– Простите, я не должна была к вам так врываться, господин Эгобар, – скудным тоном произнесла незнакомка. – Я стучалась, но вы очень крепко спали, а хозяйка сказала сделать вам ванну, чтобы дом не пропитался дорожным запахом.

– Прошу прощения, – повторил Ардан, но на этот раз, будучи под защитой волшебного полотенца, чувствуя себя куда уверенней. – Я устал с дороги и, видимо, не слышал вас.

– Видимо, – согласилась она.

Неловкая пауза изрядно затянулась и, когда Арди попытался что-то сказать, женщина, скорее всего, служанка, его опередила.

– Меня зовут Татьяна.

– Ард, – представился он.

Она все так же стояла к нему спиной, но их взгляды соприкасались через клятое зеркало.

– Ваша одежда. Я заберу в прачечную.

– Но у меня нет другой.

– Хозяйка позаботилась об этом заранее, – тут же добавила служанка, после чего повернулась к нему лицом. – Когда закончите, позвоните в колокольчик, – она оставила на столике рядом с раковиной простой жестяной колокольчик на длинной деревянной ножке, – и я принесу вам ваш будничный костюм.

– Будничный?

– Хозяйка позаботилась, чтобы у вас был повседневный наряд и наряд выходного дня для торжества. Так что на этот счет вы можете быть абсолютно спокойны.

Ардан хотел было добавить, что абсолютно спокоен он будет, когда перестанет щеголять наготой в обществе госпожи, но сдержал язык за зубами. Неловко, в равной степени, было им обоим, так что ни к чему обострять.

– Могу ли я…

– Что? – спросила она.

Ардан, придерживая узел на полотенце, махнул свободной рукой в сторону ванны.

– Ах да, – спохватилась Татьяна и, качнув чепчиком, прошмыгнула ему за спину. – Не забудьте позвонить в колокольчик! – выкрикнула она, закрывая за собой двери.

Когда юноша остался наедине с собой и зеркалом, он облегченно выдохнул и, не без сожаления, расстался с необычным полотенцем. Оно было мягким и ворсистым, а не просто куском ткани, к которым он привык.

И, посмотрев вниз, зарделся еще сильнее. Было ведь утро, а он оставался здоровым, молодым человеком с вполне понятными утренними реакциями.

– О Спящие Духи, – прошептал Ардан, качая головой. – Что сказала бы матушка, если бы узнала, какие первые впечатления я произвожу на незнакомцев.

Не говоря уж о том, что дедушка задал бы ему ту еще взбучку за подобное хамство.

Попытавшись отогнать от себя дурацкие мысли, Ард забрался в ванну и позволил себе ненадолго раствориться в горячей воде, пропитанной ароматами полевых цветов.

Рядом с краном, на деревянной стойке, он обнаружил жесткую мочалку и кусок странного мыла. Не коричневого цвета, пахнущего животным жиром, а розоватого с ароматами все тех же цветов.

– Чудеса, – прошептал юноша, принявшись буквально стесывать с себя заскорузлые бляшки дорожной пыли, пожелтевшие и присохшие пятна пота, а местами и просто грязь.

Все прелести длинного путешествия, где не было времени, чтобы освежиться, буквально на лицо. Удивительно, как сидя в тесном салоне автомобиля, Атура, Дэвенпорт и водитель не задохнулись от его амбре.

Атура… теперь стало понятно, где он слышал это имя раньше. Октана представилась ему именем своей служанки в ночь их первой встречи.

– Жаль, что не последней, – вслух добавил юноша, сплевывая пену от зубной смеси.

Пошарив взглядом по столику в поисках бритвы, вместо складного лезвия он обнаружил странное приспособление. Эдакий миниатюрный… молоточек. Только плоский. И явно непростой конструкции, потому как если отвинтить гайку и приподнять верхнюю часть молоточка, то внутри обнаруживалось тончайшее, не толще конского волоска, лезвие с двумя острейшими краями.

Хмыкнув, Арди прижал обратно гайку и, догадавшись о предназначении устройства, начал бриться. С непривычки несколько раз порезался, но еще до того, как он закончил прощаться с утренней щетиной, кровь матабар успела залечить царапины-порезы.

Закончив и с этой процедурой, Ардан вспомнил, как совсем недавно оказался в поездке на месте служанки Татьяны. Вот только Катерина, в отличии от юноши, чувствовала себя куда более уверенно.

Выдохнув, Арди, предусмотрительно обматавшись полотенцем, позвонил в колокольчик и… ничего не произошло. Ни через минуту, ни через две.

