Аргамаков Алексей Михайлович
(1711–1757)

Государственный деятель. Родился в дворянской семье, получил образование в европейских университетах. Член Комиссии по пересмотру законов (1754). Первый директор Московского университета (1755–1757), где активно поддерживал передовую научную мысль; заботился о становлении университета: участвовал в разработке учебных программ, приобретении оборудования для естественнонаучного кабинета, ходатайствовал перед АН о составлении университетской библиотеки. Работал совместно с куратором университета И. И. Шуваловым, являясь посредником между ним и университетом.

В середине 1 750-х гг. по указу императрицы Елизаветы Петровны проводилась ревизия деятельности государственных учреждений России с целью их усовершенствования; в 1 754 г. в Мастерскую и Оружейную палату Московского Кремля для ревизии был направлен А. М. Аргамаков. Тщательно изучив сокровища Палаты и ее состояние (плохую сохранность предметов, отсутствие подробных описей), пришел к выводу о необходимости преобразования Палаты в государственное хранилище, музей русской славы, о чем представил проект в Сенат.

Проект А. М. Аргамакова 1755 г. – первый в истории отечественной культуры план преобразования хранилища придворного ведомства в государственное музейное учреждение. Для реорганизации Палаты Аргамаковым предполагалось провести ряд специфических мероприятий: подробное описание коллекции, составление реестра и каталога, в т. ч. на иностранных языках, реставрацию памятников, их охрану и доступность для обозрения, строительство специального здания (проект разработан архитектором Д. В. Ухтомским). Кроме того, Аргамаковым предложена систематизация памятников по видам (государственные регалии, оружие и т. д.). Закономерно, что осуществление этого проекта, который по некоторым показателям опережал свое время, стало возможным лишь в начале XIX в.

А. М. Аргамаков [Проект преобразования Оружейной палаты]

^[56]

1755 года февраля 6 дня в собрании правительствующего Сенате по репорту коллежского советника и московского университета директора Аргамакова, коим на полученной из правительствующего Сената минувшего генваря от 24 числа сего 1755 году указ о скорейшем по силе преждепосланных указов сочинении по материям пунктов представляет, что он к сочинению по мастерской и оружейной палате пунктов принадлежащаго известия от канцелярии оной палаты многократно требовал, токмо не получил, а ныне по неисправному в той мастерской и оружейной палате для содержанию того известия вскоре иметь никаким образом ненадежно, того ради чтоб в том порученном ему деле дал[ь]няго замедления не происходило и опасаясь штрафа по нынешнему, той мастерской и оружейной палаты состоянию представляет генеральное мнение:

«1» освященные вещи, каковы есть короны, скипетры, державы царския и императорския регалии необходимо должны быть положены в лутчем [лучшем] порядке, также куриозные вещи древней работы со многим числом посуды серебреной, с пребогатым конским и оружейным прибором могут составить складную галерию; «2» сего ради мнитца не без нужды чтоб зделать нарочное здание и расположить все вышеписанное с украшением в надлежащем порядке; «3» зделать новую опись по расположению в той построенной галлерии обстоятельно, с ценою и изъяснением, что какая вещь в себе изображает по нумерам, и с лутчих вещей снять абрисы, и оной каталог напечатать на рус[с] ком и на других иностранных языках, дабы столь богатые и куриозные вещи, которыя приносят славу империи, не преданы были забвению; «4» мастеровых людей освидетельствовать и годных для починки и содержания тех вещей оставить с довол[ь]ным жалованьем, а протчих отпустить на свое пропитание, «5» определить афицера с командою для охранения вещей, которой бы о том едином крайнее имел попечение, «6» один день назначить в неделе, чтобы желающим показывать к их удовольствию в присутствии члена, которой, будучи по нужде еженедельно входить должен, может видеть, что в непорядке лежит и немедленно исправить.

Д. В. Ухтомский. Проект галереи Оружейной палаты. План и фасад

А по справке по определениям правительствующего Сената 1754 года, по «1^м»: ноября 29 по доношению оного советника Аргамакова в мастерскую и оружейную палату подтверждено Указом, чтоб дела и вещи были разобраны и содержаны порядочно, и всему тому иметь исправные реэстры и описи, в чем сенатской конторе ту мастерскую и оружейную палату принуждать неослабно; по «2^у»: 22 декабря во все кол[л]егии канцелярии, приказы и конторы, в том числе и в мастерскую и оружейную палату подтверждено указами, дабы требуемые определенными для разобрания по материям указов и сочинения пунктов членами с указов копии известий и прочее отданы были вскорости под опасением за продолжение штрафа, а о скорейшем тем определенным членам означенного порученного им дела во всем, так как прежде посланными указами повелено об окончании и к ним посланы указы ж.

