Читать книгу «Августовские танки» онлайн полностью📖 — Константина Мзареулова — MyBook.
image

Глава 2
А с небосвода бесшумным дождем падали звезды

Весной полковник Кольцов стал командиром бригады в Абхазии. Места, конечно, курортные, только ситуация сложная, почти фронтовая. Провокации с грузинской стороны следовали непрерывно, к тому же не в Грузии заключалась главная опасность.

Совещание проходило непросто – внимание офицеров повелительно протягивал работавший в углу телевизор – Общественный канал вел передачу из Кремля, куда съезжались депутаты, министры, крупные коммерсанты, звезды шоу-бизнеса, руководство столичного региона, руководители силовых ведомств. Президент, по слухам, уже прилетел в Шереметьево, прервав поездку по республикам Поволжья, и скоро должен был прибыть в старинную крепость на берегу Москва-реки. В его отсутствие журналисты болтали глупости и брали интервью у всех подряд – от лидеров партий до случайных прохожих на улице. Часто делались вставки о такой же суматохе вокруг вашингтонского Капитолия и других центров власти разных стран.

– Товарищи офицеры, попрошу не отвлекаться, потом сто раз будут повторять по всем программам, – взмолился полковник.

Он надавил нужный сенсор пульта, сделав звук потише, после чего кивнул своему заместителю. Комнату наполнил зычный голос подполковника Бобровко:

– Мы не знаем, кто там в космосе шоу затеял, но здесь, на матушке-Земле, назревает свое цирковое представление. Похоже, что удар по Ирану становится неизбежной реальностью. Точно как раньше врали про ядерное оружие Саддама, теперь страны НАТО устроили истерику про ядерные приготовления Тегерана. Нам, как вы понимаете, похрен, потому как Иран для нас совсем не брат, даже не двоюродный племянник. Но есть одно маленькое обстоятельство: через Иран мы снабжаем наши военные базы в Армении. Когда на персов упадут первые «томагавки», подвоз в Армению прекратится. По территории Азербайджана грузы возить нельзя – хаи с азерами в состоянии войны. Через Грузию тоже сообщение прервано. Разрешат ли нам турки доставлять личный состав и снаряжение через свои владения – тоже большой вопрос, они к армянам относятся не лучше, чем азербайджанцы. Существует также другая серьезная опасность. Есть сведения, что как только американо-израильские силы начнут долбать иранцев, Азербайджан под шумок возобновит войну с Арменией. В таком случае наша база в Гюмри будет вынуждена защищать Армению, согласно Договору о коллективной безопасности. Говоря по-простому, наши отрезанные от линий снабжения части ПВО и сухопутных войск примут участие в боевых действиях.

Офицеры негромко зашумели: дескать, задача понятна. При этом все взгляды машинально переместились на телевизор. Шел репортаж из ночного Нью-Йорка: несметная толпа бурлила на просторной улице или площади, обрамленной небоскребами. Повсюду полыхали транспаранты, призывающие встретить космических друзей. Промелькнула реклама бургера «двойной пришелец».

– В общем, если там начнется, то здесь аукнется, – подытожил комбриг. – Приказ уже получен, поэтому немедленно начинаем разработку боевых документов для решения новой задачи: в случае большой войны на Кавказе мы прорываемся через Грузию, берем под контроль железнодорожную магистраль и восстанавливаем снабжение российских войск, расквартированных в Армении.

Зазвонил телефон: с ближайшей пограничной заставы сообщили, что большой отряд перешел границу со стороны Грузии, там идет бой с применением гранатометов и крупнокалиберных пулеметов. Абхазские войска и российские пограничники просили поддержки, поэтому Кольцов сформировал тактическую группу в составе танковой и мотострелковой рот и лично повел отряд к границе.

Боевое отделение танка напоминало гауптману Францу Рютмюллеру кабину космического корабля. Повсюду светились компьютерные дисплеи, сообщавшие экипажу полную картину тактической обстановки, другой монитор использовался для наведения орудия точно в цель. «Леопард-2А6» Рютмюллера был недавно модернизирован согласно концепции «Революция», то есть достиг пределов совершенства, намного превысив возможности американских «абрамсов». Компьютерный мозг танка синтезировал информацию в режиме «дополненной реальности», выдавая на экраны сведения, стекавшиеся в штаб бригады со спутников, самолетов-разведчиков, дронов-беспилотников, наземных радиолокаторов и постов наблюдения.

