Марбод Реннский, французский поэт и епископ XII века, писал: «Женщина – это искусительница, колдунья, змея, чума, хищница, сыпь на теле, яд, палящее пламя, опьяняющий туман».
Ну и в заключение еще одна история, произошедшая в середине XIV века, чтобы было ясно – брачные законы были едины для всех и аристократы вынуждены были точно так же соблюдать их или нарушать и судиться, как и простые горожане.
Впрочем, даже с такими ужасными побочными эффектами галеновская теория все равно была большим шагом вперед по сравнению с идеями теологов раннего Средневековья, говоривших: «У мужчины есть только одна жена. Он должен брать ее такой, как она есть, холодной при выполнении супружеского долга, и ему не следует ничего предпринимать, дабы согреть ее».
Если женщина не забеременела, а никаких других доказательств сексуальной связи с обвиняемым нет, то насильника вряд ли могли привлечь к ответственности: суду нужно было нечто большее, чем показания насильника и жертвы». А если жертва беременела, то, согласно теории Галена, она испытала физическое удовольствие, что с точки зрения закона переводило произошедшее из разряда изнасилования в сексуальный контакт по обоюдному согласию.
На примере Нормандской династии хорошо видно, что в период раннего Средневековья даже для герцогов не имело значения, от кого иметь детей – от жен или наложниц – все имели равные права и могли наследовать земли и титул. Но в Высокое Средневековье все изменилось – Церковь сумела настоять на своем, и на смену прежним запутанным, но либеральным брачно-семейным традициям пришел христианский брак, единый и нерасторжимый.
В постановлении Толедского собора (398 г.) говорилось: «Тот, кто не имеет жены, но имеет вместо жены конкубину, не должен отлучаться от причастия; однако да будет довольствоваться он союзом с одной женщиной, будь она женой или конкубиной – что его больше устраивает».
Все это осложнялось еще и существованием конкубината. В Римской империи так называлось сожительство свободного мужчины со свободной женщиной (обычно ниже его по статусу) без заключения брака. Как к этому относиться, Церковь вообще поначалу слабо представляла. Что это – блуд? А если человек живет только с одной женщиной? И что хуже – жить с конкубиной или иметь двух законных, но невенчанных жен?
В основном это были законы и традиции, унаследованные от античных времен. То есть – римское право, а также местные брачные традиции (германские, франкские, скандинавские и т. д.). Поэтому каким бы странным это теперь ни казалось, в период раннего Средневековья и даже в начале Высокого Средневековья брак не был ни моногамным, ни нерасторжимым. То есть, высокопоставленные мужчины нередко имели по несколько жен, не считая наложниц.