В рамках настоящего доклада отражены и представлены только некоторые предварительные соображения относительно Военной Доктрины России, которая должна стать идейной и организационной базой Военной реформы Российской Армии. Однако его авторы считают необходимым указать прежде всего на два основных ошибочных подхода к проведению Военной реформы.
Первый – проповедуемая уже более двадцати лет концепция «уклонения» от прямых вызовов, бросаемых России. Главным аргументом этой концепции является тезис о том, что у России нет сил и ресурсов для эффективного противостояния внешним угрозам и энергичной защиты своих интересов не только перед более развитыми странами Запада и США, но и перед другими своими соседями. Приверженцы подобной точки зрения полагают, что сдержанное поведение России и односторонние внешнеполитические уступки рано или поздно убедят Запад в нашем миролюбии и помогут клубу «цивилизованных стран» принять Россию в качестве безопасного и равного им партнёра. В рамках данной концепции предлагается строить компактные Вооружённые Силы, ориентированные исключительно на отражение локальных угрозы и на борьбу с терроризмом – правда, при сохранении стратегического сегмента российских ядерных сил как средства глобального сдерживания.
При этом упорно игнорируется тот факт, что за последние двадцать лет результатом подобной политики «умиротворения» наших геостратегических оппонентов стало лишь непрерывное «ужимание» России, усиление давления на неё по всему периметру национальных границ, растущее вмешательство извне во внутренние дела нашего государства и откровенное ущемление российских национальных интересов.
Начиная со времен «перестройки», в ходе военно-политических операций НАТО были уничтожены практически все потенциальные союзники России, в нарушение всех договорённостей блок НАТО вошёл в зону СНГ, которая изначально определялась как зона национальных интересов России, началось развёртывание систем американской ПРО у западных границ нашей страны.
Исходя из этой реальности, создаваемые в рамках «умиротворяющей» концепции Вооруженные Силы РФ будут обрекать нас на роль пассивного наблюдателя, не способного быстро и решительно защищать свои национальные интересы не только за границами страны, но даже на её территории (как это было продемонстрировано в ходе двух «чеченских» войн 90-х годов).
Очевидно, что концепция «уклонения», насаждаемая сегодня откровенно либерально-прозападным политическим «лобби», полностью противоречит жизненным интересам России.
Второй подход к Военной реформе можно назвать «монетаристским». Суть его в том, что Военную реформу необходимо вписывать в военный бюджет, который не должен выходить за рамки «научно обоснованного» процента от ВВП. Т. е. буква экономической теории ставится превыше безопасности государства. Основным аргументом авторов, придерживающихся этой концепции, является апелляция к истории СССР, который якобы надорвался в ходе «холодной войны», не выдержав гонки вооружений. Не останавливаясь подробно на критике этого обоснования, отметим лишь, что само по себе оно является ложным. Современные научные исследования доказывают, что оборонный бюджет не являлся чрезмерным для советской экономики и не мог ни сам по себе, ни в комбинации с иными объективными социально-экономическими факторами привести к развалу и уничтожению СССР. При этом в рамках концепции «монетаризма» её авторы не могут ответить на такие очевидные вопросы: как, например, можно будет парировать вполне конкретную угрозу вторжения Японии на Курильские острова, если в рамках «научно обоснованного бюджета» средств для организации обороны Курил просто нет? Или, развитие каких Видов ВС предпочесть в рамках ограниченного бюджета: СЯС или сил общего назначения, если для одновременного их полноценного развития средств в бюджете явно недостаточно? Наконец, каким образом в США, имеющих реальные оборонные расходы на уровне 7 % ВВП, сокращение этих расходов всего на десятую часть вызовет, по оценкам экспертов, падение ВВП на 0,5 % и потерю более чем миллиона рабочих мест? Что, законы экономики по-разному действуют в США и России?
На самом деле, в течение двадцати последних лет эта концепция оправдывала хроническое недофинансирование наших Вооруженных Сил и привела их к тяжелейшему системному кризису и деградации. Впрочем, подобные примеры в отечественной истории уже были, так что их уроки уже давно пора усвоить. Так, жёстким сторонником «монетаристского» подхода к военным расходам был в конце XIX века министр финансов С. Ю. Витте, который требовал ограничить военный бюджет и, в частности, урезать программы строительства военно-морского флота. В итоге, программы строительства флота и перевооружения армии были затянуты так, что к началу русско-японской войны Россия подошла с явным военным отставанием от Страны Восходящего Солнца. Итоги той войны слишком хорошо известны…
Военное строительство «от бюджета» приводит к созданию идеально-бессмысленной армии, неспособной отражать реальные угрозы, но при этом отнимающей у страны огромные ресурсы развития.
