Глава 4

Вечер этого же дня, офис агентства.

Она его не узнала. Рэм, откинувшись на спинку удобного кресла в кабинете, держал в руках личное дело Алёны и задумчиво скользил взглядом по первой странице. Странно, ведь она была не такой уж маленькой, когда они виделись последний раз, да и до её исчезновения часто встречались. Рожнов чуть нахмурился, погладил пальцем губы, его глаза остановились на фамилии Алёны. Наумова. Так может, он ошибся? Неправильный след взял, а его сотрудница – всего лишь очень похожая на пропавшую подопечную девушка?

– Да нет, вряд ли, – пробормотал Рэм, покачав головой.

Запах обмануть не может, пахла Алёна Наумова так же, как Алёна Данилевская. Хотя, фамилия – не основное доказательство, она ведь легко могла сменить её из опасения, что враги доберутся и всё-таки найдут. Да и, как написано в личном деле, у Алёны имелись родители с точно такой же фамилией. Приёмные, потому что оба люди, Варвара Андреевна и Степан Петрович жили в Пушкине, и Рэму пришла в голову мысль поговорить с ними, прежде чем забрасывать вопросами Алёну. Психика странная штука, девушка ведь может действительно не помнить племянника телохранителя её отца. Рэму было девятнадцать, а Алёнке всего пятнадцать, но уже тогда тоненькая, улыбчивая девочка-подросток привлекала внимание, и вокруг неё постоянно крутились ухажёры. Сама же она держалась со всеми доброжелательно, но без лишней фамильярности, никого не выделяя из одноклассников и друзей по двору.

Рэм, откинувшись затылком на спинку кресла, прикрыл глаза и улыбнулся, погрузившись в воспоминания. Он тоже посматривал в сторону Алёны с интересом, но его сдерживало то, что по положению она всё-таки стояла выше: дочь главы клана как-никак, которую Мирослав просто обожал. Возраст девочки тоже останавливал от более решительных действий, и Рэм ограничивался теми встречами, когда дядя брал его с собой в дом подопечной семьи. Однако к удивлению тогда молодого парня, Мирослав сам обратился к нему как-то с просьбой присматривать за дочерью. Помнится, Рэм был ужасно горд оказанной чести и со всей серьёзностью подошёл к первому в его жизни назначению… Алёна кстати против решения отца не возражала и довольно мирно приняла появление в её жизни молчаливого серьёзного парня, тенью следовавшего за ней, если она куда-то отправлялась одна. В школе и с друзьями он ей не надоедал, предпочитая просто находиться поблизости, но не на глазах. А всего через несколько недель случилась страшная трагедия…

Очнувшись, Рожнов машинально потёр шрам, поморщившись. Он тогда почти месяц провалялся в больнице, а когда вышел, узнал, что Алёна пропала бесследно. И вот, спустя четырнадцать долгих лет, похоже, Рэм её нашёл. Единственную ныне наследницу клана мурманских песцов, которая, кажется, вполне себе хорошо устроилась здесь, в Питере, и вряд ли горит желанием возвращаться к родным. По крайней мере, этот Лис её точно просто так не отпустит. Рэм усмехнулся и покачал головой: его позабавило, как Евгений демонстративно обозначил свою территорию, образно выражаясь, пусть Рожнов и не думал покушаться на неё. Хотя из той хрупкой девочки-подростка выросла очень даже привлекательная, если не сказать больше, изящная женщина. Вспомнив их сегодняшнюю утреннюю встречу, барс хмыкнул и не сдержал тихого смешка. В своих пушистых тапочках Алёна выглядела неожиданно мило и по-домашнему, и так очаровательно смутилась, когда он их заметил. Нет, если она выбрала рыжего, то это её право. В конце концов, то, что было четырнадцать лет назад, и влюблённостью-то сложно назвать. Претендовать на благосклонность Алёны Рэм не собирался, по крайней мере, до тех пор, пока она остаётся с Лисом. Отбивать женщину у собственного же сотрудника было бы низко и некрасиво.

