Очнулся я в гробовой тишине. Подтащив к себе за ремень «варяг», я на ощупь вставил в него новый магазин и как можно бесшумней передернул затвор. Обдумать увиденное можно будет и позже, сейчас не время. После этих действий начал выбираться из-под свалившегося на меня боевика. Ох, и тяжелым оказался этот боров, не меньше центнера. Спустя пару минут мне все же удалось вылезти на белый свет. Я представлял собой ужасное зрелище: с ног до головы меня покрывала чужая кровь, волосы слиплись, на лбу огромная шишка. Но осматривать себя было некогда. Пошарив стволом и не обнаружив поблизости живых, я подкрался к миномету. Третий враг, которого я зацепил в плечо, уже остывал. То, что я счел за пустяковое ранение, оказалось раздробленным бедром с порванной артерией. Видимо, от болевого шока, он сразу потерял сознание и не смог вовремя остановить кровотечение. Что ж, на войне, как на войне.

На краю оврага послышались голоса и я предпочел от греха подальше укрыться в ближайших кустах и выяснить, за кем осталось поле боя.

Сквозь густые ветви было видно, как трое парней в бронежилетах с автоматами в руках спрыгнули в овражек. Дойдя до миномета, они осмотрели тела бандитов, выпустив в них по короткой очереди, так, на всякий случай. Потом один из них поднял автомат и направил его на кусты.

– Давай, только медленно, выходи. Руки держи так, чтобы я их видел, – произнес он. Два его спутника, резко повернувшись, обратили оружие в мою сторону.

Прятаться не имело смысла, к тому же я рассмотрел на бронежилетах эмблемы «Витязя» и «Легиона».

– Не стреляй, свои, – выкрикнул я и, держа одной рукой автомат, а вторую подняв вверх, вышел из своего укрытия.

– Ты кто такой? – осмотрев меня с ног до головы, произнес первый, у которого на рукаве были нашивки сержанта «Легиона».

– Я из «Витязя». Эти, – указывая на трупы, – моя работа. Чем бой закончился?

– Отбились, – отведя в сторону ствол и давая разрешение опустить руки, произнес сержант. – Человек двадцать ушло, еще с десяток захватили, остальные того.

– Наших много полегло? – спросил я уже спокойней, зачерпнув воды из родника, который оказался неподалеку от миномета, и умывая лицо. А то кровь борова засохла, превратив его в сплошную маску.

– Человек двадцать холодных, еще с десяток тяжелораненых, многие до больнички не дотянут. Двое, совсем изувеченных, покончили жизнь самоубийством. Ну, и человек тридцать с контузиями и легкими ранениями. Скоро оправятся.

Пока мы разговаривали, бойцы, пришедшие с сержантом, обшмонали карманы убитых, поснимали украшения.

– Держи, – протягивая мне три с половиной тысячи рублей, произнес сержант, – твой трофей, никто не претендует. Оружие их тоже захвати, за каждый сданный в арсенал чужой ствол еще три сотни дадут.

– Закон дороги? – понимающе спросил я.

– Закон дружины, – парировал сержант. – Все трофеи с убитых врагов достаются победителю. Тебя как звать-то?

– Влас Комов, – произнес я, пряча деньги в карман и забирая оружие. Тяжело их таскать, но что поделать, лишняя тысяча не помешает, нужно жизнь устраивать. Денег, которых мне выделили в больнице, надолго не хватит, а зарплата «Витязя» еще не скоро, если учитывать, что служу я всего два дня.

На краю оврага появился человек в камуфляже, в котором я узнал Виктора.

– Ты как? – заорал он мне.

– Нормально, – крикнул в ответ я, – только прикладом по лбу заработал, а так ничего.

– Подожди, я сейчас ребят пришлю, миномет заберем, тоже наш трофей, – крикнул он и исчез.

Сержант из «Легиона» выглядел немного расстроенным. Точно, он сказал про автоматы убитых, но ни слова о миномете, а эта игрушка тянет на большую сумму. Да и мин к нему два целых ящика и еще один начатый. Тут, наверное, полноценные пять кусков, а то и больше. Я закурил, глядя, как шестеро «витязей» спустились в овраг. Двое схватили миномет, двое парней покрепче взяли начатый и целый, последняя пара уволокла целый ящик. Я пошел за ними следом.

