Благодарности

Я выражаю искреннюю признательность сотрудникам факультета психологии МГУ им. Ломоносова, доцентам кафедры общей психологии Ю. Б. Дормашеву и Н. И. Наенко, а также ведущему редактору ИНИОН РАН Е. Л. Ушковой за их помощь в работе и неизменную поддержку. Ю. Б. Дормашев любезно предоставил тексты некоторых статей, включенных в эту хрестоматию.

Я благодарю сотрудников кафедры общей психологии факультета психологии МГУ Е. Е. Соколову, Ю. Д. Бабаеву, А. Е. Войскунского, В. В. Нуркову, А. А. Матюшкину, Е. В. Печенкову, аспиранта биологического факультета МГУ Е. Е. Аккуратова и многих других за консультации по специальным вопросам, участие и помощь. Хочу также выразить огромную благодарность авторам, любезно разрешившим публиковать в этой хрестоматии свои работы – профессорам Ч. Тарту, А. Людвигу, Г. Ханту, У. Фартингу, Д. Л. Спиваку, В. Ф. Петренко, сотруднику лаборатории «Психология общения и психосемантика» факультета психологии МГУ В. В. Кучеренко, а также завкафедрой онтологии, логики и теории познания факультета философии ГУ-ВШЭ проф. В. Н. Порусу за любезное разрешение на публикацию его перевода Ч. Тарта.

Основные проблемы и направления теоретических исследований в психологии измененных состояний сознания
О. В. Гордеева

Наше нормальное, или, как мы его называем, разумное, сознание представляет одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные формы существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой. Мы можем совершить наш жизненный путь, даже не подозревая об их существовании; но как только будет применен необходимый для их пробуждения стимул, они сразу оживут для нас, представляя готовые и определенные формы духовной жизни, которые, быть может, имеют где-нибудь свою область применения.

У. Д ж е й м с. «Многообразие религиозного опыта»

Психология измененных состояний сознания (ИСС) в настоящий момент является одной из наиболее динамично развивающихся областей психологического исследования во всем мире, а с недавнего времени – и в нашей стране.

Проблема классификации

Феномены измененных состояний сознания крайне многообразны, поэтому существует проблема выделения видов и типов данных состояний. Чаще всего принципом классификации выступает способ продуцирования ИСС. К ИСС традиционно относят сон, переходные между сном и бодрствованием состояния – гипнагогические^[1] и гипнопомпические, гипноз, различные виды медитации, состояния, вызванные алкоголем, приемом психотропных препаратов, пребыванием в условиях экспериментальной и естественной сенсорной депривации (монотония, изоляция в Арктике или пустыне, гипокинезия), транс шаманов, мистические и религиозные переживания, экстаз, состояние охваченной единым аффектом толпы, вдохновение, пиковые переживания, состояния при клинической смерти, «промывке мозгов», наркозе, нарушениях температурного и кислородного баланса (гипер– и гипотермия, ведущие к гипоксии мозга гипо– и гипервентиляция легких, холотропное дыхание), горной болезни и т. д. По мере изучения ИСС все более расширялся круг феноменов, относящихся к данной области, так, в него стали включать головокружение и обморок, состояния, возникающие в психотерапевтическом процессе (например, во время психоаналитической сессии), длительно поддерживаемое состояние бдительности (как у людей, стоящих на посту или следящих за экраном радара), поглощенность слушателя речью харизматического лидера, транс при восприятии художественного произведения, глубокую релаксацию и т. д. Отметим, что одни ИСС возникают спонтанно, хотя и при соответствующих условиях (сон, «гипноз автотрасс»), или даже при видимом отсутствии каких-либо условий (например, феномены внезапного религиозного обращения), другие вызываются намеренно (гипноз, наркотики, медитация), и все же между ними трудно провести четкую границу, психологически они считаются тождественными процессами. Такие многообразные феномены становились объектом научного исследования не только в психологии, но и в других областях – в физиологии, медицине (особенно наркологии, токсикологии, анестезиологии, психофармакологии и психиатрии), социологии, лингвистике, истории, философии, культурологии, ботанике, антропологии, этнографии, эргономике, криминалистике, религиоведении, а также объектом вненаучного наблюдения, например, географами и путешественниками, спелеологами и альпинистами, космонавтами и исследователями высоких широт, людьми в экстремальных ситуациях и т. д. По этой причине авторами многих текстов об ИСС являются специалисты других областей знания, и для психологии ИСС особое значение имеет экспликация психологических знаний из разных источников.

