Кто она, эта храбрая и немного сумасшедшая рыжая? Она наклонилась и потерла лодыжку, а красное платье натянулось, обрисовав бедра. И аппетитную попку.

Этого было достаточно, чтобы гормоны у подростка разыгрались, и один из парней, видно, захотел порисоваться. Крикнув приятелям, которые уже уходили, непристойное ругательство, он развязной походкой пошел вперед, плотоядно глядя на девушку.

Раулю было ясно, что ругательства она не поняла, но испугалась и застыла в нерешительности, глядя на мальчишку, как овечка, вероятно, смотрит на лису. Рауль не выдержал и вышел из тени, ладони сжались в кулаки. Наконец-то у него появилась цель, куда обрушить злость, бушевавшую внутри.

Лара не на шутку струхнула: мальчишка шел прямо на нее, а помощи ждать неоткуда.

Она хотела убежать, но ноги приросли к земле. Кое-кто из парней остановился и стал ждать, что будет.

Страх сковал ее, мозг судорожно искал выхода, и она сделала шаг к уличному фонарю. Подняв руку к уху, она начала громко говорить. Мальчишки на минуту замялись, потом поняли, что телефона у нее нет, и крики и улюлюканье возобновились.

«Не показывай своего страха».

Поздно – компания двигалась прямо на нее, секунда – и она окружена со всех сторон.

«Надо было сразу бежать».

Один хулиган – это не так страшно, с одним она бы справилась, но несколько… и все друг друга подначивают.

Звать на помощь? Ничего больше ей не остается. Может, кто-нибудь услышит. Но из глотки вырвался лишь сдавленный писк, который заглушил еще чей-то голос:

– Где ты была? Я же сказал: жди у казино!

Мальчишки повернулись на этот властный голос.

Рауль насмешливо их оглядел. Понятно – проблемы с ними не будет. Хотя руки чешутся врезать им, но… не время. Он перевел взгляд на рыжеволосую красавицу. Широко раскрытые глаза – какого же они цвета? – смотрели на него недоуменно и с ужасом.

– Казино?.. – Она покачала головой. – Но ты сказал, что мы пойдем туда потом.

И улыбка… какая у нее улыбка!

Он никогда не понимал натуралистов, готовых сидеть, скрючившись, в засаде часами, чтобы увидеть редкую птицу. Но ради такой улыбки он пошел бы на все, особенно когда на гладкой щечке появилась ямочка. А глаза… изумрудные и смотрят с вызовом.

– Я не опоздал, это ты пришла раньше.

Рауль смотрел, как она снимает вторую туфлю и, покачивая бедрами, – боже, как соблазнительно, – идет к нему.

– Тебе повезло, – сказала она.

«Лара, что ты несешь?»

«Одному Богу известно», – последовал ответ из глубин сознания. Но что с ней? Трудно найти определение тому, что с ней происходит. Кровь играет – вот что. Похоже на искрящееся шампанское. Лучше это, чем чувствовать себя глупенькой девочкой, готовой убежать.

«Нет, ты глупенькая девочка, которая попала из огня да в полымя! Тебе мало одного спектакля, и ты устраиваешь второй!»

Мысли проносились в голове, а глаза разглядывали мужчину, решившего стать ее ангелом-хранителем. Правда, в его внешности ничего ангельского она не увидела, если только он не падший ангел. И к тому же жутко сексуальный. Заряд сексуальности, исходящий от него, чувствовался даже на расстоянии в несколько шагов. В нем было что-то первобытное, мужественное. У Лары по позвоночнику пробежала дрожь.

Он был очень красив – такого красавца она никогда в своей жизни не видела. Высокий, широкоплечий, спортивный. Одет в дорогой черный костюм, галстук тоже черный и неплотно завязан, в расстегнутый воротник виден золотистый треугольник кожи, небритость на худых щеках и подбородке, темные прямые брови – одна насмешливо изогнута, – глубоко посаженные глаза под густыми ресницами сощурены. Лицо с резкими чертами, казалось, все состояло из прямых линий и углов, лоб большой, орлиный нос и твердые скулы.

Единственное, что смягчало резкие черты, – это рот с чувственной нижней губой, но в изгибе верхней было что-то жестко-непримиримое.

