Депривация является основой экзогенного возникновения маний и одержимостей, как и переизбыток/излишество (противоположность депривации) в свою череду способствует выработке отвращения, фобии, астении, депрессивных состояний, психической ригидности. Переизбыток можно назвать «положительной» изоляцией психики от определённых факторов, избавляющей от стимулов посредством наличности определённых условий, а депривацию, «отрицательной» изоляцией, стимулирующей посредством отсутствия определённых условий поведенческое проявление навыков. То есть переизбыток избавляет от нужды, изолирует от определённых стимулов и провоцирует развитие фобических или астенических предпосылок в психике изолированной от тех или иных факторов адаптации, вырабатывая своего рода условную апатию/сензитивность к отдельным признакам и переадресацию имеющихся стимулов в иные формы адаптации. Ну, а депривация провоцирует адаптацию и усиливает нужду стимуляцией условий, в которых организм испытывает нехватку чего-либо, тем вырабатывая повышенную условную чувствительность (сензитивность/апатию) к отдельным признакам и туже переадресацию имеющихся стимулов, но только в ином ключе, поскольку нехватка и переизбыток в корне отличаются экзогенным влиянием и эндогенным эффектом. То есть, и депривация, и достаток стимулируют и изолируют, но разные явления и отличающимися принципами (можно сказать, что стимуляция достатком в большей степени эндогенна, чем экзогенна, а недостатком в большей степени экзогенна, чем эндогенна), вырабатывая сензитивность и апатию к разным факторам, разных неврологических механизмов. Это даёт понимание множества структурных, качественных и поведенческих отличий функций нервной системы в разных условиях. Депривация и излишество в равной степени способны вызывать, как повышенную активность намерений и действий, так и их аннуляцию, в зависимости от психики и условий влияющих на неё в ходе положительной и отрицательной изоляции (наличие и форма условий в соотношении с отсутствием и формой условий), что в пропорциях этих депривационных изоляций между собой, учитывая их специфику и значимость (лимбическую/неокортикальную), создаёт форму поведения и адаптации, где оставшимися определяющими факторами поведения является индивидуальная неврологическая структура нервной системы, возраст и в целом физиологическое/соматическое состояние организма.

Положительная и отрицательная изоляция (достаток и депривация/недостаток) стимулируют психику подобно тому, как это проявляется в случае агрессии (функциональное проявление психики под влиянием эндогенных и экзогенных стимулов). Агрессия так или иначе под влиянием различных факторов имеет свойственность переадресовываться с одного объекта на другой, в суицидальные настроения, в компенсационные моторные формы поведения, в конверсионные формы и поведенческую атрибутику. Агрессия – это антагонизм мобилизирующий наиболее линейные формы поведения для экономии эндогенной энергии в реализации поведения при адаптации вынужденного или эндогенного/структурного характера. А если агрессия не затихает в отсутствии её стимуляции, то она вызвана нехваткой определённых гормонов или их изрядной и непропорциональной продукцией, то есть несёт целиком эндогенный характер. Депрессия, суицидальные настроения и агрессия являются следствием нехватки некоторых гормонов (катехоламинов, серотонина, энкефалинов, тиамина), в подтверждение чего выступает синдром отмены или абстиненция. Что может провоцироваться и систематическим избыточным раздражением, стрессом или другими типами метаболического истощения. И в зависимости от гормональной нехватки/избытка, можно видеть определённую поведенческую реакцию, которая может нести не только эндогенную этиологию, но и экзогенную, в их сочетании и варьирующемся соотношении. То есть экзогенное влияние наиболее существенно при эндогенных предрасположенностях, и наоборот, эндогенная расположенность имеет тенденцию меняться и нарабатываться в связи с экзогенным воздействием (физическим, токсическим, социальным). В одном случае агрессия обусловлена внешним влиянием, совместно с психическим состоянием (и эндогенно, и экзогенно), а в другом случае агрессия направлена внутрь и генирируется изнутри, что может быть вызвано отсутствием внешнего процесса раздражения вызывающего агонистическое поведение (но с наличностью проявлений агрессии, эндогенно), так и не способностью (вызванной фобическими или физическими причинами) прямого проявления агрессии, но с наличностью объекта или эндогенного процесса вызывающего агрессию. Также агрессию, как и депрессивные настроения, могут провоцировать неудовлетворённые намерения и естественные потребности (депривации), способные провоцировать и аннулировать агонистическое поведение, аффект, а также возбуждать и успокаивать психику в целом, как и локально. В этом собственно и заключается невроз, в наличии желания/потребности при отсутствии возможности его реализовать, в расхождении эндогенных структурных механизмов с внешними обстоятельствами, что, либо переадресуется/преобразуется поведенчески, либо вызывает нарушения в работе психики, хотя сама переадресация уже может принимать форму психического сдвига. Так что старайтесь не стоять на перепутье желаний и нужд, которые невозможно реализовать или нельзя сделать выбор между ними, если те взаимно исключены и включают в себя те исключения, которые вы сделать не можете (такие ситуации могут создавать для вас специально, чтоб нанести ущерб, обычно это делают недоумки не понимающие специфику жизни и не способные реализовать свои гормонально-пищевые побуждения в благоразумной форме). Даже с наличностью объектов и процессов дающих возможность и мотивацию прямого нарастания или спада агонистических порывов они же блокируются, изолируются, преображаются и переадресовываются, спадают или нарастают в связи с психическими особенностями, изменением обстановки, либо вырабатываемых вследствие того нарушений психики и механизмов адаптации.

