Выготский Л.С. Собрание сочинений: в … т. М.: Педагогика, 1982. Т. 1.
Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.
Леонтьев Д.А. Алиби//Знание – сила. N 5. 1991. С.1 – 8.
Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. М.: Педагогика, 1973.
Bugental J.F.T. The third force in Psychology//Journal of Humanistic Psychology. 1964.V. 4. № 1. P.19 – 26.
Giorgi A. Humanistic Psychology and Metapsychology//Humanistic Psychology: concepts and criticisms/J.Royce, L.Mos (Ed.). N.Y.: Plenum Press, 1981. P.19 – 47.
Quitmann H. Humanistische Psychologie. Gottingen: Hogrefe, 1985.
Гуманистическая психология (ГП) – это направление в современной психологии, делающее предметом своего изучения целостного человека в его высших специфических для человека проявлениях. ГП сформировалась как ассоциация ученых, разделяющих некоторые общие воззрения на человека и на методологию психологического исследования. Основой для этого объединения служит противостояние двум подходам, почти безраздельно господствовавшим в американской психологии середины столетия – психоанализу и бихевиоризму. В других странах противостояние различных направлений в психологии не было столь жестким, поэтому, хотя многие европейские авторы развивали взгляды, по сути своей совпадающие с платформой ГП, лишь в США ГП превратилась в социальное движение – “третью силу” в психологии.
Поскольку путь образования научной платформы ГП не типичен для становления научных школ и направлений, до сих пор неясным остается вопрос как о границах ГП, так и о том, является ли она частью основного потока развития психологической науки или же особым путем, ведущим в ином направлении (Graumann, 1981, p.3). Ряд представителей ГП подчеркивают, что ГП не является научной школой наравне с другими. “ГП – это цель, а не доктрина” (Jourard, 1968, p.4). Это “ориентация размышлений о человеке и всей научной деятельности, которая изменяет наш образ человека и освобождает психологию от искусственных ограничений, наложенных на нее теми теориями, которые сейчас уже, похоже, устарели” (Severin, 1971, p.11).
Американская ассоциация ГП в первые годы своего существования выдвинула следующее, достаточно размытое определение: “ГП можно определить как третью основную ветвь психологических исследований (две другие ветви – это психоаналитическая и бихевиористская), которая занимается прежде всего теми человеческими способностями и потенциями, которые не нашли своего места ни в позитивистской или бихевиористской теории, ни в классической психоаналитической теории, например, креативность, любовь, самость, развитие, организм, удовлетворение базовых потребностей, самоактуализация, высшие ценности, бытие, становление, спонтанность, игра, юмор, привязанность, естественность, теплота, трансценденция эго, объективность, автономия, ответственность, психологическое здоровье и родственные понятия. Этот подход может также быть представлен работами К.Гольдштейна, Э.Фромма, К.Хорни, К.Роджерса, A.Маслоу, Г.Олпорта, А.Энгьяла, Ш.Бюлер, К.Мустакаса и т.д., а также некоторыми аспектами работ К.Юнга, А.Адлера, эго-психологов психоаналитического направления, экзистенциальных и феноменологических психологов” (цит. по: Quitmann, 1985, p.25 – 26). Цели ГП формулировались Ассоциацией следующим образом.
Концентрация внимания на переживающем индивиде и тем самым на переживании как первичном феномене в изучении человека.
Акцент на таких специфических человеческих качествах как выбор, креативность, оценивание и самореализация.
Выбор проблем для исследования и исследовательских процедур по критерию осмысленности, отказ от приоритета объективности в ущерб значимости.
Признание основой деятельности культивирование ценности и достоинства человека, заинтересованность в развитии потенций, заложенных в каждом человеке.
В центре такого рассмотрения находится человек, открывающий свое собственное бытие и вступающий в связь с другими людьми и социальными группами” (цит. по Misiak, Sexton, 1973, p.116).
Эти довольно общие формулировки позволяют представить себе идеологию и пафос ГП, направленные против господства в психологии сциентистского, механистического подхода к человеку, который, будучи перенесен из естественных наук, занимал в ней доминирующее положение. Представители ГП стремятся построить новую, принципиально отличную от естественнонаучной, методологию познания человека. Вместе с тем неясность перспектив решения этой задачи обусловлена прежде всего теоретической и методологической разноголосицей внутри самого течения: расхождения между позициями разных авторов-гуманистов нередко оказываются не меньше, чем расхождения, разделяющие ГП и бихевиористский или психоаналитический лагерь. По той же причине нет и единого мнения относительно принадлежности к ГП целого ряда авторов, в какой-то мере (но не всецело) разделяющих теоретическую платформу, на которой объединилась ГП. Это относится к таким крупным ученым как Г.Мюррей, Г.Олпорт, Ф.Перлз, Э.Фромм и другим.
