3 | Почему мы считаем себя беспомощными

Теперь мы можем выделить три основные группы в обществе:

• Доминирующее меньшинство или властная элита. Эти люди не находятся в едином заговоре, но тяготеют к тоталитарной форме правления. Они хотят править и считают, что именно они наиболее подходят для этой задачи. Они также склонны считать, что сила есть право, и что цель оправдывает средства. Они не хотят общества, основанного на принципах равноправия, потому что таким обществом нельзя легко манипулировать, принуждая отдать власть и привилегии небольшой элите.

• Творческое меньшинство неагрессивных или мирных людей. Эти люди верят в принципы и всеобщие права. У них нет желания добиваться власти над другими, как нет и стремления к неумеренным привилегиям для себя. Эти люди тянут общество к форме правления, основанной на правах и принципах, и демократия является естественным результатом этого процесса.

• Большинство населения. Эти люди сосредоточены на своей личной жизни и мало интересуются более широкими вопросами, касающимися общества. Некоторые люди не испытывают особого почтения к правам, но пойдут за тоталитарным лидером, если он даёт правильные обещания и кажется способным их выполнить. Другие способны мыслить шире своей повседневной жизни и ясно видят необходимость в обществе, основанном на правах и принципах.

Ни доминирующее, ни творческое меньшинство не могут самостоятельно изменить общество – они оба нуждаются в подчинении или поддержке большинства. Решающим фактором в развитии общества является то, последует ли большинство людей за доминирующим меньшинством или за творческим меньшинством. Чем дальше мы заглядываем в прошлое, тем больше вероятность того, что большинство следовало за доминирующей элитой. По мере роста знаний и понимания человечества большинство начинает видеть, что доминирующая элита играет во власть, и тогда большинство начинает искать другой тип лидерства.

Проблема в том, что альтернативы доминирующему меньшинству зачастую не существует, потому что представители творческого меньшинства отказываются участвовать в политике и играть в любые игры с властью. Многие творческие, неагрессивные люди чувствуют себя бессильными, когда речь заходит о том, чтобы изменить общество к лучшему. Мы смотрим на агрессивных людей и отказываемся бороться или работать с ними, отчасти потому, что не хотим играть в их силовые игры, а отчасти потому, что отказываемся поступиться своими принципами. Для того

чтобы прижиться в политике, во многих случаях кажется необходимым компромисс.

Очевидно, что история движет общество ко всё большему и большему пониманию, что заставляет большинство желать более просвещённой формы руководства. Почему же неагрессивные люди всё ещё чувствуют себя бессильными? Почему так много людей – особенно неагрессивных, которые могут предложить альтернативу конфликту, – чувствуют себя бессильными изменить общество? Возможно, нас воспитали так, что мы чувствуем себя такими?

Мы – дети войны между системами убеждений

Несколько лет назад я прочитал доклад о психологических последствиях, которые испытывают дети, пережившие физическую войну. Одно из них заключается в том, что они склонны чувствовать своё бессилие. Они непосредственно пережили, что их жизнь была разрушена событиями, над которыми они не имели никакого контроля. Они не могут поверить в то, что подобное больше не повторится, и это порождает у них пассивный подход к жизни. Они чувствуют себя бессильными повлиять на крупномасштабные изменения.

Прочитав это, я понял, что тоже являюсь ребёнком войны, как и любой другой человек, выросший в современной западной цивилизации. Я говорю не о физической войне, а о том, что подход нашей цивилизация к глубоким вопросам жизни напоминает шизофрению. С самого детства большинство из нас оказались на войне между фундаментально несовместимыми мировоззрениями. Мы ничего не могли сделать, чтобы избежать этого конфликта, и были слишком молоды, чтобы справиться с ним и не получить ран. Хотя мы не участвовали в войне физически, тем не менее и нас коснулся конфликт, с которым нам пришлось справляться, но большинство из нас не получили практически никакой помощи в том, как сформировать целостное мировоззрение.

Я говорю конкретно о войне между научным материализмом и ортодоксальным христианством. Эта война касается того, что мы можем назвать фундаментальными вопросами жизни (кто я, почему я здесь, откуда я взялся, есть ли у жизни цель?). Некоторые дети совершенно не интересуются этими вопросами, но творческие или неагрессивные люди были глубоко затронуты этой войной идей. Мы не агрессивны, потому что мы открыты для важных идей. Для нас идеи гораздо мощнее грубой силы – перо могущественнее меча. К сожалению, наше воспитание прямо противоречит этому убеждению. Мы попали в общество, которое даже не может решить, какие идеи являются наиболее важными. Война между идеями в значительной степени нейтрализовала влияние идей, в результате чего в нашем обществе стали доминировать более агрессивные люди (даже если они выступают в демократических рамках).

Существует основная человеческая потребность, которая не признаётся обществом. Мы, люди, чтобы нормально функционировать, нуждаемся в психологическом фундаменте. Как часть этого фундамента, мы должны иметь некоторое понимание того, что такое жизнь и как она устроена. Нам необходимо базовое мировоззрение как основа для взаимодействия с «жизнью», включая общество и других людей.

А что мы получаем? Мы получаем шизофреническое мировоззрение, в котором доминируют два противоположных лагеря, каждый из которых утверждает, что другой в корне неправ. Любой человек с базовым IQ может увидеть, что эти два противоположных взгляда несовместимы – они просто не могут быть оба правы. Что же делать ребёнку в возрасте шести, восьми, десяти лет или когда-либо ещё, когда этот основной конфликт вторгается в наши невинные умы? Можно ли ожидать, что мы сможем разрешить то, что не смогли разрешить взрослые, управляющие нашим обществом? Можно ли ожидать, что мы сможем найти в этом смысл? Очевидно, что нет, так что же нам делать? Давайте посмотрим на три группы, упомянутые выше:

• Люди из доминирующего меньшинства очень просто реагируют на любую ситуацию, где есть конфликт между двумя сторонами. Они выбирают одну сторону, возводят её в ранг превосходства и затем направляют всю свою энергию на борьбу, чтобы уничтожить противоположную сторону. Они считают, что общество станет лучше, если их сторона победит.