– Держи, тоже твое, – сказал Дима, протягивая мне деньги, когда мы подошли к нашей Ниве.

Оружие я уже закинул в кузов.

– Четыре ствола твои, это те, кого ты гранатой подорвал и еще один, которого срезал очередью.

– Гордись, – хлопнув меня по плечу, произнес Виктор. – Ты после Демьяна из «Легиона» рекордсмен – семь дорожников укатал, а у него восемь и один раненый. Остальные, хрен разберешь чьи парни, потом все между собой по равному поделят.

– Кто из наших погиб? – спросил я.

– Бабая еще в начале боя завалили, – начал перечислять Виктор. – Серега жив, ему повезло, ногу чиркашом зацепило, а так цел, дня два, и снова будет бегать. Погона завалили, он оказался на пути их отхода. Все, что смогли, в оцинкованное ведро собрали – в него из РПГ-7 зарядили почти в упор. Ну, вроде все, во всяком случае из тех, кого ты знаешь. А так, Петруха, Вован, братья Грим, да еще капитана зацепило, придется ему на животе с неделю спать, клок с задницы вырвало порядочный. Итого: человек пятнадцать. У «легионеров» потери всего ничего – пятеро, и те подорвались на фугасе, они в самой первой машине шли. Остальные ранены, правда, двое у них очень тяжелые. Медик сказал, что до больницы не дотянут. Да мы еще наших парней нашли, тех, которые до нас подъем обороняли. – Его голос как-то потяжелел. – В общем, Дима прав оказался, каннибалами дорожники оказались, им наш груз без надобности был, а вот трупы и рабы – да. Ребят наших уже вымыли и выпотрошили, мы их нашли в оставленном грузовичке. А вообще, каравану повезло, у каннибалов что-то не заладилось, и из пяти фугасов сработал только один, на котором Нива подорвалась. Грамотные парни, хорошо засаду обстряпали: и бойцов наших на «Горке» укатали, и нас от каравана выдернули. Вот только не думали, что мы обратно рванем и в тыл им ударим. Так что, вся суета на «Горке» была отвлекающим маневром.

Пока мы разговаривали, из подбитого грузовика перегрузили товар, собрали все трофеи и даже успели расчистить дорогу, скинув сожженные машины в кювет. Спустя полтора часа после начала боя, караван тронулся дальше.

Я ехал и размышлял на тему падения нравов, прямо чистое средневековье, несмотря на машины, оружие и электричество. По большому счету город – это замок, которым правит феодал. Законы (не скажу, что мне это не нравятся) также вернулись в средние века: трофеи, собранные на поле боя, принадлежат победителю, за оружие врага можно получить неплохие деньги. Система «преступление и незамедлительно следующее за ним наказание» тоже ко двору, разве что, головы не рубят. Есть даже публичные наказания. Для простого народа – это как аттракцион, на него ходят вместе с детьми, покупая у разносчиков горячие пирожки и пиво. Договоренности между княжествами – чистая условность, они могут быть нарушены в любой момент. Хотя подобное происходило и в так называемом цивилизованном мире, было там такое государство неприкасаемых, которые считали, что им можно все. В середине двадцатого века основано НАТО, военный блок, для сдерживания «коммунистической заразы», но вскоре коммунизм рухнул, а НАТО осталось. Для чего – никто не понял. А потом оно вошло в Югославию под видом миротворческой операции, хотя там был внутригосударственный конфликт, ни коем образом не касающийся посторонних. Потом Сомали, Ирак, Афганистан и везде была отчетлива видна рука Штатов, которые просто заграбастали НАТО себе. Они уже единолично управляли им, решая в какой точке мира в них «нуждаются». Хотя их никто никуда приходить не просил. Как победители, они объявляли правителей государств военными преступниками, еще после великой отечественной кто-то сказал хорошую фразу: «…Победители, захватив место судей, решают, что военные преступления противника более зверские, чем совершенные ими». Даже головной офис ООН расположился в Нью-Йорке. Здание организации объединенных наций находится не на нейтральной земле, а в «цитадели зла», правда символично, за всю свою историю оно ни разу не осудило действие США. Теперь нет НАТО, империя зла лежит в руинах и стала большой ядерной помойкой, а традиции живут. Мир почти не изменился, только сократил свои границы и продолжает самую захватывающую в мире игру – «Уничтожь себя сам».

