Сегодня все более популярными становятся призывы к становлению в России экономики знаний, однако мало кто задается вопросом: готова ли страна к такой экономике? И не принесет ли такая экономика больше вреда, чем пользы? Для ответа на поставленный вопрос уместно вспомнить, что у всего живого, и тем более у человека и человеческого сообщества, восприятие окружающего мира неразрывно связано с соответствующими действиями. Например, глаз человека через движение позволяет построить образ объектов трехмерной среды. Знания это продукты восприятия окружающего мира, полученные через разнообразные формы познания, а значит – им должны соответствовать адекватные формы социальных действий. Не менее важно, что должны иметь место условия и механизмы продуктивного использования полученных знаний. К сожалению, анализ российских реалий позволяет обоснованно сделать вывод, что страна не готова к экономике знаний, о чем свидетельствует непрерывно продолжающийся развал науки и образования, деиндустриализация страны, полный провал в IV и V технологических укладах, бессистемные и бесперспективные устремления в VI технологический уклад.[21] Страна обречена на нарастающее отставание от развитых стран при сохранении несопоставимого с ними уровня финансирования науки и образования. Как следствие произведенные в стране на основе старых заделов знания и их носители все в большей степени используются экономиками других стран, и этому в определенной степени способствуют инициируемые руководством страны проекты типа «Сколково». Такая экономика знаний является не экономикой, а парадоксом, когда за наш счет развиваются другие страны!
Выход из сложившейся ситуации требует внимательного анализа как зарубежного, так и отечественного опыта успехов создания экономик, основанных на знаниях. В центре внимания таких экономик оказались проблемы создания сред инновационного развития, гармонично связывающих процессы, как динамичного получения, так и продуктивного использования знаний. Сегодня в России процветает фрагментарный подход к инновационному развитию, управляемый коррупционной системой, а в результате получается не развитие, а дальнейшая деградация.
Тенденции средового подхода в организации экономик зарубежных стран, позволяют создавать благоприятные условия для становления экономики знаний. Выявленные тенденции дают основание сделать вывод, что экономика утратила позицию доминирования в конструировании будущего и встала на позицию поиска своих направлений развития во взаимовлиянии с общественной средой, в установлении более тесных связей с социогуманитарными областями знания.[22] Фактически экономика встала на путь своего развития в контексте постнеклассической науки и неявно приняла ведущую роль постнеклассической рациональности. Основываясь на этих соображениях нами был предложен VII социогуманитарный технологический уклад.[23]
1. Из великой инновационной державы второй половины XX века Россия перешла в начале XXI века во вторую сотню стран мира по уровню развития, тенденция отставания только нарастает.
В настоящее время имеются основания утверждать, что в стране произведена деиндустриализация. Разрушен или истощен потенциал разработок IV технологического уклада, а в V технологическом укладе Россия не достигла существенных результатов.
В последние годы наиболее острая борьба за инновационное лидерство развернулась на направлениях VI технологического уклада, при сложившемся подходе к организации исследований и разработок Россия не имеет шансов стать лидером этого уклада.
Фактически отсутствует средовой подход к инновационному развитию, подход который обеспечил в СССР прорывы в самых передовых направлениях инноваций.
Анализ отдельных документов и проектов, определяющих развитие России, не дает оснований для оптимистических прогнозов перехода на инновационный путь.
Сложившаяся ситуация заставляет задуматься, что же нам мешает в достижении правильно сформулированных целей. Одна из главных причин связана с игнорированием средового подхода.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Методологические основы организации саморазвивающихся инновационных сред», проект № 11-03-00787а
В настоящее время, с легкой руки В. Е. Лепского [1], начала активно разрабатываться теория инновационных сред. В большой степени развитие этой теории стимулируется попытками найти выход из «инновационного тупика», в котором находится новая Россия.
Кроме того, в настоящее время в Министерстве образования и науки многие решения в области исследований и опыта конструкторских разработок принимаются, исходя из «либеральной инновационной теории». В этом подходе во главу угла ставятся экономический эффект от внедрения новых технологий, инновационные институты, соответствующие западным стандартам, а также обновление политической системы, которое должно дать простор частной инициативе. Такой подход развивается в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), Высшей школе экономики (НИУ ВШЭ), Институте современного развития (ИНСОР), следующим гайдаровской традиции социально-экономического анализа.
Практическая реализация подобного подхода в течение 20 лет показала его несостоятельность. В самом деле, если доля России в мировом валовом продукте сейчас составляет 2,9 %, то в ежегодно получаемых международных патентах она колеблется около 0,3 %. Другими словами, на инновационной карте мира Россия находится в третьем десятке стран и занимает в 10 раз меньше места, чем на экономической. Инновационное отставание России уже стало серьезной угрозой для национальной безопасности. Требуется быстро и эффективно выправлять сложившуюся ситуацию.
Сейчас нужна междисциплинарная научная основа для того, чтобы анализировать, оценивать, выдвигать масштабные инициативы в инновационной сфере, в программах модернизации России. Примеры подобных инициатив дают создание госкорпораций, «инновационных университетов», деятельность «Роснано», проект иннограда «Сколково».