Однако в психологии проблема ИСС остается мало разработанной на теоретическом и методологическом уровне – при том, что эмпирических исследований ИСС – и в нашей стране, и за рубежом – насчитывается колоссальное количество. При этом для психологии, прежде всего для общей психологии, изучение проблемы ИСС имеет особое значение, поскольку связано с формированием и разработкой базовых, предельных психологических категорий «психика», «сознание», «бессознательное», «психическое состояние». Иначе говоря, психология ИСС имеет еще недостаточно разработанные теоретические и методологические основания, проводимые эмпирические исследования зачастую мало соотнесены друг с другом, носят разрозненный характер, а их результаты недостаточно теоретически обобщены; все это препятствует интеграции проблематики ИСС в сферу научного знания.

Одной из возможных причин неразработанности теории и методологии ИСС является наличие определенных препятствий к изучению этих состояний в западной и отечественной психологии. Одно из таких препятствий – научные и бытовые предубеждения по отношению к феноменам ИСС, связанные с ориентацией на западный идеал рациональности [15, 30]. Они проявляются в том, что явления ИСС связываются с чем-то негативным или ненормальным: феномены ИСС описываются как расстройства обычно «нормально» протекающих психических процессов, для их описания используются термины, относящиеся к области психопатологии. Это приводит к тому, что, несмотря на широту их эмпирического изучения, ИСС выделяются не только в особую, но и достаточно изолированную от фундаментальной психологии область исследований.

Данные предубеждения могут не только тормозить разработку теорий ИСС, но и влиять на содержание этих теорий. Например, в психоаналитической традиции ИСС интерпретируются как состояния регрессивные, инфантильные или примитивные, связанные с утратой эго-контроля и ориентации на реальность (примером психоаналитического подхода являются представления о топологии ИСС Колина Мартиндейла, а также взгляды Эрики Фромм), а люди, склонные к ИСС, описываются как плохо приспособленные, внушаемые, иррациональные, пассивные, с малой силой Эго, отстающие в эмоциональном и личностном развитии [27]. Другим типом проявления данного отношения в области теории могло служить некогда распространенное представление о том, что индуцированное приемом ЛСД-25 состояние представляет собой модель эндогенного психоза и, изучая данное ИСС, можно познать механизмы психического заболевания. Поэтому так распространено было в то время название «психотомиметики» для группы галлюциногенных веществ, сейчас практически не употребляемое (поскольку была доказана ошибочность представления о тождестве психотического и вызванного ЛСД состояний).

Другой причиной малой разработанности теории ИСС на Западе могли стать особенности существующей модели психологии как науки, в частности, американской модели (с ее прагматической направленностью и недостаточным вниманием к методологии, с принципом построения науки «снизу-вверх» – от феноменов к теории, объясняющей их).

В отечественной психологии проблема ИСС также долгое время не получала достаточной теоретической разработки, хотя соответствующие феномены широко изучались в инженерной психологии, авиационной и космической психологии, психотерапии, психологии экстремальных условий деятельности, а также в других отраслях советской науки – медицине (психофармакологии, токсикологии и психиатрии), философии, истории, культурологии, этнографии и этнологии, лингвистике. Причины такого положения имели идеологический характер. Так, под влиянием и на основе марксистского принципа активности субъекта и критики пассивной стороны его бытия произошло отрицание существования созерцательного аспекта, или модуса, сознания (созерцательность зачастую отождествляется с пассивностью, на самом же деле признание существования данного модуса не отрицает принципа активности психического отражения). Заметим, что созерцательный модус сознания начинает выделяться и изучаться некоторыми теоретиками проблемы сознания на Западе, например, А. Дейкманом [16].

Виды и типы определений ИСС

Неразработанность теории ИСС привела к тому, что на данный момент отсутствует единое и общепризнанное определение этого состояния. В зарубежной литературе по этой теме можно выделить два типа определений, условно обозначенных нами как определение через «паттерн» состояния и через «набор параметров», и два варианта операционализации этих определений – обращение к объективным и к субъективным показателям. Первый тип определения предполагает, что у человека существует некий паттерн, целостный образ внутренних самоощущений – паттерн так называемого обычного состояния сознания (ОСС). При значительном отклонении от него человек чувствует, что его состояние сознания изменилось. Определение через паттерн обычно носит «субъективный» характер: идентификация состояния сознания как измененного происходит на основе внутренних ощущений самого переживающего ИСС – данных его самонаблюдения. Приведем примеры подобных определений.