– Влас, не спи, – толкнул меня в плечо Виктор. – С головы колонны пришло сообщение, нам на встречу движется большой караван.

– Чей? – спросил я, передергивая затвор «Варяга».

– А вот тут много неясного, – отозвался сержант. – Знаки вроде бы похожи на Северное княжество, столица в Архангельске, но про них ничего не слышно уже года три. У них вроде какая-то резня с питерцами вышла, поговаривали об их полном уничтожении. Так что, держи ушки на макушке. Понятно?

– А чего не понятного? – отозвался я. – Если начнется заваруха, стреляй во все, что стреляет в тебя, после разберемся.

– Правильно, – кивнул сержант и выставил дуло своего автомата в дверь.

Караван был в три раза больше нашего: охраны человек триста, впереди с ревом ползет старенький Т– 72, хотя его вид существенно изменился с тех пор, как он впервые покинул завод, но узнать его можно. Но не смотря на всю свою мощь, встреченный нами караван не проявлял никакой враждебности. Замерев напротив друг друга, две колонны застыли в тревожном ожидании на расстоянии в сто метров. Из-за танка вырулил старый уазик и понесся в нашем направлении, навстречу ему рванулась Нива «Легиона», в которой сидел майор. Встретившись на середине, машины остановились и начался разговор.

– Расслабьтесь, это не враги, – раздался из рации голос майора. – Сейчас новости узнаем и дальше поедем.

Спустя двадцать минут майор, тепло пожав руку командиру встреченного каравана, развернул Ниву и поехал назад.

– Все в порядке, – сказала рация, закрепленная на плече у Виктора, – сейчас их пропустим и пойдем дальше, у них есть подорожная владимирского князя, везут что-то безумно важное для Москвы.

Видимо, караван с эмблемой Северного княжества был действительно очень ценен, пять танков, причем в отличие от головного остальные были Т – 90, десяток БТРов и три БМП. На специальной платформе везли легкий разведывательный вертолет класса «Ансар». Джипы, снующие вдоль колонны, вообще подсчету не поддавались.

– Пять десятков, – уверенно заявил Сергей.

– А у меня шесть получилось, – ответил ему в тон Виктор. – Это один из самых больших караванов, которые я видел. Почти семь сотен охраны.

– Интересно хоть одним глазком бы взглянуть на то, что они везут, – разглядывая очередную фуру, проплывающую мимо, произнес Сергей.

– Язык попридержи, – строго произнес сержант, – а то взглянешь одним глазком, только глаз твой будет лежать на ладони их командира. Да и тебе это знание будет уже без надобности.

Сергей, почувствовав, что начальство дело говорит, пасть закрыл и больше до самого Владимира не произнес ни слова.

Ночевал я уже в своей комнате. Всем, кто сопровождал караван, предоставили три дня отдыха. Поминки по погибшим «витязям» были назначены на послезавтра. За стволы, которые я сдал лично, получил тысячу двести рублей, еще четыре были реквизированы в мою пользу из карманов каннибалов. За два миномета и ящики с минами была обещана премия в размере трех тысяч на брата. Весь следующий день я отсыпался. На улицу вышел лишь для того, чтобы сходить в магазин, поскольку в общаге за полторы недели, что меня не было, на двое суток отключили свет, и тушенка, оставшаяся в холодильнике, протухла. На третий день я появился в отделе. В общей столовой было не протолкнуться, девушки, работающие в «витязе» строгали салаты и что-то варили в многочисленных кастрюльках. Парни сидели хмурые.

– Самые большие потери за последний год, – произнес один из парней, сидящих за соседним столом.

– Точно, – судорожно прикурив, согласился его собеседник. – Пятнадцать человек завалили на трассе, четверо скончались, не доехав до Владимира, еще трое на операционном столе. Итого – двадцать два.

– Последний раз такое было почти год назад, когда нас бросили против банды, что атаковала Муром, там двадцать пять наших осталось. Значит, вскоре в отделе появятся много новых лиц.

Курящий парень снова кивнул, соглашаясь с очевидным.

– Ну что, Влас, отоспался? – плюхаясь на лавку возле меня, спросил Сергей.

– Вроде того, – пожимая протянутую руку, отозвался я.

– Ну, тогда гони штуку, – достаточно бодро произнес он, – мы тут семьям ребят собираем.

