До конца жизни Константин Эдуардович будет тяжело переживать смерть сына и находить отвлечение только в работе. Это горе круто изменило жизнь ученого: разочаровавшись в земных проблемах, он устремил свое внимание к космосу. Мысли об изучении космоса о возможных других, лучших мирах, которые есть в космическом пространстве, излагаются Циолковским в философском труде «Этика, или Естественные основы нравственности».

Все свободное время Циолковский посвящает своей научной деятельности. Одной из главных его целей и мечтаний является металлический управляемый дирижабль. Его особенность была в том, что за счет предлагаемых ученым ребер, располагавшихся поперек оси дирижабля, изменялся бы объем, следовательно, уменьшалась бы подъемная сила. В 1909–1911 годах Циолковский получает патенты на изобретения, связанные со способом соединения металлических листов с целью устройства оболочки дирижабля.

К сожалению, идея металлического дирижабля не нашла большой и серьезной поддержки в научном обществе.

Начало ХХ века для Константина Эдуардовича оказалось самым трудным периодом в его жизни. За первые 15 лет – и потеря сына и непонимание и замалчивание достижений в научном сообществе, и наводнение в 1908 году, которое подкосило и материально (дом был затоплен на метр, промокла вся библиотека, сильно пострадал кабинет-лаборатория Циолковского), и ухудшение здоровья.

В 1917 году Российскую империю потрясают революции и к власти приходят большевики. Циолковский в своих философских работах утверждал о необходимости стремления человечества к равенству и достатку всех живущих на земле, всеобщем образовании и всеобщем равенстве. Его мечты о всеобщем благе, о единстве людей, без которого невозможно покорение вселенной и создание колоний на других планетах, совпадало с лозунгами большевиков. И конечно же, приход новой, советской власти он воспринял с воодушевлением.

Но смена власти только добавила проблем семье ученого. У Циолковских отобрали корову, которая была единственной кормилицей, расформировали епархиальное училище, в котором учительствовал Константин Эдуардович. Семья ученого оказалась практически без средств к существованию. Эти события вынудили Циолковского 30 июля 1918 года обратиться с письмом в созданную в Москве Социалистическую академию общественных наук о просьбе принять его в свои члены. В письме Константин Эдуардович указывает на то, что его философско-социологические выводы и обобщения во многом совпадают с идеологией новой власти и совпадают с оценкой дальнейшего развития. В результате неожиданно для ученого, его избрали академиком, и почти целый год он получал жалованье в размере 300 рублей; помимо этого, поступило предложение переехать в Москву, но Циолковский, сославшись на слабое здоровье и глухоту, отказался.

И опять вроде налаженная жизнь преподносит неприятные сюрпризы: 17 ноября 1919 года по доносу Циолковский был арестован Чрезвычайной комиссией и под конвоем отправлен в Москву на Лубянку, в следственную тюрьму.

Причиной ареста стала следующая история. Циолковский вел переписку с летчиком из Киева Федоровым, который заинтересовался дирижаблем ученого. Летчик, в свою очередь, в письме рассказал своему знакомому, что ученый может сообщить информацию о состоянии дел на Восточном фронте. Письмо это попало в Чрезвычайную комиссию. И как-то в гости к ученому пришел человек и передал привет от знакомого по переписке. Ролью знакомого прикрылся агент ВЧК Молоков, который выступил в роли офицера разведки Деникинской армии по фамилии Образцов. 16 ноября 1919 года, назвав условленный пароль «Федоров-Киев», который был им получен от офицера разведки белогвардейцев, провокатор пришел в дом ученого. На протяжении нескольких часов Молоков беседовал с Циолковским, пытаясь выяснить у него данные о расположении вражеских белогвардейских сил. Но ученый удивился и объяснил, что его интересует исключительно наука, в частности космос и воздухоплавание, а политика и военные процессы неинтересны и чужды. Тем не менее, несмотря на то, что проверка информации о связном-учителе не дала ожидаемых результатов, собеседников арестовали и отвезли на Лубянку.

В течение 10 дней Константин Эдуардович провел в общей камере на Лубянке в ожидании допроса. Когда его все-таки вызвал на беседу следователь Ачкасов, пожилой ученый сразу заявил ему, что является сторонником советской власти и арестован по ошибке. На вопрос, почему именно к нему зашел белый офицер, назвав условленный пароль, ученому пришлось ответить подробно. Циолковский заявил, что действительно знаком с Федоровым, живущим в Киеве, и часто переписывается с ним. Когда в гости к ученому пришел человек и передал привет от старого знакомого, он не мог не напоить его чаем. Однако на все вопросы гостя о белогвардейцах ученый заявил, что ему ничего об этом не известно. Ученому поверили. Следователь Ачкасов в деле Циолковского написал заключение, из которого следовало, что белые с Циолковским знакомы не были. В качестве приговора Ачкасов предлагал отправить пожилого ученого в концентрационный лагерь, но без принуждения к обязательным работам из-за его возраста и многочисленных болезней сроком на один год. К счастью, с делом Константина Эдуардовича ознакомился начальник особого отдела МЧК Е. Г. Евдокимов. Неизвестно, чем руководствовался начальник Московской ЧК, но на деле ученого он красными чернилами поставил свою четкую резолюцию: «Освободить и дело прекратить. Е. Евдокимов». В тот же день, 1 декабря 1919 года, ученого отпустили на свободу^[14].