• Среди широких слоёв населения некоторые люди следуют за доминирующим меньшинством и выбирают одну сторону. Чем более образованным становится общество, тем больше людей среди населения начинают сомневаться в чёрно-белом подходе, согласно которому одна сторона полностью права, а другая полностью ошибается. Общая тенденция такова, что люди либо следуют за одной из конкурирующих групп властной элиты, либо занимают пассивную позицию.

• Творческое меньшинство креативно именно потому, что видит дальше чёрно-белого подхода. Вместо того чтобы встать на сторону одной из противоборствующих сторон, мы ищем более глубокое понимание жизни. Это заставляет многих из нас отправляться в личное путешествие за большим пониманием и смыслом, и часто нам требуются десятилетия, чтобы найти новый подход. Это также заставляет нас не желать навязывать свой личный подход другим, что в свою очередь заставляет нас пассивно относиться к публичным дебатам.

И снова в дебатах доминируют агрессивные люди. Мы, творческое меньшинство, склонны отступать, как и более осведомлённые люди из общей массы населения. Поскольку альтернативы тому, чтобы обществом руководили агрессивные люди, похоже, нет, большинство населения просто теряет интерес к политике и отходит в сторону. Это именно то, чего хочет доминирующее меньшинство. Возможно, вы никогда не задумывались о существовании властной элиты, члены которой знают, что они могут продолжать доминировать в обществе, только умиротворив большинство и особенно творческую элиту. Очевидно, нам ничего не говорили о существовании такой элиты.

Почему нас не учили этому – учитывая, что демократическое общество якобы создано для того, чтобы предотвратить контроль небольшой элиты над населением? Можно подумать, что демократическое общество должно просвещать своих граждан о возможности появления доминирующей элиты, которая может подорвать демократию. Доказывает ли тот факт, что демократические общества не просвещают людей по этой проблеме, что элита существует, и что эта элита сумела тонко повлиять на наши демократические общества?

В тоталитарном обществе это в какой-то степени действительно так. В демократическом обществе важно знание, потому что люди могут голосовать только на основании того, что они знают. Если вы можете контролировать информацию, вы можете контролировать то, как люди голосуют, или отговаривать более информированных людей от голосования, потому что они видят, что все кандидаты будут поддерживать статус-кво.

Моя цель – помочь вам в меньшей степени почувствовать своё бессилие, но, говоря о властной элите, которая контролирует общество за кулисами, я, вероятно, – по крайней мере, если эта тема для вас нова – заставил вас почувствовать себя ещё более бессильными. Я сделал это потому, что для того, чтобы превзойти ощущение бессилия, мы должны взглянуть на факторы, которые заставляют нас чувствовать себя подобным образом. Когда мы поймём, с чем мы сталкиваемся, мы сможем начать что-то с этим делать. Вероятно, когда учёные впервые открыли бактерии и поняли, что они могут вызывать болезни, они поначалу чувствовали себя совершенно беспомощными. Когда они начали понимать, как работают бактерии, они смогли увидеть способы уничтожения вредных бактерий, и таким образом открылись новые возможности для лечения болезней.

От чего зависит наша готовность задавать вопросы?

Расхождения между различными системами убеждений – одна из основных причин крупномасштабных конфликтов. Миллионы людей были убиты в войнах между конкурирующими религиями или соперничающими политическими системами. Является ли конфликт между системами убеждений действительно врождённым или неизбежным?

На всём протяжении истории мы видим, что различные системы убеждений или мировоззрения могут сосуществовать без возникновения насильственных конфликтов. Например, в 1400-х годах в районе Южной Испании, называемом Аль-Андалус, мирно сосуществовали мусульмане, иудеи и христиане, в результате чего общество процветало во всех отношениях. На Востоке различные религии, такие как индуизм, буддизм и даосизм, мирно сосуществовали на протяжении веков.

У людей всегда было множество систем убеждений или мировоззрений. Не разница в убеждениях сама по себе является причиной конфликта. Настоящая причина конфликта заключается в том, что мы начинаем подходить к нашим убеждениям определённым образом. Люди, которые вызывают конфликт, – это те, кто чувствует угрозу от существования систем убеждений, отличных от их собственных. Как мы можем объяснить, что некоторые люди чувствуют необходимость насильно подавлять или уничтожать идеи, которые противоречат их собственной системе убеждений?

Один из способов объяснить это – сказать, как делают многие современные психологи, что существуют две основные человеческие эмоции, а именно любовь и страх:

• Если в вашей личной психологии преобладает любовь, вы склонны проявлять любопытство к жизни. Вы менее склонны верить в то, что одна система убеждений является абсолютной и может дать вам все знания, которые вам нужны или разрешены.

• Если в вашей психологии преобладает страх, вам не интересны другие системы убеждений. Вам нужно чувство безопасности или даже превосходства, которое приходит от мысли, что ваша система убеждений в некотором роде превосходит все остальные.

Учитывая, что движущей силой прогресса является наша готовность задавать вопросы, выходящие за рамки нашего нынешнего ментального поля, чем больше в вас любви и любопытства, тем охотнее вы будете задавать такие творческие вопросы. Чем больше в вас преобладает страх, тем больше вы хотите подавить любой вопрос, выходящий за пределы ментальных рамок, определённых вашей непогрешимой системой убеждений.