Цитаты из книги «Радикальное Прощение. Родители и дети. Почему так важно простить своих близких и как сделать это правильно»

Детские травмы надежно застревают в подсознании. Детям не хватает эмоциональной зрелости, чтобы правильно отразить опыт чьей-то смерти, уход одного из родителей, физическое насилие со стороны близких и тому подобное. Соответственно, подавленные эмоции будут снова и снова проявляться во взрослой жизни, намекая на необходимость духовного исцеления.

Сопротивление любой человеческой эмоции порождает серьезный внутренний стресс и создает все условия для болезни.

Все это позволяет утверждать, что (а) мы сами выбрали своих родителей и они согласились играть для нас эту роль, (б) их метод воспитания – будь то любовь и забота или жестокость и пренебрежение – полностью соответствует тем ожиданиям, которые мы на них возлагали, и (в) мы сами «подписались» на ту боль, которую они причинили нам, поскольку боль эта была необходима нам для духовного роста

1. Рассказываем свою историю. 2. Ощущаем связанные с ней чувства. 3. Разрушаем историю. 4. Переосмысливаем историю. 5. Формируем новую историю.

Потребность осуждать почти всегда превалирует над желанием простить. Вот почему прощение считается одним из самых трудных духовных достижений.

Мне всегда казалось, что я не дотягиваю до какого-то вымышленного уровня, не соответствую чужим требованиям. Я пыталась доказать, что это не так, что меня можно любить, но все без толку.

Знаете, я вдруг поняла, – выдавила Гвен сквозь смех. – Она просто не способна была любить меня! – женщина умолкла, пытаясь отдышаться. – Ей просто было не дано… Бедняжка не умела любить, вот и все… Она и себя-то ненавидела… Разве мог такой человек испытывать ко мне теплые чувства?

Вдобавок в большинстве семей среднего класса принято наказывать детей, демонстрируя им свою нелюбовь (наказание это по праву считается одним из самых болезненных). И люди до старости живут с уверенностью в том, что они не заслуживают любви.

Избавившись от детских интерпретаций и оставив в своем распоряжении только факты, мы буквально «обесточим» свою историю. То же самое произойдет, если мы перестанем винить во всем своих родителей и поймем, что у них были собственные раны и проблемы, с которыми им приходилось иметь дело. Так вправе ли мы требовать от них совершенства?

Теперь я знаю, что расстраиваюсь лишь в тех случаях, когда кто-то находится на одной волне с теми частями моего «я», которые я подавил, а затем спроецировал вовне, на этих людей. Я вижу лишь то, что находится во мне. Это мое зеркало!