Можно указать, как Мыслитель не упускал случая спросить своих учеников: «Может быть, у вас найдется еще высшая степень сосредоточенности – поищите в сердце. Никто не скажет, что он употребил уже крайнюю степень устремленности. Явим наше желание в самой высшей мере – и сможем произнести его перед ликом всего мира».
294. Урусвати знает, как прочно наслаиваются человеческие мысли на разных предметах. Поистине, человек творит добрые и злые вещи и места. Многие правители предпочитали жить на новых местах, чтобы избежать прежних наслоений. Некоторые из них знали эту истину, но другие по неизъяснимому чувству предпочитали жить на месте новом, незапятнанном.
Наступит время, когда люди будут научно различать химические явления наслоений. Не будут говорить о магии или о заклинаниях, но поймут, что человек в каждый миг является своего рода заклинателем. Сила безмерная дана человеку, когда он может создавать иероглифы добра и зла. Не будем считать таких людей магами, но поймем, что каждый час соткание добра или зла продолжается. Ободрим добрых ткачей и пожалеем о злых. Они сами когда то горько пожалеют о мрачном покрове, ими сотканном.
Не будем надеяться, что такие указания всем уже известны. Наоборот, большинство людей о них вообще не знают, и даже знающие часто их забывают. Но не легко стирать мрачные наслоения. Кроме того, нужно помнить, что каждое вещество эманирует и даже растет в своих бациллах.
Люди легко понимают, что предметы могут быть зараженными и смертельно ядовитыми, но не могут представить, что предмет может быть насыщен их мыслями. Право, люди очень ничтожного мнения о значении своих мыслей.
Также мало кто подумает, что, окружая себя отравленными предметами, он препятствует сношению с Высшими Мирами. Нам очень тяжко в отравленной атмосфере. Пожелаем, чтобы врачи и в этом отношении устанавливали правильные санитарные условия.
Мыслитель иногда предлагал вновь приходящему омыть руки, ибо мысль могла наслоиться недобрая.
295. Урусвати знает, насколько тождественны основы нравственных Учений всех веков. Не может быть иначе, ибо закон един. Могут быть подробности бытовые и различия наречий, но основы будут нерушимы. Также нужно понять, что Мы говорим об основах действительных, но не о мнимых. Пример – Мы указывали, что могут быть времена хуже войны, таким временем будет мнимый мир. Можно наблюдать, какое разложение вносится мнимыми понятиями, получается массовая ложь. Люди в основание жизни полагают ложь, и не может эволюция развиваться на почве лжи. Такая ложь не должна быть смешиваема с майей. Последняя выражает относительность представления, но мнимость есть явление извращения.
Так, если люди полны ненависти, но уверяют, что они живут в мире, они останутся лжецами. Не легко смыть такую ложь. Она продолжается и в Тонком Мире. Пусть люди подумают, имеют ли они право загрязнять и Тонкие Миры? Но человек не помышляет о своей ответственности перед Вселенной. Не учат в школах о непрерывности жизни. Нет такого школьного предмета, который бы помог уявить величие жизни человека. Нет таких учителей, которые сказали бы об опасности мнимых понятий. Но все Учения утверждают действительность явления мира.
Невозможно усвоить, что люди не стремятся к действительности. Они любят ложь, которая прикрывает язвы разложения. Люди не желают понять, что ложь, ими созданная, остается с ними.
Говоря о мнимых понятиях, не следует относить их только к каким то огромным событиям. Нужно помнить, что вся жизнь людей наполнена малыми, но показательными мнимостями. Сколько мнимого мужества, сколько мнимой преданности, сколько мнимого трудолюбия проявляется по всему миру!
Мужество и бесстрашие действительно могут охранить от всех злобных нападений, но мужество должно быть действительным и подлинным. Тонка граница между подлинным и мнимым. Только на расстоянии можно видеть, где пробежала искра разделения. Так нужно напомнить о том, что лишь подлинное принесет и следствие.
Мыслитель указывал, что ученики должны испытывать себя на бесстрашии. Если Учитель замечал, что ученик боялся чего то, Он немедленно снова ставил его лицом к тому, что его испугало. Такое же испытание употреблялось и в школах Спарты. При этом, чтобы удостовериться, следили за выражением глаз. Так и Мы наблюдаем за истинным движением духа. Мы радуемся, когда можем увидеть подлинное мужество.
