Сцена 2

Холм.

Ридброд (грязные волосы, татуировка в виде паучьих лап на лице и книга на груди) топчется на месте и пытается усмирить свой нервный тик. Он вооружен и чертит карту на земле.

РИДБРОД. Они сейчас сидят в своих домах, кормят грудью мерзкое свое потомство. Давай же, память! Укажи мне путь, куда подует ветер. Все культы молотом мне сокрушить еще придется! Но почему всегда, когда охота может увенчать меня короной, я путаюсь в пучине грязной, мерзкой?

Ронан и Мария идут мимо.

РОНАН (к Ридброду). Нужна ли помощь?

РИДБРОД (чешет голову). Путники! Холмы здесь могут быть опасны! Огнепоклонники и пожиратели людских душ прячутся и ждут момента слабости.

РОНАН. Все это чувствует мой меч, когда земля покрыта пеплом. Я крики слышу всюду, и ночь мне не дает смотреть на то, кто жертвой стал.

РИДБРОД (подходит к книге). Что это?

РОНАН (грозит мечом). Не приближайся.

РИДБРОД. Я Ридброд. И если ты не хочешь говорить о том, что носит эта книга, то мне придется достать меч.

РОНАН. Какое твое дело до содержания страниц?

РИДБРОД. Мне дело есть! Есть дело и у славных жителей холмов, что пострадали от нашествия чумных идей. Какой-то отпрыск вышел в этот мир и был похищен скопищем злодеев. В младенческий и нежный ум, они наслали змей. Теперь он стал грозным жрецом и сеет много скорби. Я есть защитник Ридброд!

РОНАН. Если в тебе живет покой и мудрость, то к книге не подходи. Мне дела нет до всех скорбей. Я здесь проходом.

РИДБРОД. Куда идешь и кто красавица с тобой? Кто ты?

РОНАН. Она Марией назвалась, и мы идем на запад.

РИДБРОД. Твоё я имя не расслышал.

РОНАН. Ронан.

РИДБРОД. Почему она молчит?

РОНАН. Я запретил ей говорить.

РИДБРОД. Рабыня здесь? Тогда я не имею права лезть в эти дела.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Я не рабыня! Никто не запретит мне говорить!

РОНАН. Семейные дела.

РИДБРОД. Тогда примите от меня пожелание огня в любви. А земли, куда стремитесь вы, наполнились варварскими племенами. Земля в бредовых родах дала им скудный ум, и я теперь в волнении за вас. Особенно за книгу.

РОНАН. А что за книгу носишь ты?

РИДБРОД. Здесь гимны собраны, они развеют всю печаль лучше всякого вина. (Смотрит на доспех). А эта сталь была в бою, но не припомню случая.

Мария медленно обходит их стороной, чтоб посмотреть на карту.

РОНАН. Битва при Виртусхилл. Что знаешь ты об этом?

РИДБРОД. Варварское племя Мона пришло здесь разводить свое хозяйство и нагнать болезни. На весь исход были различные баллады.

РОНАН. Баллады – полуправда, я слышал и смеялся. По землям ходит много сонных фантазеров. От них разит мочой и пивом.

РИДБРОД (поклон). Как бы там ни было, я отдаю тебе поклон за то, что меч ты возносил за нашу свободу.

РОНАН. Я почести давно отбросил, а наша армия теперь – калеки, пьяные развратные скоты и жадные наёмники на торговых путях.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Что это за карта? Лабиринты для кого?

РИДБРОД (показывает). Я держу путь в одно из мест, но стал заложником одного слова. Оно меня загнало в ступор и все теперь остановилось.

РОНАН. Помощь будет не излишней?

РИДБРОД. Если вы проявите мне милость.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (к Ридброду). Вы что собрались на войну? Зачем вам молот и мечи?

РИДБРОД. Врагов немало я себе нажил. Они здесь обитают, но слово, что укажет направление, играет с языком. Как будто правда превратилась в пыль, и ветер все разнес по сторонам.

РОНАН. И в чем загадка и тупик?

РИДБРОД. В пределах круга местного холма есть деревушки, названные магическим словом «абрадория», и это призвано запутать всех врагов, ведь спуск с холма и ориентир может не только натолкнуть на ложную тропу, но путник может впасть в безумие. Огнепоклонникам известна магия обмана. И слово это толкает в три разных направления, а мне нужна одна тропа, что приведет к огнепоклонникам.

