У инкрементального подхода, конечно, есть критики, в частности, по аспекту негодности подхода для быстроменяющихся ситуаций. Потом, этот подход усиливает консервативные тенденции, препятствует прогрессу и инновациям, не готовит к неожиданностям, не снабжает людей образом будущего. И, конечно, очевидно, что подход с продвижением мелкими шагами не всегда оправдан, иногда нужны смелые прорывные и стратегические решения и действия. Тогда явно нужен стратегический стиль.

О стратегическом стиле планирования и управления говорят существенно больше, чем об инкрементальном. Как уже отмечено выше, существует много методов стратегического управления, от сугубо формальных до политических. Отметим сразу следующие три важные, как нам представляется, мысли, высказанные различными гуру стратегирования. Мысль первая, стратегическое планирование – это ориентация на получение необычного для планирующей организации института результата, делающего ее непохожей на других. Как следствие, задача такого планирования приобретает обратный и неформализуемый в целом характер, а значит, ее решение становится неустойчивым, небольшие изменения внешних или внутренних условий могут сильно повлиять на ожидаемый результат. Вторая мысль, что такое планирование, как правило, является плодом коллективного труда и тогда стратегию можно рассматривать, например, как согласие группы людей относительно целей и путей действий. Здесь весомую роль может играть субъективный фактор, коллективное бессознательное, который «не покрывается» формализованными, математическими приемами. Нужны косвенные методы обработки латентных, скрытых, неявных факторов. И третья мысль, встречающаяся у нескольких известных авторов, что стратегическое планирование – это преходящее увлечение. Возможно, она появилась из-за чрезмерной сложности стратегического процесса, его предельно высокой рискованности, потребности комбинировать каждый раз десятки различных подходов и способов, что выводит этот процесс далеко за рамки сложившегося за многие столетия спектра привлекаемых при этом навыков участников, способов, методов, приемов и дисциплин.

О стратегии говорят на различных уровнях управления, когда есть время и средства всесторонне и целенаправленно осмыслить многоликую текущую ситуацию, посмотреть на нее из гипотетического будущего, оценив свои намерения, настоящее и прошлое. К стратегии неизменно прибегают, когда вырастает стена текущих проблем, которая препятствует дальнейшим действиям. Стратегия разрабатывается, чтобы оценить оперативную практику, чтобы углубить понимание ситуации, чтобы пополнить знания недостающими фактами при дефиците информации, и сепарировать поток информации – при его избытке.

Стратегирование – это многоаспектный и междисциплинарный феномен. Стратегия – это гностический процесс поиска истины, а значит, это философия. Это определение замыслов и интенций людей, а значит, это психология. Это подсистема общеобязательных государственных норм, а значит, это право. Это оценка системы моральных ценностей коллективов людей, а значит, это этика. Это красивая форма представления сущности организации, а значит, это эстетика. Это построение образов себя и других, а значит, это рефлексия. Это сравнение альтернатив, а значит, это математика и физика. Это гармония порядка и хаоса, а значит, это синергетика. Это намерение людей жить лучше и поэтому она не имеет противопоказаний.

Замечено, что только планировать будущее – не лучший способ осуществления перемен^[31]. Само по себе конструирование будущего больше относится к фантазированию. Лет сорок назад – при вхождении зарубежной экономики в «рынок потребителя» – ключевым словом было «стратегическое планирование». Однако, сейчас в экономически развитых странах к этому термину и процессу относятся более сдержанно. Его все более тесно увязывают с текущим управлением, больше свойственным инкрементализму.

Сами интересы органа государственной власти могут оказаться препятствием для стратегического планирования. Важнейшим фактором такого рода ограничений является сама природа построения органа государственной власти, его консервативность и даже забота о рабочих местах для сотрудников. Самые благие стратегические начинания федерального министра ограничены предписаниями сверху, утвержденными нормативными документами, которые практически невозможно быстро изменить. Любые, даже одобренные инициативы должны ждать своего времени, а когда время приходит, их ценность уже может быть утрачена. Стратегия повышает эффективность и слаженность в работе сотрудников, а значит, многие рабочие места могут оказаться лишними. Получается, что стратегическое управление и стремление создавать рабочие места – противоречивые рычаги, которые необходимо непростым способом улаживать между собой.