Приказали мастерской и оружейной палате требуемые к сочинению по той палате пунктов известии, к означенному советнику Аргамакову по силе преждепосланных указов отослать немедленно, и в том от сенатской конторы иметь крепкое понуждение, а по мнению оного советника Аргамакова, имевшияся в той мастерской и оружейной палате вещи, посуду и протчее разобрать и положить порядочно и зделать обстоятельную всему опись с объяснением, какая вещь в себе изображает, по нумерам. Для того расположения вещей приличные к тому покои в ведомстве оной мастерской и оружейной палате имеютца ль или, как означенной советник Аргамаков представляет, надлежит вновь нарочно зделать, и где какие имянно, также и о мастеровых людях рассмотреть той мастерской и оружейной палате, и строению учиня, чрез архитектора план с фасадом и смету представить в правительствующий Сенат, почему тогда об абрисах и о напечатании каталога и о афицере с командою и о протчем определение учинено быть имеет, и о том в мастерскую и оружейную палату и к советнику Аргамакову послать Указы^[57]. А в сенатскую контору сообщить ведение в экспедицию, потом канцелярии с того репорта и с сего журнала дать копию.

Подписан 13 марта.

А. Бутурлин

Князь Иван Щербатов

А[лексей?] Голицын

[2 подписи неразборчивы].

Печатается по: РГАДА. Ф. 248 (Сенат и его учреждения). Кн. 2952. Журналы и протоколы Сената. Л. 68–71. Писарский оригинал с автографами.

Штелин Якоб
(1709–1785)

* * *

Ученый, литератор, знаток искусства, коллекционер. Родился в Германии, образование получил в Дрезденской Академии рисунка и живописи и Лейпцигском университете. Приобрел обширные познания в литературе, музыке, нумизматике, изобразительном искусстве. В 1735 г. по приглашению директора Петербургской АН И. А. Корфа приехал в Россию, где проявил свои универсальные способности. Как профессор элоквенции (красноречия) и поэзии и член АН (с 1 737 г.) читал лекции по истории, литературе; участвовал в составлении каталога библиотеки АН; с 1738 г. заведовал Гравировальной палатой АН; описал архив академии. В 1742–1745 гг. – воспитатель и библиотекарь великого князя Петра Федоровича (будущего императора Петра III). С 1747 г. руководил Художественным департаментом реорганизованной Академии наук и художеств. С 1757 г. возглавлял медальерное дело в России. В 1757–1761 гг. руководил восстановлением здания Кунсткамеры после пожара. Член Вольного экономического общества (1766). Собрал коллекцию картин, гравюр, скульптуры, монет и медалей. Придавая особое значение презентации произведений искусства, в 1760-е гг. составил планы развески картин во дворце Петра III и в Картинном доме в Ораниенбауме. Создатель первой истории русского искусства и истории коллекционирования в России.

Наблюдательный автор записок, Штелин рассказал обо всем увиденном в культурной жизни Петербурга на протяжении 50 лет: о медальерном и гравировальном деле, развитии живописи, скульптуры, архитектуры, иллюминации, музыки и театра, производстве шпалер и мозаики. Штелиным сделаны описания всех значительных художественных, в т. ч. дворцовых, коллекций Петербурга и пригородов, опись скульптуры Летнего сада, составлены каталоги ряда частных собраний (П. Б. Шереметева, И. Г. Чернышева, И. И. Шувалова и др.).

Раздел его записок «История картин в России» (публикуемые отрывки относятся к 1754–1781 гг.) отражает историю коллекционирования произведений искусства на протяжении практически всего XVIII в., очевидцем и участником чего он являлся. Штелиным описаны не только факт существования и состав коллекций и первых картинных галерей, но и широкая сфера коллекционирования: мода, формирование художественного рынка в стране. Представляя огромную ценность как исторический источник, записки являются одним из первых образцов отечественной музеографии.

Я. Штелин
История картин в России

В древнейшие времена [не было] никаких других [картин], кроме икон и изображений святых. Такие картины, большие и малые, [имелись] во множестве, целые иконостасы и стены церквей [были] заполнены [ими]. Еще до царствования Ивана Васильевича^[58] некоторые современные греки писали в Москве царей или великих князей и святых в технике фрески^[59].

Голландские и немецкие купцы в Архангел [ьске], Москве и Петербурге привозят в страну различные картины для меблировки своих домов^[60]. Еще больше во времена Петра I. Позднее голландские шкиперы постоянно привозят с собой целые коллекции.

