– Надеюсь, это поможет.

– Любая деталь бесценна, чтобы картинка сложилась, – сказал он. – Что-то еще?

– Вообще-то да. Я хочу, чтобы мы начали нашу работу в больнице с чистого листа.

– Что ты имеешь в виду?

– Дружеские рабочие отношения на нейтральной территории.

– Я ясно дал понять, что хочу большего. Это может вызвать сложности?

– Нам придется работать вместе, а значит, наши отношения должны быть исключительно деловыми.

Фелисити надеялась, что это у нее получится. О, если бы Конрад не был таким привлекательным… В больнице было много привлекательных мужчин, но к ним она была абсолютно равнодушна. Однако чем больше попыток она предпринимала, чтобы выбросить Конрада из головы, тем сильнее он завладевал ее мыслями.

– Хорошо, – продолжил он, – ты ездишь верхом?

Фелисити не смогла сдержать смех.

– Езжу ли я верхом? Вообще-то я из Техаса.

Конрад усмехнулся.

– Отлично, Фелисити. Я объезжаю лошадей племянника, пока достраивается его конюшня. Собирайся и присоединяйся ко мне.

Просто прогулка верхом. Не романтический ужин.

И все же Фелисити была слишком взволнована перспективой провести время с мужчиной, с которым обещала себе никогда больше не встречаться.

Последние двадцать четыре часа Конрад пытался перестать думать о Фелисити. Она очень привлекательная женщина. Но потерять голову? Это неприемлемо.

Чтобы избавиться от навязчивых мыслей о мисс Хант, одолевающих с раннего утра, Конрад решил заняться спортом – отправился на собственную баскетбольную площадку и в свете люминесцентных ламп от души погонял мяч. Проходя мимо конюшни, он снова вспомнил о Фелисити. Привлекательная социальная работница согласилась покататься с ними на лошадях. Ему не терпелось увидеть ее.

Войдя в дом, освещенный первыми лучами зимнего солнца, Конрад скинул кроссовки и, не включая свет, пересек гостиную. Хотелось поскорее принять душ, смыть пот и запах антисептика, въевшийся в кожу рук. Запах больницы преследовал его в течение суток, заставляя думать о ней.

Спустя час Конрад вышел на улицу, полной грудью вдохнул запах свежего снега и сосновой хвои и направился к маленькой конюшне. Хотя называть ее маленькой было не совсем правильно. Она считалась небольшой по меркам семьи Стил, – у Джека была большая конюшня и не меньше двух десятков лошадей, тогда как у Конрада было место только для десяти лошадей.

Снег покрывал многоярусную крышу постройки, с карнизов свисали сосульки. Три лошади рысью скакали по загону, резвясь в снегу. Салли, самая пожилая кобыла конюшни, играла с большим мячом, прыгая, как жеребенок. Несмотря на возраст, она была полна энергии.

У Конрада была пара лошадей для себя и еще пара для племянников, которые изредка навещали дядю в его холостяцком жилище.

Конрад много лет вел жизнь холостяка, но это не означало, что он не собирался когда-нибудь обзавестись детьми. Но сейчас это не входило в его планы. У него дважды были серьезные отношения, которые распались, и ему до сих пор было больно от предательства.

Из глубины конюшни донеслось ржание. Джексон, его пегий с белой гривой жеребец, высунул голову из денника, прядая ушами в предвкушении прогулки. Этот конь обладал яркой индивидуальностью и подходил ему по характеру.

Оглядевшись, Конрад стал думать, какую лошадь подготовить для Фелисити, и остановил свой выбор на Патче, спокойном, хорошо объезженном мерине.

За воротами раздался шум подъезжающего автомобиля, и через некоторое время в конюшню вошла Фелисити. Конрад в очередной раз восхитился естественной красотой молодой женщины: соблазнительные изгибы ее стройного тела не могла скрыть даже объемная темно-фиолетовая парка. Густые каштановые волосы были заплетены в косу, перекинутую через плечо, шею закрывал свободно повязанный шарф, который можно было накинуть на голову, если поднимется ветер.

– Привет, Конрад. Признаться, я этого не ожидала, – сказала она, кивнув на одноэтажный дом.

– А чего ты ожидала?

– Я представляла, что ты живешь в пентхаусе. Или в большом особняке.

– Технически это, – Конрад обвел рукой пространство, – сарай.

Фелисити рассмеялась, и ветер, ворвавшийся в открытую дверь, донес до него цитрусовый аромат ее туалетной воды.

– Ты прав. Но я имела в виду твой дом.

– Он не такой большой, как у моего брата, но мне не нужно много места.

