Глава 1. «Цветные революции» как фактор современной геополитики

Мы победили наших противников в Грузии, на Украине и в Киргизии. В нашем списке еще одна страна …

Из выступления М. Саакашвили на расширенном заседании коллегии Генеральной прокуратуры Грузии 15 апреля 2005 г.

1.1. Основные геополитические тенденции развития современного мира

Последним крупномасштабным событием, связанным с трансформацией всего политического мироустройства, явился распад СССР в начале 90-х годов прошлого столетия^[1].

Распад Советского Союза в декабре 1991 года стал, по мнению В.В. Путина, «крупнейшей геополитической катастрофой XX века»^[2]. Он привел к резкому изменению баланса сил в мире в пользу одной оставшейся сверхдержавы, Соединенных Штатов, и стал непосредственной причиной последующих войн и вооруженных противостояний с участием американцев. Ликвидация Советского Союза способствовала значительной дестабилизации ситуации на постсоветском пространстве, вызвала ряд вооруженных конфликтов (приднестровский, грузино-абхазский, грузино-югоосетинский, армяно-азербайджанский конфликты, военные действия на территории Чечни, гражданская война в Таджикистане, гражданская война на Украине и др.).

Распад СССР привел к резкому ослаблению геополитических позиций России, ее экономического и военно-политического потенциала. В результате Россия, как правопреемник Советского Союза, потеряла почти половину ВВП, половину населения. В Советском Союзе проживало 294 миллиона человек, в России в настоящее время живет около 146 миллионов. Были потеряны значительные территории. Правда, наша страна по-прежнему в территориальном отношении – самое крупное государство мира^[3]. Однако мы потеряли густонаселенные, теплые, удобные для проживания южные и западные территории и оказались отброшены на северо-восток. Россия лишилась земель, которые были присоединены к нашей стране в течение последних 350 лет!

В 90-е годы XX века Россия пережила системный политический и социально-экономический кризис, поставивший в повестку дня вопрос о самом существовании страны как суверенного государства^[4].

После завершения холодной войны и распада Советского Союза произошло резкое усиление геополитических позиций Соединенных Штатов. Оставшись единственной сверхдержавой, США предприняли попытку установления мирового господства, взяв на себя функции мирового арбитра и мирового полицейского. Для реализации этих планов США приняли активное участие во всех наиболее важных международных конфликтах современности, осуществив вооруженное вмешательство во внутренние дела ряда суверенных государств.

В течение последней четверти века американцами и их союзниками были осуществлены военные нападения на Югославию, Афганистан, Ирак, Ливию, Сирию. Результатом военных действий стали разрушение ряда суверенных государств, масштабная гуманитарная катастрофа, хаос и расширение зоны нестабильности, эскалация насилия и конфликтов на межэтнической, межрелигиозной и межплеменной основе.

Следствием политики США стала эрозия норм международного права, разрушение системы международных отношений, созданной после Второй мировой войны, ослабление позиции Организации Объединенных Наций и других международных структур. Военные действия США и их союзников, осуществленные без санкции ООН в Югославии, Ираке и Ливии, подрывают позиции ООН и нарушают основы современной системы международной безопасности, основанной на возможности применения силы только с согласия Совета безопасности ООН. Предпринимаются попытки «подчинения неэффективной ООН эффективной НАТО», т. е. подмены ООН западными региональными структурами, НАТО и Евросоюзом. Американские концепции превентивной войны, гуманитарной интервенции и избирательной легитимности наносят удар по основополагающему принципу международных отношений – невмешательству во внутренние дела суверенных государств.

Таким образом, нынешняя политика США – это стремление к созданию однополярного мира при полном подчинении всех стран их политической воле. При этом используются различные методы воздействия, от прямого применения вооруженной силы до косвенного воздействия на те или иные страны путем политических и экономических санкций, экспорта демократических ценностей, осуществления «цветных революций»^[5].

1.2. «Мягкая сила» в мировой политике

Американское доминирование в последние годы в большей степени определяется военной мощью и культурным влиянием, тогда как экономическое преимущество выглядит уже не столь подавляющим. На фоне ослабления своего экономического веса США стремятся сохранить status quo, установив контроль над использованием, прежде всего, энергетических ресурсов, питающих государство потребления. Для этого применяется весь арсенал средств, от навязывания своих политических стандартов и культурных образцов, создания групп влияния в представляющих интерес странах до прямого военного вмешательства. В терминологии, используемой политологами, такие средства обозначаются как «мягкая сила» (soft power) и «жесткая сила» (hard power)^[6].