Петр I покупает в Амстердаме на аукционе картин большое собрание. Устраивает в Петергофе в увеселительном дворце Монплезир первую картинную галерею. После смерти оставляет еще другое собрание^[61], о котором вспоминает после восшествия на престол его дочь Елизавета, велит отыскать его и, наконец, обнаруживает наполовину погибшим в одной из кладовых (1744). Г-н Пфанцельт^[62] должен был несколько лет заниматься их починкой.

Хороший вкус и большая охота до картин императрицы Елизаветы способствуют покупке через придворного живописца Гроота^[63] целой галереи в Праге. Устраивает в новом дворце в Сарском Селе порядочную картинную галерею^[64]. Также [создает] другую галерею при дворе в Петербурге. Ее вкус и увлечение становятся известными в Европе, и время от времени к ее двору отовсюду доставляют целые собрания картин, например Морель, Дюбукир, Гральянер, Далольо и др.

Богатые частные лица подражают ее вкусу и составляют коллекции картин, как то: граф Шереметев <…>,

Петр Иванович Шувалов, Воронцов из Италии <…> и т. д. Великий князь Петр Федорович скупает много хороших картин, также его тайный советник Пехлин устраивает в Ораниенбауме галерею.

Камергер Шувалов [Иван Иванович] скупает множество превосходных картин у Лагрене и других. Граф Разумовский <…> и т. д.

Императрица Екатерина II получает после смерти Ротари (1762) целое собрание его картин, также Плацерля и Яннкля^[65] из Вены (1766).

1768. Получает изысканные вещи из Италии и Франции (Греза и т. п.).

Устраивает галерею в новом здании возле висячего сада^[66].

Умножение картин в Санкт-Петербурге и Москве

В 1743 году по рекомендации придворного живописца Гроота было куплено собрание картин из Праги за 20 000–16 000 рублей и из них устроена галерея. Летом она размещалась на Летнем дворе^[67], а зимой в Зимнем дворце, а именно в соседнем с большим залом покое, в котором во время праздников во дворце имели обыкновение ужинать великий князь и с ним чужестранные министры.

Именно в этом году Его императорское высочество великий князь^[68] получил в подарок от голландского адмирала Линслагера две картины Яна Хейсума (плоды и птичьи гнезда и т. п.) такой красоты и совершенства, какие только когда-либо могло создать искусство. Они помещены в картинном кабинете Его императорского высочества в Ораниенбауме в ящичках из красного дерева, обитых внутри зеленым бархатом.

В это же самое время Ее величество императрица^[69], которая кроме прочего обладает тончайшим и изысканнейшим вкусом как в одеждах, так и в меблировке, выказала особую любовь к хорошим картинам. Она вспомнила, что ее блаженной памяти отец привез с собой из Голландии несравненно больше картин, чем можно было еще видеть в Петергофе и других императорских дворцах. Ее величество могла даже подробно описать из них несколько превосходных картин, которые после его смерти никогда больше не попадались ей на глаза.

После многих расспросов Ее величества нашелся наконец в сундуке, гардеробе или кладовой для хранения верхнего платья запас из более чем 300 различных итальянских, голландских и других картин, которые, однако, за давностью времени и полным забвением были столь ужасно испорчены, что превосходный реставратор картин Фанцельт в течение нескольких лет был целиком занят ими. Большинство из них попали затем в Сарское Село, где была устроена пристойная галерея.

<…>

Когда в 1743 году Ее величество переехала в новый Летний дворец и великий князь по местному обычаю хотел сделать на новоселье подарок в новый дом, я купил для этого Его императорскому высочеству у г-на Валериани за 100 дукатов превосходный оригинал Пьетро Корреджо «Бегство Христа в Египет», который Ее величество очень милостиво приняла от великого князя и велела повесить в своем картинном кабинете^[70].

В это же время сюда приехал один человек из Гамбурга с полудюжиной превосходнейших голов Деннера и многими второстепенными его вещами, из которых большинство было куплено при Дворе^[71]. За пару лучших голов, а именно молодой и старой женщин, он спрашивал 300 рублей. В 1746 году в Петербурге оказался торговец картинами из Гамбурга г-н Морель с запасом в несколько сот картин всех школ и веков. Поскольку он требовал слишком много, Двор возвратил ему все картины.

Тогда он заказал напечатать их каталог, выставил картины для обозрения в нескольких комнатах в доме купца Риттера и хотел продать их с аукциона^[72]. Но предложения были сделаны столь низкие, что он смог отдать за них лишь несколько картин и, следовательно, едва начав аукцион, должен был прекратить его.

