Впрочем, я слыхала, парочке искательниц приключений все-таки удалось склонить Дарифу к грехопадению. Не знаю, чем закончилось дело, вроде бы темнокожих детишек в округе не появлялось… Я даже догадываюсь, почему: увидев красавца-джаманца во всей его первобытной мужской красе и, так сказать, с боевым копьем наизготовку, дамы, вероятнее всего, предпочли спастись бегством. Сам же Дарифа ничего не говорил, только ухмылялся во весь рот и шел к Адите или еще какой-нибудь из наших туземных служанок, благо их у нас хватало.

– Что делать, Дарифа, – сказала я, – работа есть работа. Но ты прав, надо заняться чем-нибудь… Верхом покататься, что ли? Или в теннис поиграть?

– Только не в теннис, – подал голос Виалисс, поджидавший своей очереди у двери. Он тоже щеголял в одном полотенце. – После твоих подач приходится вставлять окна во всех окрестных домах.

– Кто бы говорил, – обиделась я. – Ты вообще флюгер снёс, забыл?

– Я на спор, а ты просто так, – парировал он.

– Нужно просто поискать загородный корт, только и всего.

– Ага, а мячи потом собирать по дремучему лесу? Или по пастбищам?

– Зачем их собирать, они же дешевые!

– А я слышал, коровы их едят, а потом дохнут, потому что мячи им желудок закупоривают, – сообщил всезнающий брат. – Иди уже, там камни в самый раз прогрелись! Только масло смой, а то получится аппетитная корочка…

Вместо ответа я двинула его кулаком в крепкий живот, поросший чуть вьющейся рыжеватой шерстью (чуть руку не сломала) и прошествовала сперва в душ, а потом в жарко разогретую комнату, где и разлеглась на гладких камнях и песке. Кто другой обжегся бы, но это дело привычки, а сухой жар в здешнем климате – прекрасное средство от всяческих простуд!

Через некоторое время Виалисс присоединился ко мне, и мы стали блаженствовать вместе. Если бы еще над головой светило белое солнце, а кожи касался раскаленный ветер, шуршали мимо ящерки и скорпионы…

– Тори совсем заработался, – сказал вдруг брат и повернулся на живот, заботливо подложив полотенце под нежные детали организма. – Ты его видела? Он уже не бледный, а какой-то синеватый. Еще немного, я его поймаю, свяжу и насильно отправлю в Джаман.

– Вместе поедем, – кивнула я. – Дарифа его подержит, если что. Ты прав, Тори давно нужен отпуск! Но нет, у него же карьера…

– Что толку в той карьере? – искренне не понял Виалисс. – Будто от этого зависит его пропитание или там… выгодная женитьба! Невест мы еле поспеваем гонять, а с голоду уж точно не умрем.

– Он так самореализуется, – пояснила я. – Хочет достичь профессиональных высот, и тут состояние как раз хороший козырь: Тори может не думать о хлебе насущном и крыше над головой, а всего себя посвятить раскрытию преступлений.

– Ну и посвящал бы в частном порядке, – пожал брат широченными плечами. – Без ущерба здоровью. Я же предлагал открыть детективное агентство!

– И мне по-прежнему нравится эта идея, – кивнула я. – Но Тори упрямый. Так просто его не уговоришь. А если мы организуем такую контору вдвоем и составим ему конкуренцию… а мы составим, потому что он гнушается пользоваться своим недурным материальным положением…

– Скажи проще – давать на лапу, кому надо, чтобы ускорить этот их бюрократический процесс, – подсказал Виалисс, – и подмазывать свидетелей ради улучшения памяти.

– Вот-вот… Словом, он очень обидится и примется из кожи вон лезть, чтобы если не обогнать нас, так хоть идти ноздря в ноздрю. И надорвется окончательно, – грустно сказала я и повернула голову, чтобы взглянуть на брата. – Вот что с ним делать?

– Да ничего. Рано или поздно сам дозреет, – изрек он. – А мы присмотрим, чтобы он не слишком переутомлялся. Как тебе мысль?

– Недурная, – кивнула я. – Но как ты себе это представляешь? Приводить к нему свидетелей под конвоем?