ГП представляет собой не только научное направление, но и общекультурное явление. Она тесно связана с общим историко-культурным контекстом развития западного, прежде всего американского общества в период после Второй мировой войны. Две мировых войны, произошедшие за сравнительно короткое время, поставили перед наукой о человеке ряд вопросов, к которым она не была готова. Крушение оптимистического взгляда на прогресс человека, невиданные ранее масштабы жестокости, агрессии и разрушительности заставили вновь задуматься о природе человека, о движущих им импульсах и о взаимоотношениях личности и социальных структур. После Второй мировой войны началась война холодная, “охота за ведьмами” и гонка вооружений, затем – война во Вьетнаме и расовые волнения шестидесятых годов. Столкновение американского общества с цепью подобных ситуаций привело к широкому распространению чувства страха перед будущим, пессимизма, одиночества и отчужденности. Разрушение традиционной системы ценностей и прагматизация жизни в “обществе потребления” сделали типичным конфликт между стремлением человека к любви, искренности и глубоким человеческим отношениям, с одной стороны, и невозможностью установить эти отношения – с другой. Ш.Бюллер и М.Аллен (Buhler, Allen, 1973), анализируя американское общество шестидесятых годов, описывают следующие основные аспекты массового сознания американцев:
Кризис ценностей – преобладание пессимистических настроений. Если в начале столетия преобладал оптимизм, то во второй его половине, вследствие названных выше событий, в широких массах американцев, прежде всего молодежи, происходит переоценка традиционных ценностей, выражающаяся в утрате доверия к государству, правительству и социальным институтам, в отказе от стремления к социальному успеху любой ценой и в выдвижении на передний план сферы межличностных отношений. По данным опросов, у молодежи ощущение счастья зависит в основном от удовлетворенности глубокими межличностными отношениями. Любовь и психологическая близость не могут быть заменены успехами в карьере или в приобретении материальных благ и выступают одним из главных факторов, определяющих смысл жизни.
Одиночество. В то же время характерным симптомом времени выступает неспособность к установлению близких отношений и вытекающее из нее чувство одиночества. Если раньше ведущим механизмом избавления от одиночества было слияние с социальной группой, то теперь групп так много, что принадлежность к ним чревата разделением Я на отдельные фрагменты. Существенный вклад в углубление чувства одиночества вносят механизация и автоматизация жизни, осознание безграничности Вселенной – многие вообще сомневаются в значимости отдельного индивида. Эти факторы лишь усиливают чувство экзистенциального одиночества, которое проявляется уже в подростковом, и даже более раннем, возрасте. Если раньше интеграция в социальные институты ограничивала это ощущение определенным отрезком жизни личности и вскоре оно оставалось позади, то в наше время одиночество порой преследует человека всю жизнь и заставляет его искать близких отношений с другими людьми, помощи и понимания с их стороны. Эта задача, однако, осложняется осознанием внешних и глубинных внутренних сил, движущих человеком и лишающих его власти над самим собой.
Проблема идентичности. Наиболее типичные вопросы нашего времени: “Кто я?” и “К чему я стремлюсь?”. Не ограничиваясь, как прежде, периодом подростковых и юношеских исканий, эти вопросы также преследуют человека иногда до самой смерти, так и оставаясь неразрешенными. Это проблемы Я, которое не может самоопределиться и пребывает в неуверенности. Хроническая неуверенность, касающаяся в том числе убеждений и ценностей, заставляет взрослого человека чувствовать себя так, как чувствует себя одинокий, заброшенный подросток, который не обрел еще свою идентичность. Он чувствует себя отделенным от других, переживает заброшенность, отчаяние и сомнение в возможности быть понятым. А.Уилис считает проблему поиска идентичности специфическим неврозом послевоенного времени (Wheelis, 1958). Позитивным моментом при этом является то, что у многих людей, в особенности молодежи, возникла стойкая ориентация на поиск новых методов помощи людям лучше понимать самих себя и друг друга.
Это же является и основной задачей ГП – раскрыть ценности, к которым устремлен человек по своей природе, и реализация которых наилучшим образом соответствует реализации заложенных в человеке потенций и потребностей. Открытие для себя этих ценностей является основой для обретения самоидентичности (Buhler, Allen, 1973, p.63 – 64).
Проблема авторитета. Проблема авторитета обернулась в американском обществе 1950 – 1960-х годов проблемой отрицания авторитетов. Проявлением этого выступила не только утрата доверия к социальным институтам, о которой уже говорилось, но и разрыв между поколениями, утрата в значительной мере взаимопонимания между родителями и детьми. Молодежь критикует старшее поколение, отвергая их ценности, идеалы, лицемерие истэблишмента, и пытается найти альтернативные стили жизни.
Проблема смысла. Осмысленность жизни является основой человеческого существования. Переживание жизни как осмысленной делает ее богаче, полнее, более ценной. Жизнь, лишенная смысла, пуста и бесполезна. В период одиночества и неуверенности смысл придает человеку жизнеспособность и устойчивость. Для послевоенной Америки, однако, характерен феномен “экзистенциального вакуума” (Франкл, 1990) – утраты смысла жизни. По многочисленным данным, собранным и обобщенным Франклом, с ощущением смыслоутраты прямо связаны такие социальные девиации как самоубийства, алкоголизм, наркомания, преступность, проявления агрессии, бездумное стремление к сексуальным и иным наслаждениям и др. Проблема обретения смысла в условиях кризиса ценностей и авторитетов – еще одна социальная проблема, заключавшая в себе вызов гуманистической психологии в период ее возникновения.
О проекте
О подписке