Цитаты из книги «Рубиновая книга»

На этом моменте качается вечность

ривет, Венди, – сказал он. – Гвендолин, – поправила я. Ну, ёлки-палки, разве так сложно запомнить моё имя?! Я же не называла его каким-нибудь Гизбертом. Трое других мужчин

– Ничего серьёзного, – сказал он. – Любовные связи де Виллеров и Монтроузов к хорошему не приводят. Можно сказать, они изначально обречены на провал. – Я считаю это предостережение абсолютно излишним, дядя, – сказал Гидеон и скрестил руки на груди. – Она совершенно не в моём вкусе.

Ты не обыкновенная девочка, Гвендолин, – шептал он, гладя меня по волосам. – Ты очень, очень необычная. И не нужно никакой магии ворона, чтобы быть для меня особенной, – его лицо оказалось совсем близко. Когда его губы прикоснулись к моим, я закрыла глаза.

– Ах да, а я-то и забыл совсем. Ты и Грейс Монтроуз, вы были милой парой, Фальк. Пусть даже на три недели. А потом она залепила тебе на рубашку кусок сырного пирога во время благотворительного бала в Холланд Хаузе и объявила, что больше не хочет иметь с тобой ничего общего.

– О, а я-то думал, ты будешь опять расспрашивать насчёт маленького светловолосого мальчика. Ну, хорошо. Согласно опыту предыдущих путешественников, никто ещё не прыгал далее, чем на пятьсот лет назад. В хронографе для рубина, то есть для тебя, самая ранняя дата, которую можно установить – это 1560 год нашей эры. Год рождения первого путешественника во времени, Ланселота да Виллера. Мы тоже огорчены такой маленькой амплитудой прыжков. Столько интереснейших лет проходят мимо… Пожалуйста, вот и пирожные. Мои любимые.

Не волнуйся. Когда это произойдёт, ты в любом случае окажешься в этой же комнате, а тут ты, по крайней мере, будешь в безопасности. Ты просто подождёшь до тех пор, пока не прыгнешь обратно. Главное – не сходи с места. Если ты вдруг встретишь кого-нибудь, покажи ему это кольцо.

Далее, гордою поступью льва, Алмаз, это семь, и одиннадцать – два. Время – опасней реки не найти, Рубин – вот конец и начало пути.

– Опал и янтарь – это первая пара, Агат задаёт в си-бемоле, он с волчьим оскалом, Вступает с напевом аквамарин, Следом за ним изумруд и цитрин, Близнецы-карнеолы, они в скорпионе, два братца, Нефрит, номер восемь, засыпать и дать настояться, В ми-мажор затянул турмалин, Сапфир – светлый фа, тот, что прямо за ним,

Мой дядя Гарри, тот, который из Глосестершира, был намного старше Гленды и моей мамы. Трое его детей давно уже выросли. Дэвиду, младшему из них, было двадцать восемь, он работал пилотом в