Робби потерял интерес к ней. А может, она никогда и не нравилась ему по-настоящему? Возможно, он просто хотел угодить ее родителям, потому что был лучшим студентом ее матери.

Иногда она задавалась вопросом, не выбрала ли она его только потому, что он был полной противоположностью Матиаса. Джорджина поежилась, вспомнив, как Робби пытался призвать ее немножко похудеть. А потом, когда страсти улеглись, она узнала, что он встретил другую и женился на ней в рекордно короткие сроки. Это была какая-то стройная худышка. С тех пор Джорджина еще с большей тщательностью прятала свое тело, которое так сильно подвело ее.

Да, это было глупо, бессмысленно. Но с каких пор в чувствах присутствовал смысл?

Она закрыла глаза и погрузилась в беспокойный сон, но через некоторое время проснулась, услышав стук в дверь.

Джорджи села в кровати, растерянно озираясь по сторонам. Затем она подошла к двери и осторожно открыла ее, зная, что их маленькая гостиница надежно заперта от непрошеных гостей. А это значило, что стучать могла только хозяйка заведения, приятная женщина лет пятидесяти.

К тому же было не так поздно. Чуть больше одиннадцати вечера. Но Джорджи чувствовала себя такой измотанной после безуспешного визита к Матиасу, что рухнула в кровать и почти сразу же уснула.

Она скользнула взглядом снизу вверх и увидела перед собой дорогие мокасины. Черные джинсы с низкой посадкой. Черный обтягивающий свитер. Мускулистое тело.

Джорджина поняла, что это Матиас, еще до того, как подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Джорджи, впусти меня.

– Что ты здесь делаешь?

– Нам нужно поговорить.

– Как ты вошел? Кто впустил тебя? – Она сердито посмотрела ему за спину в поисках виновницы. – Кто бы это ни был, он не имел права так делать!

– Она поняла, что я не стану воровать семейные реликвии. Впусти меня.

– Ты хоть знаешь, который час?

– Большинство людей до сорока пяти не спят в это время в субботу вечером. Я пришел, чтобы сказать, что произошли небольшие изменения, – неуверенно взглянул на нее Матиас.

– Думаю, это может подождать до завтра, – с громко бьющимся сердцем заявила Джорджи и, прекрасно понимая, что стоит перед ним почти что голая, хотела захлопнуть дверь. Но Матиас успел сунуть ногу в щель.

– Я понимаю, что это не самое подходящее место для разговора, но я не могу ждать до завтра. Звонила моя мать.

Джорджина помедлила, а потом, вздохнув, неохотно открыла дверь. Она предложила ему присесть, а сама метнулась в ванную, чтобы одеться.

Она прекрасно знала, что Матиас тяготеет к высоким, длинноногим и почти что бесплотным блондинкам, и понимала, что одета не более откровенно, чем большинство девушек в парке в жаркий день. Но все равно чувствовала себя ужасно, когда убегала из комнаты, прижимая к груди джинсы и футболку.

Она скрылась из вида в считаные секунды, но этого хватило, чтобы Матиас успел заметить, что тело, которое она всегда с такой тщательностью прятала, было роскошным, с изгибами во всех правильных местах, а ягодицы – округлой и безупречной формы, как персик. Джорджи не была полной. Она была сексуальной.

Его половые инстинкты, едва теплившиеся в последние несколько недель бурных отношений с Авой, вдруг резко пробудились, и он поспешил спрятать свою выступающую плоть в джинсах, присев на стул у окна.

– Так что ты там говорил? – вышла из ванной Джорджина, одетая в более приемлемую одежду, и примостилась на край кровати, потому что больше сесть было некуда.

– Тебе следовало отбросить свою гордость и остаться на ночь у меня. Это смешно, что некоторые люди в Лондоне называют мини-отелем. Тут негде развернуться.

– Его владелица – приятная особа. Тут дешево. Чисто. И меня не грабят. Так что сказала твоя мама?

– Во-первых, она застала меня врасплох. Было поздно, и моя мать редко звонит мне.

– Потому что ей не хочется думать, что она может потревожить тебя.

– Хочешь еще поговорить обо мне, Джорджи? Я не успел огорчить ее новостью о нашем разрыве, потому что она с ходу разразилась длинной, восторженной поздравительной речью и сообщила, что давно не была так счастлива. Она рассказала, что ты запретила ей звонить мне и просила подождать, пока мы оба приедем в Корнуолл, но она знала, что ты уехала в Лондон, и не удержалась. Еще она добавила, что наконец ей есть для чего жить…

– Я же говорила.