В сентябре 1920 года ученый предпринял попытку переехать с семьей на Украину, где Киевский губсовнархоз проявил интерес к его работам и выразил готовность организовать переезд ученого с семьей, имуществом и моделями на новое место жительства. Из Киева даже прибыл официальный представитель, чтобы помочь ученому преодолеть неизбежные бюрократические препоны. Лишь тогда в Калуге спохватились и решили взять ученого под опеку, содействовать его работам и помочь с взаимосвязью по интересующим его вопросам с соответствующими органами. Технический совет Калужского губсовнархоза связался с Главным управлением Красного Воздушного флота, где быстро оценили перспективность проектов Циолковского и затребовали все материалы о строительстве дирижаблей.

В родном городе ученого зачислили в техническое бюро Калужского губсовнархоза: сначала на должность техника-конструктора, а затем – консультанта по техническим вопросам. Тогда же Циолковскому увеличили размер пенсии, выдали единовременное пособие и назначили академический паек. 9 ноября 1921 года на заседании Малого Совнаркома было принято постановление о назначении Константину Эдуардовичу пожизненной усиленной пенсии за особые заслуги «в области научной разработки вопросов авиации». Документ подписали В. И. Ленин и другие члены Советского правительства.

3 мая 1925 года в большой аудитории Политехнического музея по инициативе Всероссийской ассоциации натуралистов состоялся диспут на тему «Металлический воздушный корабль Циолковского». На заседание ученый привез 43 модели своего дирижабля разной величины. Диспут окончился победой Циолковского, а после ряда технических экспертиз ученому было выделено две тысячи рублей на разработку дирижабля объемом 150 кубических метров. Работы над проектом такого дирижабля было решено проводить в Москве. В конце апреля 1926 года модель была построена, но государственные и научные структуры дали отрицательные экспертные заключения. Отмечалось, что проект дирижабля конструктивно недоработан и экономически не обоснован, и дальнейшее продолжение работ является нерациональным. В августе было сочтено нецелесообразным выделять деньги на постройку новых моделей. Но некоторые министерства и общественные организации тем не менее оказывали поддержку Циолковскому в идее с дирижаблем и после негативного отзыва.

Куда успешнее шло освоение реактивных приборов и ракетной техники. Практическая работа по этой тематике в России фактически началась в 1921 году на базе Газодинамической лаборатории (ГДЛ), основанной Николаем Ивановичем Тихомировым (1860–1930). С 1928 года здесь стали проводить летные испытания небольших ракет, а годом позже в ГДЛ начал разработку жидкостного ракетного двигателя будущий академик Валентин Петрович Глушко (1908–1989). С Циолковским его связывало давнее сотрудничество. Еще школьником будущий академик написал Константину Эдуардовичу письмо с просьбой выслать ему свои работы, особенно связанные с математическими вычислениями. Циолковский незамедлительно послал юноше несколько своих брошюр. Переписка с Глушко продолжалась несколько лет.

В 1932 году в Москве была создана производственная Группа изучения реактивного движения (ГИРД). Уже через год под руководством будущего академика Сергея Павловича Королева (1906–1966) были произведены пуски жидкостных ракет конструкции Михаила Клавдиевича Тихонравова (1900–1974) и Фридриха Артуровича Цандера (1887–1933). Все трое считали Константина Эдуардовича своим учителем и поддерживали с ним плодотворные контакты.

Вот так мысли и теоретические представления о ракете и ее двигателе Циолковского были переданы будущему главному конструктору, который смог реализовать стремления ученого, – Сергею Павловичу Королеву.

В сентябре 1932 года по всей стране проходит чествование Циолковского по случаю его 75‐летия, а 27 ноября в Кремле Константину Эдуардовичу вручен орден Трудового Красного Знамени.

В апреле 1935 года Циолковскому, жалующемуся на постоянные боли в желудке, был поставлен диагноз – рак желудка. Хотя больному, по существующей во все времена традиции, не сказали о страшной болезни, он сам почувствовал, что пришла пора подводить итог жизни. Болезнь быстро прогрессирует. 8 сентября Константину Эдуардовичу сделана срочная операция, но, к сожалению, даже опытные хирурги – профессоры Плоткин и Смирнов, прибывшие самолетом Москвы, – не смогли ничего сделать с необратимыми изменениями, которые вели к неминуемой смерти.

Константин Эдуардович сильно изменился: говорил мало и с трудом, общаться ему ни с кем не хотелось – даже с родными. Он оживился и воспрянул духом, только когда принесли телеграмму И. В. Сталина с пожеланием скорейшего выздоровления и дальнейшей плодотворной работы: «ЗНАМЕНИТОМУ ДЕЯТЕЛЮ НАУКИ, ТОВАРИЩУ К. Э. ЦИОЛКОВСКОМУ. Примите мою благодарность за письмо, полное доверия к партии большевиков и Советской власти. Желаю Вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на пользу трудящихся. Жму Вашу руку. И. СТАЛИН». Константин Эдуардович сразу же продиктовал ответ: «Прочитал Вашу теплую телеграмму. Чувствую, что сегодня не умру. Уверен, знаю – советские дирижабли будут лучшими в мире. Благодарю, товарищ Сталин». Собственноручно дописал: «Нет меры благодарности. К. Циолковский»^[15].

19 сентября 1935 года, в 22 часа 34 минуты Константин Эдуардович Циолковский скончался. Ему было 78 лет.

Великий ученый, человек, который все время ощущал свою исключительность, свое предназначение, что его труд и знания есть воля Вселенной. Ученый, который будет признан ученым сообществом только на закате своей жизни. Он поистине является отцом космонавтики: его открытия и изобретения на многие десятилетия опередили время.