– Не вопрос, – произнес я, запуская руку в наружный карман и вытаскивая оттуда сложенные деньги. Отсчитав требуемую сумму, протянул Сергею, который тут же спрятал их к себе.

– Вообще-то не положено вроде как, – произнес он, – Княжество платит семьям погибших дружинников посмертные, но пока их получишь. Вот и собираем с ребят. Начальство смотрит неодобрительно, но молчит.

– Да я понимаю.

– Ну и хорошо, – ответил Серега, – а то есть такие, кто сразу посылает, мол, денег не дам и мне, когда сдохну, не собирайте, – и кивнув, он поспешил куда-то дальше.

Поминки прошли на удивление тихо. Несколько казенных фраз произнес Гроб, начальник отдела. После этого говорили командиры, потом рядовые бойцы. Как оказалось, город тоже замер. В окрестных домах не горело ни одного окна. Улицы возле отдела были безжизненны.

– Помнят, – держась за мое плечо, пьяным голосом произнес Виктор. – Год назад мы потеряли под Муромом почти тридцать человек, так ребята на поминках так ужрались, что каждое окно, которое горело, превратилось в мишень. А насильника, сидевшего в камере, просто растоптали.

С одной стороны я прекрасно понимал то, что сейчас рассказал Виктор, у самого в душе бушевала ярость, но с другой – возле отдела жили люди, не имевшие никакого отношения к гибели «витязей». В этом новом для меня мире действовал закон средневековья: у кого меч, тот и прав, мол, я тебя защищаю и делаю, что хочу, полезешь – убью.

– Ладно, пошли домой, а то нам с тобой завтра в патруль по городу, – пьяным голосом произнес он. – Ожидают караван из Рязани, а там парни совсем отмороженные, почти все на наркоте сидят.

Глава 4

В восемь утра наша Нива вырулила со двора отдела и неспешно покатилась по городу. Замена на место Бабая еще не пришла, поэтому ехали вчетвером: Сергей за рулем, я рядом с ним, на заднем сиденье Виктор и Дима.

– За караван всем вынесена благодарность, – произнес Виктор. – Да, вот еще что, в город караван из Рязани прибыл сегодня с утра, парни отмороженные, тащат через Владимир в Нижний наркоту. Им выделили несколько домов на окраине и поставили пару постов, в городе им появляться запрещено, во всяком случае с оружием. Но пока они здесь, везде усилены патрули, все-таки пять десятков отморозков со стволами. Так что, смотрите в оба.

Я, Дима и Сергей синхронно кивнули. Неожиданно включилась рация, привинченная вместо бардачка.

– Витек, ты где? – раздался искаженный помехами голос.

– На окраине, – нажав тангетку, отозвался сержант, – только что миновали пост на Буревестнике.

– Тогда слушай приказ, – мне наконец-то удалось опознать голос капитана Олега, – двигайте в «Колизей», рязанцы ширнулись и держат дискотеку под стволами, их человек шесть, может больше, вы ближе всех. Приказ Гроба. Если не удастся решить дело миром, валите их.

– А не маловато нас? – отозвался Витек.

– Туда уже едут еще два патруля, но они будут на месте не раньше, чем через двадцать минут.

– А охрана «Колизея»?

– Покрошили охрану, – отозвался Олег. – Все, действуй, и удачи.

– Спасибо, – вложив в голос как можно больше сарказма, произнес сержант, а Серега, не дожидаясь его приказа, уже жал на педаль газа, выжимая из модернизированной Нивы все, на что был способен ее движок.

Буквально через три минуты наша машина вылетела на площадь к Золотым Воротам. Развлекательный комплекс «Колизей» располагался внутри бывшего драмтеатра имени Луначарского. Огромные стеклянные окна первого и второго этажей были заложены кирпичом, сверху надстроено еще два этажа, над которым мигала огромная надпись «Колизей», стилизованная под руины древнего Рима. У входа стоял десяток джипов, три с эмблемой Рязанского княжества.

– Что будем делать, командир? – спросил Димка, выпрыгивая из машины и снимая с плеча «Бизон».

– Идем внутрь, смотрим в оба, при любой опасности разрешаю открывать огонь.

Я молча снял с плеча «варяг» и передернул затвор. Ребята, вооруженные «бизонами», с завистью посмотрели на мой автомат. Слухи об этих чудо стволах уже просочились в ряды дружинников, но очень немногие видели их наяву. Парни, что сейчас со мной, уже оценили «варяг» в деле, и их зависть была вполне обоснованна.

