Глава 3

Звуки супружеской перебранки стихли вдали. Теперь было слышно лишь, как легкий ветерок шелестит в ветвях деревьев, склонившихся над водой слева от эллинга, словно часовые. Изабо чувствовала, как ее сердце бьется чаще оттого, что ее руку сжимает мозолистая ладонь Тристана, загрубевшая от работы на ранчо, привыкшая сжимать кожаные поводья.

Изабо неохотно призналась себе, что так поспешно ретировалась с места неожиданно возникшей ссоры из-за желания побыть немного наедине с Тристаном. Ей не раз, в силу своих профессиональных обязанностей, приходилось оказываться в эпицентре чужих семейных споров, что ее ни капли не смущало. Но сейчас у нее все складывалось не так, как с другими клиентами, – и виной тому был этот неприветливый, но ужасно харизматичный мужчина.

Изабо услышала, как вдалеке лает Пейдж, и обернулась через плечо, чтобы убедиться, что с ее собакой все в порядке, – та все еще наслаждается игрой со своими новыми приятелями – хаски и сенбернаром.

Изабо снова обратила свое внимание на Тристана, удивленная тем, что не чувствует необходимости, чтобы Пейдж была поблизости, а также легкостью и расслабленностью во всем теле.

А еще Изабо остро ощущала присутствие рядом Тристана – этого крупного, сексуального мужчины, который ловко умел управляться со своим ранчо и при этом танцевал так уверенно и изящно, что заставлял ее тело сгорать от желания. Оставалось лишь приветствовать это чувство, ведь прежде так много ее панических атак было вызвано негативным опытом общения с мужчинами из числа тех, которые увивались вокруг ее красавицы матери, уставшей от их ухаживаний. Некоторые из них пытались давить на Изабо.

А позже, во время учебы в колледже, у нее появился бойфренд, который хотя и не поднимал на нее руку, но буквально следил за каждым ее шагом. В конце концов Изабо пришлось пожаловаться на него, и в результате ему было запрещено судом к ней приближаться. Воистину существует много способов оставить шрам на сердце человека.

Тем не менее что-то в Тристане успокаивало Изабо. Возможно, то, что он был абсолютно честен с ней. Его порой грубоватая, но искренняя манера поведения еще больше притягивала.

Заведя Изабо в эллинг, Тристан щелкнул выключателем, и роскошное помещение осветилось неярким желтым светом ламп. Здесь стояли обитые плюшем диваны и дорогая деревянная мебель. У дальней стены выстроился ряд двухместных байдарок, над ними были аккуратно развешаны рыболовные сети и удочки. Возле эллинга покачивался на волнах пришвартованный моторный катер.

– Здесь определенно потише, – сказал Тристан.

Изабо втянула в легкие воздух, насыщенный солью.

– Ты хорошо поработал с фотографами.

На свадьбе не присутствовали репортеры, но все же на снимках, которые позднее обязательно будут опубликованы в прессе, Тристан постарался войти в образ главы «Аляски ойл баронз инкорпорейтед».

– Значит, я заработал передышку и право побыть вдали от толпы?

– Так вот что это такое! Побег? Перерыв?

Изабо разгладила подол платья.

Его голубые глаза весело блеснули.

– На самом деле я лишь собирался поговорить с тобой о чем-то, кроме работы. Думаю, мы оба это заслужили. Согласна? Или снова вернемся к делам?

– Согласна, – ответила Изабо, желая подольше продлить этот момент теплого, доверительного общения между ними.

– Вот и славно.

Тристан подошел к холодильнику, открыл его и, разглядывая содержимое, сказал:

– Так-так… Что у нас здесь? – Он вытащил бутылку пива с наклейкой пивоваренного завода семейства Миккельсон и бросил взгляд на Изабо, одновременно жестом приглашая ее присесть на диван. – Там еще есть вино и вода.

– Я бы с удовольствием выпила пива, но вода, вероятно, будет безопаснее для меня, учитывая мой диабет и все съеденное на этом банкете. – Она подозрительно посмотрела на две колоды карт, лежащие на столе. – Для чего тут карты?

Тристан расслабленно плюхнулся на диван, расставив ноги. Когда он передал Изабо бутылку с водой, их руки соприкоснулись и между ними словно пробежал разряд электричества.

На щеках Изабо вспыхнул румянец, тепло от него распространилось по всему телу. Внезапно ощутив сильную жажду, она отхлебнула воды, а затем поставила бутылку на стол рядом с картами.