Поняв, что отсюда его, возможно, не слышно, он вышел из ванной комнаты и позвонил еще раз. А затем, высунув руку за дверь в коридор, еще несколько раз.

В итоге, где-то минут через десять, когда он уже и не знал что делать – стоял в одном полотенце по центру огромной комнаты, как какой-то сказочный дурак, в дверь постучались.

– Войдите, – пригласил он.

Дверь приоткрылась и через несколько мгновений на пороге показалась Татьяна, старательно разглядывавшая мыски своих стоп.

Следом за собой она вкатила железную вешалку с поддоном на колесиках, на которой висел черный, шерстяной костюм тройка с белой, шелковой рубашкой с высоким воротником, коричневым поясом и коричневыми, лакированными остроносыми туфлями.

– Одевайтесь и спускайтесь на завтрак, – произнесла Татьяна, не поднимая взора.

– А могу ли я…

– Хозяев не будет дома вплоть до коронации, – перебила служанка, будто знала, что Арди попросит поесть в комнате, так как не хотел встречаться с остальными жителями. – Да и потом, после торжества, здесь, наверное, вообще все опустеет. Они ведь всей четой, как и полагается, во дворец переедут…

Последние слова Татьяна добавила с явным сожалением, но, мигом спохватившись, легонько поклонилась и выскользнула за дверь.

Ардан же, подойдя к вешалке, провел пальцами по материалам. Будучи сыном швеи, он прекрасно отдавал себе отчет, что за маленькое состояние сейчас висело перед ним. Чтобы позволить себе подобную роскошь, он, работая на ферме Полских, должен был не есть, ни пить, ни спать, трудиться круглые сутки и все это на протяжении нескольких лет и, тогда, может быть, смог бы позволить себе нечто такое.

– Богатеи, – фыркнул Арди, но, за неимением альтернативы, костюм, все же, надел.

В процессе он не без малого удивления обнаружил, что несмотря на его нестандартную фигуру, костюм сидел, как по меркам взятый. Вплоть до удобства в подмышках, длины рукавов на вытянутой руке, отсутствия рези в паху и длины штанин.

Сшить такой без четкого знания размеров клиента было попросту невозможно. Да и даже зная их до миллиметра, без примерок…

– Цасара, – сам себе напомнил Ардан.

И от мысли о том, что пока он спал, вампир могла ползать вокруг него с линейкой становилось… немного смешно.

Улыбнувшись сам себе, Арди сделал несколько шагов, привыкая к туфлям (после разношенных ботфортов, едва ли не дубовая подошва туфель, да еще и низкий, прямой, а не скошенный, как на ковбойских ботинках, каблук, немного стесняли его походку), после чего собрался уже было выйти в коридор, но спохватился.

Помятуя о Глебе Давосе и рассказах Марта, юноша забрал с собой свой гримуар и посох, а книгу Давоса спрятал… под подушку. И не потому, что там её никто не станет искать, а потому, что он хитрым образом положил на наволочку карандаш, предварительно оставив на белоснежной поверхности небольшую графитовую точку. Если не знать где, то и не увидишь. И теперь, если кто-то захочет сделать вид, что ничего не трогал – Ардан об этом тут же узнает.

Выйдя за дверь, Арди в очередной раз поразился разнообразному убранству, начиная картинами с удивительными пейзажами и заканчивая рыцарскими латами, которые он видел только на редких эскизах в учебниках истории.

Татьяна, видимо, забыла сказать, где находилась столовая, так что ориентироваться пришлось по запаху, благо нюх не подвел. Спустя несколько минут брожения по хитроумным коридорам и лестничным пролетам, юноша спустился на первый этаж в восточном крыле особняка.

Столовая, вернее, обеденный зал поражал воображение в ничуть не меньшей степени. Начищенные до блеска каменные полы плавно сливались с высокими витражами, укрытыми тюлем и плотными шторами. В центре, под белоснежной скатертью, стоял стол, наверное, больше, чем на два десятка персон.

Его громадные размеры лишь подчеркивал тот факт, что в данный момент за ним сидело лишь трое – Атура, пьющая горячий кофе и читающая книгу, Дэвенпорт, курящий сигару в компании газеты и Урносов, смеривший вошедшего неприятным взглядом.

Перед Арди промелькнула фигура молодого юноши, отдаленно похожего на Татьяну. Тот поставил на стол несколько тарелок и налил из кувшина в бокал терпкий, ягодный напиток, после чего молча поклонился и исчез за неприметной дверью ведущей, судя по всему, на кухню.

