехорошо обманули и сна…

– Молчать! – заревел благим матом господин в форменном фраке.

– Негодный мальчишка!» В результате этого случая мальчика едва не выгнали из гимназии. Ни доводы его отца, генерала Карташева, о пользе «товарищества», ни горячие мольбы его матери считаться с самолюбием ребенка не произвели впечатления на директора гимназии.

Он безаппеляционно заявил огорченным и взволнованным родителям Темы, что их сын должен подчиняться не семейным правилам, а «общим»…