– Здесь очень просторно, особенно по стандартам Аляски, с ее дорогой недвижимостью. – Девушка поморщилась. – С моей стороны было глупо упоминать о деньгах.

– Нисколько. Высокие цены на недвижимость – это факт, – согласился Конрад, снимая седла и уздечки с полки.

Глядя на порозовевшее от ветра лицо Фелисити, он представил, как покрыл бы его поцелуями перед тем, как завладеть ее губами. Образ был настолько яркий, что Конрад ощутил возбуждение. Сделав глубокий вдох, он принялся седлать лошадей.

Когда он подошел к Патчу, тот навострил уши, будто прислушивается к их разговору. Конрад перекинул ему через спину седло.

Конрад всегда много работал, но другие работали еще больше и не заработали той роскоши, которой он обладал. Он понимал, что удача сыграла в его успехе немалую роль, и никогда не забывал об этом.

Затянув подпругу, он надел на голову лошади уздечку и, застегнув ремешок, натянул поводья. Хорошо натренированный конь не двинулся с места, стоял по стойке смирно, пока Конрад седлал Джексона.

– Даже в Техасе я росла в домах поменьше этого. Сначала была квартира родителей, потом дома приемных семей. Это невероятно.

Конрад передал Фелисити повод Патча и засмотрелся. При виде ее он легко терял голову. Однако, если он будет слишком давить, она убежит. Нужно проявлять терпение.

Фелисити запрыгнула в седло, и по тому, с какой легкостью она это сделала, Конрад заключил, что она хорошая наездница. Женщина держалась в седле очень естественно.

Солнце стояло высоко и было таким ярким, что, отражаясь от снега, слепило глаза. Конрад вывел Джексона из конюшни и запрыгнул в седло. Прижимая икры к подрагивающим бокам Джексона, Конрад направил жеребца к открытым воротам.

Фелисити натянула поводья, и ее лошадь поравнялась с его.

– Есть новости о племяннице? – спросила она.

– Мы назначили встречу с Бри и ее юристом.

– Это будет нелегко для всех.

– Мы и не мечтали, что она вернется. Поэтому просто радуемся, что Бри жива.

Это была правда. Оставалось только гадать, почему Брианна перестала доверять своим родным.

– Надеюсь, это не будет слишком неловко, если я спрошу, есть ли вероятность, что ее мать тоже жива?

– Нет-нет, – без колебаний ответил Конрад. – Тело Мэри нашли и опознали. В отличие от тела Бри, которое, предположительно, сгорело в самолете.

Было очень тяжело обсуждать все эти подробности. Фелисити вздохнула.

– Твоя семья прошла через такое горе…

– Никто не гарантировал, что жизнь будет легкой. Нам повезло, что мы можем поддерживать друг друга на этом пути.

– У тебя здоровый взгляд на вещи.

Ее слова ясно продемонстрировали, что перед ним – профессиональный социальный работник, выслушивать, понимать и сочувствовать – часть ее работы.

– Помнится, ты говорила, что стала социальным работником потому, что выросла в приемной семье и всегда мечтала помогать людям. Почему ты устроилась на работу именно в больницу?

– В детстве я на своем примере убедилась, что профессионал в этой области может сыграть большую роль в жизни ребенка. Я хочу менять жизнь моих подопечных к лучшему.

– Ты определенно это делаешь.

Конрад уважал ее преданность работе, это была одна из многих вещей, которые привлекали его в ней. Он думал, что ее сосредоточенность на карьере будет способствовать их сближению, но оказался не прав. Ему нужно было искать другие пути завоевать ее сердце.

– Я благодарна твоей семье за то, что они делают для больницы. Дети в онкологии… не нужно объяснять, что им требуется особое внимание. Ты мог в этом убедиться, когда заболела твоя племянница Наоми.

– Да, ты права. Как думаешь, что можно сделать для того, чтобы дети в больнице чувствовали себя более комфортно? – спросил Конрад, ведь им предстояло вместе работать.

А еще он задал этот вопрос потому, что ему было искренне любопытно, что она ответит.

– Это такой широкий вопрос.

Конрад внимательно осматривал тропу, по которой они ехали, в поисках неровностей, замаскированных снегом.

– Скажи первое, что приходит в голову.

– У меня в кабинете есть целый список необходимого, – сказала Фелисити, уходя от прямого ответа.

– Пришли мне этот список. Уверен, мы сможем помочь. Что еще? – настойчиво выспрашивал он. – Может быть, есть что-то, о чем ты даже не мечтала?

