Цитаты из книги «Лунный шторм. Время взрослеть»

Если мы будем лишать подростков мечты, то на небе одна за другой начнут гаснут звезды. Позвольте думать им своей головой, ошибаться, искать себя, идти вперёд. Каждый из нас живет один раз, и будет обидно, если твою жизнь проживет кто-то другой.

Когда мне больно, я плачу. Это было нормальным – плакать.

Совесть моя сейчас сладко спит, а на дежурство вышел эгоизм и желание жить роскошной жизнью. Я прямо-таки вижу эту картину: знаменитая ведущая горячих новостей, одетая в белое платье с открытой спиной, с красной помадой на губах, чёрные очки на носу и белобрысые волнистые пряди, откинутые за плечи. В моих руках кофе из «Старбакса» и клатч от знаменитого дизайнера.

Почему по спине прошёлся холодный ветерок? Я что, боюсь? Да, ответственности. Прямо сейчас решается вопрос о моем будущем, и только от одного ответа все может измениться. Стены давят, взгляды давят…

Музыка, поступавшая в уши через белые провода наушников, позволяют мне хотя бы понарошку стать кем-то ещё; скорее героиней сопливого фильма, где тебя все жалеют, бегают за тобой и пытаются славить хоть один твой незначительный взгляд, потому что ты вся такая красивая и особенная. Особенная. Когда-то мне тоже хотелось выделяться из толпы, быть не такой как все, верить, что я избранная… Богом? Дьяволом? Может, без понятия, магом или драконом. Чушь, но в неё хочется верить. Потому что люди устроены верить в то, чего на самом деле не существует, этим самым утешная собственные мысли.

Приподняв брови ко лбу, раскрыла рот, но ничего не в силах выпалить, ведь сказать в такой ситуации мало, что возможно. Ну, не считая «мне жаль», «какой ужас», «почему так? Это трагедия». Тем не менее мне не нравится разбрасываться клишевыми фразами, я лучше искренне поддержу её молчание. Потому что молчание порой имеет куда больше содержания, чем обильный поток слов. Сплетя наши пальцы, сидим в полной тишине несколько секунд.

Я не из тех людей, которые предпочитают утаивать свои мысли, хранить их в закупоренных баночках глубоко в сознании и играть роль счастливого романтика. Моя религия – суровая правда.

Глаза сами опускаются на запястья – они ещё здесь… Призраки прошлого. Мои ошибки, которые остались бельмом не только в памяти, но и на теле. Какая ирония. Шрамы на теле тогда – признак силы, шрамы на теле сейчас – признак слабости. Переполненная в тот день эмоциями, я не отдавала себе отсчета и не задумывалась о том, что будет через некоторое время, а сейчас я стою на месте преступления и разглядываю переполненными от душных воспоминаний слезящимися глазами кисти, запечатывавшие навечно в себе мою глупую ошибку. Душно, как душно от этого… Пожалуйста, не делайте того, чего творила я. Окружающие вас неприятности не достойны ни одного изъяна на вашем теле. Вы сильнее, чем кажется и вы мудрее своих лет, если будете думать прежде, чем что-то зловещее шепнёт вам на ухо «сделай». От неприятных мыслей меня отрывает поздний телефонный звонок, что я сперва не верю в его трель, но дабы не разбудить спящую маму, бегом возвращаюсь в спальную комнату, прикрыв тихонько открытую на распашку дверь.

Она хоть и улыбалась, смеялась, активно участвовала в беседах и явно понравилась родителям Изабеллы больше, чем я, тем не менее что-то в её глазах меня настораживало, заставляло нервничать. Я знаю, что это. Ей завидно. Она, я уверена, искренне счастлива за папу и желает ему только хорошее, но, как и любой женщине, ей нужно внимание и любовь противоположного пола. Она тоже хочет испытать чувства, получить заботу; мама тоже хочет засыпать в объятиях дорогого человека. Мы никогда не говорили об этом, но сейчас я словно прозрела и прочитала это страстное желание в её печальных очах. Разбитое сердце лечится не временем, а новыми чувствами. Возможно, это касается и меня? Может, и я должна прислушаться к собственным заключениям? Я должна перестать избегать чувств, а раскрыться для новых.

– Очень важно заниматься любимым делом, ибо это есть вся твоя жизнь.