– Так, не в ту сторону думаешь, – решительно заявил Рэм, поймав себя на желании дотронуться как-нибудь до волос Алёны, проверить, такие ли они шелковистые и мягкие, какими выглядят…

Положив дело Наумовой-Данилевской в один из ящиков стола, Рожнов поднялся и вышел из кабинета. Давно пора домой, за окном уже стемнело, а завтра рабочий день и у них новое расследование. А на этих выходных можно съездить в Пушкин к приёмным родителям Алёны и пообщаться с ними, как получилось, что девушка стала жить у них.

Ночь, квартира Жени.

Я сидела на широком подоконнике на кухне и смотрела на ночь за окном, грея ладони об чашку с горячим шоколадом. По стеклу скользили капли, отражая свет фонарей, в лужах мокли последние ярко-оранжевые и красные листья, небо казалось бездонным провалом – тяжёлые облака закрывали звёзды. Тёмная кухня казалась ещё уютнее по сравнению с сырой осенней ночью, однако мысли мои были сродни погоде за окном, такие же мрачные и невесёлые. В голове крутился разговор днём с Рэмом и его странная фраза о татуировке, что я почему-то должна знать. Отсюда и сон не шёл, и бесполезно провалявшись битых два часа в кровати, я тихонько выскользнула из-под тёплого одеяла и прокралась сюда, на кухню. Лис вроде не проснулся, и надеюсь, не заметит моего отсутствия в постели. Мне хотелось побыть одной и подумать. Единственное объяснение, которое приходило в голову – мы с Рожновым встречались, я знала его. А поскольку на память не жаловалась и среди моих немногочисленных питерских знакомых барса точно не было, значит, этот человек как-то связан с моим прошлым, которое упорно не желало раскрывать свои тайны передо мной.

Зачем он появился в моей жизни? Я намеренно не хотела ничего вспоминать, и не искала родных, не пыталась узнать, как оказалась в Питере, хотя все песцы живут в Мурманске и окрестностях. Не хочу возвращаться туда, откуда мне пришлось бежать, и не хочу знать, из-за чего пришлось покинуть родной город. Тем более, меня не искали – а значит, или сочли умершей, или не особо и нужна. Отхлебнув шоколада, проследила взглядом каплю и нахмурилась. Нет уж, если Рожнов планирует убедить меня уехать и именно для этого устроился в нашу контору начальником, то ничего у него не получится. Я хочу остаться в Питере. Зашевелившееся было нездоровое любопытство затолкала поглубже: расспрашивать Рэма ни о чём не буду, и заводить разговоров о моём прошлом тоже не позволю. И вообще, хватит сидеть тут, завтра на работу вставать. Я допила шоколад и слезла с подоконника, направившись к раковине. Когда талию обвили тёплые руки, чуть не подскочила от неожиданности – Женька двигался совершенно бесшумно.

– Чего не спишь, малыш? – уткнувшись носом мне в затылок, тихо спросил Лис.

– Напугал, – с нервным смешком ответила я, прижавшись к нему спиной. – Да так, сон не шёл, решила вот шоколада горячего выпить. Пойдём, – я развернулась и выпуталась из его рук, шагнув к выходу из кухни.

Забравшись под одеяло, привычно свернулась клубочком, и сон вскоре пришёл к моему облегчению. Только вот снилась мне странная ерунда: серьёзный подросток лет двадцати со светлыми волосами и татуировкой клана барсов, подозрительно похожий на молодого Рэма… Было и ещё что-то, но не запомнилось, и проснувшись утром от запаха кофе и поцелуя Лиса, я чувствовала себя невыспавшейся. В душе притаилось лёгкое беспокойство, и улыбаться Женьке приходилось немного через силу – я не хотела, чтобы он начал расспрашивать, что случилось. Ни к чему лишний раз упоминать Рожнова, мой рыжий и так нервно на него реагирует.