Устрашение условными пугалами жизни земной может лишь доказывать неподготовленность к Тонкому Миру, так как и там можно видеть устрашающие образины. Но мужественный их не замечает, лишь страх порождает призраки.
Так учили пифагорейцы.
296. Урусвати знает о видоизменениях небосклона. Даже на протяжении одной земной жизни можно узнавать о разных явлениях, непонятных с земной точки зрения. Даже при ограниченных телескопах можно убедиться, какая сложная жизнь происходит в Беспредельности.
Люди пытаются увеличить размеры телескопов, но такие увеличения ничтожны в сравнении с астрономическими размерами. Необходимо, чтобы наряду с телескопическими наблюдениями происходило и ясновидение. Таким путем можно обращать внимание на такие движения, которые могут ускользать при телескопических наблюдениях.
Могут спросить – как совместить астрологию с неожиданными движениями на небосклоне? Действительно, если астрология основана на химизме светил, то каждое небесное тело влияет на Землю. Так оно и есть. Опытный астролог должен допустить особые воздействия, которые происходят от разных положений небесных тел. Таким образом, нужно сочетать астрологию с телескопами и ясновидением. Так нужно поступать и во всех отраслях знания.
Часто ученые вносят элемент интуиции. Она может быть навеяна извне или зародиться в глубине сознания. Но в обоих случаях нужно прислушиваться к интуиции, ибо где может быть граница ее с ясновидением? Невозможно ограничивать мышление лишь механическим образом действия. Даже при обычном телескопическом наблюдении нужно помнить, что глаза человека работают весьма различно. Можно утверждать, что каждый день человек видит не одинаково.
Мы можем наблюдать небосклоны лишь при соблюдении трех условий. Нужно и в учебниках уже приучать молодых к сложности процесса познавания. Не правы преподаватели, которые начинают с ограничения.
Мыслитель давно заботился о расширении путей мышления. Явление стеснения противно философии.
297. Урусвати знает значение труда. Называют труд молитвой, радостью, восхождением. Много определений существует этому напряжению психической энергии. Люди могут пользоваться естественной дисциплиной в труде. Поистине, пранаяма проявляется в ритме труда. Не может быть такого труда, который бы не подлежал совершенствованию. Усовершенствование может принадлежать любой области. И напрасно люди полагают, что многие отрасли труда устрашают своей рутиной. Опытный мастер развивает и усовершенствует каждое свое движение.
Но нужно обратить внимание на один показательный признак. Люди часто сопровождают труд песней или говором, как бы ободряя себя. Кроме таких явных проявлений существуют еще так называемые шептания. Они представляют нечто среднее между мыслью и словом. Человеку кажется, что он ничего не произносит, но у него все же складываются неразличимые внешние шептания. Такие ритмические шептания подлежат изучению. Они не только являют природу человека, но и показывают, насколько психическая энергия участвует в каждом труде.
Иногда шепот не имеет прямого отношения к самому труду. Нередко человек точно бы рассказывает себе какие то новые истории. Может быть, напряженная энергия пробуждает из «чаши» давние воспоминания? Такие опыты надо исследовать, ибо в них могут проявляться черты давних жизней.
Также нередко, во время труда, человек шепчет числа, или алфавит, или имя, которое не знакомо ему. Каждое такое проявление имеет крупное значение, и сам труд принимает облик величественный, Мы можем подтвердить это на собственном примере.
Мыслитель не раз прислушивался, чем люди сопровождают труд.
298. Урусвати знает, что Мы поощряем мастерство во всех областях труда. Каждый может иметь свое искусство, каждый должен приложиться к совершенствованию. Пусть эти попытки будут не очень удачны, но они все таки помогут найти новое сосредоточение. Мы, во время Нашего пути, постоянно проводили в жизни усовершенствование не только ремесел, но и искусства. Мы учили новым химическим сочетаниям. Мы поощряли керамическое и резчицкое искусства. Мы даже учили сохранять пищевые продукты. Говорю об этом, чтобы напомнить о разнообразии подходов к эволюции.
Пусть каждый поможет везде, где он может. Пусть не стесняется малыми возможностями. Там, где есть истинное устремление, там и легче помочь. Мы ищем все пути.
