Глава 1220

Что такое один месяц для существ, живущих тысячи лет? Наверное, как час для смертных. А год? Как день. Так что неудивительно, что посольство, отправленное в далекий край гномов Рубиновых Гор, выглядело, скорее, как прогулка весьма важной персоны, нежели важное и опасное мероприятие.

Да, здесь присутствовала охрана в лице стражи из числа семьи Маган. Как выяснил за прошедший месяц Хаджар, Маган среди драконов славились своим умением обращаться с оружием. Вообще, для драконов, как оказалось, способность научиться идти по пути оружия или магии считалась великим даром. И несмотря на то что стражи, как один, имели ступени развития от пикового Повелителя до Безымянного развитой стадии, лишь немногие из них обладали «Истинным королевством», а не разными его промежуточными ступенями. Также здесь находились маги павильона Волшебного Рассвета из семьи Мин. Той самой, к которой принадлежал наставник, которого Хаджар едва не отправил к праотцам.

Когда-то давно именно семья Аме была главной ветвью «власти» в Волшебном Рассвете. Но в процессе войны за трон и восхождении нынешнего императора многие из семьи пали. Другие же ушли странствовать в Чужие Земли – магов всегда тянуло к новым знаниям и тайнам даже сильнее, чем воинов.

И в какой-то момент Чин’Аме остался один на один со своей дочерью, наследницей звания главы павильона. Этот титул она никогда не могла принять по той простой причине, что с рождения была неспособна ни к пути оружия, ни к магии Слов. Такое изредка случалось даже в мире людей, не говоря уже о драконах, для которых развитие «человеком» было в сотни раз сложнее, чем для простых людей.

Но в то же время в своей истинной форме они не могли достичь сколь бы то ни было высоких ступеней просто потому, что для этого им не хватало добычи. Зверям требовалось для развития не только сражаться за территории и прочее, но и банально охотиться. Так что приходилось сублимировать.

После того как дочь ушла с Травесом и приняла смерть от рук людей императора, Чин’Аме остался в этом мире абсолютно один. И даже его последний родственник, некогда изгнанный из рода Аме министр Джу, принял смерть от собственных рук Чина.

Откуда все это знал Хаджар?

Ну, в том, что за месяц путешествий заняться было абсолютно нечем (кроме как делать вид, что и ему тоже требовалась пища и вода, которые драконы поглощали в… драконовских количествах… дурацкий каламбур), имелись и свои преимущества. К примеру – общение со слугами из числа тех трех сотен, которые отправились с посольством.

Вот и в данный момент Хаджар, поднявшись на площадку, плывущую на облаках в десятке метров над землей со скоростью, заставлявшей лес превращаться в бесформенную серо-зеленую массу, расплывшуюся где-то под «килем», сидел за столом со слугами.

– Никогда бы не подумал, что мне удастся пройти поварский экзамен, – вздохнул полноватый юноша. Ни рогов, ни острых зрачков веретенами. Внешний вид парнишки полностью соответствовал критериями, которые могли бы позволить назвать его человеком… и ошибиться. Это был дракон из племени Кривого Рога.

– Вот не надо, Пан, – вздохнул сидевший поодаль от него высокий мужчина в очках. Да-да. Самых настоящих очках. Хаджар, когда их увидел, едва воздухом не поперхнулся. – Твое поварское искусство известно даже в Рубиновом Дворце. Не удивлюсь, если по возвращении обратно тебе выделят земли среднегорья.

Пан – тучный юноша-повар, добрейшей души… дракон – мечтательно зажмурился.

– Твои слова, Шинс, – мечтательно вздохнул Пан, – Великому Предку бы в уши.

Умник, которого звали Шинс, также принадлежал к простолюдинам, но смог пройти экзамен на чиновника. Если быть конкретнее – счетовода. Так что в данный момент именно простолюдин Шинс, название племени которого было сложно не то что произнести, а хотя бы запомнить (и это учитывая абсолютную память), являлся одним из центральных лиц всего посольства.

Только Шинсу были ведомы статьи учета провианта, амуниции, численности и всего прочего, что касалось жизненно важных цифр для такого масштабного предприятия.

Неудивительно, что частенько к нему наведывался глава охраны и непосредственный предводитель посольства – Син’Маган. Что каждый раз еще немного приподнимало Шинса в глазах общественности.

А учитывая, что среди слуг имелось приличное количество молодых и красивых представительниц противоположного пола, это создавало весьма определенную атмосферу.

Да даже сейчас на общей площадке, служившей чем-то вроде столовой для слуг, напротив Пана, Шинса и Хаджара сидело несколько очаровательных дракониц, строивших глазки троице.

– Перевез бы туда маму и братьев, – продолжал мечтать Пан, – построил бы им хороший дом, вырастил лучший фруктовый сад. Может, даже открыл бы ресторан.