РОНАН. Когда в походах я бывал, то повстречал отшельника, твердящего о том, что, направляясь к абрадориям, пространство превратилось в сферу, и он не мог её покинуть.

РИДБРОД. Теперь вы понимаете, сколь они опасны! А дети их, что рождены сейчас, они впитают от груди все свойства, чтоб дальше нас ввергать в страдания.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. И в одиночку вы собрались принять бой? А где подмога? Где жители холмов, что восстают?

РИДБРОД. Мои псы изголодались. Никто не будет их кормить, кроме меня. Жители холмов? Нас осталось не так много.

РОНАН. Разве еды не предостаточно в округе? Зачем идти в столь дальний путь, и столь опасный?

РИДБРОД (достает меч). Младенцы их посеют смуту, если оставить их в живых. А мои псы имеют жажду к человеческим сынам. Да и сам поужинать не против.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (за спиной Ронана). Тогда ничем помочь не можем.

РИДБРОД. Как жаль! Теперь же весь исход будет зависим оттого, насколько правильно все рассчитаю.

РОНАН (отходит к тележке). Ты одержим.

РИДБРОД. Может и так, но я довольно долго в этих землях обитаю и слышу, какую жертву требуют они, чтобы баланс был восстановлен.

РОНАН. А сколько думал ты над голосами? И не нашел враждебных сил в тебе самом?

РИДБРОД (смотрит на карту). Я исповедую учение о тридцати трех превращениях мира, а эти голоса мне говорят, что пламя истины я должен раздувать сильнее, а сделать это можно только делом! Вы понимаете?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Зарубить младенцев сталью?

РИДБРОД. Однажды ваша жалость и снисхождение заставят вас страдать, когда придут к вам отпрыски темных культов и идей, готовые отнять у вас детей. Во времени не будет уже случая вернуться. И сколько криков матерей тогда услышат многие холмы?

РОНАН. Тебя там гибель ждет.

РИДБРОД. Я заключил брак с погибелью как таковой. И мне бояться не придется.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Эти места мне кажутся сводящими с ума.

РИДБРОД. Зато, какие гимны здесь звучат! Хотите, чтоб я спел вам наудачу?

РОНАН. За преступления такого рода, какие намереваешься свершить, ты думаешь о наказании?

РИДБРОД. Награда ждет меня. Представьте! Холмы цветут и благоденствие повсюду, и нет ужасных культов, а многие детишки играют здесь, неподалеку. Сейчас холмы в упадке!

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Колодцы изобилия наполнить убиенными младенцами? В тебе затаился зверь! (к Ронану). Идем же дальше.

Ронан и Мария собираются уходить.

РИДРОД. Постойте! В наших краях требуют почтения к традициям. Или неизбежно вас ждет опасность.

РОНАН. Ты угрожаешь, Ридброд?

РИДБРОД. Я просто… я просто блага вам желаю, ведь вам придется встретить охраняющих холмы.

РОНАН. Других таких безумцев?

РИДБРОД. Безумцем я тебя не называл, хоть ты блуждаешь с книгой. Сколько мастеров творили книгу?

РОНАН. Подробности я растяну на день, а нам пора уже.

Ридброд преграждает им дорогу.

РИДБРОД. Вы не уйдете, пока я молчалив в вашу защиту. Вы слышали, что я сказал о многих мне подобных охранителей.

РОНАН. Так говори, чего нам преградил дорогу?

РИДБРОД. Я ворона пошлю к западу отсюда, и он влетит в три хижины с посланием о том, что вы повстречали Ридброда, и он узнал, что огнепоклонников нет среди вас.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. И что для этого ты хочешь?

Ридброд достает пучок травы и отдает Марии.

РИДБРОД. Примите дар и дайте пару капель вашей крови на пергамент.

РОНАН. А может ты решил заняться темными науками?

РИДБРОД (достает пергамент). Как подтверждение, что акт свершен и встреча состоялась. Ведь враги способны на послания, которые превосходят всех во лжи.

РОНАН. Я помню сладость слов, когда пришел на поле боя человек для темных дел. Он оживил моих товарищей, которые погибли, и сделал их рабами. И все твердел про кровь.

РИДБРОД. Но как слышал? Где ты был?

РОНАН. Лежал и ждал, когда на поле выйдет потусторонний трубадур и прогремит.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (исследует траву). Что за растение и для чего?

Ронан подозрительно смотрит по сторонам, а Ридброд находит чернила и царапает слова.

