Глава 2. Большой концерт

К несчастью, туалет оказался женским, и, когда я вышел из кабинки, уборная была полна визжащих дам. Благо, я быстро бегаю. За углом коридора я сбил полного темнокожего паренька в строгом темном черном костюме и белой рубашке.

– Мистер Хомкинс? Лео Хомкинс? – спросил он, поднимаясь на ноги, пока я бормотал свои извинения. – Вы ничего не забыли?

«И этот туда же!» – с ужасом подумал я, быстро достал свое недавно обретенное сокровище и тут же его проглотил – подальше положишь, поближе возьмешь:

– Я ничего не знаю ни о каких монетах!

Темно-карие глаза парнишки расширились от удивления, я подумал, что он сейчас развернется и убежит, но не тут-то было:

– Вы должны быть в зале! И в костюме! Идет презентация произведений финалистов!

– Что?! Ой! – я с ужасом взглянул на часы: самое важное событие в моей жизни уже подходило к концу, а я даже еще не погладил костюм. – Уже половина третьего! Я сейчас вернусь!

– Нет, Мистер Хомкинс, – парень схватил меня за руку и потащил за собой, – ваша очередь еще не прошла: финалисты в конце списка!

– Кто?! – я не верил ни своим ушам, ни своему английскому. – Эй, полегче! Я иду!

Он дотащил меня до высокой двустворчатой двери, которая была приоткрыта; в щелку виднелись многочисленные ряды кресел, яркий свет прожекторов, вечерние платья, дорогие костюмы и белые воротнички. Я ни за что туда не войду в своих шортах и мятой пестрой футболке. Более того, я не был причесан, и мои непослушные темные волосы почти доставали до плеч, а челка то и дело спадала на глаза.

– Не сюда, Мистер Хомкинс! – шепотом скомандовал мой собеседник, хватая меня за плечи и направляя к другой, менее заметной двери. – Так быстрее!

Я молча кивнул, надеясь, что это был черный вход на самые последние ряды с незаметными местами. В зале заиграла классическая музыка, по сцене загуляли прожектора, раздались послушные аплодисменты.

– На сцену приглашается Даниэль! – объявил в микрофон приятный мужской голос с идеальным английским произношением.

Ответом была тишина. Я вздрогнул. Мой компаньон тихонько прикрыл за собой дверь, оставив нас в полумраке длинного коридора, ведущего прямиком на сцену. Этот черный вход был вовсе не для гостей, а для самих выступающих.

– Итак, поприветствуем! Даниэль! – повторил ведущий, и снова зазвучали аплодисменты.

– Так! Сейчас мы посмотрим, с кем меня перепутала блондинка! – бормотал я себе под нос, стоя в конце коридора перед самой последней дверью, ведущей прямиком на сцену.

Я имел наглость ее приоткрыть и уставиться в образовавшуюся щелку. В огромном зале не было ни одного свободного места, сверкали вспышки фотоаппаратов, мерцали огоньки камер. Прямо перед сценой стояли плотные ряды прессы с микрофонами. Однако этот Даниэль так и не появился. Ведущий – высокий седовласый мужчина – стоял в полном одиночестве на сцене, украшенной цветами и подсветкой.

– Даниэ-эль! – снова повторил он, все крепче сжимая в руках микрофон.

– Да где этот пижон? – прошептал я, все шире и шире открывая дверь.

– Давай! – прошептал мой компаньон, со всего размаху толкнув меня сзади.

Дверь широко распахнулась, и Леонид Хомкин во всей красе вылетел прямо на сцену, едва не сбив ведущего с ног. Зал разразился самыми искренними аплодисментами.

– Даниэль! Вы нас заинтриговали! – улыбнулся он, а затем добавил мимо микрофона. – Ты в порядке, парень? Все нормально?

– Все окей, – соврал я, поднимаясь на ноги и жмурясь от света прожекторов; мне пришлось тихо добавить, – что я должен делать?

– О, Даниэль! Мы все с нетерпением ждем презентации вашего произведения! – улыбнулся ведущий. Зал снова зааплодировал. – Сегодня мы выберем тройку финалистов! Вы в числе главных претендентов! Мы слушаем! Но сначала – пара слов о себе!