До последнего времени в фокусе внимания гуманитарных дисциплин были отношения «субъект-объект» и взаимодействие «субъект-субъект». Однако на рубеже XXI века все более важной становится динамика в системе «субъект-среда». Анализ такой динамики и положен в основу теории инновационных сред.
Кроме того, повторение пройденного в инновационной сфере на историческом переломе в период смены технологических укладов, во время глубокого мирового социально-экономического кризиса не имеет перспектив в России. Опыт создания технопарков, «венчурных фондов», «русского Бангалора», «новой Кремниевой долины», заимствование элементов национальных инновационных систем, оказавшихся успешными в иных условиях и в других странах, показывают, что нужно идти новым, собственным путем.
На наш взгляд, есть ряд направлений в теории инновационных сред и в инновационной стратегии России, которые требуют разработки и уточнения. На них мы и обратим внимание.
Цивилизация в подлинном смысле слова состоит не в умножении потребностей, а в свободном и хорошо продуманном ограничении своих желаний.
М. Ганди
Различные области исследований развивались в своем темпе, в разное время в них появлялись математические модели. Можно сказать, что сейчас, говоря словами английского физика и писателя Чарльза Сноу, перебрасывается мост над «пропастью, разделяющей гуманитарные и естественные науки». Возникли математическая психология, эконофизика, математическая история, теоретическая география, в теории рефлексивного управления важную роль играют логико-вероятностные модели Владимира Лефевра. Перенос концептуальных и математических моделей из естествознания в гуманитарную область во многом стал возможен благодаря теории самоорганизации или синергетике (термин, происходящий от греческих слов «совместное действие»).
Сам этот подход непосредственно связан с моделированием и управлением процессами в различных средах. Один из основоположников синергетики – директор Института прикладной математики им. М. В. Келдыша РАН, член-корр. РАН С. П. Курдюмов – полагал, что синергетика – это, прежде всего, инструмент для понимания процессов в нелинейных средах. Нелинейность означает отсутствие принципа суперпозиции – совместное действие двух факторов может давать результат, который качественно отличается от действия каждого из них по отдельности. В нелинейных средах возможен парадоксальный антиинтуитивный ход процессов. Поэтому, обсуждая перспективы теории инновационных сред, естественно опираться на опыт и результаты исследования тех сред, которые изучены и хорошо поняты в синергетике.
Центральными проблемами создаваемой теории, на наш взгляд, являются две.
Социология достаточно хорошо представляет свойства социальных сфер, экономика – экономических, науковедение – научных. Однако новое, востребованное обществом (а не обязательно рынком) изобретение, открытие, технология связаны с взаимодействием процессов во всех этих средах, с их интерфейсом, переходом «элементов новой реальности» между средами. Принципиален переход от идеи в научном сообществе к разработке в инженерном или управленческом коллективе, от нее, в конце концов, в промышленность, системы управления, жизнь общества, массовое сознание, культуру. Заметим, что для многих обществ и, в частности, для нынешнего российского, гуманитарные инновации, обеспечивающие развитие, не менее важны, чем новые промышленные технологии. Поэтому и успех, и приложения теории зависят от того, насколько глубоко и конструктивно удастся прояснить процессы «на границах» социальных сред.
Вторая проблема связана с тем этапом, который теоретическая и математическая физика прошли в конце XIX века. К этому времени был создан аппарат для описания и моделирования процессов в сплошных средах (жидкости, газы, электромагнитные поля и др.). Однако множество процессов, описываемых с помощью этого аппарата, оказалось настолько широким, что пришлось формулировать и вводить ограничения (которые и отражают конкретную ситуацию), позволяющие определять единственное, наилучшее или оптимальное решение. В теории инновационных сред, по-видимому, в ближайшее время предстоит сделать нечто подобное.
Обратим внимание только на некоторые ограничения, без учета которых многие направления инновационного развития теряют смысл: – Модели мировой динамики и системный мониторинг глобальных процессов показывают, что по многим направлениям своего развития человечество уже близко к пределам. Это касается добычи полезных ископаемых, выращивания сельскохозяйственных и промышленных культур, производства энергии, загрязнения окружающей среды. Будущность человечества, как показали модели Дж. Форрестера, Д. Медоуза, Н. Н. Моисеева, В. А. Геловани и их развитие, определится в XXI веке тем, удастся ли перейти от «короткоживущих вещей» (культура одноразовых стаканчиков или консервных банок) к «долгоживущим» – качественным, добротным, «настоящим», передаваемым следующим поколениям изделиям. Нововведения в этом направлении, условно называемым «новым природопользованием», дают один из главных критериев отбора нововведений.
– Общим местом стало утверждение, о «несвоевременных инновациях». То, что сильно опередило свое время или отстало от него, не имеет шанса сыграть свою роль в развитии. Оно будет переоткрыто, забыто или отброшено. Не менее важным представляется принадлежность нововведений к некой системной целостности. Например, теряют смысл и почти все шансы на успех инновации в авиационной промышленности, если руководством страны принято решение таковой промышленности не иметь. Поэтому целеполагание на государственном уровне задает «граничные условия» для национальной инновационной системы и направлений технологического развития. Торговля «инновационным сырьем», работа на чужую экономику, как правило, не дает удовлетворительных результатов и разрушает собственное инновационное пространство.
О проекте
О подписке