Появление жизни так или иначе обусловлено тем, что образовавшиеся метаболические структуры в определённых условиях продолжают поддерживать свою структуру на химико-физических градиентах динамическим образом, компенсируя меняющиеся условия адаптацией (изменения условий есть ни что иное, как депривационный эффект в той или иной форме и степени), своего рода вечный механизм, если его прерывистость всё больше и больше будет исключаться управляемой эволюцией и техногенезом. Жизнь и её рост, это безпрерывная и неограниченная депривация, которая компенсируется адаптацией на всех уровнях метаболизма и аккумуляцией метаболоидов с удержанием их стабильного воспроизводства, как эндогенно, так и экзогенно. Стоит лишь понять, как образуется органическая структура, которая поддерживает себя при изменении условий её первичного формирования, сколько факторов и на протяжении каких циклов здесь задействованы. Это вещи достаточно очевидные, но во многих деталях не разобранные и недостаточно понятые, что обобщённо выглядит молекулярным каркасом на который наплетаются питательные вещества в ходе взаимодействия с внешними условиями, без чего не происходит рост жизни, но сам каркас закладывается генетически и наследственно по своим алгоритмам вне зависимости от внешней среды, хотя полностью обуславливаясь ею.

С развитием жизни меняются условия депривации, то есть жизнь адаптирвоанная к условиям изобилующим другими формами жизни испытывает совершенно иного рода стимулы и воплощает иного рода потребности, поскольку формы жизни создают депривации по отношению друг к другу совместно с обустройством окружающей среды, а это порождает стимулы гораздо более сложного порядка, чем первичные, без эффективной реализации которых происходит морфологический застой жизненной формы, который закономерно с истечением того или иного периода приводит к имбридингу, замыканию или вырождению, что может заканчиваться эволюционными тупиками, но это не упрощает тот механизм, который запускает процесс жизненного образования, его произвольной и дифференцированной динамики. Эволюция, это процесс исключения, это не процесс развития, но он не всегда качественный, а зачастую и вовсе количественный и статистический. В этом вся проблема и социогенеза. Если общество не организуется с помощью мозгов и логики, оно организуется с помощью инстинкта, агрессии и обмана, по биологическим критериям поведения, а если вы уравниваете в среде обитания (в правах) шимпанзе и человека, вы не получаете рост способностей шимпанзе, вы получаете ограничение возможностей человека, это приводит к неврологическому регрессу в глобальных масштабах, когда данным тенденциям ничего не противопоставлено структурно и систематически. Гаметы воссоединяясь создают структуру, которая ограничена метаболически в численности делений клеток, роста и возобновляемости, что взаимосвязано и с функциональной ограниченностью нервных клеток, которые перестают делиться ещё в утробе, что безусловно требует проработки и пристального исследования на предмет возможностей молекулярных манипуляций для продления метаболических циклов клеток, как исходно, так и в последующем, где неизбежно появится молекулярная инженерия на стадии гамет, когда с помощью эмбриогенетических инкубаторов будут в буквальном смысле создаваться новые формы жизни с целью увеличения способностей цивилизации и животноводческой продуктивности, ведь выращивать китов в специальных ёмкостях и в ускоренных темпах, либо вообще только их мясо в большом количестве, гораздо удобнее и выгоднее, чем возиться со свиньями и коровами. В общем, возможность вести зачатие и эмбриогенез технологически, открывает немыслемые возможности перед цивилизацией, которые будут только нарастать с началом использованичя и разработок подобных новаций.