– Все, пошли, – приказал Витек и направился к входу.

Охрана обнаружилась быстро. Два тела лежали прямо около стойки гардероба. У одного перерезано горло, второго просто забили до смерти.

– Зверье, – выругался Витька, водя по холлу стволом автомата. Димку от увиденного едва не вывернуло наизнанку, что, впрочем, не удивительно, от головы охранника, разбитой тяжелыми армейскими берцами, мало что осталось, скорее это напоминало багровое пятно с вкраплениями костей и мозгов.

– Значит, минимум два ствола, – подвел итог наш командир. – Обычно, ребята с калашами дежурят.

– Это не наши, – сказал я, не найдя на камуфляже никаких опознавательных знаков, кроме надписи «Охрана».

– У них своя служба безопасности, – ответил Виктор. – Вечером здесь дежурит человек десять, а днем и с утра двое, от силы трое.

– А что из себя представляет сам комплекс? – спросил я. – А то я здесь раньше в театре бывал, но в «Колизее» еще не удосужился.

– Ресторан, – начал перечислять Дима, – три бара, дискотека, биллиардная и бордель на последнем этаже. Дискотека на первом, там же бар.

– Сейчас быстро осмотрим танцпол и поднимемся наверх.

Обойдя гардероб, мы вошли в зал. Поведя стволами, поняли, что зря крались. Ни единой души, только около бара труп еще одного охранника. Подойдя к телу, Сергей перевернул его.

– Выстрел в затылок, – пытаясь переорать ревущую музыку, крикнул он. – Оружия нет.

Виктор кивнул:

– Значит, они выше. Здесь две лестницы. Влас и Серега, вы по правой, мы с Димкой по левой. Смотрим в оба. При малейшем сопротивлении – открывать огонь. Все ясно?

Мы кивнули. Чего непонятного? Этих отморозков надо убить, вот и все. Такое зверье недостойно жить.

На втором этаже тоже оказалось пусто. Огромный ресторан с перевернутыми столиками и залитым кровью полом встретил нас гробовой тишиной.

– На третьем этаже биллиардная, – сказал нам Виктор, – и бар. Скорее всего они там. Сергей, Влас, вы по правой лестнице, мы по левой.

Кивнув, я направился к выходу из ресторана, Серега пошел следом. И вот тут начались сюрпризы. Шагнув в дверь, я лицом к лицу столкнулся с крепким невысоким парнем, держащим в руках Макаров с увеличенным магазином. На камуфляжной куртке эмблема Рязанского Князя. Он опешил, увидев четверых «Витязей», явно не ожидал никого здесь встретить, а просто приперся за жратвой. Все решилось в течение секунды. Он вскинул руку с пистолетом, выцеливая меня. Я же, понимая, что выстрелить не успеваю, шагнул навстречу и двинул ему в челюсть прикладом автомата. Рязанец рухнул, как подкошенный. Тут же к нему подскочил Сергей, быстро завел руки за спину и защелкнул на запястьях наручники. Конфискованный ствол перекочевал к нему в карман.

– Так, быстро наверх, пока этого не хватились, – и поспешил к лестнице, ведущей на третий этаж.

Мы взбежали по лестнице и замерли у дверей в биллиардную. Оттуда раздавалась ругань и женские всхлипы, чуть в стороне стучали друг об дружку биллиардные шары. Виктор заглянул в дверную щель и быстро оценил ситуацию.

– Их пятеро. Двое у бара, двое гоняют шары справа от двери, еще один насилует официантку на соседнем биллиардном столе. У противоположенной стены человек двадцать заложников, сидят на полу, в основном персонал «Колизея». Итак, Влас, ты у нас лучший стрелок, на тебе насильник и игроки, на нас те, что у бара. Сергей, ты пока проверь четвертый этаж. Там бордель, может еще кто есть.

Серега кивнул и тихо двинулся к лестнице.

Я остановился напротив дверей, они открывались в обе стороны, но сейчас были закрыты.

– Влас, ты справа, Дима пойдет слева, я по центру.

Мы с Димой кивнули и заняли указанные Виктором места.

– На счет три, – шепнул сержант и начал отсчет. – Раз! Два! Три…