Спаситель тоже изучал Лару из-под полуприкрытых век, и у нее вырвался хриплый смешок.

Этот звук заглушил у Рауля остатки соображения. У него внутри запылало пламя, словно огонь зажегся от ее рыжих волос. Он с трудом удержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться их.

– Долго рассказывать. – Она понизила голос и, приблизившись, положила руки ему на предплечья, чтобы не упасть. Под пальцами она ощутила крепкие мускулы, отчего живот стянуло. – Еще рано благодарить? Они не ушли?

– Двое стоят.

Лара удивилась, откуда он это знает – ведь не сводит с нее глаз, – но не смогла спросить, потому что горло сжалось, но не от слез. Наверное, по той же причине, по которой тело начало трепетать в самых разных местах.

Они стояли так близко, что вполне могли сойти за любовников. Так близко, что ноздри у него уловили запах ее волос. Рауль совладал с собой и не прижал ее к себе.

– Вы меня спасли.

– Это доставило мне удовольствие, – ответил он, вдыхая ее запах.

Уголки рта у нее приподнялись – улыбка вышла грустной.

– Я не смогла сама их прогнать. – Она наморщила гладкий лоб.

Он был заворожен ее лицом.

– Я разозлилась. – Она закусила губу и откинула голову назад, глядя на него сквозь ресницы. – День выдался… неудачный.

– У меня тоже был плохой день.

Они помолчали. Казалось, что воздух сомкнулся вокруг них, и Ларе было нечем дышать. С ней подобного еще не случалось.

– Я сказала вам «спасибо»?

Темные глаза улыбались.

– Я сделал ставку на вас.

– Я до смерти перепугалась. Спасибо вам…

– Рауль. Рауль Ди Витторио, – представился он.

– Спасибо, Рауль. Я Лара… Лара Грей.

Она играет с огнем! Но Лара, не обращая внимания на звучащее в мозгу предостережение, обхватила его одной рукой за шею и, приподнявшись на носки, коснулась его рта губами. Когда же хотела отстраниться, он ее не отпустил, а сам стал водить губами по ее губам. Тогда она с жадностью поцеловала его и не сопротивлялась, когда он просунул язык ей в рот. Лара не знала, чего бояться: того, что может упасть, или того, что поцелуй сейчас прекратится, – этого она боялась больше. Она вцепилась ему в пиджак.

Когда они отодвинулись друг от друга, улица была пуста. Лара ловила ртом воздух, словно после быстрого бега.

А у Рауля в голове бил набат: что ты делаешь?

С трудом соображая, он взял ее руки и высвободил лацканы пиджака из цепких пальцев. Она отступила назад, подняла лицо, провела кончиком языка по подрагивающим губам и заморгала, словно заблудившийся лунатик.

– О боже! – прошептала она.

Желание пронзило Рауля с такой силой, что у него перехватило дыхание. Dio, да она красавица, и он хочет снова целовать ее. И не только целовать…

Лара не отрываясь смотрела на него. Пусть он опять ее поцелует, пусть ему захочется ее поцеловать! Невозможно отвести взгляда от его глаз, от их чувственного блеска, да Лара и не пыталась отвернуться.

В голове проносились обрывки сладких снов, томление в теле сменилось диким биением сердца, голова кружится, в животе дрожь. Нет сил не смотреть на чувственный рот, забыть вкус бренди, оставшийся на губах после его поцелуя.

– Вы пьяны? – спросила она сквозь дымку, затуманившую ей мозги. Легче представить, что он пьян, чем понять сокрушительное сладострастное желание, которое он в ней породил.

Губы у него дрогнули, уголок рта приподнялся… так очаровательно. Да все в нем очаровывало. Что она ощущает? Лара не могла разобраться. Это что-то инстинктивное, ничего подобного с ней не происходило.

– Не совсем трезв, но не пьян.

Она покачала головой. Возбуждение искрилось, шипело и пьянило сильнее шампанского.

– Вы женаты?

У него в глазах промелькнуло что-то непонятное.

– Уже не женат, – ответил он.

– Это хорошо. – Легкая морщинка, наметившаяся у нее между бровей, разгладилась.

Он снова улыбнулся, и у Лары колени подогнулись. Господи, что происходит? Она настроилась на то, что сегодня ночью ее соблазнят, но чтобы самой соблазнять… или чтобы ее соблазнил совершенно незнакомый мужчина… Это уж слишком.