– Ты хочешь продолжать заниматься готовкой, даже когда получишь разрешение на торговлю? – удивился Шинс, поправляя указательным пальцем очки. – Немного странное решение, дорогой мой Пан.

– Ну а что? – тут же возмутился старший повар всего посольства. – Мне нравится процесс. Ну, знаешь – смешивать ингредиенты, получать из разных вкусов какой-то новый, уникальный.

– Ага, и выглядеть обслугой в глазах тех, кто в жизни коготь о коготь не ударил, чтобы хоть что-то сделать.

Шинс посмотрел в сторону едущих впереди воинов Маган. Их зеленые тигры мчались по стелющимся впереди дорогам из облаков. Последнее обеспечивали, разумеется, маги. Их магия Слов и подняла в воздух все посольство, позволяя развивать воистину бешеную скорость.

Такую, что далекие горы превращались в верстовые столбы, мелькавшие через каждые несколько часов.

Воистину безымянный мир был безграничен.

– Что плохого в том, чтобы служить своим соотечественникам? – не сдавался Пан.

– И принимать их похвалу в виде лишней капли за ужин?

Пан надулся, отчего стал выглядеть еще полнее, и скрестил руки на груди.

– Нет лучшей похвалы для повара, – пробурчал он, – чем довольные и сытые лица посетителей.

– Кто-нибудь, – Шинс повернулся к зардевшимся и улыбающимся девушкам, – выдайте этому дракону белые чешуйки. Мне кажется – он святой.

– Шинс, хватит, – взмолился Пан. У пухлого повара все никак не клеилось общение с «леди». А те, кстати, были не прочь пообщаться тесным образом с будущим жителем среднегорья… Ничто человеческое драконам не чуждо. – Вот ты, Шинс… тебе ведь тоже дадут земли в среднегорье. Вот что ты сам будешь с ними делать?

– Займусь торговлей с Алым Фениксом и человеческими империями, – с ходу выпалил счетовод, – накоплю достаточно денег и влияния, женюсь на дочке какого-нибудь обедневшего аристократа и поднимусь за облака, чтобы больше ни один высокорожденный, не способный вычленить корень из пятизначного числа, не смотрел на меня, как на вошь.

Шинс снова поправил очки, за которым блеснули «острые» зеленые глаза. Не потому, что обладали зрачком-веретеном, а потому, что сами по себе были таковыми.

Его взгляд буквально резал наживую.

– А ты, герой Хаджар? – вдруг обратилась к Хаджару одна из служанок. – Что будешь делать ты, когда вернешься со спасенной принцессой?

– Я…

– Да он наверняка уйдет в семью Маган, – хмыкнул Шинс. – Вы видели, как офицер Син’Маган постоянно приглашает его за стол к своим воинам? Вряд ли рубаки Маган упустят возможность заполучить того, кто смог рассечь шлем Таш и…

– Хаджар Северный Ветер, – прозвучало за спинами.

Хаджар впервые за долгое время ощутил легкий укол растерянности.

Да уж… давненько не было такого, чтобы кто-то оказался способен подойти к нему со спины. Незамеченным.

– Мудрец Шиах’Мин, – тут же поднялись и низко поклонились слуги.

Поднялся и Хаджар.

Ну да, этого стоило ожидать.

Что рано или поздно надменный предводитель магов захочет с ним побеседовать.

Глава 1221

Была у магов, вне зависимости от того, людские они или драконьи, одна объединяющая черта – большинство из них находились в преклонном и почтенном возрасте. Да и к тому же выглядели так, словно их заставили общаться с умеющим говорить навозом, что всячески принижало их чувство собственной возвышенности.

Стоит ли добавлять, что Хаджар не любил магов?

От них всегда стоило ожидать подвоха. А если не его, так многочисленных проблем.

Что касалось Шиах’Мина – тот не был исключением. Возрастом, конечно, помладше Чин’Аме, но весьма и весьма почтенного. Достаточного, чтобы в волосах оттенка переспелой вишни появились седые пряди, а на ветвистых рогах, их пронзавших, – бугорки и трещинки. Свидетельство подступавшей старости.

Одет глава магов посольства Рубина и Дракона был соответствующе. Носил драгоценные волшебные одежды, переливавшиеся светом звезд и луны. Посох, исписанный рунами и знаками, он поставил в углу просторного шатра, так же парящего на облаке (хотя данную характеристику можно было смело отнести к любому объекту из имеющихся). Сам же опустился на подушки и взял в руки трубку кальяна.

Острые когти подцепили несколько углей и метко бросили их на металлическое сито, прикрывавшее чашу с ароматным фруктовым табаком.