Следуя из многообразия депривационных механизмов жизненных форм в отношении друг друга, многие жизненные формы возникли в ходе симбиоза, который с истечением определённого времени образует единую нераздельную формацию, если одна форма жизни не вытесняет/не уничтожает другую, в чём собственно и заключается симбиоз, в паразитировании превращающимся во взаимодействие, а после и в зависимость. Это одна из основных причин появления многоклеточных организмов и нас с вами. По моим предположениям именно так появилась нервная система, это изначально инородная клетка пытающаяся съесть другую клетку, которая избегала того посредством ускорения и совершенствования метаболизма, посредством размножения, поиска пищи и увеличения её потребления, что и делала клетка паразит, она тоже размножалась, увеличивала питание и совершенствовала свой метаболизм. Так появилось окружающее нас разнообразие жизни, посредством симбиоза первичных одноклеточных организмов, порой уже на стадиях их многоклеточности в том или ином виде, что стало причиной и полового разделения, но самое интересное здесь то, что этот симбиоз создал тип клеточного роста с ограниченным количеством делений в отличие от гамет, которые, как и все одноклеточные организмы делятся в подходящих условиях без ограничений (почему бы не исследовать вопрос досконально и не попробовать научиться манипулировать количеством делений, а в дальнейшем создать организм у которого все клетки не будут иметь ограничения в делениях, то есть будут репродуцироваться в рамках одного организма без ограничений, то есть гаметные клетки не должны создавать симбиотическое формирование клеток с ограниченным делением, а должны отращивать некоторые функциональные участки и делиться дальше, выстраивая многоклеточную структуру, когда будет сохраняться возможность полной регенерации от гаметной подложки в каждом участке организма; понимание процесса и механизма эволюции на молекулярном уровне может открыть такие возможности, хотя это вещи достаточно сложные и требуют большого количества интенсивных исследований). Мы появляемся и зарождаемся из двух клеток, что и отображено в нашем атавизме показывающем след проделанного пути в эволюции, эти клетки исходно были раздельны, но самое интетсное то, что их интеграция определила половое разделение на всей планете. Сперматозоид проникая в яйцеклетку запускает процесс симбиоза, паразитируя и заставляя яйцеклетку выживать, путём размножения (деления) и увеличения метаболизма, делая тоже самое, интегрируя свой геном (соединение хромосом), но эти механизмы уже не столько ситуативно реактивны, как изначально, сколько закодированы формально и функционально, что удерживает их форму комбинативно в эндогенной изоляции от внешней среды, иначе эти механизмы пресекаются, именно это пресечение удерживает их формальные качества в необходимом виде, что стимулирует и морфогенез за счёт возникающих ограничений со стороны внешнего мира (эти ограничения нужно преодолевать с помощью науки и технологий, иначе можно получить не эволюцию, а уродство). Нервная система/спрематозоиды возможно являются не столько следствием длительного паразитирования, сколько биохимическим совпадением запустившим уникальный вектор реакций, но тем не менее, это симбиоз. Отсюда и инородность нервной системы для иммунной системы, поскольку она инородна исходно, поскольку настолько явное функциональное и формальное расхождение на клеточном уровне сложно объяснить иначе (между соматическими, эндокринными и нервными клетками, не считая мышечные, поскольку мышечные клетки функционально неотделимы от нервных, хотя у некоторых простейших организмов произошла полная редукция нервной системы с остатком мышечной ткани, но это можно назвать эволюцией/инволюцией, поскольку сначала мышечная ткань сформировалась, как метаболическое продолжение нервной системы, потом нервная система исчезнув в первичном виде, оставила своё эволюционное продолжение в виде мышечной ткани, а также есть в мире примеры нервных клеток в отдельности от мышечных, у примитивных организмов, у которых не произошло формирования опорно-двигательного аппарата под действием нервной ткани, то есть они сохранились на стадии до дифференцирования мышечной ткани, из чего можно констатировать предположение о том, что мышечная ткань является последовательным метаболическим продолжением нервной ткани и дифференцировалась при участии соматических метаболоидов, когда у нервной ткани появился больший диапазон химической вариативности для функционального видоизменения/роста/преобразования, исходя из чего немудрено понять, что всё морфологическое разнообразие обладающих нервной тканью живых видов на планете определяется ничем иным, как нервной системой и её исходным формированием на стадиях эмбриогенеза и онтогенеза, то есть сперматозоидами примыкающими к соматическим клеткам извне и отпочковываясь в последующем для дальнейшего примыкания, что и стало симбиотической причиной полового разделения, формирования нервной системы, роста и разнообразия жизненных форм на планете), хотя можно попробовать объяснить. Допустим, в ходе роста органической активности на молекулярном и метаболическом