– Меня зовут Леонид, – представился я, зал напряженно притих, мелькнуло пару вспышек камер, – я из Москвы!

Раздались очередные аплодисменты, затем – мертвая тишина.

– Немного обо мне. Краткость – сестра моя. А теперь само произведение.

Эта фраза доставила слушателям больше удовольствия, чем все сегодняшние длинные скучные речи: зал взорвался аплодисментами. И я впервые улыбнулся, поправив непослушные волосы. Сейчас мне предстоит самый серьезный экзамен по английскому языку: именно на нем предстояло рассказать все от начала до конца. Благо перед отъездом я успел потренироваться несколько раз. И как я только мог забыть про презентацию?

– Сказка «Кривое зеркало», – начал я, сосредоточившись на дальней стене зала, – в Беззеркальном Королевстве совершенно не было зеркал. Там жил принц с добрым сердцем, но совершенно безобразным лицом. Каждый раз он горько плакал, глядя на свое уродливое отражение, вытаскивал меч и разбивал жестокое зеркало, – я перевел дыхание. Впрочем, среди слушателей не было ни друзей, ни знакомых. Я продолжил:

– Так в том королевстве не осталось ни одного зеркала, и королевский зеркальщик был вынужден голодать без работы. С надеждой и упованием на чудо он послал ко двору принца свою единственную дочь – неописуемую красавицу. Но девушка была с рождения слепой и полюбила безобразного принца, который тут же влюбился в нее.

Озвучиваемая перед многочисленными слушателями, моя история отнюдь не казалась такой гениальной, какой прежде выглядела в глазах автора. Но ничего, двадцать минут позора – и я свободен. К счастью, я пока не заметил присутствия в зале своей недавней знакомой.

– Дело шло к свадьбе, были приглашены все жители королевства, и лишь старого зеркальщика принц не хотел видеть. Тогда его прекрасная невеста тайно заказала у отца кривое зеркало, которое искажало изображение так, что принц выглядел красавцем, а все остальные – уродами, – продолжал я, сам не понимая, как такое произведение могло попасть в финал.

– Зеркальщик выполнил ее просьбу: огромное кривое зеркало отнесли во дворец и поставили прямо перед принцем.

Зал молчал; я облизал свои сухие губы, набрал в легкие побольше воздуха и… заметил прямо передо мной в числе именитых критиков и журналистов золотые локоны моей сегодняшней прекрасной обидчицы. На ней было легкое голубое платье, на тонкой шее блестело дорогое украшение. Едва ее взгляд встретился с моим, она мило улыбнулась и кивнула, чтобы я продолжал. И мне ничего больше не оставалось:

– Огромное кривое зеркало отнесли во дворец и поставили прямо перед принцем, – повторил я, переминаясь с ноги на ногу и пытаясь вспомнить конец:

– 

Принц сначала схватился за меч, дабы это зеркало тоже разбить, как и все

остальные, но невольно залюбовался своим прекрасным отражением. Вдруг рядом с собой он увидел страшное мерзкое чудовище. Вскрикнув, принц выхватил меч и, развернувшись, на лету отрубил монстру голову. Но перед ним лежало лишь обезглавленное тело его возлюбленной, образ которой исказило до неузнаваемости кривое зеркало.

Но я так и не рассказал эту концовку: уж очень были напряженные лица в зале, пугающе мертвой была тишина. Нет, я не писатель, скорее отличный врун: я могу рассказать одну и ту же историю тысячу раз с разным началом и концом. Особенно я усердствую, когда меня просят рассказать о себе. Я забываю свои истории и, признаться честно, от начала до конца не помню ни одной.

Однажды на школьном уроке литературы я совершенно забыл конец знаменитой сказки «Волшебник Изумрудного города». И вместо того, чтобы отправить главную героиню в выжженный солнцем Канзас, я переместил всех ее родственников в роскошный Изумрудный город. Так казалось гораздо логичнее: в сказке было жить легче и веселее. Но учительница совершенно не оценила моей находчивости и вкатила мне тройку: мол, чтобы уважал классиков.