– Зачем? Делать так, чтобы сами явились с показаниями ли, с повинной… Мне такое организовать не сложно, – ухмыльнулся Виалисс, явно намекая на свое поразительное сходство с младшим братом. – Только действовать надо тонко. Ну да это уж по обстоятельствам…

– Да, разберемся, – кивнула я и села. Камни начали остывать, пора было одеваться и водворяться в гостиной, как чинная нэсс. – Пойдем? Тори скоро вернется, может, расскажет что-нибудь…

* * *

Виаторр вернулся, как обычно, в дурном настроении, швырнул шляпу мимо вешалки и слишком долго переодевался в домашнее.

– Хоть побрился бы, – попенял ему Виалисс, когда он спустился в гостиную.

– Зачем? – не понял Виаторр.

– Не смущай его, он еще маленький и не знает, зачем мужчины бреются на ночь, – хихикнула я. – Ну, не дуйся, Тори! Расскажи лучше, что новенького?

– Адита! Подай чего-нибудь, а то мы до ужина не доживем! – окликнул Виалисс.

– Несу-у-у! – раздалось из глубин дома, и вскоре служанка явилась с громадным подносом на голове и парочкой поменьше в руках. – Извольте, нэссе…

– Спасибо, душа моя, – искренне сказал ей Виалисс, схватив изрядный ломоть ветчины и еще горячего хлеба. Сверху, подумав, он положил порядочный кусок сыра со слезой, украсил горкой маринованных овощей, ложкой зерновой горчицы, тертым имбирем, поперчил, накрыл вторым куском хлеба и разом откусил половину. И проговорил с набитым ртом: – Сделать тебе такой, Тори?

– Я сам, – проворчал тот, повторяя его манипуляции. Бутерброд у него тоже получился монструозный, потому что вместо ветчины Виаторр взял половину вареного говяжьего языка, а имбирь заменил свежей зеленью. – Уф… Теперь еще парочку таких же, кружку кишра, и я буду отдаленно похож на человека… и, возможно, доживу до ужина.

– Адита, кувшин кишра покрепче! – попросила я, не отставая от братьев. После массажных процедур всегда хочется есть. – И поторопи девушек с ужином, Тори голодный!

– Как прошел день, можешь не говорить, – сказал Виалисс, – и так видно, что кошмарно.

– Не то чтобы кошмарно, но утомительно до крайности, – разделавшись со вторым бутербродом, Виаторр заметно подобрел. – Похоже, у нас объявился серийный убийца. Не смотри на меня так, Трикс!

– Я знаю, служебная тайна, но… – я прищурилась, – ты же знаешь, что одна голова хорошо, а три…

– Пить надо меньше, – заключил Виалисс, явно припомнив, как Виаторр впервые перебрал горячительного и никак не мог выбрать из трех дверей настоящую. – Но Трикс права: мы ведь не собираемся чесать языки с кумушками на каждом углу, а так, глядишь, что-нибудь подметим. Я часто бываю в разных… гм… заведениях, нет-нет, да и услышу такое, чего человеку со стороны никогда не скажут, а у Трикс отменное воображение!

– Да, «Меткий стрелок» разошелся влёт, будут печатать дополнительный тираж, – довольно улыбнулась я. – А про Вирфора никто и не вспомнил…

– Кстати, я слышал, – вставил Виалисс, – старик завещал все свои деньги им же самим учрежденному благотворительному фонду для инвалидов войны, детей-сирот и людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Устав там строгий, если воровать и начнут, то не скоро… Ну а всякие там картины, статуи – у него много добра скопилось, – и, главное, уникальную коллекцию стрелкового оружия передал в городской музей.

– Ставлю что угодно против фальшивой монеты, что стреляющей трости в этой коллекции нет, – вздохнул Виаторр. – Ладно, что с вами поделаешь… Все равно в газеты просочится рано или поздно!

– Вот именно, а лучше услышать историю из первых уст, – вставила я. – Говори, не тяни…

– Сперва ничего подозрительного не замечали, – помолчав, произнес он. – А потом Даррон обратил внимание на то, что в последние полгода как-то участились случаи самоубийств молодых домохозяек. И ладно бы просто самоубийства, они всегда имели место, но… все они совершены при помощи газа.