– Вы очень красивы.

Голос, густой, бархатный, низкий, ласкал и вызывал дрожь. Он лишь прикоснулся пальцем к ее щеке, а она уже тает. Его взгляд гипнотизировал, атмосфера накалилась от избытка чувственности, в голове у нее пустота.

– Это какое-то безумие, – вырвалось у нее.

– Безумие – это неплохо.

– Да?

Темные глаза заблестели. Складка у него на лбу углубилась.

– О да. Вы откуда пришли? – спросил он, продолжая гладить ей щеку.

– Сама не знаю.

– Вы прибыли с небес. – Ни у одного ангела нет такого бесподобного рта. Взгляд задержался на губах, а пах пронзила боль, острая, разрывающая все внутренности. Она – оазис, где можно укрыться от этой боли, забыться.

Большим пальцем он обвел ей нижнюю губу.

– Бойфренд?

Она подняла подбородок, ноздри затрепетали, зеленые глаза сверкают.

– Уже нет, – твердо произнесла она.

– Куда вы идете?

Лара вытеснила из головы и Марка, и собственную глупость.

– К вам, надеюсь. – Она услышала себя со стороны – голос звучал очень уверенно, хотя уверенности не было. Она не успела выбраться из одной неприятной истории, как готовится вляпаться в новую.

Зеленые глаза продолжали смотреть на него. У него опять запылало тело, заколол затылок, он весь напрягся, предвкушая… что? В другое время он, возможно, подавил бы желание, но сегодня воля ему не повиновалась.

Впервые с того момента, как он обнаружил тело Джейми, ему перестали слышаться рыдания Роба: «Что я буду без него делать? Он ушел… навсегда. Рауль, он ушел… ушел… навсегда».

Эти слова постоянно звучали в мозгу, оставляя нескончаемую боль… его боль, боль Роба, и не было ничего, кроме этой боли.

А сейчас он почувствовал не боль и не печаль, а что-то другое, пусть и скоротечное. Ему необходимо пространство, чтобы дышать… хотя как можно свободно дышать, глядя на эту женщину.

Неужели он пустой человек, если способен думать о сексе, несмотря на скорбь? Если бы это Джейми похоронил его, был бы он в состоянии забыться так легко? И захотел бы?

Рауль отбросил эти вопросы, отбросил горе от потери, гнев и окунулся в ощущение прекрасной женщины в его объятиях. Он посмотрел на ее лицо и медленно выдохнул. Если бы он верил в судьбу, то, наверное, решил, что судьба послала ему в этот момент ее.

Он не верил в судьбу, но верил в возможности, когда они появляются, поэтому не надо отказываться от этой женщины. Она поможет ему отгородиться от темноты.

– Мне это подходит, сага.

Какое облегчение! А она уж было подумала, что он скажет «спасибо, но… нет». Ее самоуверенность сегодня и без того дала трещину.

– Замечательно.

Он засмеялся, и от его смеха Лару снова охватило возбуждение.

– Никогда не встречал никого похожего на вас.

– У меня есть сестра-близнец.

Он огляделся по сторонам и шутливо спросил:

– Она где-то поблизости?

«Будь она здесь, то так себя не повела бы». Зачем-то вспомнилась директриса в школе, выговаривающая ей за какое-то незначительное нарушение дисциплины: «Люди не будут уважать тебя, Лара, пока ты сама не научишься себя уважать. Твоя сестра никогда…»

– Нет, ее здесь нет.

Их глаза встретились, и Раулю показалось, что он заметил в ее глазах ранимость, странную для такой уверенной и чувственной особы. Но это выражение моментально исчезло.

Возможно, ему показалось.

Краем глаза он увидел такси и поднял руку. До его дома можно дойти пешком, но откладывать то, что должно произойти, он не намерен.

Лара не успела опомниться, подумать, хорошо это или плохо. Она не знала и знать не хотела… потому что если задумается, то может уйти от него.

А она не хотела уходить… совсем не хотела.

Чувства были обострены, и при этом она словно наблюдала все со стороны: такси остановилось, дверца захлопнулась и она сидит внутри.

Все происходит сейчас и с ней, это не сон.