Цитаты из книги «Мещерская сторона (сборник)»

Овраги его погубили. Может быть, и к лучшему, что он умер. Трудно было бы ему пережить гибель сада.

Мечтательница, – думал Николай Никитич. – Ох и хлебнет же она горя в жизни!

Софьи Федорченко «Народ на войне

Почти каждая моя книга – это поездка. Или, вернее, каждая поездка – это книга.

Без этого жизненного опыта пути к писательству были наглухо закрыты – это я понимал хорошо.

нежная весна Украины. Она тонула в росистой сирени, в чуть липкой первой зелени киевских садов, в запахе тополей и розовых свечах старых каштанов.

Перебивался я довольно тяжелым трудом, так называемым репетиторством.

Густота трав в иных местах на Прорве такая, что с лодки нельзя высадиться на берег, – травы стоят непроходимой упругой стеной. Они отталкивают человека. Травы перевиты предательскими петлями ежевики, сотнями опасных и колких силков. Над Прорвой часто стоит легкая дымка. Цвет ее меняется от времени дня. Утром – это голубой туман, днем – белесая мгла, и

луга. В сумерки луга похожи на море. Как в море, садится солнце в травы, и маяками горят сигнальные огни на берегу Оки. Так же как в море, над лугами дуют свежие ветры, и высокое небо опрокинулось бледной зеленеющей чашей. В лугах тянется на много километров старое русло Оки. Его зовут Прорвой.

Я ударил веслом по воде. Рыба в ответ со страшной силой хлестнула хвостом и снова прошла под са́мой лодкой. Мы бросили