РИДБРОД. Вы отдадите несколько травинок каждому хранителю холма, который встретит вас. Они удостоверятся, что сообщение – не ложь. И вот тогда ваш путь увенчается успехом.

РОНАН. Им мало крови?

РИДБРОД. У нас такой порядок. Он нам хранит все то, что ценим мы.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. А что за свойства у травы?

РИДБРОД. Дает прекрасный сон и лечит сердце от болезней. Но может вызвать странные видения, которые словами не опишешь.

РОНАН. В каком количестве давать им травы?

РИДБРОД. Немного, а остальное все для вас, как память о гостеприимстве. Прекрасно лечит раны, и в эликсиры разные годится. (Завершает). Готово! Осталось только пару капель.

Ридброд достает розу.

РИДБРОД. Сожмите крепко и поставьте рядом знак.

Ронан и Мария сжимают розу и ставят кровяное пятно на пергамент.

РИДБРОД. Теперь идите, не волнуйтесь.

РОНАН. Держу надежду, что ты найдешь покой.

РИДБРОД. Мне псов бы надо накормить, а вот потом займусь покоем. И гимн, быть может, напишу холму. И если в книге затаилась правда, то Ронан будет вписан в песнь.

Ронан и Мария уходят. Доброжелательность Ридброда исчезает, и он возвращается к карте.

РИДБРОД. Холмы имеют аппетит к тем чужакам проклятым, которые решили обмануть судьбу. Ведь если тело человека окажется во власти здешних мест, то горе им, а нам – пьянящего напитка и верный меч. Не знает правды книгочей и его рабыня, что травы – дар и смерть. И вводит в заблуждения курительный субстрат. Проклятые огнепоклонники! (Зажигает меч). Мне в абрадории пора направить меч и гимн спою в свою же честь.

Он уходит с горящим мечом. Затемнение.

Сцена 3

Пещера. День.

Ронан читает книгу, Мария смотрит на него с желанием отнять. Варится бульон.

РОНАН (не отрывая глаз). Твои глаза меня хотят пожрать. Ты голодна?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Ты не убил его. Но должен был.

РОНАН. Он болен, он одержим. Лекарство? Нет его.

МАРИЯ БАРДОЛВОЛОСАЯ. Ридброд ест плоть младенцев?

РОНАН. Он встретился нам в полпути, и рассказал сказочную быль о своих подвигах. Может, он есть убийца, но это дело не моё.

МАРИЯ БАРДОВОЛОАСАЯ. Как можешь ты так говорить?

РОНАН. Мне войн достаточно, а в прочие влезать я не могу. Нам путь на запад.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (отвращение). Он наслаждался мыслью о голодных псах и его миссией в холмах.

РОНАН. Он нас не обманул, мы вышли невредимы. За что его теперь нам рисовать в уме и все его дела, когда он в прошлом и нет его?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (мешает бульон). Ты прав, покончим с этим неприятным случаем. Когда же уточнил, что мы идем на запад, он вспомнил Мона, варвара, и его племя. Мы тащим книгу именно в те земли, где обитает он?

РОНАН. Близка к разгадке и стоишь близко к освобождению.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Хочешь им нести все тексты, что сочинил. Я это теперь знаю. Но вот зачем меня ты тащишь к тем, кто с женщиной обходится так грубо, как никогда бы мрак не обошелся бы.

РОНАН. Я с поля боя встал, когда кишки тащились по грязи, и я старался их впихнуть обратно. Но, как ты думаешь, откуда силы были у меня? Кто дал мне их?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не могу знать. Любовь, к примеру?

РОНАН. Тот день был омрачен дождем, а солнце было где-то рядом. И я хотел в последний раз им насладиться, чтоб смело бросить своё тело и уйти в мир мрака. Вдруг луч осветил затылок мой, и я услышал гром и голос молний. Он возвещал, чтоб я вставал, ведь дело есть еще, что предстоит свершить для тех народов, что в юности сейчас своей толкают камни по земле и зажигают огнища повсюду. Такой огонь пришел ко мне спустя два года, когда я излечился и стал я вспоминать о том, что было сказано.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Стал посланником?

РОНАН. Мы в этом мире зовем их так. Но я тащу всю память войн и всех сражений. Я все еще и воин. И память, прошлый опыт – огненные вши. Не дают они покоя.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не сомневался?