По пути на работу удалось подремать немного, ночные размышления отошли в тень, а решение не дать Рожнову вернуть мне прошлое только окрепло. По лестнице я поднималась уже успокоенной, мысли вернулись к новому делу, и я переключилась на него – Кате очень хотелось помочь, и как можно быстрее, раз проведённый чёрный обряд мог убить её.

– Всем утра! – весело поздоровалась, переступив порог нашего квартирного офиса.

В гостиной уже все сидели: Васька с кружечкой какого-то травяного отвара, Андрюха с кофе, Рада с чаем. Рэм тоже держал кружку, по всей видимости, с кофе. Да, как всегда, мы последние, но меня это не смущало. Переодевшись в любимые тапочки, я плюхнулась рядом с Радой на единственное свободное на диване место, Женька же направился на кухню, бросив по пути косой взгляд на невозмутимого шефа.

– Ну, какие планы на сегодня? – бодро поинтересовалась я, обведя глазами коллег и постаравшись не задерживаться на Рэме.

Мелькнули ночные мысли, воспоминание о странном ощущении, будто мы уже были когда-то знакомы, и я решительно задвинула всё это подальше. Не время и не место, я на работе.

– Проверить больницу надо, где Николай лежал, – заговорил Рэм, рассеянно глянув на бормотавший телевизор. – И подумать, на каком кладбище мог проводиться ритуал, раз на Волковском всё чисто.

– Не думаю, что зачинщик всего этого выбрал бы место, где похоронен Коля, – уверенно заявил Андрей. – И потом, Волковское хорошо защищено, на любое тёмное действие контур отозвался бы и послал сигнал в ближайшее отделение.

– Согласен, – наклонил голову Рэм. – Тогда?.. – он вопросительно взглянул на некроманта.

– Я почитал вчера про этот ритуал, – Князев поудобнее устроился на диване, положив одну руку на спинку позади плеч Василисы. – Лучше всего для таких вещей подходят старые заброшенные кладбища, или имеющие дурную репутацию. Ведь тело мертвеца не нужно для обряда, – совершенно спокойно заявил Андрюха, а Василиса аж передёрнулась от его заявления.

Вот сколько смотрю на них, удивляюсь, как люди таких совершенно разных направленностей сошлись и даже семью образовали – скоро уже два года, как мы гуляли на их свадьбе, а живут они вместе лет пять где-то.

– Андрей! – не удержалась от тихого возмущённого замечания ведьма.

– Что – Андрей, я говорю, как есть, нужны всего лишь обручальные кольца и кровь или волосы тех, кого связывают, – некромант пожал плечами. – Так ведь? – он покосился на шефа.

– Да, именно, – подтвердил Рэм.

В этот момент вернулся Женька из кухни с моим любимым бергамотовым чаем и вазочкой с вафлями. Поставил на столик, сел рядом со мной, потеснив Раду – на лице цыганки мелькнула понимающая усмешка, – и обнял за талию. Я невольно покосилась на Рэма, но он никак не отреагировал на очередное проявление собственнических замашек Лиса, даже не смотрел в нашу сторону. Укол странного разочарования насторожил и родил лёгкое беспокойство, и пришлось усилием воли прогнать непонятные эмоции, вернуться к разговору.

– В любом случае, сначала проверим на всякий случай больницу и морг при ней, а потом уже будем решать, что и как дальше, – Рэм посмотрел на Василису. – Поговоришь с Катей насчёт обиженных поклонников? Вдруг какой сильно уж обиженный попался, – барс улыбнулся уголком губ.

– Конечно, – Василиса кивнула. – Заодно проверю, как мой оберег и мазь работают.

Рэм повернулся к нам с Лисом, но сказать ничего не успел: в дверь раздался звонок. Я дёрнулась открыть, но Рада вдруг обронила:

– Жень, к тебе это.

Не выказав удивления, Женька поднялся и вышел в коридор, а буквально через мгновение мы услышали его удивлённый голос:

– Тёть Света?

– Ой, Женечка, привет! – взволнованно ответила посетительница, и я расслышала нотки беспокойства в её словах. – Я вот к тебе пришла, знаешь, не могу ждать три дня! – из коридора донёсся тихий всхлип.

