§ 2. Криминологическое учение о преступлении, преступности и их уголовно-правовое значение

Преступление можно рассматривать и с позиции криминологии, и с позиции уголовного права. Эти два аспекта анализа имеют не только теоретическое, но и практическое значение.

Закон требует исследования преступления в единстве его уголовно-правовой и криминологической характеристик. В соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ «при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание». Статья 73 УПК РФ гласит, что при «производстве по уголовному делу подлежат доказыванию в том числе: мотивы преступления; обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; обстоятельства, способствовавшие совершению преступления».

При уголовно-правовом подходе внимание сосредоточивается на юридическом анализе состава преступления в единстве четырех его элементов: объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны. Преступление анализируется как относительно изолированный акт виновного нарушения человеком уголовного запрета. Уголовно-право вой анализ преступления позволяет выявлять систему признаков, необходимых и достаточных для признания того, что лицо совершило деяние, предусмотренное (запрещенное) конкретной нормой уголовного закона, и подлежит уголовной ответственности в соответствии с ней.

При криминологическом анализе преступление рассматривается, во-первых, в контексте взаимодействия внешней для человека среды и характеристик самого человека; во-вторых, не как одномоментный акт, а как определенный процесс, развертывающийся в пространстве и времени (см. схему 1)^[47].

Схема 1. Механизм преступного поведения

Мотивация включает в себя процесс возникновения, формирования мотива преступного поведения и его цели. Мотив поведения – это внутреннее побуждение к действию, желание, определяемое потребностями, интересами, чувствами, возникшими и обострившимися под влиянием внешней среды и конкретной ситуации. Вслед за мотивом формируется цель как предвидимый и желаемый результат определенного деяния. На первом этапе «работают» истинные побудительные мотивы. На четвертом, как правило, их замещают «защитные».

При принятии решения о совершении преступления происходит прогнозирование возможных последствий реализации возникшего желания, планирование поведения с учетом реальной обстановки, собственных возможностей и других обстоятельств, а также выбор средств.

При этом учитывается баланс потерь и приобретений при разоблачении и привлечении к уголовной ответственности. Если, например, речь идет о хищении крупной суммы денег, а возможное наказание – это штраф в гораздо меньшем размере, то ясно, что такое преступление становится выгодным. Вообще же осмысление факта противоречия принимаемого решения закону, а тем более уголовному, – это уже «последняя линия защиты», переступив через которую человек вступает в сферу действия уголовного закона.

Если человек не отказывается от решения нарушить уголовно-правовой запрет, он избирает те средства достижения цели, которые кажутся ему в соответствующей обстановке наиболее подходящими, учитывая при этом и свои собственные возможности, и возможности соучастников, если таковые имеются. Так, не обладающий большой физической силой субъект или инвалид с травмированной ногой не станет совершать разбойное нападение, при котором необходимо подавить сопротивление жертвы и быстро скрыться с места преступления. Следовательно, здесь играют роль и физические возможности личности. Также имеют значение профессиональные навыки: не станет совершать кражу из сейфа тот, кто не умеет его вскрывать.

Вслед за принятием решения наступает стадия его исполнения – собственно совершение преступления. Фактическая реализация решения может отличаться от запланированной, например при изменении внешней ситуации. Так, при активном сопротивлении потерпевшего грабеж может перерасти в разбой или, наоборот, последует отказ от доведения преступного намерения до конца.

И состояние человека, и состояние внешней среды на разных стадиях преступного поведения не остаются неизменными.

Правильная оценка преступного деяния предполагает выяснение того, как фактически выглядел процесс порождения и развития преступного поведения на каждом из выделенных первых трех этапов. В частности, под влиянием чего преимущественно сформировались мотивация и решение: устойчивых характеристик личности либо сложной, необычной ситуации.