Танк мягко катился по сильно пересеченному сектору Магдебургского полигона. Гауптман видел на экранах все танки своей роты, укрепления условного противника, минные поля в пределах десятка миль. Словно играя на компьютерном симуляторе, Рютмюллер двигал «мышку», помечая мишени. Вот этот, например, значок – 2100 метров впереди – кто такой? Щелчок по иконке, и появляется изображение – русский танк Т-80. Опасный враг, может стрелять ракетой на четыре километра, но только на идеально ровной местности. А здесь, среди кочек и рытвин, ПТУР бесполезен. И вдобавок у русских слабоваты боевые части снарядов и ракет – усиленную угольчатыми накладками лобовую броню «леопарда» не прошибут.

Процессоры уже рисовали сектора обстрела и выдали точки, из которых танк Рютмюллера сможет поразить мишень. Эти сведения появились и на дисплее перед глазами механика-водителя. Прослуживший в танковых войсках бундесвера больше десятка лет фельдфебель Эрнст Вайс, не дожидаясь приказа, вывел машину в нужную точку, лазерный дальномер уточнил дистанцию, компьютер ввел поправки на температуру и влажность воздуха, равно как на скорость и направление ветра. Пушка была наведена с идеальной точностью, и выстрел без промаха поразил цель.

– Идем в сторону моста, – приказал командир роты. – Опорный пункт мотопехоты на северной опушке леса. Первый взвод, заходите справа.

Наводчик уже гонял курсор по меню своего дисплея, выбирая тип боеприпаса. Автомат заряжания послал в пушку осколочно-фугасный снаряд. Танковая рота продолжала двигаться по бывшему полигону вермахта и Советской армии, отрабатывая очередную учебную тему.

Большой противолодочный корабль «Маршал Малиновский» выполнял рутинную задачу – болтался по океану к востоку от Хонсю, преследуя ударное соединение США, возглавляемое авианосцем «Джордж Буш». Разумеется, древний корабль водоизмещением меньше пяти тысяч тонн действовал не один – в сорока кабельтовых от «Маршала» шел более современный, хотя тоже не в этом веке спущенный со стапеля эсминец «Боевой», а в глубине затаилась оснащенная ядерными торпедами подводная лодка типа «Гепард».

– Попалась курва! – доложили из рубки акустиков. – Типа «Вирджиния»!

Такой рапорт радовал. Наконец-то удалось найти под океанскими волнами подводную лодку пиндосов. В реальном сражении БПК уже мог бы открыть огонь из бомбометов, накрыв лодку реактивными снарядами. Только, хвала Создателю, никакой войны нет, а просто моряки гоняются друг за другом, чтобы набираться уму-разуму, научиться чему-то или, что примерно то же самое, избавиться от дури.

Стоявший вахту на мостике командир батареи зенитных ракет старший лейтенант Гречухин лениво скользнул взглядом по приборам. Вся техника работала нормально, в воздухе порхали два амеровских вертолета, с авианосца взлетал самолет дальнего радиолокационного обзора. «Хоть бы штурмовиков подняли, появилось бы хоть какое занятие», – размечтался Гречухин.

А ночь была прекрасная – безоблачная, безветренная. В сиянии полной луны вероятные противники были отлично видны даже без локаторов.

Неожиданно нахлынуло сентиментально-романтическое настроение, появилось неуместное желание вставить в ухо микрофон и включить музыку с айфона – у Розенбаума много хороших морских песен. Только на боевом дежурстве такое не дозволяется, поэтому Гречухин стал мысленно напевать «Корабль конвоя».

К сожалению, на втором куплете пришло неожиданное сообщение от локаторщиков:

– Крейсер меняет позицию!

Действительно, большой корабль, напичканный противоракетным и противокорабельным оружием, выдвинулся в сторону российского соединения. Одновременно с «Джорджа Буша» стали подниматься истребители F-18 и F-35.

Кроме них локаторы зафиксировали высотную – не меньше 30 км – цель. Ответчик «свой – чужой» своего не признал. «Раз не наш „МиГ-двадцать пятый“, стало быть, пиндосы прислали своего дальнего разведчика», – сделал вывод старший лейтенант Гречухин и спросил у стоявшего рядом командира БПК, брать ли цель на сопровождение. Ответное рычание капитана 2-го ранга означало безусловный приказ – брать.

В обычной жизни Карл был инженером, однако раз в год, как любой израильтянин, возвращался на сборы резервистов. От воинской службы освобождались только бездельники-ортодоксы, посвятившие жизнь зубрежке Торы. В благодарность за такое самоотверженное служение избранному народу государство даровало им всяческие привилегии вроде внеочередного предоставления жилья и прочих прелестей жизни за счет остальных налогоплательщиков.