– Не самый надежный способ, – со знанием дела сказал Виалисс. – С другой стороны, вешаться, травиться или резать вены – еще более ненадежно. А что еще доступно домохозяйке? Разве только с моста прыгнуть или под поезд, но и то есть риск просто покалечиться и остаток дней влачить жалкое существование… так ты пишешь, Трикс?

– В доме может быть оружие, – напомнила я, проигнорировав шпильку.

– Ага, знаю я одну такую: стащила у мужа револьвер, выстрелила себе в рот, но рука дрогнула, так что пуля вышибла ей зубы, продырявила язык и вышла через другую щеку, – фыркнул Виалисс. – Эта красотка держит паб на углу Восемнадцатой и Тисовой. Ее историю весь квартал знает, хозяйка и шрам показывает, и рассказывает обо всём в подробностях, если заплатить, так что процветает… Шепелявит, правда, чудовищно. Ты продолжай, Тори, не отвлекайся!

– Я не отвлекаюсь, это вы перебиваете, – вздохнул он. – Так вот… Все как на подбор – достаточно молодые женщины, нормального достатка, никаких громадных долгов, так что самоубийства явно не от нищеты.

– А дети? От детей частенько в окошко выходят, я слышал, – заметил Виалисс.

– Все бездетные, – покачал головой Виаторр. – В основном недавно замужем, не успели еще обзавестись потомством. А если ты спросишь про мужей: средний класс, не ангелы, но руку на жен никто не поднимал. Максимум – ругались и посуду били, ну так кто не ругается? Соседи говорят, что эти пары жили в ладу.

– Соседи… Вот наши соседи уверены, что мы тут втроем оргии закатываем с участием чернокожих невольников, – с удовольствием сообщил Виалисс. – И вообще предаемся инцестуальному разврату и мужеложству.

– Ладно разврат, – оскорбился тот, – но это-то с какой стати, если у нас Трикс есть?! И служанки?

Я, на его счастье, потеряла дар речи от такой наглости.

– А у них спроси. Я это к тому, что соседи могут навыдумывать такого, от чего до истины будет, как до Луны… Ты не отвлекайся, а то до завтра будешь рассказывать!

– Нечего больше рассказывать, – буркнул Виаторр. – Шесть случаев. Молодые женщины, симпатичные, не нищие, бездетные, недавно замужем, вдруг суют голову в духовку и включают газ на полную. Ах да, всегда в пятницу, когда мужья вечером после работы традиционно идут пропустить по кружечке, а значит, возвращаются ближе к полуночи, когда спасать супругу уже слишком поздно.

– А соседи что, не чувствовали запаха газа? – нахмурилась я.

– В том-то и дело, что нет. Тут, к слову, есть небольшая странность: женщины затыкали вентиляционные отверстия, а вот окна оставляли открытыми.

– Разумные дамы, – хмыкнул Виалисс. – Явно не хотели, чтобы из-за них дом взлетел на воздух! А то так благоверный явится вечером, свет зажжет и…

– Ага. Правда, меня удивляет, что они были настолько продвинуты.

– А повреждения на телах имеются? – я машинально схватилась за блокнот.

– Даррон говорит, только бытовые: у одной ожог от кипящего масла на руке, у другой пара царапин – у нее кошка, видимо, та и постаралась, у третьей – синяк на бедре, но это она могла за угол зацепиться. Ничего такого, что можно было бы трактовать как след насилия, – вздохнул Виаторр.

– Н-да… просто какой-то пятничный клуб домохозяек-самоубийц, – пробормотал Виалисс, потерев подбородок. – А что? Может, им и впрямь посулили блаженство, достижимое в домашних условиях? Только забыли сказать, что можно не успеть закрыть газ.

– Они все из разных кварталов и даже не были знакомы между собой. Может, виделись случайно на улице, не более того.

– Ну… это ты так думаешь. А если копнуть, вполне может обнаружиться, что они прекрасно знакомы через тетушку Манчильду из булочной на перекрестке или ходили к одному парикмахеру, – хмыкнул тот. – Интересно… Позволишь нам покопаться в этом?

– Лисс!

– Ну мы так похожи, Тори, грех этим не воспользоваться, – ухмыльнулся Виалисс. – Ты просто очень расторопен, а?