Чарльз Тарт, один из ведущих специалистов в психологии ИСС, определяет измененное состояние сознания как «состояние, в котором человек ясно ощущает характерный качественный сдвиг (изменение) в паттерне своего психического функционирования, т. е. он чувствует не только количественные изменения (бóльшая или меньшая бдительность, увеличение или уменьшение количества визуальных образов, больше четкости или размытости и т. д.), но также что некоторые качества его психических процессов становятся другими» [13, с. 6]. Уильям Фартинг вслед за Ч. Тартом определяет ИСС как «временное изменение в общем паттерне субъективного переживания, такое, при котором человек полагает, что его функционирование отчетливо отличается от определенных общих норм для его нормального бодрствующего состояния сознания» [18, р. 205].

Параметральный тип определения предполагает осуществление поиска специфических характеристик, признаков ИСС. Иначе говоря, проблема определения состояния как измененного решается через выявление набора параметров, по которым изменяется психическое функционирование в ИСС (т. е. определение того, какая именно психическая функция должна меняться при ИСС), и содержательного определения критериев ИСС – того, как именно по каждому параметру меняется психическое функционирование в ИСС. Изменения при этом должны происходить, по крайней мере, по нескольким параметрам, чтобы данное состояние было признано измененным. При выборе данного типа определения как рабочего западные исследователи не отрицают возможности использования наряду с субъективными показателями (т. е. данными самоотчетов) объективных – результатов наблюдения за испытуемыми и данных по экспериментально-психологическим методикам.

Параметры и критерии обычно не дифференцируются, между тем именно в выборе «параметров» заключена имплицитная авторская концепция сознания. Критерии же – это операционализация этих параметров и конкретное проявление закономерностей изменения сознания.

Разные авторы предлагали различные перечни характеристик ИСС. Такое разнообразие вызвано, во-первых, различием теоретических позиций авторов и используемых ими систем категорий, во-вторых, тем, что данные перечни создавались на основе анализа разных видов ИСС (например, одни авторы обобщали результаты изучения медитации и психоделиков, другие – сенсорной депривации, психоделиков и сна, третьи – религиозного экстаза и алкогольного опьянения и т. д.).

Р. Могар в качестве основных характеристик ИСС отмечал 1) изменения в восприятии, 2) преобладание ощущений и образов над вербальным мышлением, 3) ослабление границ Эго, 4) изменения в ощущении своего тела, 5) приостановку конвенциональной ориентации в пространстве, времени и себе. Эти черты он выделил на основе сопоставления состояний человека во время сновидений, психоделических и гипнотических состояний, определенных фаз творческого процесса, депривации сновидений и сенсорной изоляции [27].

Ф. Соломон, Ф. Кубзанский, Г. Лейдерман, Дж. Мендельсон, Р. Трамбалл и Д. Векслер при идентификации состояний, вызванных сенсорной депривацией, использовали такие показатели наличия измененного состояния сознания, как 1) появление галлюцинаций (преимущественно зрительной модальности); 2) трудности различения состояний сна и бодрствования; 3) снижение «рациональности» мыслей и эмоций и усиление их «примитивности»; 4) нарушение константности восприятия положения и формы объектов; 5) изменения в ощущении собственного тела [28].

Арнольдом Людвигом был выявлен ряд общих для различных ИСС черт, представляющих собой результат анализа огромного количества эмпирических данных по различным ИСС, в том числе вызванных гипнозом, ЛСД-25 и их комбинацией. В качестве этих общих характеристик им были выделены изменения 1) мышления; 2) чувства времени и ориентации во времени; 3) выражения эмоций; 4) образа тела; 5) смысла или значения различных явлений, а также 6) потеря контроля; 7) перцептивные расстройства; 8) чувство невыразимости; 9) ощущение возрождения; 10) гиперсуггестивность [25].