В каждом ребенке заложено какое то мастерство. Ребенок может припомнить заветы из Тонкого Мира. Можно видеть разногласия, происходящие между взрослыми и детьми. Обычно взрослые навязывают детям игры по своему разумению, вместо того чтобы наблюдать, куда устремляется внимание ребенка. Дети любят не самые игрушки, но зачатки мастерства, в них заключенные. Дети любят разобрать игрушку, чтобы применить ее по своему. Это свое не будет навеянным из окружающей жизни. Часто оно напоминает нечто, что ребенок не мог видеть вообще. Имеют большое значение такие претворения, принесенные из Тонкого Мира.
Мы нередко поддерживаем такие накопления, и можно себе представить явление битвы, когда Нам приходится бороться с условиями семьи! Может быть, на тысячу семей найдется одна семья, где обратят внимание на природу детей.
Мы потратили много сил, давая наставления для семьи. Мы дали женщинам полноправие, но не успеет оно быть произнесено, как восстают варвары. И сейчас в целом мире лишь одна страна находится на пути к полноправию, там же будет развиваться и мастерство. Помните, как говорил – из лучинок будут слагать солнце. Невозможно сразу уявить значение качества, но среди молодых можно найти и сотрудников.
Мыслитель, когда видел детей, спрашивал их: «Что хотел бы ты сделать?» Некоторые отвечали: «Не знаю». – «Пока не знаешь, пойди пасти свиней». Но другие начинали указывать на давние желания. Им Мыслитель говорил: «Невыполнимое сегодня может быть достигнуто завтра».
299. Урусвати знает, насколько различно именуются те же обстоятельства в разных веках. Даже существует сказание о том, что Мы умышленно изменяли названия Наших мест. Но это не верно. Мы только допускали эти перемены. Они зависели от различных наречий. Не только Мы допускали называть Наши места произвольно, но Мы не обращали внимания на такие изменения названий.
И во всем Мы не настаиваем ни на именах, ни на ритуалах. Мы поглощены сущностью дела. Урусвати знает, что суть дела есть Наша цель. Таковой сутью будет преображение сознания. Вы знаете, что, подобно ваятелям, Мы трудимся, чтобы обработать наиболее косные места человеческого омертвения. Мы терпеливо возвращаемся к неусвоенному положению.
Мы стерпим, если Нам скажут, что Мы говорим одно и то же. Во первых, это неверно, ибо Мы никогда не повторяем, лишь углубляем или возвышаем понятие, которое не вошло в сознание; во вторых, каждый врач должен лечить язвы, пока не создастся здоровая ткань. Он не может отказать в помощи и должен проявить великое терпение. Он будет готов к поношению со стороны нетерпеливых больных. Он знает, что некоторые процессы требуют известного времени, но больные не понимают хода болезни. Так и Мы знаем, что сдвиг сознания не может произойти немедленно. Мы не отказываемся дать лекарство, но его нужно принять в полной мере.
Не удивляйтесь, когда каждый из вас встречает непонимание и неблагодарность. Это будет значить, что сознание еще не проснулось. Как часто в Тонком Мире человек понимает свои задания, но облекаясь в плоть, он снова окаменевает.
Мыслитель имел не мало речений о каменных сердцах.
300. Урусвати знает, сколь велико число каменных сердец. Посмотрим, что подразумевал Мыслитель под этим суровым наименованием. Он не столько думал о жестокости, сколько об оцепенении, когда ни горячее, ни холодное уже недоступно. Нельзя назвать такие сердца злыми, ибо они не знают ни добра, ни зла.
Могут спросить – существуют ли такие сердца? К сожалению, их очень много. Не будет знака на них, подобно состоянию, которое называется кома. Люди впадают в такое состояние, когда они не живы и не мертвы. Они ничего не помнят, ибо их тонкое тело не выделяется, но цепенеет вместе со всем организмом. Ужасно это состояние, когда человек перестает быть человеком. Но почти так же существуют каменные сердца. Они многочисленны и составляют тот груз, который препятствует эволюции.
Борьба против эволюции будет самым отвратительным преступлением. Люди начинают противиться тому, что приходит безусловно. Удивляться нужно, что после миллионов лет существования человечество не хочет понять, что процесс эволюции происходит во всех царствах Природы. Ярко можно выказать, как отмирают изжитые формы и наступают новые облики жизни.
Чуйте, люди, насколько спешно могут совершаться круги эволюции, если не будет бессмысленного противодействия человеческого. Люди не всегда умеют созидать, но противодействовать все могут. Так создаются безобразия, несоответствия и потрясения.