– Что случилось? – моментально насторожился Женька. – Что-то с моими?..

– Да нет, что ты, бог с тобой! – торопливо отмахнулась знакомая Лиса и переступила порог гостиной. – Не с ними…

Света оказалась пухленькой, невысокой женщиной со светлыми кудряшками, круглым лицом и добрым взглядом тёмно-карих глаз. Тоже из лисиц, определила я по запаху.

– Здравствуйте, – комкая в руках платок и переводя взгляд с одного лица на другое, поздоровалась гостья.

Рэм тут же поднялся, освободив кресло.

– Присаживайтесь, – предложил он. – Что у вас случилось?

– Да я, собственно, так, – неожиданно смутилась Светлана, но я заметила, как подозрительно заблестели её глаза. – Думаю, может, Женя по старой памяти поможет… Аня пропала, – выпалила она, опустившись в кресло, и с надеждой посмотрела на замершего Женьку. – Пошла на какую-то свою вечеринку и не вернулась, а телефон не отвечает, – её голос упал до шёпота, а по щеке скатилась слезинка. – Друзья говорят, она ушла около полуночи. Жень, найди Аньку, а? – Света вцепилась в его руку. – Ты ведь знаешь, она точно не могла никуда загулять!..

Она всхлипнула и отвернулась, Рэм поспешил выйти на кухню, а Рада, с задумчивым видом перемешав карты, вытащила одну и произнесла:

– Живая твоя дочка, не реви. Найдёт её Лис, – после чего встала и ушла к себе в комнату.

Светлана проводила её взглядом, в котором с новой силой вспыхнула надежда.

– Живая? – прошептала она, стиснув платок.

Вернулся Рэм со стаканом воды и подал гостье, потом присел на подлокотник дивана.

– Рада не ошибается, Света, – пояснил он. – Раз сказала, что жива ваша девочка, значит, найдём, – Рожнов посмотрел на Соколинского. – Займёшься, Евгений?

– Конечно, – Лис помог гостье подняться. – Пойдёмте, расскажете мне всё по пути, съездим, где Аню последний раз видели, – он повёл её обратно в коридор.

– Ну, мы тогда к Кате, – Василиса тоже поднялась. – Андрюх, отвезёшь?

– Без проблем, – Князев встал. – Поехали.

Как-то так получилось, что в офисе мы с Рэмом остались вдвоём, и я поняла, что в больницу, проверять морг, отправлюсь с начальством. Не скажу, что обрадовалась, всё же предполагаемая связь Рожнова с моим забытым прошлым нервировала и заставляла ожидать от него подвоха. А может, я всё-таки ошибаюсь?..

– В больницу? – Рэм вопросительно глянул на меня.

– Ага, – отозвалась я и поспешила в коридор.

Вскоре мы уже ехали по оставленному Катей адресу, где провёл свои последние дни Николай. Чтобы отвлечься от мыслей о Рэме, я попробовала углубиться в размышления об этом мутном деле, вертя и так, и эдак имеющиеся у нас данные, и ничего путного не приходило в голову. Если месть – то странная, сразу двоим. И Рада сказала, искать в близком окружении, женщину. Не девушку – именно женщину. Неужели отвергнутая поклонница в возрасте?.. Да нет, не может быть, слишком уж сложно. Может, Василиса после разговора с Катей расскажет что-нибудь интересное. Я вздохнула, прислонилась затылком к спинке кресла и рассеянно уставилась в окно. Мысли перескочили на Рэма, и прежде, чем успела поймать себя за язык, спросила:

– А давно вы в Москве живёте?

И замолкла, смутившись своего интереса: а ну вдруг подумает что-то не то?.. Я же всего лишь хотела узнать, по возможности аккуратно, действительно ли Рожнов имеет отношение к моему прошлому, или это всё лишь мои догадки, не имеющие под собой никаких реальных оснований.

– Лет пять где-то, – спокойно ответил между тем Рэм, не сводя взгляда с дороги.