Конрад пустил Джексона неспешной рысью, и расстояние между ним и Фелисити увеличилось. Он оглянулся через плечо и увидел на ее лице решительную улыбку. Девушка прищелкнула языком, и лошадь ускорила шаг. При этом Фелисити держалась в седле ровно, ее посадка была безупречной.

– Ну, например, для детей с нарушением поведения можно организовать пет-терапию – общение с животными.

Фелисити была родом из Техаса, но на морозе она держалась в седле так, будто всю жизнь жила здесь. Конрад был удивлен и впечатлен этим.

– Мы этим занимаемся. Изабо Миккельсон входит в комитет по связям с общественностью, и она тоже поднимала эту тему на предыдущей встрече.

– Они с мужем живут на ранчо неподалеку от Джуно, верно?

– Да, вчера она приехала в город. У нее последний триместр беременности и высокий риск осложнений из-за диабета. Поэтому ее хотят показать тому же доктору, у которого наблюдалась Наоми.

– Я рада, что ее поддерживают столько родственников. Но… Ты уверен, что она справится с работой?

Хотя беременность Изабо была рискованной, он даже не думал, что что-то может пойти не так.

– Она консультировалась с врачами, все в порядке. К тому же она с ума сошла бы без работы. А еще внезапно ушла Сейдж Хаммонд, ассистентка Джинни, и Изабо выполняла ее обязанности.

– Что произошло с Сейдж?

– Она внезапно взяла отпуск и уехала в Европу. Оставила семью в трудные времена. Сейдж – родственница Джинни, – пояснил Конрад, пожав плечами. – В любом случае Изабо подсказала идею терапии при помощи животных, так как у нее самой есть служебная собака, предназначенная для помощи диабетикам. Конечно, это не совсем та терапия, но Изабо в теме и знакома с тем, как домашних животных используют в целях врачевания.

Фелисити кивнула.

– Служебная собака помогает одному человеку, а собака-терапевт лечит сразу группу людей или каждого пациента индивидуально.

– Именно. Мы изучаем программы терапии собаками, называемые канистерапией, которые можно применять как индивидуально, так и в группе. Можно начать с того, что собаки будут сидеть с детьми в то время, пока детям читают книги.

– Звучит замечательно. Ты явно обдумывал такую возможность. И члены твоей семьи тоже. Значит, это не просто…

– Не просто рекламный трюк? Нет. Это не значит, что мы не будем рады, если о нашей корпорации будут писать хорошие статьи, потому что чем больше мы зарабатываем, тем больше средств можем позволить тратить на благотворительность.

– Я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что деньги потрачены не впустую, чтобы фонд мог еще больше помогать нашим пациентам.

– Не сомневаюсь, – сказал Конрад, слегка натянув поводья и разворачивая коня в сторону дома.

Фелисити направила Патча вслед за ним.

– Почему ты так уверен в этом?

– Ты поехала со мной на прогулку, несмотря на то что не даешь мне приблизиться к тебе ни на шаг, – произнес Конрад с усмешкой.

Между ними повисло молчание. Слышен был только скрип снега под копытами лошадей.

Фелисити покачала головой и улыбнулась:

– Ты мне вовсе не неприятен.

Конрад рассмеялся, оценив, что она не льстит ему, как это делают другие, только потому, что он богат.

– Смотри, я ведь возгоржусь от твоих щедрых комплиментов.

– Не хочу показаться грубой. Я просто должна быть уверена, что у нас исключительно деловые отношения.

Конраду нужно было убедиться, что она поняла его.

– Я никогда ничего не буду делать против твоего желания.

– Но это не мешает тебе преследовать меня, – произнесла Фелисити с усмешкой, и ее щеки, и без того раскрасневшиеся от ветра, запылали еще жарче.

– Ты слишком проницательна, поэтому не буду отрицать очевидное.

– Ты понимаешь, что я имею в виду.

– Да, мэм. – Конрад постучал по краю ковбойской шляпы, слегка наклонив ее в знак приветствия. – Мы должны возвращаться, или рискуем заморозить одну прелестную девушку из Техаса.

Они подъехали к конюшне, и Конрад направил Джексона в ворота. Конь почувствовал, что они возвращаются домой, и приободрился. Патч издал низкое ржание.

Конрад продвинулся вперед в отношениях с Фелисити. Именно это он и имел в виду, когда сказал, что не будет форсировать события, пока она не даст ему зеленый свет. Будет терпелив. Будет проводить с ней время. Лучше ее узнает. Убедит ее, что между ними возможно нечто особенное.

Конрад принял вызов. Это хоть немного отвлечет его от проблем, связанных с возвращением в семью племянницы.