Позднее У. Ф ар т и н г на основе анализа, в частности подобных списков Людвига и Тарта, предложил список параметров (дифференцированных от критериев), по которым меняется психическое функционирование в ИСС. Материалом для данного обобщения стали состояния, возникающие при гипнозе, медитации, сенсорной депривации, приеме алкоголя и различных наркотиков, а также сон и мистический экстаз. Приведем данный список параметров, указав для каждого (в скобках) критерии ИСС, т. е. определив, как, с точки зрения Фартинга, по данному параметру будет меняться в ИСС психическая деятельность. Это изменения 1) внимания (возможна его концентрация на одном объекте и снижение переключаемости внимания); 2) восприятия (появление иллюзий, синестезий); 3) системы образов и фантазий (они становятся крайне яркими и живыми); 4) внутренней речи (уменьшение ее доли, снижение связности, повышение насыщенности ее содержания фантазиями); 5) памяти (ухудшение кратковременной и долговременной памяти, изменение характера ассоциативных связей); 6) процессов принятия решений и разрешения проблем (повышение креативности при сниженной критике); 7) значения или значимости (объекты, явления, поступки могут утрачивать прежнее значение или приобретать новое); 8) восприятия времени (нарушение процессов оценки временной протяженности); 9) переживания и выражения эмоций (повышение или понижение эмоциональной реактивности по сравнению с «обычным» состоянием сознания (ОСС), ослабление контроля над эмоциональной экспрессией); 10) уровня воз-

буждения (его повышение или понижение); 11) самоконтроля (нарастание импульсивности или апатичности, ощущение утраты контроля за своими действиями); 12) внушаемости (ее повышение); 13) образа тела (нарушение восприятия пропорций тела и отдельных его частей, его целостности, веса; полная или частичная анальгезия); 14) ощущения самоидентичности (появление ощущения измененности и чуждости при восприятии себя, нарушение границ Я). Фартинг указывает: чтобы состояние было признано измененным, изменения должны произойти, по крайней мере, по нескольким параметрам [18, р. 208]. Заметим, что сам Фартинг полагал, что по этим параметрам меняется не само психическое функционирование, а переживание этого субъектом, т. е. форма данности психического явления субъекту. Так он стремился подчеркнуть значение субъективных методов в исследовании ИСС. Фартинг отмечал факт наличия у нас способов субъективной проверки нашего психического функционирования в сравнении его с представлениями о присущем нам «нормальном» функционировании, которые мы помним.

Колин Мартиндейл также разрабатывал (с позиций когнитивистского подхода) представления о специфических чертах ИСС, т. е. характерных для них изменениях, происходящих в системах психического функционирования, названных им системой внимания и системой действия (блоком контроля за выполнением). Относительно системы внимания (где происходит нарушение фокусировки внимания) он выделил такие характерные признаки ИСС: снижение способности к произвольному избирательному вниманию, перенесение содержания нашего сознания из фокуса на периферию, невыразимость переживаемого состояния, появление новых смыслов и уравнивание уже существующих, поверхностная обработка поступающей информации (конкретность мышления и снижение запоминания), отсутствие дифференциации умственных содержаний – понятийной и перцептивной, отсутствие межсенсорной дифференциации, которая проявляется в явлениях деперсонализации, синестезиях, ощущениях слияния с внешним миром, физиогномическом восприятии. В системе действия происходит снижение контроля за всеми видами действий, вызванное равной активированностью всех действий, в том числе и активности анализаторов, это приводит к тому, что все эти виды начинают осуществляться автономно и бесконтрольно. Следствием этого является появление таких характерных для ИСС признаков, как 1) дезактивация системы действия (дезавтоматизация, снижение самоконтроля, растормаживании установок, появлении феноменов множественной личности); 2) растормаживание других анализаторов, что вызывает перцептивную автономию (галлюцинации, ощущение внутреннего света, усиление ощущений) и растормаживание эмоций [26, сh. 13].

Зачастую оба рассмотренных типа определений – через «паттерн» состояния и через «набор параметров» – могут сочетаться в конкретных определениях ИСС. Например, Арнольд Людвиг, придерживаясь скорее «параметрального» определения, измененным состоянием сознания, считал «любое психическое состояние, индуцированное различными физиологическими, психологическими или фармакологическими приемами или средствами, которое субъективно распознается самим человеком (или его объективным наблюдателем) как представляющее достаточно выраженное отклонение субъективного переживания или психического функционирования от его общего нормального состояния, когда он бодрствует и пребывает в бдительном сознании. Такого рода отклонения могут быть представлены большей, нежели обычно, поглощенностью внутренними ощущениями или мысленными процессами, изменением формальных характеристик мышления и ослаблением способности проверки реальности различной степени» [25, р. 9].

Критериальный (или параметральный) подход к определению ИСС весьма практичен: мы можем легко операционализировать теоретическое представление об ИСС, идентифицировать на этой основе реальные психические феномены. Однако определение через понятие «паттерн» позволяет заметить очень важную вещь – целостность, системную организацию, по крайней мере, многих ИСС. Поэтому выбор того или иного типа определения обусловлен, в первую очередь, характером задач, которые решает исследователь.