Откуда в нас любопытство и творчество?

При рассказе о следующих этапах развития мышления сложно привязываться к физиологии. Мозг становится слишком сложным, чтобы мы говорили о какой-то конкретной его части. Поэтому мы и не будем. Просто зафиксируем, что следующим витком усложнения мышления стал познавательный механизм.

Познавательный механизм добавил к системе реагирования потребность записывать как можно больше неврождённых реакций. Чем больше их животное успевает записать, тем с большей вероятностью выживет. Человек ощущает работу познавательного механизма как чувство любопытства.

Мы любопытны от рождения. Это механизм мышления, который подталкивает записать как можно больше информации о том, как реагировать на окружающий мир. Так что правильно говорить не «ух, какой любопытный человек», а «ух, какое стремление выживать у его мозга».

Нам осталось рассмотреть всего один механизм – созидательный. Он дал человеку возможность хранить реакции не только внутри своего тела.

Представь, как первобытный человек рисует быка на стене, а другие члены племени смотрят на получившийся результат. Эта ситуация не просто рассказывает нам о раннем творчестве человечества. Она описывает процесс передачи накопленных реакций из мозга одного человека в мозги целого племени. Когда ты говоришь ребёнку: «Не суй руки в огонь!» – ты копируешь реакцию из своей головы в голову ребёнка.

Созидательный механизм лёг в основу не только творчества. Он послужил спусковым крючком для появления и всех остальных признаков цивилизации. Сейчас то, что мы знаем о мире, передаётся нам не только через гены, но и через культурный код, который хранится не в человеке, а в человечестве. В памяти множества людей, в книгах, фильмах и Интернете.

До тех пор, пока мы не задумываемся, откуда появилось мышление, нам кажется, что каждая мысль, каждое действие – это порождение нашей индивидуальной воли. Но если взглянуть на эволюционный путь, то становится понятно, что наша воля – это совокупность автоматических механизмов, которые в разные времена помогали живым существам выжить.

Как мы выбираем?

Вернёмся к экспериментам. Перед тобой три слова на языке, который ты не знаешь. Два из них означают что-то плохое, одно – что-то хорошее. Как тебе кажется, какое из трёх слов «хорошее»?

Давай я угадаю: ты выбрал слово Krimpany? Я проводил этот эксперимент много раз на своих лекциях, и хочешь верь, хочешь нет, около 80 % зала выбирает второе слово. Откуда такое удивительное единогласие?

Твоё решение – результат работы автоматического механизма. В начале главы ты видел рисунок с центральным словом. Пока ты смотрел на него, в твоей голове формировались нейронные связи для его обработки. В результате одно из трёх незнакомых слов мозгу было проще обработать. В итоге ты перепутал ощущение лёгкой обработки сигнала с ощущением положительного опыта. Мы всегда их путаем.

С точки зрения нашего мозга «нравится» и «узнаю» – одно и то же чувство.

Ну ещё я подкрутил результаты тем, что поставил это слово в центр и сделал его наиболее читаемым. Но сути это не меняет. Нам нравится то, что нашему мозгу проще обработать. Проще обработать знакомое, легко читаемое слово в центре. И «знакомое» – ключевое в этом списке. Потому что далеко не всегда мы сталкиваемся с композиционным расположением или набором букв в слове. А с парой «знакомое/незнакомое» мы соприкасаемся каждую секунду.

Исследования показывают, что нам кажутся красивыми люди, которые похожи на нас самих или на наших родителей. И это не удивительно: собственные черты и черты лиц родителей чаще всего в виде зрительных сигналов попадали в мозг. И мозгу легче их обработать.

Интересный факт. Это касается не только внешности, но и голоса, и черт характера, и мировоззрения. В 1962 году психолог Донн Бирн изучал сходство между людьми в отношениях. Он попросил участников заполнить опросник об их отношении к таким темам, как ядерное оружие. Затем они должны были оценить другого человека на основе ответов такого же опросника. Естественно, более привлекательными для них оказались люди, отвечающие схожим с ними образом.

Чаще всего приятный нам вкус еды – это знакомый вкус, а к чужой кухне большинство людей относится недоверчиво. Красивая музыка – это знакомая музыка или знакомый жанр. Да, предпочтения иногда меняются, но об этом мы поговорим в следующих главах.

Простыми в обработке для нас являются не только сигналы, которые мы записали в течение жизни, но и те, что достались нам от предков через генетическую память.

Мозг формируется не как чистый лист. Там уже «нарезаны борозды» для быстрой обработки той или иной информации. Это помогает нам не умереть, обучаясь сразу всему. Например, после рождения у нас уже есть предпочтения в еде, цвете, звуках.

