Цитаты из книги «Две жизни. Часть 1»

одной радостью, ты можешь начать снова строить

Если бы мать сразу понимала, что ее дети – это только данные ей на временное хранение сокровища, – она бы, видя в них божий дар, который она должна вернуть усовершенствованным, отшлифованным, искала бы в них не себя, а ту силу высшей, единой любви, которая творит все во всей Вселенно

Я провел параллель между своей и его комнатами и со стыдом вспомнил, как я сейчас спешил, какой кавардак я оставил у себя в комнате

Но так как их цель знание, служащее только их собственному эгоизму, их страстям и обогащению в ущерб общему благу, они отгораживаются в отдельные группы, называя себя различными умными именами. Они подбирают себе компаньонов непременно с большой силой воли, обладающих способностью к гипнозу.

Ты привел меня в полное отрезвление, мальчик. Я действительно был раздвоен в мыслях. Но то, что ты подметил и что составляло разницу в мыслях сэра Уоми и моих, не было проявлением моей рассеянности. Это было тяжелым порывом личного горя, причиненного мне одной душой, в твердости и верности которой я, увы, ошибся. Конечно, я сам виноват, потому что видел то, что мне хотелось, а не то, что носил сам человек в сердце. И я дважды виноват, что воспринял это в личной печали. А сэр Уоми ничего не может воспринимать как личное. Его любовь проникает в человека, всегда поднимая его и облегчая ему жизнь во всех ситуациях.

Вся жизнь – ряд черных и розовых жемчужин. И плох тот человек, который не умеет носить в спокойствии, мужестве и верности своего ожерелья жизни. Нет людей, чье ожерелье жизни было бы соткано из одних только розовых жемчужин. Ты уже не мальчик. Настала и для тебя минута выявить твои честь, мужество, вер

Можно лечить больного, применяясь ко всему конгломерату его качеств, учитывая его духовное развитие. Не приведя в равновесие всех сил в человеке, ты не сможешь его вылечить.

снова размышляя, тактично ли я поступил и одобрил ли бы меня Флорентиец.

И зачем все должны страдать, – думал я, в душе протестуя. – Сейчас капитан весел, ему радостно. Неужели же он будет счастливее, если что-то новое сожжет в его уме и сердце те понятия и представления, которыми он жил до сих пор».

Просверлил в вашей душе дыру, а пластыря мира не приложил, –