Ардан же, подойдя к столу, обвел присутствующих взглядом, после чего остановил его на Атуре.

– Госпожа, – произнес он настолько твердо, насколько только мог, – в какую цену обойдется мое содержание в эти две недели?

Дэвенпорт ненадолго отвлекся от газеты, демонстрируя протезы вместо пальцев, но, хмыкнув, вернулся обратно к чтению.

– Около десяти эксов, – не отвлекаясь от книги, ответила Атура, на запястье которой сверкал браслет, украшенный рунами языка Фае.

Все же, действительно стоит обзавестись анализатором.

– Хорошо, – кивнул Арди и, достав из кошелька две купюры, положил на стол.

– Нелюдь поганая, ты хоть понимаешь что… – начал было шипеть Уроносов, но его остановил взмах руки Атуры. Как правильно понял Ардан, в отсутствии герцогини, она оставалась за главную.

– Хозяйка предупреждала, что вы сделаете нечто, – она, все так же не отвлекаясь от книги, неопределенно помахала рукой, с зажатой между пальцев сигаретой, – нечто подобное. Если вам так хочется потратить деньги, то вы в своем праве. Но вы гость и…

Ардан, нисколько не заботясь о том, что и где он делает, нарочито шумно, не поднимая ножек стула от пола, отодвинул его от стола, заглушив остаток фразы Атуры протяжным, мерзким скрипом.

Уроносов едва багровыми пятнами не пошел, но на бледном лице Атуры не дрогнуло ни единого мускула.

– А вы действительно похожи, – едва слышным шепотом (но не для слуха матабар) прошептала то ли экономка, то ли служанка, то ли еще кто. – Татьяна!

Словно из ниоткуда, слегка поклонившись сидевшим за столом, возникла утренняя знакомая Ардана и, ловким движением, смахнула в карман передника две купюры, после чего исчезла за все той же дверью.

– За костюмы расплачусь позже, – произнес Арди, приставляя к столу посох и принюхиваясь к каше.

От неё пахло мясом дикой птицы. Спящие Духи… фазан на завтрак…

– Тогда мы запишем на вас счет, господин Эгобар, сто двенадцать эксов за костюм на торжество и еще двадцать шесть за тот, что сейчас на вас.

Арди показалось, что у него сердце совершило пробег по всем участкам тела, решительно настаивая на том, чтобы покинуть столь нерадивого и опрометчивого владельца.

Скасти, сейчас, наверное, в голос бы смеялся над своим учеником и его глупостью, а вот Эргар… Эргар бы похвалил.

Таков путь охотников.

– Я…

– Сколько, господин Старший Магистр, стипендия нынче в Большом?

– Восемь эксов, сорок ксо стандартная, – с самодовольным видом ответил Урносов, – и десять эксов, шестьдесят ксо повышенная.

– Значит, если не учитывать повышенную, то получится что-то около семнадцати месяцев для полного расчета? – все так же, не отводя взгляда от книги, спросила Атура.

Арди же уже посчитал, что получалось чуть быстрее, чем назвала Атура – немногим меньше шестнадцати с половиной, но и это…

– Если смесок сможет выполнить требования для её начисления, – улыбка Урносова, заставив все его пухлое лицо сморщиться переспелым томатом, и вовсе стала напоминать кровожадный оскал.

– Я в последний раз напоминаю тебе, Богдан, – холодным, как сталь, тоном, произнес Дэвенпорт, – чтобы ты воздерживался в этом доме от подобных высказываний.

Маг просверлил военного таким горячим взглядом, что будь он Эан'хане, а не звездным магом, то, наверное, либо проклял, либо прожег насквозь.

– Спасибо, дорогой, – поблагодарила его Атура и перелистнула страницу книги. – Может, господин Эгобар, вы, все же, еще раз подумаете, перед тем, как…

– Я выплачу все до последнего ксо, – перебил Ардан и, не заботясь о том, как выглядит, сметал еду с той скоростью, с которой ковбои ели на коротких привалах и, залпом осушив морс, взял в руки посох и направился прочь из зала.

Перед самым входом до него донесся железный голос Дэвенпорта.

– Нас ждут долгие две недели.

И, наверное, с этим Арди мог в полной мере согласиться.

Закрыв за собой двери, он какое-то время молча стоял в проходе и пытался унять бешено бьющееся сердце. Да, Скасти точно назвал бы такое поведение глупостью, но…

Покачав головой, Ардан направился на поиски библиотеки. Он собирался извлечь максимальную пользу из уплаченного десятка эксов, составлявшие едва ли не весь его бюджет.