Будучи добропорядочным гражданином, Карл Эстеркинд не роптал – от родителей он усвоил главную заповедь советского интеллигента: не болтай, у стен есть уши. Государство – хрупкая штука: выдерни камень из стены – рухнет вся постройка. Отец часто повторял: «Если бы меньше на кухнях анекдоты травили – жили бы сейчас как люди».

Так или иначе, привезенный в Израиль после шестого класса питерской школы Карл окончил университет, отслужил положенные годы и вот опять надел мундир офицера-танкиста. На его погонах красовались две полоски с изображением оливковой ветви – знак различия сегена, что соответствует американскому First Lieutenant. На русском языке, который Карл начинал уже забывать, это называлось, кажется, «старый лейтенант». Эмили, служившая в женском мотопехотном подразделении той же бригады, родилась в Яффо, но родители приехали из Молдавии, поэтому она тоже немного говорила по-русски. С недавних пор сеген-резервист Эстеркинд и проходившая действительную службу турай ришон (сокращенно – тараш), то есть ефрейтор Кройтор встречались, но вряд ли отношения продолжатся, когда Карл снимет мундир и вернется на гражданку.

Сегодня, в пятницу, они находились в законном увольнении, поэтому приехали в Эйлат, остановились в квартире Карла и занимались тем же, чем и в казарме, но не опасаясь неожиданного появления непрошенных наблюдателей и советчиков. После напряженного акта, который начался в кровати, а закончился на полу соседней комнаты, Эмили задумчиво курила возле открытого окна, рассматривая панораму сквозь жалюзи. Карл подошел сзади, обнял ее и сказал, показывая пальцем:

– Видишь порт? А тот большой танкер? Рядом – док, а сразу за ним – мой завод.

Рассеянно посмотрев на судоремонтное предприятие, она кивнула в другую сторону, прокомментировав: дескать, вон там уже Иордания, а сразу за горкой – военная база, которую их бригада должна разгромить в первый же день возможной войны. Потом произнесла расслабленно:

– Глупости это, иорданцы на нас не полезут.

– Не думай о войне, – посоветовал Карл. – Пока не наступил закат, можно прогуляться к морю. Тут есть отличный аттракцион – прогулка на подводной лодке.

– Пошли, – согласилась Эмили. – Жаль, вечер будет скучный.

– Конечно, сегодня работают не все заведения, – печально согласился Карл. – Но я знаю хороший ресторан, его владелец – христианин и не соблюдает запреты шаббада.

Одобрительно хохотнув, Эмили поцеловала его и побежала в душ. Карл рассеянно посмотрел в окно: над Иорданией буянила птичья стая. Такое вообще-то не редкость, именно в этих краях проходили главные пути миграции пернатых, но сейчас птицы вели себя странно, словно были чем-то перепуганы. Вероятнее всего, иорданские вояки объявили учебную тревогу. Серен пожал плечами, закрыл жалюзи и включил телевизор. Оставалось всего несколько минут до объявленного времени, когда пришельцы из космоса огласят свое послание к человечеству.

Вечером пятницы московские дороги, которые и в обычные-то дни далеки от цивилизованности, превращаются в натуральный адский кошмар. Поэтому, отправляясь в телецентр, Мамонтов предусмотрительно оставил машину на парковке в Теплом Стане, куда они с Максимовым умеренно комфортно добрались на метро. Примерно за час они сумели проехать по забитому автотранспортом Киевскому шоссе до комплекса Новой Москвы, где еще продолжалось строительство жилых домов и других полезных объектов. Здесь, на господствующей высотке, распластался многофункциональный культурно-развлекательный центр.

Целью их путешествия был недавно открытый ресторан «Гарем падишаха», в котором подавали очень приличный набор блюд восточной кухни. Поднимаясь на веранду второго этажа, Максимов раздраженно проворчал:

– Мало мне было нервотрепки с этим придурком на телешоу, так еще трафик на дороге! По такому шоссе только на танке кататься!

Захохотав, коллега закивал и произнес жизнерадостно:

– Я сам о том же подумал! Между прочим, танки совсем рядом. Посмотри вон туда – это Алабино, где стояла Таманская дивизия, переформированная в бригаду, но потом снова ставшая дивизией. А чуть дальше – Наро-Фоминск.

– Кантемировская танковая дивизия, – с чувством произнес Максимов. – Я там служил командиром взвода. Кстати, там сейчас штаб танковой армии.

Официант в шелковой рубахе условно-кавказского покроя, шароварах и легкой папахе принял у них заказ. На столе молниеносно появились бутылка ледяной водки, жбан кваса, закуски, горячий хлеб. Писатели мрачно выпили за погибель врагов Отечества, потом – за то, чтобы не сбылись их опасения насчет агрессивности пришельцев.