Позднее он продал часть из них графам Шереметеву, Шувалову и другим, но большинство увез обратно в Германию. Почти в то же время сюда приехал также итальянец из Венеции синьор Бодиссони с немногими, но среди них довольно хорошими оригиналами. Лучшие из них купил Его императорское высочество великий князь, а именно две больших картины Гвидо Рени и несколько других за 5000 рублей. Другие получил г-н тайный советник фон Пехлин, как то: «Три грации» кавалера Либери, «Портрет Фракасторио» Тициана. Этот господин уже ранее обладал изрядным запасом больших и превосходных картин, которые он велел привезти сюда из Голштинии. Его отец, знаменитый врач, собрал их еще в минувшем веке в Италии. Из них Его императорское высочество великий князь получил несколько в свою галерею в Ораниенбауме. Прочие продавались после смерти этого голштинского министра у его вдовы.

Доменико Далольо, один из первых скрипачей императорского оркестра, почти ежегодно заказывает привозить из своего отечества Падуи и Венеции значительное число супрапортов^[73], большей частью венецианских проспектов в манере Каналетто, как и прочие пейзажи, развалины и т. п., и продает здесь в знатнейшие дома, которые соревнуются между собой быть обставленными на самый современный манер.

Именно через него гетман граф Разумовский заказал написать маслом лучшему ученику Каналетто синьору <…> в Венеции все снятые здесь и гравированные на меди проспекты Петербурга в большом размере^[74].

Он даже помог тому же господину приобрести в том же 1756 году собрание итальянских картин Конки, Либери, Бамбини и других из Венеции за 2000 рублей, которое развешено в загородном доме Его сиятельства на Петергофской дороге.

У г-на вице-канцлера графа Воронцова <…> также можно видеть несколько превосходных итальянских картин, большую часть которых Его сиятельство сам собрал во время своего путешествия по Италии в 1745–47 годах, а именно «Портрет папы» Сублера из Рима, несколько больших венецианских проспектов Каналетто, портреты императора Петра и Екатерины Натье из Парижа, «Христос на горе Елеонской» Пьетро Корреджо и т. п. Также два превосходных плафона, написанных в Венеции великим живописцем Тьеполо.

В загородном доме г-на гофмаршала барона Сиверса на Петергофской дороге также [находится] изысканная галерея.

Императорский камергер и граф Шереметев [Петр Борисович] обладает пристойной галереей итальянских и еще больше французских картин. Плафоны в его особняке^[75] написаны большей частью Ле Ереном, местным второстепенным живописцем при императорских дворцах. Он отдал учиться живописи также несколько своих крепостных, среди них один по имени Иван^[76] <…> превосходно преуспел, особенно в портретах в лучшем вкусе, и изрядно обогатил графскую галерею.

В 1758 году граф купил у г-на Фанцельта оригинал Моленаара, [изображающий] голландскую крестьянскую игру, вместе с другими картинами и эскизами за 400 флоринов, как и другие картины у Бодиссони, а именно «Адам и Ева» в превосходном вкусе Пальма, также «Сусанна и старцы» его же, наряду с несколькими другими картинами за несколько сот рублей, чтобы заменить ими плохие и недостойные картины своей галереи.

Когда в 1753 году по рекомендации римского губернатора графа Бьелке г-н Каспар Преннер был прислан сюда из Рима в качестве придворного живописца^[77], он привез с собой множество превосходных старых итальянских картин, большая часть которых осталась здесь, а именно у Его сиятельства г-на вице-канцлера и других, как и у меня «Купидон» Померанци, два пейзажа на одной доске, с обеих сторон, падре Порденоне^[78], в ателье которого в Риме она была вставлена в качестве филенки в дверь. Поэтому в ней еще можно было видеть замочную скважину, пока я не заказал вставить ее в верхнюю дверцу специально для этого изготовленного секретера или бюро.

1757 – камергер Иван [Иванович Шувалов] получил несколько красивых картин больших мастеров и среди других две картины [де] Витта из Амстердама, столь превосходно написанные в виде барельефов из гипса и бронзы, что многие считали их настоящими барельефами.

<…>

В том же году [1758] сюда вновь приехал г-н Бодиссони из Венеции с большим запасом прекрасных оригиналов и копий. Их каталог [находится] у меня под лит. В. В. Граф Шереметев купил у него различные прекрасные картины и заполнил ими места в своей галерее, где прежде находились жалкие картины. По предложению директора Академии Штелина Академия художеств [при Академии наук] купила у г-на Бодиссони 10 картин за 800 рублей для обучения воспитанников Академии.

Его брат Григорий также имеет пристойное собрание, составленное, однако, без вкуса и разбора. Три его сына также присылают иногда из своих путешествий некоторые хорошие картины. Среди них – три их портрета в шахтерской одежде на большой картине, написанной в Вене Мейтенсом.

Еще весной этого же года князь Митрий Михайлович Галлицин^[79]