уровне, в ходе увеличения количественной плотности живых клеток в среде обитания и появления многоклеточноти, в многоклеточных организмах начинает дифференцироваться резко отличающийся активный вид клеток, который стремительно доминирует на клеточном уровне в метаболизме и пожирает соматические менее активные питательные клетки, что со временем в ходе биологического пищевого и репродуктивного успеха усиливает это дифференцирование в наиболее явной форме и приводит к половому разделению, в том числе к отчётливому разграничению клеточных функций, когда репродуктивное дифференцирование на этой почве обретает вид двух противоположностей, где возникает другой интересный момент заключающийся в том, что у некоторых растений тоже произошло половое разделение, но без участия нервной системы, хотя это преимущественно цветковые, с выраженными половыми системами. Растения, как и все многоклеточные живые формы имеют систему размножения, а поскольку все многоклеточные организмы или большинство из них являются тем или иным симбиозом, в ходе чего образуется система размножения и в дальнейшем половое разделение (вероятнее всего половое разделение является последствием симбиоза и формирования нервной системы, а ни дифференцирования метаболических отличий на клеточном уровне, поскольку нервные клетки резко отличаются от остальных, то есть их отличие формировалось на уровне одноклеточных организмов перед симбиозом, когда у организмов на примитивном уровне не было существенных защитных механизмов и консервативной метаболической специализации, ведь эволюционный скачёк богатого разнообразия многоклеточных оранизмов мог возникнуть только при симбиозе, при существенном воздействии разных живых одноклеточных/многоклеточных форм друг на друга, что давало формирование большого разнообразия качеств и усложняющуюся многоклеточность, иначе столь резкое дифференцирование клеточных функций вряд ли бы сформировалось, но в последующем оно усиливалось и дополнялось симбиозом других форм, что не прекращается и сегодня в виде эпидемий и прочих биохимических новшеств на нашей планете), то напрашивается вывод, что растения вероятно при первичном симбиозе с протонервными или другими клетками редуцировали их прежде, чем смогла развиться опорно-двигательная система (либо не редуцировали, поскольку это не были нервные клетки, а просто другой тип растительных клеток), но этого было достаточно для формирования репродукции многоклеточных форм, а в дальнейшем и выраженного полового разделения у цветковых. Растения вступали в симбиотические отношения с другими клетками или с уже многоклеточными растениями, что формировало половое разделние и резкое морфо-функциональное отличие в виде цветковых форм с их эволюционной гибкостью, наподобие той гибкости, которую получил симбиоз протосоматических и протонервных клеток, что однажды обусловило большой скачёк в увеличении количества цветковых форм растительности, разнообразие которых до сих пор покрывает весь земной шар, хотя вопрос достаточно сложный и требует детального разбора, поскольку многоклеточность могла сформироваться и без нервных клеток, между другими клетками и даже между исходно одинаковыми, где вероятно и получились первичные многоклеточные растения разделяющиеся однополым типом размножения (тем не менее, двуполость, как у растений, так и у животных, в значительной степени интенсифицирует механизмы адаптации и морфогенез, в том числе через постоянное скрещивание/смешение/изменение при размножении). Похоже растительное разделение полов аналогично симбиозу нервной ткани с соматическими клетками, где проявилась прогрессия дифференцировавшая цветковый тип размножения на удалённых расстояниях, что существенно усилило интенсивность развития растительной эволюции, расстояние/скорсоть её размножения (только вот растительный симбиоз давший разделение полов произошёл между двумя растительными формами, подобно ситуации с сандалом, это цветущая древесная лиана, которая ведёт исключительно паразитический образ жизни, то есть растёт поверх других деревьев и размножается поверх них, где получается, что растительная форма адаптирующаяся к другой растительной форме в симбиозе размножается посредством того, что делясь или отпочковываясь каждый раз адаптируется к такой же или похожей растительной форме, что происходит в случае с животными обладающими нервной системой и раздельными полами, нервная система наплелась на соматические клетки и образовав их морфо-функциональное разнообразие каждый раз отдаёт сперматозоиды, которые в очередной раз наплетаются на протосоматическую клетку/гамету, что ведёт к размножению и разделению полов, это и выступает объяснением тому, почему разделение полов и нервная система являются следствием симбиоза, то есть двуполое размножение, это процесс каждый раз повторяющий нападение клетки/клеток паразита на жертву, прививаясь к ней и вплетаясь в неё, как изначально и сформировалось разделение полов, это агрессивная пищевая прогрессия одних клеток/организмов в отношении других), что увеличило возможности скрещивания и передачи наследственной информации, а вместе с тем и интенсивность эволюционной деформации всех типов жизни.