Заворачивая в лепешку ломтик острого копченого мяса, Мамонтов подумал вслух:

– Не зря ли мы согласились пойти на эту передачу? Ведь как со стенкой разговаривали.

– Задача не в том, чтобы журналиста-предателя переубедить, – назидательно проговорил старый желчный Максимов. – От нас требовалось донести хоть немного смысла до зрителей. Особенно – для близких к власти. Глядишь, кто-нибудь и поймет.

– Для этого мы книги пишем.

– Не замыкайся в узкой специализации. Как сказал бы классик, в условиях тотальной безграмотности населения важнейшим из искусств является для нас телевидение.

Писатели грустно посмеялись, потом вспомнили, что через полчаса начнется большое космическое шоу. Метрдотель по первой же просьбе принес маленький – дюймов десять по диагонали – телевизор. Когда засветился экран, диктор программы новостей рассказывал, что два громадных корабля пришельцев медленно перемещаются над Землей на высоте около пятисот метров со скоростью пяти-шести километров в час… через мгновение он, не смущаясь, поправился: на высоте пятисот километров.

Уточнений про скорость не последовало, но писатели единодушно согласились, что на телевидении работают отпетые дебилы, забывшие школьный курс физики, а скорость звездолетов составляет, скорее всего, пять километров не в час, а в секунду. Звездолеты медленно ползли по экрану, огибая планету.

Официант принес большое блюдо шашлыка, сменил тарелки. Положив себе несколько кусков – баранина-мякоть, свинина, почки, курдюк, осетрина и люля-кебаб, Мамонтов нервно сказал:

– Ну, ты только глянь, что творится! Они же занимают позицию для удара!

– Похоже на то, – сокрушенно согласился Максимов. – Неужели все-таки будет война?

– Лично для меня самое страшное, что ничего не могу поделать, – отчаянно признался более молодой коллега. – От нас ничего не зависит!

– Может, армия какие-то меры предпринимает? – Безнадежно посмотрев на телеэкран, где бурлил переполненный зал, старый писатель вздохнул: – Сомнительно, конечно, чтобы военным дали такой приказ.

В самом отвратительном расположении духа, почти не чувствуя вкуса деликатесов, они употребили горячее, допили водку и принялись за фрукты. От унылого глядения на экран коллег отвлекла только забавная сценка.

На веранду вышел упакованный в джинсу молодой человек ярко выраженной закавказской национальности, с модным рюкзаком за спиной. Парнишка спросил у работника заведения, не служит ли у них поваром Джамиль Агаев из Баку. Темноволосый дядька средних лет, одетый в униформу «Гарема падишаха», строго произнес:

– Сынок, я же вижу, что ты армянин. Забудь свои разборки с азербайджанцами, ваша война осталась на Кавказе. Здесь мы все стараемся жить дружно. Только студенты, которым на родине мозги промыли, устраивают драки.

– Уважаемый, вы неправильно поняли, – вскричал джинсовый парень. – Никаких разборок, никакой драки! Мамой клянусь.

– Ну смотри, – угрожающе предупредил ресторанный служитель.

Вскоре появился хмурый пацан – тоже черноглазый брюнет с черными усами. Его покрытая пятнами роба распространяла сочный аромат дыма и жареного мяса. Парень хмуро посмотрел на гостя, который спросил бакинца, как звали его бабушку. Генеалогическое расследование оказалось молниеносным. При активном содействии мрачных мужиков в униформе заведения, пацаны выяснили, что бабушка парнишки-азербайджанца доводится двоюродной сестрой дедушке парнишки-армянина, то есть сами они – тоже близкая родня, а точнее – четвероюродные братья.

– Понял! – вскричал Джамиль. – Ты из семьи Спитакян.

– Точнее Спитакянц. Я – Апетнак Спитакянц.

– Ай, правильно, да! Папа говорил, что в молодости дружил с твоим отцом, который женат на его троюродной сестре.

– Мой отец и дядя тоже помнят твоего папу.

Парни обнялись, подтянувшийся хозяин ресторана тоже порадовался, приказал накрыть для братьев стол. Два кузена выпили, покушали, стали выяснять, кто чем занимается. Оказалось, что оба учились в политехнических институтах, сильно поругали преподавателей-взяточников и коррупцию вообще. Потом стали громко вспоминать военную службу, так что сидевшие за соседним столом писатели поневоле узнали всю их подноготную.

 
















1
...
...
9