У вас на глазах стираются целые страны, но разве во имя эволюции? Напротив, люди или окаменели, или пытаются погрузиться в старые болота, но Природа не медлит.
Мыслитель говорил: «О мореплаватель, не бери груз каменных сердец. С ним не достигнешь указанного берега».
301. Урусвати знает, как криво толкуются даже великие героические деяния. Многие ли встречают действия непредубежденно? Возьмем старую обычную картину: в ненастье, по глубокой грязи, с трудом пробирается путник. Из окон на него смотрят и усмехаются – зачем в такую бурю он не остался под кровом?
Сравните, сколько будет насмешников и хулителей и как мало будет тех, кто подумает о цели путника. Может быть, он идет спасти ближнего? Может быть, это врач, спешащий на помощь? Может быть, это вестник, несущий спасение целому народу? Много добрых целей может вообразить человек, служащий добру, но в жизни это бывает так редко!
Люди судят по себе и заподазривают лишь дурное. Для них каждый путник лишь бродяга и вор. Но не подумают, что оговорить невинного есть самое несмываемое преступление.
Издавна говорят о проклятиях, но человек сам себя проклинает за совершенную несправедливость. Сделайте опыт, пошлите лучшего человека на подвиг, на труднейшее действие и посмотрите, как будут поносить его, не помышляя о задании. Большинство окажутся хулителями, и лишь некоторые, гонимые сами, будут думать о цели подвига. Изрыгание хулений – главная препона к успеху эволюции.
И еще не подумают люди, кто послал вестника? Не подумают, кому вредят они своим злоречием? Найдутся и такие, которые будут уверять, что их хула безвредна. Но они должны знать, что каждый сор нарушает чистоту.
Мы не раз были вынуждены принимать особые меры очищения пространства. Но такие разряды могут вызвать потрясения, которые поведут к последствиям и в Тонком Мире. Не часто можно посылать такие стрелы. У Нас много забот, когда видим, как неумно поступают люди, создавая бумеранги.
Мыслитель очень всматривался в путников и спрашивал – не может ли чем помочь? Когда же ему напоминали о бродягах, он шептал: «Кто знает, может быть, оттуда?» Когда ему указывали на лохмотья, он улыбался: «Странники не в роскоши». Когда же ему говорили, что из низов народа герои не приходят, он негодовал и указывал: «Будет время – и народ даст лучшую жатву».
К народу устремлял Мыслитель.
302. Урусвати знает, что иногда пространственные токи настолько противоположны, что даже приостанавливается пульс жизни. Даже над несомненно живыми получается знак смерти, но это явление может усилиться, когда известные люди болеют или потрясены нервно.
Можно видеть, как сложны обстоятельства. Мы тогда указываем осторожность, но такой совет редко воспринимается. Люди понимают осторожность как бездеятельность. Но они не допускают, что и в дни величайших напряжений Мы не будем советовать бездеятельность. Мы покрываем столкновения токов самою усиленною деятельностью. Пусть она не всегда внешне зрима, но Мы не заботимся о внешнем проявлении. Учитель должен направлять внутреннюю энергию и тем помочь пережить напряжение.
Может ли быть осторожность без наблюдательности? Даже наблюдательность может быть двоякой. Мы восклицаем – осторожность! – и человек начинает осматриваться. Но обычно он озирается относительно самого себя, между тем как настоящая наблюдательность должна простираться на все сущее.
Может ли человек утверждать, что нечто его не касается? Также может ли кто уверять, что явления природы одинаковы во всех веках? Может ли кто полагать, что мышление человеческое не изменилось в течение тысячелетий? На расстоянии одного века уже меняется мышление и язык.
Можно утверждать, что в период особых напряжений и явления жизни будут спешить. Тогда потребуется особая наблюдательность. Как приучить человечество к такой зоркости? Не какие то сумасброды, но именно тиходумы не поймут, что от них требуется, когда говорим о необходимости осторожности на основе наблюдательности. Они будут пенять на Нас, забывая, что каждый человек может быть наблюдателем.
Мыслитель говорил: «Может быть, я не сумел наблюсти что то? Может быть, нечто непоправимое произошло? Пусть глаза мои обретут зоркость».
303. Урусвати знает, что основы бытия должны выражаться в каждом действии человека. Мало лишь читать, мало рассуждать о них, они должны настолько войти в жизнь человека, чтобы, не упоминая о них, можно было бы жить по ним. Для этого нужно распознавать различные слои мысли.
О проекте
О подписке