– Но другое дело – услышать это из первых уст. – Он поднялся и посмотрел в окно. А потом повернулся и прислонился к подоконнику. – Ты была права. Я давно не слышал, чтобы она так радовалась. Она не давала мне слова вставить.

– Значит, ты не сказал ей, что между нами все кончено?..

– Как я мог?

– Тогда у нас небольшая проблема, не так ли? Учитывая, что ты решительно отказался притворяться ради своей матери.

– Не думай, что я одобряю то, что ты отвела мне роль, которую я не просил, – побагровев, резко бросил Матиас. – Но мы имеем то, что имеем. Мне не хватило духу сообщить ей эту ужасную новость по телефону, поэтому я решил, что мы поиграем в твою игру. Но недолго. Это невероятно, что мать поверила в придуманную тобой безумную историю, но, если это благотворно скажется на ее здоровье, я готов смириться.

Если честно, Джорджина сама удивлялась, что мать Матиаса не упала в обморок, услышав то, что она ей нагородила.

Она молча смотрела на стоявшего перед ней лощеного городского красавца и думала о том, что ей предстоит сыграть роль его подружки. Его любовницы…

– Поэтому я поехал к тебе, чтобы коротко обсудить специфику сложившейся ситуации, – по-деловому продолжил Матиас. – Что ты рассказала матери о нас?

– А это не может подождать до другого раза? – уклончиво спросила Джорджи.

– До другого раза?

– Может, мы могли бы поговорить на следующей неделе? По телефону?

– Джорджи, возвращайся в реальность. Мать думает, что у нас с тобой роман по типу «счастливы вопреки всему», а ты предлагаешь обсудить детали наших так называемых отношений по телефону? На следующей неделе, может?

– К чему ты ведешь?

– Я хочу сказать, – холодно бросил он, – что завтра утром мы с тобой отправляемся в Корнуолл. Мать ждет нас. Когда мы доберемся туда, лучше, чтобы наши с тобой истории совпадали.

– Ты сказал, что все это ненадолго… Ты ставишь какие-то сроки?

Джорджина пожалела о том, что поддалась безумному порыву, потому что иметь дело с выдуманной ситуацией было намного легче. Даже садясь в поезд до Лондона, она не думала о том, что ей придется встретиться с Матиасом лично. С ним легче было разговаривать в мыслях. Не так страшно, и вообще…

– Да. Мы поучаствуем в этом представлении пару дней. А потом нас ждет неминуемая развязка. Скажем, что между нами слишком много различий… И это стало явным только сейчас, когда мы начали проводить так много времени вместе… Я могу выкроить пару недель, а потом меня ждут важные деловые встречи за границей. Лучше, чтобы все закончилось до моего отъезда.

– Пару недель… – У нее возникло такое чувство, что она прыгнула в кабинку американских горок и обнаружила, что все закрутилось намного быстрее, чем она ожидала.

– Не думаю, что тут возникнут какие-то проблемы.

– Но состояние твоей мамы может снова ухудшиться, если она узнает о нашем внезапном разрыве.

– О чем тебе следовало подумать до того, как тебя осенила такая гениальная идея. Мы обсудим этот вопрос по дороге в Корнуолл, но основные детали лучше уточнить сейчас. Я буду заниматься делами большую часть поездки.

– Ты будешь работать и вести машину?

– Джорджи, конечно нет! Нас повезет мой водитель, и я буду работать на заднем сиденье. Ты можешь захватить с собой книгу или вязанье, короче, что-нибудь, что поможет тебе скоротать дорогу. И попутно мы обговорим историю нашего романа, чтобы она выглядела правдоподобной в глазах моей матери.

Он посмотрел на нее своими чарующими глазами, и у нее возникло странное чувство свободного падения. Джорджи перевела взгляд на его губы, а потом поспешно отвела глаза. Она нервно облизнула губы и начала говорить какую-то чушь о ждавшей ее работе.

– Хорошо, – ответил Матиас, когда она закончила. – Как получилось, что мы за такой короткий промежуток времени перенеслись из зоны боевых действий в спальню?

– Я не обмозговала детали, – призналась Джорджина. – Наверное, мы можем сказать что-то вроде того, что противоположности притягиваются. Ты ведь встречаешься с женщинами, у которых нет ничего общего с тобой.