Важно выяснять, почему принято решение об избрании именно преступного варианта поведения. Ведь сами по себе мотив и цель могут не носить антиобщественного характера, а преступным поведение способны делать избираемые средства достижения цели. Так, некоторые насильственные действия совершаются ради того, чтобы пресечь истязания, оскорбления. В таких случаях особенно важно анализировать поведение того, кто считает себя жертвой преступления, давать его поведению уголовно-правовую оценку.

Всегда важно выяснять характер взаимоотношений преступника и потерпевшего, причем не ограничиваясь только ситуацией совершения преступления. Нередки случаи, когда между ними существовал затяжной конфликт. Поведение жертвы преступления весьма значимо, и не случайно с 70-х годов XX в. большое внимание уделяется проблеме виктимологии – учению о жертве преступления^[48].

Криминологические исследования показывают, что нередко жертвами преступлений являются лица, имеющие аналогичные с преступником характеристики (тоже ранее судимые или алкоголики и т. п.). И тогда проблема виктимности практически может быть рассмотрена в плоскости конфликтов внутри криминальной или деморализованной среды^[49]. Но есть и другие жертвы: они характеризуются положительно, однако не готовы к встрече с преступниками, проявляют определенную беспечность (оставляют им на хранение вещи, соглашаются пойти к ним в гости и т. п.). Все эти вопросы требуют всестороннего изучения.

Подлежит установлению и то, почему решение о совершении преступления было реализовано в соответствующей форме. При этом отказ от доведения преступления до конца не всегда можно оценивать однозначно – как результат раскаяния преступника. Этот отказ может быть вызван и не зависящими от преступника обстоятельствами (скажем, внезапным появлением работников милиции).

На этапе посткриминального поведения преступник анализирует происшедшее, у него формируются «защитные» мотивы преступления, он скрывает следы преступления, распоряжается приобретенным преступным путем имуществом, принимает меры к легализации (отмыванию) такого имущества, а также к тому, чтобы избежать уголовной ответственности и наказания (угрозы, устранение свидетелей, подкуп сотрудников правоохранительных или контролирующих органов и т. п.).

Нередко на допросах обвиняемые выдвигают «защитные» мотивы, которые могут существенно отличаться от побудительных, характерных для первого этапа механизма преступного поведения.

Границы криминологического анализа преступления, как правило, шире, чем границы уголовно-правового исследования.

Во-первых, стадии мотивации и принятия решения могут включать такие поступки, которые уголовным законом не расцениваются как приготовление к совершению преступления, но они криминологически значимы – могут свидетельствовать о поисках криминального решения проблемы. Так, лицо, ориентированное на совершение крупного хищения, заранее подыскивает себе подходящий объект, последовательно устраивается на работу в разные организации, изучает всю систему охраны и контроля. И только через какое-то время начинает на одном из объектов создавать дополнительные условия для облегчения хищения.

Во-вторых, при криминологическом исследовании изучается посткриминальное поведение, имеющее отношение к реализации преступного решения. Анализируются социальные последствия деяния как для самого виновного, так и для среды. Кроме того, учитываются и такие моменты, как укрепление антиобщественной ориентации, приобретение криминальных навыков, нарушение нормального функционирования какой-то организации, создание условий для продолжения преступной деятельности.

Определенную специфику имеют так называемые «организованные» преступления^[50].

Организованное преступление представляет собой запланированное, «устроенное», заранее продуманное преступление. В дореволюционном российском законодательстве криминологически вполне обоснованно разграничивались предумышленные преступления, совершенные с заранее обдуманным намерением, и умышленные, совершенные в результате внезапного побуждения. В соответствии с Уложением о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.) прямой умысел подразделялся на умысел с заранее обдуманным намерением и умысел внезапный, когда «деяние учинено хотя и с намерением, но по внезапному побуждению, без предумышления» (ст. 4). Заранее обдуманный умысел, по Уложению, должен был наказываться строже.