Шиах’Мин подул на черные угли, и те мгновенно раскалились докрасна.

– Будешь? – без всякого уважения, панибратским тоном предложил он гостю мундштук.

– Прошу прощения, мудрый Шиах’Мин, – поклонился все еще стоявший на ногах Хаджар, – я предпочитаю трубки.

И для наглядности он продемонстрировал вытащенную из-за пазухи своих простецких одежд старенькую трубку. Единственное, что связывало его с далеким прошлым.

– Как хочешь. – И маг указал на лежавшие перед ним подушки: – Садись.

Хаджар сдержанно, благодарно кивнул и опустился на самые мягкие подушки, на которых только почивала его пятая точка. Такого богатства в семи империях было не отыскать.

Что, впрочем, касалось всего того, что открывалось взгляду в шатре главы магов. Здесь стояли стойки с книгами и свитками, какие-то артефакты, множество бумаг валялось на полу, укрытом шкурами (спасибо, что не человеческой кожей), карты, приспособления, назначения которых Хаджар не представлял, но выглядели последние очень сложными в техническом исполнении.

Какое-то время Шиах’Мин молча курил и рассматривал приглашенного им «героя». Хаджар отвечал взаимностью.

Шиах’Мин, как и Син’Маган, излучал ауру Небесного императора начальной стадии. А значит, был всего на одну стадию слабее по силе, нежели Чин’Аме.

– Мой младший брат отзывался о тебе крайне нелестно, – внезапно одновременно с тем, как выдыхал дым, что сделало его голос грубее, произнес маг. Вместе с этим он неопределенно взмахнул рукой, и дым принял на пару мгновений очертания наставника Ши’Мина.

Ну да, разумеется, наставник обязан был оказаться братом именно этого мага… Хотя, учитывая общую малочисленность драконов в целом и драконьих магов в частности, особенно – сильных магов, это совпадение переставало казаться таковым, а превращалось в обыденную закономерность.

– Ты не просишь извинения, – продолжил после короткой паузы Шиах’Мин, – это делает тебя либо храбрецом, либо глупцом.

Хаджар все так же хранил молчание и просто курил трубку, наслаждаясь дымом с плантаций юга семи империй.

– После рассказа Ши мне стало интересно – откуда простолюдин может знать Чин’Аме?

И без того вертикальные зрачки сузились еще сильнее. Янтарная радужка сверкнула не самым добрым светом. Но Хаджар не испугался. Да, в открытом бою он вряд ли что-то сможет противопоставить магу истинных Слов ступени Небесного императора. Но в своей способности убежать Хаджар не сомневался.

– Мы путешествовали вместе непродолжительное время, – честно ответил Хаджар.

Любой адепт, достигший столь высокой ступени развития, был способен ощутить чужую ложь. А уж если этот адепт являлся плюс ко всему еще и магом, то сомневаться во встроенном в него детекторе лжи не приходилось ни на мгновение.

– Ты говоришь правду, – Шиах’Мин тут же подтвердил догадки Хаджара, – но, разумеется, не всю. Так что я спрошу тебя напрямую, – маг вытянул руку, и в его когтистую ладонь приземлился драгоценный посох, – это Чин’Аме, глава павильона Волшебного Рассвета, научил тебя Слову ветра?

Хаджар чуть приоткрыл глаза, а дракон, сидевший перед ним, произнес Слово. И в этом Слове Хаджар услышал шелест крон деревьев под облаками, на которых они мчались. Он услышал ветер, клекот птиц, услышал далекие разговоры слуг и воинов. Услышал легкий треск камней, из которых была сложена каменная палата принцессы Тенед.

Шиах’Мин произнес истинное Имя ветра.

– Словам невозможно научить, мудрый Шиах’Мин, – вновь слегка склонил голову Хаджар.

– Не играй со мной в игры, юноша, – спокойно, но в то же время не скрывая угрозы, прошептал маг. – Я живу на этом свете с тех пор, когда еще даже твои родители не появились в яйце, не то что ты. Так что отвечай прямо – это Чин’Аме помог тебе в изучении Слова ветра?

Хаджар ответил не сразу. Вопрос всего из-за одного слова «помог» обернулся не прямой стрелой, а извивающейся в траве притаившейся гадюкой.

Если ответить на такой строго «нет», то это будет ложь, потому как во время путешествия к столице Ласкана Чин’Аме действительно помогал Хаджару.

– Я обрел знание об Имени ветра до того, как встретил Чин’Аме, – ответил Хаджар.

Шиах’Мин вновь какое-то время молча разглядывал своего собеседника, после чего вздохнул и разжал ладонь. Посох, словно немного разочарованно (насколько неодушевленный артефакт вообще может быть хоть в чем-то разочарованным) вернулся обратно в угол шатра.