Мы исходим из того, что Вооружённые Силы России должны быть:
во-первых, надёжным щитом от угрозы военной агрессии, и для этого их нужно строить не на основе «экономически обоснованного» военного бюджета, а на основе целостной доктрины национальной безопасности, в которой определен весь спектр существующих и перспективных угроз, а также пути их отражения и нейтрализации (как следствие, бюджет безопасности России, включая расходы на оборону, должен формироваться исходя из реальной потребности по приоритетам этих угроз, а не втискиваться в некие «правильные», но не имеющие никакого отношения к реальности пропорции);
во-вторых, неотъемлемым силовым элементом российской политики, наличие и совершенство которого вынудит любого вероятного противника считаться с позицией России и учитывать её интересы. Мы должны быть готовы не только отгородиться от мира частоколом ядерных ракет, но и иметь возможности обеспечивать свою национальные безопасность в любых ключевых для нас регионах.
Вслед за императором Александром III мы можем повторить: «Во всем свете у нас только два верных союзника: наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас».
Александр ПРОХАНОВ, писатель, главный редактор газеты «ЗАВТРА», председатель Изборского клуба.
Товарищи генералы, товарищи адмиралы, товарищи офицеры, дорогие друзья!
Наш Изборский клуб – это молодое образование, собрание патриотически настроенных интеллектуалов: историков, философов, экономистов, политиков, художников, концептуалистов, конфликтологов, военных. О таком собрании мы мечтали на протяжении всех чудовищных лет, когда в интеллектуальной сфере господствовало либеральное сознание, либеральные мифы, модели. Итоги этих либеральных теорий и практик очевидны: мы находимся в состоянии перманентной беды.
И вот через двадцать с лишним лет политическое руководство страны готово поддержать – может быть, не начинания, но, во всяком случае, идеи – и выслушать патриотически настроенные слои российского общества, которые мы отчасти представляем.
Мы уже подготовили для политического руководства страны первый доклад, который посвящён стратегии рывка – о нём говорил Путин. Рывка, который, как было сказано, должен напоминать тот, что совершил Советский Союз в 30-х годах прошлого века, чтобы перед лицом угроз наверстать упущенное.
Наша сегодняшняя встреча посвящена этим угрозам. Военные угрозы – колоссальны, степень неподготовленности нашей армии к ним очевидна, и необходимо выслушать вас, людей компетентных в оборонных проблемах, в алгоритмах их постановки и решения. Ваши суждения лягут затем в основу доклада о возможностях страны в этой области.
Главная задача, с которой мы вышли на политическое руководство, – это задача сформулировать идеологию сегодняшнего российского государства, которая отсутствует. Более того, все эти 20 лет ей возбраняли формулироваться. А сегодняшний мир – это мир не просто военных, но идеологических схваток. И Россия перед лицом мощнейших идеологизированных стран и конструкций (таких, как Евросоюз, США, Турция, Иран, Китай) безоружна во всех отношениях.
Шамиль СУЛТАНОВ, конфликтолог, президент Центра стратегических исследований «Россия – Исламский мир».
Объективные противоречия современного мирового хозяйства, которые стали результатом драматического кризиса глобальной экономики массового производства и массового потребления, которая сформировалась на технологиях пятого технологического уклада, делают неизбежной «большую войну».
Механизм глобальной экономики последние 10–15 лет пробуксовывает. Налицо дефицит природных ресурсов, непрекращающийся рост огромных государственных, корпоративных и социальных долгов, стремительное размывание среднего класса – социальной основы модели массового потребления, тотальный рост бедности, критическая глобальная социально-экономическая дифференциация и т. д.
Та социально-экономическая структура «неокапитализма», которая сложилась в 40-е и 50-е годы XX столетия, перестала соответствовать быстро изменяющимся экономико-технологическим тенденциям. Альтернатива предельно проста: или война, или революция!