Основание «жесткой силы» обусловливает экономическая и военная мощь государства. «Мягкая сила» включает в себя три основных компонента:

• во-первых, культуру страны, в т. ч. массовую, понимаемую как набор значимых для общества ценностей, стандартов и стилей жизни, национальных достижений;

• во-вторых, политическую идеологию, включающую основополагающие идеи (к примеру, классический либерализм), модели (та же рыночная экономика), интерпретации мировой и национальной истории;

• в-третьих, внешнюю политику, которая не ограничивается внешнеполитическим влиянием, но и распространяется в область публичной, «народной дипломатии» неправительственных организаций и рядовых граждан.

«Мягкая сила» зиждется как на факторах влияния (infl uence), так и привлекательности (attractive power). Ее ресурсами в мировой политике выступает все то, что «вдохновляет и привлекает» к источнику соответствующего воздействия, позволяя тому, кто его контролирует, добиваться желаемого результата. Таким образом, она охватывает культурное влияние и престиж, дипломатическое влияние и политическое убеждение, а также дополнительные факторы, которые заставляют уважать страну и желать стать связанными с ней и принимать ее ценности и представления.

Cиловые методы, совершаемые под флагом «демократизации», оказываются весьма затратными (даже для такой страны, как США). Их применение создает риск увязнуть в военных действиях, вызвать гнев населения, которое воспринимает эти действия как оккупацию и потерю независимости. Наглядный этому пример – фактический захват американскими войсками и ее союзниками Ирака, располагающего большими запасами нефти, под предлогом освобождения от диктатуры и построения демократии. Между тем эти действия справедливо позволяют говорить о США как факторе нестабильности в мире. Захват Ирака вызвал значительные протесты как в странах Запада и Востока, так и в самих Соединенных Штатах, а «пробирка Колина Пауэлла» стала примером политического вероломства и цинизма^[7].

Практика показала, что западный мир действует в своих интересах более эффективно, используя не военную силу, а комплекс гуманитарных технологий, укладывающихся в концепцию «мягкой силы». Они позволяют ведущим государствам, прежде всего США, решая проблемы геополитики и геоэкономики, устанавливать «мягкий» режим внешнего управления и контроля с помощью более гибких и менее затратных способов, целый комплекс которых показал свою эффективность в проведении «цветных революций».

Как демонстрирует мировой опыт, этот арсенал «мягких технологий», как правило, используется против молодых демократий. В мировом масштабе цель применения «мягких технологий» очевидна: чтобы установить контроль над геополитическим пространством, ресурсами и системами транспортировки, нужны управляемые извне режимы. Не является случайным, что большинство «цветных революций» произошло в сфере влияния России. Эти действия направлены в первую очередь на ослабление Hоссийского государства. Они представляют реальную угрозу сохранению его суверенитета. В конечном итоге преследуется цель поставить под контроль богатую природными ресурсами Россию^[8].

Если до недавнего времени основным способом политического переустройства мира, основной «технологией» слияний и поглощений стран и народов, оставались вооруженная борьба и вооруженное насилие с многочисленными людскими и экономическими потерями, то события последнего времени четко обозначили переход к новой технологии передела мира за счет использования разного рода «невоенных» методов, в том числе и внутреннего протестного потенциала страны-цели или страны-мишени.

Так, уход с политической арены Советского Союза, распад социалистического лагеря и его военной составляющей, Организации Варшавского Договора, сопровождался в ряде стран так называемыми бархатными революциями оппозиции, которые в конечном итоге привели к практически бескровной смене действующей власти, а в ряде случаев – и к смене социально-экономических моделей развития страны.

Позже череда подобных событий, получивших уже название «цветных революций», прокатилась по странам Восточной Европы, Центральной Азии и Арабского Востока. В части стран технологии «цветной революции» сработали, но часть стран сумела организовать противодействие попыткам «ненасильственной» смены власти.

1.3. «Цветные революции» и современный миропорядок

В настоящее время проблематика «цветных революций» продолжает набирать все большую популярность. В современном мире инструментами геополитической борьбы все чаще становятся неконвенционные формы и методы ведения вооруженной борьбы: «гибридные войны» (элементом которых стали войны информационные и психологические), «цветные революции» и «управляемый хаос». Это не случайно: мировая цивилизация на современном этапе своего развития столкнулась с принципиально новыми инструментами формирования политической реальности, чрезвычайно эффективными в условиях кризиса однополярного мира, но, вместе с тем, представляющими исключительную опасность для современных наций-государств. Эта опасность исходит из того, что «цветные революции» – явления сравнительно новые, и для этих явлений, способных потрясти и разрушить сами основы современного общества, еще не выработано сбалансированных противовесов, противоядий, сдерживающих механизмов, ограничительных норм международного права. Сегодня технологиями «гибридных войн» и технологиями «цветных революций» практически на праве монополии владеют Соединенные Штаты, которым даже сам термин «цветная революция» обязан своим происхождением, и любое государство, отстаивающее свое суверенное право на проведение независимой внешней политики, тем самым рискует стать мишенью для применения этих инструментов и технологий.

«Цветные революции»