– Так же как и с тобой. Не считая того, что у меня не было серьезных отношений ни с одной из них, таких, какие предположительно есть у нас…

– Я поддалась порыву, – едва слышно выдавила она. – В другой раз я бы никогда не стала обманывать человека, но тут на меня что-то нашло. Я даже не подумала о том, насколько неправдоподобно звучит то, что мы с тобой встречаемся. Извини. Я загнала тебя в угол, втянув в это дело, и ты имеешь полное право злиться на меня.

– Забудь об этом.

– Мне не приходило в голову, что ты можешь встречаться с кем-то… с одной из своих чокнутых блондинок…

– Ты была настолько поглощена тем, чтобы поднять настроение моей матери, что перестала соображать?

– Что-то вроде того.

– Значит, это очень хорошо, что теперь я буду следить за тем, чтобы подобное больше не повторилось. Мы будем делать то, что необходимо, и не переходить черту.

– В смысле? – машинально ощетинилась Джорджина.

Матиас молчал добрых несколько секунд. Перед его глазами вдруг возникло это соблазнительное тело, о котором он даже не догадывался, потому что Джорджи так умело прятала его под мешковатыми вещами. Его снова охватило возбуждение, и он сердито поморщился.

– Мы не будем забывать, что у нас ненастоящие отношения…

Он ни за что не поддастся этому невесть откуда взявшемуся влечению. Ведь Джорджина Уайт предпочитала серьезные отношения. Когда-то она была помолвлена, а потом ее бросили почти перед самой свадьбой. Правда, это не значило, что она перестала мечтать о настоящей любви. Такова была ее натура. Но ей уже один раз разбили сердце, и Матиас не собирался причинять ей боль еще раз, уступив желанию, охватившему его, когда он увидел ее в этой откровенной пижамке.

– Я не забуду, – натянуто бросила Джорджина. – И я еще раз извиняюсь за то, что втянула тебя в это дело. Твоя жизнь настолько упорядочена, что эта ситуация наверняка кажется тебе сущим кошмаром.

– И почему за этим невинным замечанием я чувствую скрытое оскорбление? – протянул Матиас, рассеянно глядя на ее губы и впервые в жизни заметив их идеальную форму. Они были похожи на бутоны роз цвета раздавленной малины. Удивительно, что он не замечал этого раньше… – Я не буду тратить время на сожаления по поводу того, что ты наделала. Не вижу смысла. Сейчас нужно думать о том, что мы вместе оказались в этой ситуации, образно говоря, в горе и радости.

– Я совсем не подумала, как отреагирует твоя мать, когда все это… развалится, – встревоженно посмотрела на него Джорджина.

– Это нам еще предстоит узнать, когда придет время. Ты забегаешь вперед. С ней все будет хорошо. По крайней мере, когда все закончится, она будет знать, что я способен состоять в отношениях с женщиной, не одержимой своим внешним видом.

– Пока ты не вернешься к своим блондинкам модельного типа, – рассеянно брякнула она.

Он криво ухмыльнулся, и ее сердечко затрепетало. Она всегда знала, каким красивым был Матиас. Но только теперь, ввиду сложившейся ситуации, в голове Джорджины завертелись запретные мысли. Ящик Пандоры открылся, и она вдруг подумала, как может выглядеть подтянутое, мускулистое тело Матиаса без одежды. Но тут же себя одернула. В конце концов, она давно повзрослела! И, как холодно подчеркнул Матиас, их отношения были всего лишь выдумкой, не имеющей никакого отношения к реальности.

– Возможно, в следующий раз я выберу себе подружку другого типа.

Он поднялся с места, потянулся, а потом направился к двери.

– А как насчет деталей, о которых ты говорил? Ты вроде как бросился сюда, чтобы устранить противоречия, потому что завтра в машине будешь заниматься своими делами?

Матиас взялся за дверную ручку и, обернувшись, задумчиво посмотрел на Джорджину.

– Ты попросила показать тебе дом, чтобы потом было чем подкрепить миф о том, что мы тайно встречаемся, иначе было бы странно, если бы мать спросила, где я живу, а ты не могла ничего вспомнить?

Джорджина густо покраснела и смущенно кивнула, вызвав громкий смех Матиаса.

– Джорджи, ты та еще штучка. – Он молча разглядывал ее, пока жар не залил ее с головы до ног. – Я определенно впервые сталкиваюсь с подобным экземпляром.