– В самом деле, Тори, на всех соседей и знакомых погибших у тебя не хватит ни времени, ни сил, – добавила я. – А посылать подчиненных… они отметят галочкой, что нэсс такой-то с пятого этажа одолжил погибшей немного денег, а она не вернула долг, а нэсс сякой-то видел, как другая погибшая развешивала белье во дворе. И дальше что?

– Да что с вами поделаешь… – сдался он. – Хорошо. Но если узнает начальство, мне голову оторвут!

– Оно не узнает, – заверил Виалисс и ухмыльнулся шире прежнего.

– И меня держите в курсе, – обреченно попросил Виаторр, – а то явится кто-нибудь из… хм… опрашиваемых жаловаться на мою дотошность, а я его впервые вижу!

– Конечно. А ты нам дай адреса этих женщин. И еще… – я почесала нос карандашом. – Почему Нокс так уверен, что их убили? Эпидемия одинаковых самоубийств – не самое странное явление, и в Джамане такое бывало, и в соседнем Майяле. Людей будто безумие охватывает, и пошло-поехало…

– Там нравы совершенно другие, – покачал головой Виалисс. – Не сравнивай.

– Он говорит, чутье подсказывает, – ответил Виаторр. – И еще… К такому уходу из жизни все-таки как-то готовятся, если это совершено не под влиянием момента. Старик Вирфор вон привел дела в порядок, оделся в чистое, лег на кровать и выпалил себе в рот. А эти женщины… будто бы между прочим.

– Да, дело ясное, что дело темное! – Виалисс с удовольствием потянулся. – Но тем интереснее!

– А подумаем мы об этом после ужина, – вставила я, услышав гонг. – Идемте в столовую, Адита сегодня состряпала нечто необыкновенное!

Воздав должное неземным яствам и поблагодарив Адиту с помощницами, мы решили, что на сегодня достаточно убийств: после сытного ужина на ум все равно ничего не шло. Виалисс, подумав, куда-то улетучился, Виаторр пытался читать газету, но зевал настолько душераздирающе, что я настоятельно попросила его удалиться в спальню и лечь спать, а не мучиться так. Ну и что, что время детское? Зато выспится нормально, а назавтра не будет зол спросонок!

Брат внял моей просьбе и ушел к себе, а я, дождавшись, пока из-за его двери не раздастся мерное похрапывание, сняла телефонную трубку и попросила дать хорошо знакомый номер.

– Привет, – сказала я, когда в трубке раздался чуть сонный голос, – не занят сегодня вечером? Я так и знала… Может, съездим потанцуем? Или, я слышала, в «Иллюзоре» дают новую ленту…

– Трикс, – послышался смачный зевок, – если тебе просто хочется поболтать, то давай не сегодня, я устал, как собака!

– А если не просто?

– Тогда собирайся, а я выпью кишра и к твоему приезду буду вполне готов к употреблению, – преспокойно ответил он и повесил трубку.

За что люблю этого человека, так это за то, что он всегда готов выручить даму в трудную минуту! Ну а что до отсутствия фантазии… он компенсирует это техническими навыками и готовностью испробовать чужие затеи. Правда, честно предупреждает, что как раз с технической точки зрения что-то может быть малоосуществимо, слишком трудозатратно и при этом не слишком удобно, а то и вовсе травмоопасно. И, что ценно, еще ни разу не ошибся!

* * *

Нокс нэсс Даррен, полицейский эксперт, подчиненный моего брата и мой эпизодический любовник обитал в мрачного вида старом доме через несколько кварталов от нас. Он целиком занимал весь второй этаж, вернее, половину его: там предполагалась еще одна квартира, но хозяин уже много лет никому не мог ее сдать. И дело было вовсе не в дурной репутации дома, его скверном расположении, протекающей крыше или привидениях, а в Ноксе: подозреваю, он являлся не самым желанным соседом, и при желании мог выжить кого угодно. Впрочем, он никогда об этом не заговаривал, а я не спрашивала. Как-то к слову не приходилось.

Сегодня Нокс вел себя как-то подозрительно мягко и, я бы сказала, бережно, хотя точно знал, что я предпочитаю более активные действия.