На эту систему постоянно усложняющихся проблем накладывается всё более неуправляемый кризис в сфере межукладных противоречий. Начался переход к шестому технологическому укладу, причем в этом процессе абсолютно лидируют США. Но, с одной стороны, сам этот переход вызывает растущую глобальную напряженность, поскольку социумы большинства стран по-прежнему жестко привязаны к пятому укладу. С другой стороны, даже в Соединенных Штатах социальные, рыночные, правовые, политические структуры не приспособлены для тех кардинальных изменений, которых требуют технологии шестого уклада.
Если вспомнить недавнюю историю, то именно войны 30-х-40-х годов XX века дали основной толчок формированию новых экономических, социальных и политических систем, которые приспособили общества к изменениям, вызванным технологиями пятого уклада. Однако сегодня ситуация гораздо сложнее.
Прежде всего, речь идет о субъективном факторе. Повсеместно происходит неуклонное возрастание и усиление стратегической неопределенности. Это означает, что лидеры, элиты, правящие классы, научные и экспертные сообщества на самом деле просто не знают, что будет завтра и как реагировать на принципиально непредсказуемые вызовы. Цивилизационный кризис – это уже сформировавшаяся реальность. Появление альтернативных цивилизационных проектов, новых системных идеологий, принципиально новых лидеров – дело ближайших 10–15 лет. Но в истории конкуренция между макропроектами всегда проходит под знаком императива: «или-или». Следовательно, и с этой стороны «большая война» становится неизбежной.
Вообще, на протяжении последних 250–300 лет нарастание циклических противоречий капитализма обязательно приводило к некоей большой войне внутри 60-летнего цикла.
Если же говорить о конкретных трендах, которые подтверждают вывод о скачкообразном нарастании вероятности «большой войны», то этот процесс, во-первых, проявляется в ускорении качественной и количественной гонки вооружений в последние 5–7 лет; а во-вторых, происходит обострение негласной, однако весьма жесткой конкуренции мобилизационных проектов. Прежде всего – американского и китайского, но не только. Эффективность мобилизационных проектов в решающей степени определяется уровнем консолидации национальной элиты, интегрированности социума, наличием государственной воли для адекватного реагирования на угрозы, вызовы и риски и т. д. Наконец, в-третьих, возрастает роль и влияние военно-разведывательной элиты в рамках правящего класса США и КНР. Причем понятие «разведка» в данном случае необходимо трактовать расширительно – как основной тип т. н. «умного оружия».
Каков может быть образ «большой войны», прежде всего – в отношении нашей Родины? Каков может быть наиболее адекватный пример или аналог такой войны?
Если размышлять и говорить о предстоящей «большой войне», то это, прежде всего, не ракеты, не танки и не подводные лодки, а сложные системные процедуры и технологии воздействия на управляющие центры противника. То есть приближающаяся «большая война» во многом станет закономерным продолжением войны 80-х годов, однако с куда более драматическими последствиями.
Парадоксально, но у нас не было и нет адекватного анализа причин стратегического поражения в 80-е годы, нет соответствующего детального документа, нет соответствующей имитационной модели. В любом случае, такой системный, многофакторный анализ должен был стать одной из главных задач Совета безопасности РФ. Но не стал. Хотим мы того или нет, но надо констатировать, что из стратегического поражения Советского Союза так и не были извлечены соответствующие уроки. Поэтому повторение многих фатальных ошибок 80-х практически неизбежно.
Период, в который мы вступили после 2007 года, скорее напоминает ситуацию 80-х, чем положение в 30-е годы. С точки зрения стратегических императивов, необходимо, скорее, готовиться к жесткой конфронтации, более сходной с тотальной войной против СССР в 80-е годы, чем с Великой Отечественной войной.
Константин СИВКОВ, первый вице-президент Академии геополитических проблем, доктор военных наук.
Основными аспектами, определяющими характер любой войны, являются: состав её участников, цели, преследуемые ими в этой войне, и решаемые ими задачи, применяемое оружие, основные этапы, факторы, определяющие развитие и возможные варианты исхода войны.
Мировая война, безусловно, будет коалиционной. Состав коалиций будет определяться приверженностью конкретных стран (точнее, их элит) к той или иной модели «нового мирового порядка».
Сегодня ядро первой коалиции уже сформировано не только политически, но и военно-политически – в виде блока НАТО.
Четко осмыслена и его глобальная цель в новой мировой войне: установление мирового господства, «однополярный мир».
