Цитаты из книги «Безобразная Жанна»

– Мама рассказывала… – выговорила я, замерев на месте. – Помолчи, не то я снова забуду… Верно. Не верь феям, говорила она. Не шути с ними. Ничего не бери у них, а если угораздит взять – не обещай ничего взамен, тем более расплатиться в будущем. Если что-то отдаешь, так отдавай сразу. Не загадывай желаний – они их исполнят, но так, что ты волком выть будешь, лишь бы вернуть все, как было прежде, но они только посмеются и заберут обещанную плату. Выходит… мама знала? А мы с Аделин считали это сказками…

горничной, ночной гость успеет испариться! Я угадала

И тот, кто возле моря родился и вырос, может, и бубнит: ветер сырой, простываешь то и дело, рыбой воняет, а как уедет подальше, так начинает вспоминать по делу и без дела: и закаты-то там с восходами краше не придумать, и приливы с отливами, и корабли на рейде, как белые лебеди, и воздух целебный, и рыба свежая – пальчики оближешь, нигде больше такой не попробуешь!

Лежат спокойно и не трепыхаются, – хмыкнул Ян. – И из себя они обычно или тоненькие, навроде тростиночек, или, наоборот, есть за что подержаться…

Девке бы такие волосы – отбою б от парней не было, – вздохнул Клешнявый. – Это смотря где, – ответил Деррик. – В иных краях таких ведьмами считают. – Ну и дурни. Рыжие девицы – самые озорные, – серьезно сказал тот. – Чернявые, может, и погорячее, но вот по части выдумки рыжие куда способнее! А белобрысые – вовсе ни рыба ни мясо, не знаю, что это господам они так нравятся…

что имеешь – не хранишь, потерявши – плачешь

– Что, на душе неспокойно? Я молча кивнула. – Так всегда бывает перед сложным делом, – произнес Рыжий и чуть сильнее сжал руки на моих плечах. – Думаешь да гадаешь, все ли предусмотрел, обо всем ли позаботился? Даже перед обычной дорогой – и то дюжину раз вьюки перетрясешь: не забыл ли чего, не прихватил ли лишнего, обузы какой-нибудь ненужной…

Ты просто запретила себе думать о нем, – серьезно сказал он. – Так бывает. Когда очень больно, человек, чтобы не сойти с ума, выстраивает у себя внутри крепостную стену и прячет за ней все, что связано с причиняющим боль, и не важно, была ли это смерть близкого человека, какое-то другое несчастье… А когда проходит время, стена начинает разрушаться. То один камень выпадет, то другой, и ты уже можешь понемножку вспоминать о былом, но не выть от горя и не разбивать голову об эту стену

Ты думал, я удалась в тебя, несгибаемой и стойкой. Но то, что не гнется, – ломается. Вот и я сломалась. Ты осудил бы – из-за какого-то бродяги, да еще именно теперь, когда королевство снова мое… А я не хочу жить, папа, у меня внутри черным-черно и пусто, все выгорело дотла. Можешь назвать меня предательницей, но я больше не выдержу, а если и выдержу, то стану деревянной куклой, которой все равно, что творится кругом.

Былого не воротишь, – шепнул он, – надо дальше жить. Забывать не нужно, просто – жить. Жить со всем, что тебе на хребет судьба нагрузила. Если вывезешь, не сломаешься…