Существует определенная логика развития организованных преступлений. В ее основе лежат изменения мотивации, логика криминального и посткриминального поведения. Так, с одной стороны, совершение крупного хищения сопровождается проблемами реализации похищенного и необходимостью находить его сбытчиков и приобретателей; с другой стороны, установление каналов сбыта создает соблазн совершения новых хищений и постановку цели получения постоянного источника преступного дохода. Последнее служит мотивом совершения новых хищений, за которые предусмотрены самые суровые меры наказания. В таких условиях расхитители уже не останавливаются перед применением подкупа или насилия в отношении свидетелей хищения или сотрудников контролирующих и правоохранительных органов, иногда – журналистов, а также иных лиц. Так организованное преступление перерастает в «организованную преступную деятельность».

В криминологии выделяется организованная преступная деятельность как система взаимосвязанных организованных преступных деяний какого-либо субъекта (одного человека или группы лиц). Она практически не находит адекватного отражения в действующем уголовном законе. Отдельные преступления в преступной деятельности – это ее составные органические части, каждая из которых теряет смысл и не приводит к желаемому результату вне связи с другими.

Логика развития организованной преступной деятельности приводит к тому, что субъектом преступления становится не одно лицо, а, по криминологической терминологии, «коллективный субъект», например группа лиц, действующих по единому плану, слаженно и организованно. В таком случае усилия разных ее членов взаимно дополняют друг друга. Масштабная коллективная преступная деятельность лежит в основе создания и функционирования крупных преступных формирований (банд, преступных сообществ, организаций, незаконных вооруженных формирований и т. д.).

Изучение преступлений в массе обнаруживает немало их новых свойств. Отмечаются определенные строгие отношения между разными преступлениями, видами преступности. Например, при снижении числа выявляемых и регистрируемых фактов причинения легкого вреда здоровью, истязаний, побоев, преступлений, связанных с ношением оружия, увеличивается число тяжких преступлений против жизни и здоровья.

За множеством преступлений просматриваются и устойчивость преступного поведения (рецидив), и организованность (групповое совершение преступлений), и общественная опасность уже массы преступлений, выражающаяся в том числе определенным соотношением преступлений разной тяжести.

Существенны следующие криминологические выводы.

Во-первых, преступность проявляется не только в виде фактов преступных деяний. В настоящее время статистический учет преступности осуществляется не только по фактам преступлений, но и по лицам, по числу разных организованных преступных формирований, числу жертв, материальному ущербу. Лиц, например, важно принимать во внимание^[51], поскольку нельзя разрывать деяния и деятелей – субъектов деяний. Организованные преступные формирования – это организованные группы, банды, незаконные вооруженные формирования и др. О преступности также судят по ряду факторов, которые порой называются «социальными последствиями преступности».

Во-вторых, речь идет не просто о множестве преступлений, не связанных друг с другом, а о сложной системе, в которой имеют значения и характеристики связей. Криминологические исследования указывают на то, что между различными преступными актами существуют многообразные взаимосвязи. Они бывают очевидны уже при анализе преступной деятельности, которая рассматривалась ранее.

Криминологические исследования фиксируют закономерные взаимосвязи разных элементов преступности, подтверждают ее способность «приспосабливаться» к изменениям среды и даже «приспосабливать» среду для своего выживания и развития. В новых условиях видоизменяются формы ее проявления, наблюдается и обратное влияние преступности на общество.

При анализе преступности всегда учитываются изменения уголовного, уголовно-процессуального и иного законодательства.

В частности, при наступлении преступности на здоровую часть общества под влиянием «лоббирования» криминального интереса и распространения криминальной психологии происходит криминологически не обусловленное изменение уголовно-правовых оценок тех или иных деяний, системы санкций и т. д.

Вместе с тем новеллы уголовного закона могут отражать и реальное неблагоприятное изменение криминальной ситуации. Например, возникновение в обществе таких крайне общественно опасных форм поведения, которые не наблюдались ранее. Так, до начала 90-х годов в УК РСФСР не было статей о терроризме, захвате заложников, похищении человека, торговле несовершеннолетними и ряда других.