В частности, эта цель заявлена в «Стратегии национальной безопасности США» как «достижение гарантированного доступа ко всем жизненно важным для США районам мира», прежде всего – ресурсосодержащим, то есть установление контроля над ними. Элиты стран этой коалиции, назовём её Западной, четко, прежде всего – на духовном уровне, представляют себе основного противника, в качестве которого на данном этапе в первую очередь определены исламская и православная цивилизации.
Сообщество стран, стремящихся к многополярному мировому порядку, которые могут составить вторую коалицию, пока еще не осознало даже общности своих геополитических интересов, не говоря уже о каком-либо структурном: политическом или, тем более, военно-политическом, – их оформлении. Некоторым прообразом таких структур могут служить ШОС и ОДКБ: на данном этапе – весьма рыхлые и малоэффективные организации. Нет сегодня и чётко разработанной, всеми признанной модели «нового мирового порядка» в варианте многополярного мира.
Учитывая решительность целей сторон в предстоящей мировой войне, следует ожидать, что в её ходе найдут применение все виды современных вооружений и военной техники, включая оружие массового поражения.
Информационное оружие будет применяться на всех этапах подготовки и развития мировой войны в мирное и военное время, что определяется высокой скрытностью его воздействия на противника и отсутствием международно-правовой базы, эффективно регламентирующей его применение.
Обычные вооружения будут применяться сторонами в полном объёме с началом боевых действий. Условием для этого будет создание хотя бы минимальной морально-психологической и нормативно-правовой базы.
К основным видам неядерного оружия массового поражения (ОМП), которое может быть применено в возможной мировой войне, относятся химическое и биологическое.
Возможность скрытного применения биологического оружия, особенно новейших его образцов, позволит применять его не только в ходе боевых действий, но и в мирный период. Другой важнейшей особенностью этого вида ОМП является относительно низкий порог применения.
Особо следует отметить, что так называемые террористические организации могут применять неядерное ОМП как одну из форм своей борьбы. При этом не исключено, что такие инциденты будут использоваться противоборствующими сторонами как предлог для развязывания и дальнейшей эскалации собственно военных действий, как это мы видели на примере США после событий 11 сентября 2001 года.
Ядерное оружие является на сегодня самым мощным ОМП, которым обладает ограниченный круг стран «ядерного клуба», а также ряд государств, которые, формально не входя в этот «клуб», тем не менее, обладают ядерным оружием (в частности, сегодня это Израиль, Индия, Пакистан, в будущем, вероятно, – Иран и Северная Корея).
Применение ядерного оружия в мировой войне, вероятнее всего, будет иметь чрезвычайно ограниченный масштаб, главным образом – с целью устрашения противника и его отказа от дальнейшей эскалации либо продолжения военных действий.
Крупномасштабное применение ядерного оружия маловероятно (хотя полностью не исключается) – в связи с тем, что это будет означать национальную катастрофу для стран, обменявшихся массированными ядерными ударами, с вероятным исчезновением их с лица Земли как государственных образований.
США и страны ЕС, судя по высказываниям их представителей, продолжают вести политику на укрепление своего доминирования в мире с возложением на другие страны (естественно, в закамуфлированном виде) обязанностей обеспечивать их процветание за счет своих ресурсов и принести в жертву этому развитие и процветание своих народов.
Противоречия внутри данного сообщества (в частности, между США и отдельными странами ЕС) носят неантагонистический характер и, судя по всему, связаны с разделом сфер влияния в «новом мировом порядке», предполагающем господство Западной коалиции над остальным «нецивилизованным» миром. Потенциал этого сообщества в организационном и техническом отношении позволяет ему рассчитывать на ведение успешных вооруженных конфликтов в мировой войне.
Основными военными проблемами Западной коалиции остаются высокая чувствительность к потерям личного состава вооруженных сил и неготовность населения этих стран к войне, что определяется в значительной степени отсутствием идеологии войны; а также, по сравнению со всем остальным миром, ограниченные природные ресурсы, территория и людской потенциал.
Неготовность этих государств в моральном и идеологическом отношениях ставит под сомнение успех их коалиции в затяжной войне.
Страны, не входящие в состав Западной коалиции, сегодня ни в организационном, ни в техническом отношении не готовы к полномасштабному военному противостоянию с ней.
О проекте
О подписке