– Не волнуйтесь, Даниэль, – услышал я знакомый женский голос, одновременно взволнованный и приятный, – продолжайте! Что было дальше?

Я вздрогнул: моя блондинка в легком голубом платье стояла почти у самой сцены, приветливо глядя на меня и мило улыбаясь. Сомнений быть не могло: это точно она, хоть и сменила свой испанский на мой родной язык. Я вышел из яркого круга прожектора, дабы не было видно, как пылают мои щеки, и продолжил свою историю:

– Принц невольно залюбовался своим прекрасным отражением в зеркале. Вдруг рядом с собой он увидел страшное чудовище, такое ужасное и мерзкое, что он, не смея обернуться, выхватил меч, и на лету вдребезги разбил кривое зеркало.

– Довольно зеркал в моем дворце! – вскричал он, стоя среди осколков. – Они все лгут, скрывая сердца под масками!

Принц опустил меч и улыбнулся: перед ним стояла его возлюбленная, прекрасный образ которой исказило до неузнаваемости кривое зеркало.

Мораль: не верьте зеркалам, они не отражают вашего сердца.

Я закончил, ожидая от зала чего угодно: свиста, оваций, вопросов, но ответом была жестокая гробовая тишина. Неужели никто ничего не понял? Неужели мой английский оказался настолько плох? Я закрыл глаза, мечтая провалиться в трюм корабля или еще дальше – в самые глубины Средиземного моря.

Прямо перед сценой раздались одинокие, но громкие хлопки ладоней. Это блондинка, все так же мило улыбаясь, подарила мне первые сомнительные аплодисменты. Вскоре к ней присоединились еще несколько человек, затем еще и еще, пока не зааплодировал весь зал.

– Даниэль, вы так непредсказуемы! – очнулся ведущий, блестя своей фирменной улыбкой – На конкурс было заявлено совсем другое произведение!

Я уставился на него, глупо моргая. В этот момент в глубине сцены на огромном экране высветилось:

«Автор: Dany L.

Произведение: «Viva, Selesta»

Я бы мог быстро извиниться и уйти со сцены, сказав, что нечаянно перепутал свой выход и никакого отношения к этому «Dany L.» не имею. Я вообще сначала подумал, что он и есть тот самый Daniel. Но тут рядом с именем появилось мое огромное фото из школьного выпускного альбома. Не самое ужасное, правда, однако его оказалось достаточно, чтобы полностью развеять все сомнения зала о том, кто стоит на сцене. Большие зелено-карие глаза смотрели испуганно и удивленно, темно-каштановые волосы были зализаны назад, ворот белой рубашки оказался небрежно расстегнут.

– Но… – только и смог выдохнуть я; по залу не в первый раз пробежал легкий шёпот, – что за?

– Леонид, у меня вопрос, – спас положение ведущий, – ваш псевдоним. Как вы пришли к нему? Что скрывается за этой таинственной буквой L?

– L? – начал я, пытаясь найти хоть одно вменяемое объяснение всему происходящему, и решил играть в эту игру до конца. – L – это первая буква моего имени. Точно!

– Спасибо, Леонид, – вмешалась блондинка, ее изумрудные глаза насмешливо блестели из-под густых темных ресниц, – значит, вы использовали буквы своего имени для псевдонима? Просто поменяли их местами?

– Да… да, точно! – ответил я, мысленно трансформируя «Леонид» в «Даниэль». Сошлось все, кроме буквы «А».

Видимо, зрители сделали то же самое, потому что в зале снова раздались аплодисменты.

– А сейчас попросим наших финалистов буквально на пару минут покинуть помещение, – улыбнулся ведущий, – жюри надо будет сосредоточиться, чтобы выбрать тройку победителей! Желаю всем удачи!

Я облегченно спрыгнул со сцены и, постоянно извиняясь, направился в зал, точнее к выходу из него. Быстрее пули я выскочил из высоких створок двери, тяжело дыша и радуясь, что моего побега никто не заметил. Но не тут-то было.

– Первая версия сказки мне нравилась больше, – услышал я приятный женский голос рядом, – там было больше правды, Дани.