Всем людям природа кажется красивой с момента рождения. Простая обработка этих сигналов передалась через гены. А, например, любить абстрактное современное искусство – это не врождённый навык. Нужно увидеть много подобных картин, чтобы мозг адаптировался для их быстрой обработки. В результате искусствовед может получать удовольствие от гораздо большего числа картин, чем неподготовленный человек.

Это называется «эффект верхнего слоя памяти», и он активно используется в нейромаркетинге. Исследования о воздействии повторяющейся рекламы велись ещё сто лет назад. Генри Ф. Адамс (Henry F. Adams), профессор психологии Мичиганского университета [Advertising and its mental laws, 1921], установил, что при однократном повторении объявление запоминается лучше на 50 %, а при четырёхкратном – на 160 %. Эти показатели вырастали вдвое, когда использовались разные рекламные объявления об одном и том же продукте: реклама не успевала приедаться и не вызывала отторжения.

Знакомое выгодно по многим причинам. Во-первых, в лесу зайцу безопаснее бегать знакомыми тропами. Во-вторых, мозг невероятно прожорлив. Он тратит до 25 % энергии всего тела. В мире, где еду добыть было сложно, дополнительные энергетические затраты представляли серьёзную опасность: не такую же, как бегущий на тебя тигр, но всё же. Да, сейчас такой проблемы нет, но наш мозг формировался десятки миллионов лет назад и по привычке экономит ресурсы.

Если ты встретил что-то знакомое, сигнал обрабатывается легко – и от этого ты испытываешь радость. Если что-то необычное – нужна дополнительная энергия на обработку новой информации, и твой эмоциональный резерв снижается. Таким образом формируется невидимый поводок, с помощью которого мозг указывает на то, что должно нам нравиться.

Конечно, в этот процесс вмешивается познавательный механизм, подталкивающий нас к получению новой информации. Но активно работает он лишь до определённого возраста. Об этом мы ещё поговорим.

Интересный факт. На этой особенности мозга строятся разного рода «дискотеки 90-х» и другие ретроактивности. Люди слушают знакомую музыку – мозг, вынужденный ежедневно решать сложные рабочие задачи, наконец-то расслабляется и выдаёт порцию эндорфинов. Человек чувствует себя счастливым.

Есть ещё одна ситуация, когда мозг может быстро и легко обработать сигнал. Если происходит что-то неожиданное – сигнал идёт коротким маршрутом, через базовые рефлексы и древние отделы мозга. Например, если в тебя кинули камень, то тебе важнее от него увернуться, а не изучать его форму и состав.

Реакции на неожиданные события мы называем инстинктивными. Многие из них приятны человеку, и причина тому достаточно проста: они экономят ресурсы мозга.

Помнишь игру с опусканием рук? «Один – два – подождите-подождите…». Вот это вот «подождите-подождите» – неожиданное событие для мозга. Возможная опасность с его точки зрения. Сигнал отправляется коротким резервным маршрутом. И человек получает маленькую дозу кайфа от лёгкости обработки сигнала.

Этот механизм лежит в основе всего юмора. Если не веришь, спроси у юмориста, как строится шутка. И получишь ответ, что в основе шутки лежит разрыв между ожидаемым и произошедшим. Юмор – это наглядный пример того, как мозг нас награждает за лёгкую обработку сигналов.

Но простая рефлекторная обработка сигналов – это не всегда весело. Например, люди чаще ругаются вечером, а не утром. Вечером, в усталом состоянии, мозг обрабатывает все сигналы с трудом. И чаще может подталкивать к рефлекторным реакциям без всяких неожиданностей. Поэтому все стендап-концерты проводят в вечернее время.

Однако вне рамок концертов вечерние усталые реакции мозга скорее приведут к агрессивному поведению. Оно также бывает приятно для мозга, несмотря на то, что злой человек не выглядит довольным.

Так что все сложные разговоры лучше переносить на утро. Идеальное время – через час после пробуждения.

Существует ли свобода выбора?

Теперь мы знаем, что наше мышление – это работа биологических механизмов, преобразующих сигнал в реакцию. Механизмы эти появлялись последовательно и давали животному дополнительные возможности для выживания и продолжения рода.

Сигнал – реакция. Ничего сложного? Ну не совсем так. С одной стороны, мозг уже очень хорошо изучен. В целом понятно, как и по каким принципам работает каждая его часть. Понятно, как эти части взаимодействуют друг с другом. Понятно, как это формирует мышление и действия человека.

С другой стороны, количество факторов и связей очень большое. Поэтому, понимая отдельные части, мы всё ещё не можем точно предсказывать следующую мысль или следующий поступок человека. Но это не значит, что в мозге существует что-то загадочное. Сложность именно в точности вычислений и в сборе информации.