РОНАН. Я здесь с тобой, живой и тело прежних сил, мне кажется. Чуда не находишь здесь?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. До прежних войн ты брал перо? Ты сочинял?

РОНАН. Я и читать не мог, но после боя вспомнил все, что не было со мной. События, что не происходили, я вспомнил ясно.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не можешь описать?

РОНАН. Расцвет и грозные машины. Народы, о которых мы сказали б – боги. Они умеют плыть во времени назад, вперед, по сторонам. Владеют знанием о том, что движет все планеты и там рука их тоже есть. Такое странное видение.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Я не видела чудес. Теперь я слышу.

РОНАН. На то, что я сказал, храни молчание!

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Пусть вырвут мне язык.

РОАНАН. Вся суть уже мертва в словах, что я сказал. Но для тебя – все так должно быть.

Гром. Ронан отвлекается, а Мария подсыпает траву Ридброда в отвар.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Отвар почти готов. Все будет подано через минуту.

РОНАН. День отнял все силы.

Он закрывает книгу ключом и берет из её рук чашу с бульоном.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Помолимся богам?

РОНАН. Нет нужды. (Пьет). Не зря я взял тебя в поход. Прекрасный суп.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Тебе бы нужно спать. Ложись и ни о чем не думай. Я буду на стороже.

РОНАН. Силы мне нужны для движения вперед, ты права, Мария.

Ронан вешает ключ на шею и засыпает быстро. Мария сладостно ждет. Короткая игра на скрипке.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (пытается разбудить). Ронан! Медведь в пещере! Доставай же меч!

Нет ответа. Она снимает с него ключ, открывает книгу и пытается читать.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (напряжение). Что мне делать, боги? Я не могу понять здесь суть! Как мне распознать слова, когда мне выпала возможность здесь, сейчас, рабыней? (Отбрасывает книгу). Бессмысленное дело!

Синий туман. Приходит Хель, злой дух.

ХЕЛЬ. Не роняй очарования, дочь Монфора.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (хватает меч). Ронан! У нас тут гости.

ХЕЛЬ. Справишься сама с мечом, не нужно здесь сомнений. У меня их нет. Но я пришел помочь.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Кто ты есть?

ХЕЛЬ. Я дух всяких пещер, куда ступает человек, в какие сам себя загнал. Я дух темниц и нескольких начал.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Зачем ты здесь? Мне помощь не нужна!

ХЕЛЬ. Мне неприятно видеть вас рабыней, миледи с бардовыми кудрями.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Пришел освободить меня? Мы перешли на «вы»?

ХЕЛЬ. Свобода – это неизбежность для леди вам подобной. Я дам вам все, что нужно. Вас что-то мучает, когда вы смотрите на книгу?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Жажда мучает меня, но не способна я читать. Что это за книга? Ронан всегда молчит и бережет весь смысл путешествия.

Хель набирает немного травы Ридброда в трубку и закуривает.

ХЕЛЬ. У этой книги есть судьба кровавая, мятежная, но прекрасная к тому же. А вы, миледи, есть важное к ней дополнение.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не понимаю.

ХЕЛЬ. Вы поймете.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не понимаю, зачем мне верить духу всех темных пещер.

ХЕЛЬ. Вы правы! Верить мне не надо! Но знать вы будете. А знание воспламенит священные ваши локоны и это будет знамя на века!

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (опускает меч). Зачем же дух решил скурить траву убийцы?

ХЕЛЬ. Вы о Ридброде? Он здесь ни при чем. У этих трав есть давняя история и распространения по всему космическому телу, где мы живем. Но это долгая история. А мы сейчас должны вернуться к главному.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Что в этой книге?

ХЕЛЬ. В ней новый миф таится.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Но что он даст?

ХЕЛЬ. Он все в себе уже содержит: знания, эпохи, страсть и разум, новых мужчин и женщин, новый вид людей!

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Так как мне быть?

ХЕЛЬ. Читать, вникать, переживать и брать оружие с собой.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не может быть. Я здесь рабыня, а родные земли уготовили мне место скромное.

ХЕЛЬ. Но это ложь! Вам предначертано иное.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Скажите же, какое? Зачем томить меня?

ХЕЛЬ. Томление – ваш спутник. Я лишь пришел даровать возможность прочитать вашу главу, и жажду утолить.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (хватает книгу). С чего начать?

ХЕЛЬ. Не торопитесь, но помните, что Ронан скоро встанет и продолжит путь. Не торопится! Наслаждаться! Видеть!