– Не думай, пожалуйста, что я заманил тебя сюда, чтобы играть в покер на раздевание. Это не так. Честное скаутское! Я пока не очень хорошо ориентируюсь в доме Стилов, но Бродерик пару раз приглашал меня сюда перекинуться в картишки и выпить. Наверное, это что-то вроде холостяцкой берлоги. – Тристан сделал глоток пива. – У меня сложилось впечатление, что ты тоже устала сегодня от толпы.

– Это был очень насыщенный день.

Изабо всегда старалась скрывать свою тревогу. Лишь очень немногие знали, какие страдания она испытывает. Вот и сейчас все внутри сжалось от беспокойства, рука привычно потянулась, чтобы коснуться Пейдж. Но тут Изабо вспомнила, что ее собака играет в этот момент с хаски и сенбернаром.

Сделав глубокий вдох, Изабо заставила себя успокоиться и решила остаться, вместо того чтобы сбежать прочь из этого эллинга и от Тристана.

– Итак, что заставило тебя выбрать эту работу?

Голубые глаза Тристана сузились, он наклонился вперед, и его колено коснулось ее ноги. Мускусный аромат одеколона обволакивал, дразнил ноздри. Сердце Изабо забилось быстрее.

Завороженно глядя Тристану в глаза, она ответила:

– У меня есть университетские дипломы в области маркетинга и связей с общественностью. Одно время я работала на телевидении, но обнаружила, что чувствую себя более комфортно за пределами студии.

– Готов поспорить, что ты классно смотрелась на телеэкране.

– Спасибо за комплимент.

Изабо взяла со стола бутылку с водой. Капельки конденсата на ледяном стекле помогли охладить жар, охвативший тело. Но в глубине души по-прежнему не давало покоя желание узнать, каковы на вкус губы этого мужчины.

Изабо отвела глаза, не решившись назвать настоящую причину, по которой она теперь избегала камер.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что чувствуешь себя более комфортно за пределами студии?

– Мне проще владеть собой.

Изабо действительно делала все возможное, чтобы контролировать свою жизнь. Ее хаотичный мир упорядочивали различные списки дел, расписания, папки, полные бумаг. Все это понадобилось ей после того, как ее отец ушел из семьи, а мать изо всех сил пыталась обеспечивать себя и своих детей. Терзавшие Изабо страхи лишь усилились, когда в колледже бойфренд изводил ее своим деспотическим контролем, и слышать не желая о расставании.

– Выходит, ты нервничала перед камерами?

– Можно сказать, и так.

Изабо заставила себя отбросить мысли о прошлом, не желая, чтобы оно и дальше угнетало ее.

– Я считаю, что боязнь телекамер в некотором отношении помогает мне более чутко относиться к людям, которые нанимают меня в поисках пути к славе.

– Интересная точка зрения.

Она провела ногтем по бутылке.

– С удовольствием помогу и тебе, но, мне кажется, у тебя и без моих советов почти идеальная жизнь.

Обычно уверенная улыбка Тристана погасла, на лице отразилась боль. Он пристально посмотрел на бутылку пива в своей руке и ответил:

– Ни одна жизнь не идеальна. У всех нас есть свои планы, надежды, сожаления.

Сердце Изабо сжалось от сострадания. Она прикоснулась к руке Тристана и спросила:

– Каковы твои планы и мечты на будущее?

– Ты имеешь в виду, что я хочу успеть сделать в жизни?

– Да.

– А как насчет того, чтобы первой ответить на этот вопрос?

– Ладно. – Изабо ненадолго задумалась, барабаня пальцами по бутылке с водой, затем заявила: – Я хочу выучить новый язык. Это поможет мне в моей работе.

– А я хочу выучиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте. Мои братья и сестры все обучались музыке, но к тому времени, когда меня усыновили приемные родители, я уже вышел из того возраста, в котором дети начинают брать уроки музыки.

– Еще не поздно. – Изабо понравилось делиться с Тристаном своими мечтами – казалось, мир сжался до размеров этого эллинга и на свете остались всего два человека – он и она. – Как насчет гитары?

– Может быть. Но сейчас опять твоя очередь…

Тристан положил руку на спинку дивана и теперь касался пальцами плеча Изабо. Воздух снова словно наэлектризовался.

– Я хочу научиться стрелять из лука.

– Стрелять из лука?

Он поиграл прядью ее волос.

Изабо пожала плечами, вспоминая свою любовь к голливудским фильмам, ставшим классикой. Сцены из картин о Робин Гуде и Айвенго всегда будоражили ее воображение.

Конец ознакомительного фрагмента.