Проще всего понять через пример с дождём. Мы не можем точно предсказать, где сформируется и куда упадёт капля. Слишком сложно собирать информацию и слишком много факторов влияет на этот процесс. Но мы точно знаем все физические законы, по которым это происходит. И с высокой долей вероятности можем предсказать, где будет дождь.

Вот с мыслями, чувствами и действиями точно так же. На данный момент о мозге известно невероятно много. Ненамного меньше, чем об идущем за окном дожде. Но сложность всей системы пока не позволяет точно предсказывать поведение человека, как невозможно предсказать, куда упадёт капля.

Однако капля не выбирает, куда ей падать. И мозг не выбирает, как ему думать.

Каждый сигнал, проходящий по нервной системе, представляет собой электрический импульс. Он всегда проходит путём наименьшего сопротивления: из зоны повышенной нагрузки в зону пониженной.

Это как с молнией: мы знаем все факторы, которые влияют на её появление, но путь, который проходит разряд в небе, предсказать не можем. Потому что сопротивление в каждом кубическом миллиметре воздуха посчитать просто нереально. Его можно только пройти, и именно это делает молния – выбирает путь наименьшего сопротивления.

И точно так же каждый электрический импульс в мозге проходит по пути наименьшего сопротивления. И химическая реакция развивается только одним возможным способом. В результате в каждый момент времени доступен лишь один путь. Лишь один вариант следующей мысли. Лишь один вариант следующего действия. Нет никакого выбора.

Тут слово берёт Недовольный Читатель:

– Но я же могу тайным усилием мозга скорректировать этот путь!

– Да, можешь, но любая коррекция – это другой электрический импульс, а любой импульс идёт по пути наименьшего сопротивления. Это физика. Ты не можешь нарушать законы физики даже в своей голове.

– И что получается? Весь наш глубокий мир, интуиция, мечты – это просто карта путей наименьшего сопротивления в нашем мозге? И человека от муравья отличает только то, что его карта сложнее?

– Конечно, человек ближе к свободе воли, чем муравей, его поведение сложнее предсказать. Но быть ближе к свободе воли и обладать ею, нарушая законы природы, – разные вещи.

Перед тобой лежат два одинаковых с виду яблока. Какое ты выберешь? Конечно, задачка не из простых. Правое или левое? А вдруг это исследование культурных стереотипов? Или гендерных различий? Или уровня креативности? Или интеллекта? С этими экспериментами нужно быть настороже.

Но вот ты делаешь выбор. У него была причина? Если да, то он был чем-то обусловлен. Эти условия могут быть какими угодно сложными, но ни о какой свободе выбора речь не идёт. Если у выбора есть причина, то нет выбора. Мир детерминирован.

В основе детерминизма лежит представление, что всё в мире имеет свои причины и чем-то обусловлено. Наш внутренний мир обусловлен внешним, а все процессы внутри нас происходят под влиянием других процессов.

Однако принято считать, что на квантовом уровне причинно-следственные связи работать перестают. Там правят бал вероятности. Эйнштейну это не нравилось: «Бог не играет в кости». Но сейчас всё же принято считать, что «играет».

Если упростить, согласно современной науке, то где-то на глубинно-квантовом уровне в мозг встроен «генератор случайных чисел». С одной стороны, это приводит к тому, что поведение человека невозможно предсказать на сто процентов. С другой стороны, то, что мозг «играет в кости», не добавляет человеку свободы выбора.

Тема свободы выбора – одна из самых интересных, и мы ещё много раз её затронем. Но если хочешь сформировать по данному вопросу мнение на основе большого количества научных данных, можешь прочитать прекрасную книгу Роберта Сапольски «Биология поведения человека».

Почему знать, что свободы выбора нет, – так важно? Почему я уделяю этому такое внимание в самом начале книги? А всё потому, что вера в свободу выбора мешает разбираться в том, как работает мышление.

– Мозг подталкивает тебя к знакомому.

– А я захочу – и пойду в новое!

– Вечером ты более агрессивен, так как мозг устал.

– Я агрессивен потому, что хочу получить то, что мне нужно!

– Ты носишь синий свитер, так как в детстве у тебя были синие обои в комнате.

– Я ношу синий свитер, так как мне нравится этот цвет!

И так до бесконечности. Это очень захватывающий разговор, но человеку, который абсолютно уверен в свободе выбора, бессмысленно пытаться объяснять, как мозг контролирует его поведение. Эти знания просто не будут усвоены. А они часто могут значимо изменить жизнь. Помочь добиться большего.