Парадоксально, но если бы руководители министерств составляли свои планы с абсолютно полным непосредственным учетом всех возможных интересов людей, то министерству пришлось бы убрать все барьеры и … слиться с другими министерствами и обществом, а руководителю «выйти из игры» – министерство потеряло бы свою институциональную идентичность. По крайней мере, руководители должны были бы беспредельно разнообразить свою деятельность и переобучать своих сотрудников, а это угрожает напрямую разрушить организацию труда сложившейся государственной организации.

Да и само стратегическое управление не застраховано от рисков и ошибок. И крушительность этих ошибок может расти из-за неправильности выбора способа выработки стратегии. Поэтому руководители органов государственной власти редко бывают радикальными в стратегических изменениях. Поэтому современный стратегический менеджмент – как государственный, так и корпоративный – стратегическое планирование чаще привлекает для углубления понимания и решения только острых проблем, оценки возможностей и предупреждения угроз, интеграции идей сотрудников и ресурсов организации в конкретных ситуациях.

Национальное проектирование, о котором идет речь в настоящей монографии, включая разработку национальных проектов, их паспортов и рабочих программ – это часть стратегического управления. Оно проводится с конкретной целью, зафиксированном в Майском 2018 года указе Президента России и в паспортах национальных проектов. Процесс формирования каждого национального проекта может рассматриваться как инструмент выявления уровня взаимопонимания сотрудников, выявления оппозиционных интересов. Этот процесс носит инкрементальный характер, а процесс достижения целей – стратегический.

Ответственные за реализацию национального проекта в любой дискомфортной ситуации ищут точку опоры для ее анализа, пытаются сформировать критерии оценки ситуации. Сами пункты плана реализации каждого национального проекта могут стать такой точкой опоры – они должны помочь сформировать систематизированный взгляд «из будущего» на сегодняшний день. Это, конечно, стратегический подход к национальному проектированию.

Ответственному за реализацию национального проекта может быть более важен даже не результат разработки национального проекта, ведь план не догма, а сам процесс его формирования и принципы последующего проведения в жизнь, им диктуемые. Национальное проектирование включает в себя построение бизнес-модели исследуемых процессов – словесной, математической, аналитической – с последующим применением модели для оценки принимаемых мер, управленческих решений. В это понятие включается прогнозирование ситуации и последствий принимаемых управленческих решений, а также выбор средств и методов достижения поставленных целей.

Приведем сравнительную таблицу двух рассмотренных подходов к национальному проектированию: стратегическому и инкрементальному (Табл. 2–1).

Таблица 2–1.

Сравнение стратегического и инкрементального подходов к национальному проектированию

Таким образом, разработка национального проекта (его паспорта и рабочего плана) – это только начало пути. В национальном проектировании все же разумно ставить вопрос в более широком и долгосрочном смысле и говорить больше о стратегическом управлении, чем об инкрементальном. Вместе с тем, стратегическое управление, помимо процесса планирования, включает в себя также процессы организации, мотивации и контроля деятельности, где инкрементальные особенности управления также могут быть важны.

В частности, в настоящее время формируется организационное обеспечение национальных проектов, приняты соответствующие постановления правительства России. Например, управление проектом по Цифровой экономике^[32] предусматривает многоуровневую систему, состоящую из 18 (восемнадцати) инстанций. С точки зрения теории катастроф^[33]– это катастрофа. В работе[26] нами уже отмечалось, что, согласно этой теории, с увеличением числа уровней управления более 3 (трех), система управления начинает терять свою устойчивость развития.

Самой устойчивой является проектная конструкция управления – она 2-уровневая. Этим, собственно, и отличается проектный подход от других. В нем предусмотрены уровни: владельца проекта (ответственного) и исполнителей, задействованных в рискованном проектном процессе. То есть, проектный подход с бо́льшим числом уровней управления, это не проектный подход.

Однако социально-гуманитарные системы управления, к которым относится системы национального проектирования, их рефлексивно-активная среда, по-видимому, нуждается в дополнительном теоретическом исследовании и поиске научного обоснования методологического и технологического инструментария поддержки решений, которые обеспечат устойчивость развития и безусловность достижения поставленных Майским указом 2018 года Президента России целей. Весомую роль в этом обеспечении должны, по-видимому, сыграть ситуационные центры развития с имплантированным в их функционирование переплетением различных подходов к управлению, включая инкрементальный и стратегический.