– Ты что, – не выдержала я наконец, – купил пособие для молодоженов? «Как не напугать жену в первую брачную ночь»?

– Ничего подобного, – быстро ответил он, но тут же с грохотом уронил что-то из-под подушки на пол. – Не трогай! Трикс!..

– Ну-ка, посмотрим… – я надежно улеглась поперек него и подхватила пухлую книжку.

Даже с картинками, надо же, какая прелесть! И это была вовсе не монография Вирфора, с которой обычно ночевал Нокс…

– Итак, глава первая… тут насчет помыться и побриться, это мы пропустим. Хотя нет, надо будет Виаторру процитировать, а то он до сих пор не знает, для чего нужно бриться на ночь, в его-то возрасте!

Нокс застонал и накрыл голову подушкой, явно имитируя суицид методом самоудушения. Выходило у него не слишком убедительно.

– Так-так… – бормотала я, листая страницы, – к супружескому долгу следует подходить со всей ответственностью… Не спорю. Что-что? «Не зажигая света, приблизьтесь к ложу. Если супруга готова принять вас, она даст понять это, отогнув краешек одеяла»… Гхм, а супруга об этом знает? И как это увидеть в темноте? Или надо пощупать? Ну-ка, о способах соития… так… так… И это всё?!

– Трикс, ну не ворочайся ты, мне же больно! – взмолился Нокс из-под подушки: я по-прежнему лежала на его животе, а он тощий, в отличие от моих братцев. Те тоже не толстые, но плотно сложенные, и разница весьма ощутима, особенно в такой вот позе.

– Мне тоже, у тебя ребра торчат, – ответила я и снова брыкнулась от избытка чувств, наткнувшись на особенно интересный пассаж. – Как хочешь, а я это у тебя конфискую! Пригодится для новой книги: у меня там папаша строгих правил наставляет сына, и вот это – как для него писано… Где ты раздобыл этот раритет? Ему же лет сто, не меньше!

– Не поверишь, в управлении! – ответил Нокс. – Не представляю, кто его засунул между справочниками аж в третий ряд, но… Попался на глаза, дай, думаю, ознакомлюсь, вдруг там что-нибудь полезное окажется?

– Но зачем тебе этот самоучитель? Ты что, решил начать с азов? Поздновато в твоем-то возрасте!

– Учиться никогда не поздно, – изрек он и охнул, когда я нечаянно двинула его локтем под ребро.

– А все-таки? Откуда вдруг такая тяга к познанию? Ты вроде бы и так… хм… весьма продвинут. В смысле, если тебя правильно двигать, то можно добиться ошеломительных результатов, – поправилась я.

Нокс не обиделся, он сам прекрасно знал свои слабые и сильные стороны, и покуда нас обоих это устраивало, ничего менять не желал… до сего момента!

– Вот именно, – сказал он. – Но если инициативу придется проявлять мне…

– То получится, как в этой книжице, – завершила я. – Пришел к супруге с осознанием важности долга, старательно отдал долг, удалился с чувством выполненного долга, так? Ой, стоп… я сказала – супруге? Нокс?! Ты что, жениться надумал?

Он кивнул, закинул руки за голову и уставился в потолок.

– Но зачем?! – потрясенно спросила я.

– Все женятся. Так принято.

– Ну и что? В Джамане вон еще недавно человеческие жертвоприношения были приняты!

– Ну ты сравнила, – невольно фыркнул Нокс, подумал и согласился: – В общем-то, женитьба – тоже в своем роде человеческое жертвоприношение.

– Вот! Потому я и спрашиваю, с чего ты вдруг решил связать себя узами брака? Заметь – узами! Кандалами! Повесить себе гирю на ногу! – я села на него верхом и скрестила руки на груди. – Не верю, что только из-за давления общества. Кому на тебя давить-то? Родители твои умерли. Близких родственников нет. Или вам начальство велело непременно пережениться для солидности? О, если так, то у нас появится шанс уговорить Виаторра уйти из полиции!..

– Ну что ты несешь, Трикс, – поморщился он. – Просто… Возраст уже не юношеский, пора бы, а то всё один да один. Своих братьев в пример не приводи, вы втроем живете, у вас семья.